Через час после возвращения Ллев Парселл, начальник секции геологии, сообщил:
— У меня здесь есть человек по фамилии Матиассон, который не принадлежит к моему отделу.
— В таком случае отправьте его туда, откуда он пришёл, — ответил Вишер, удивлённый такой беспомощностью.
— Он не идёт, — ответил Парселл, — и утверждает, что всегда был у меня.
— Вы что, черт побери, не можете установить…
— Уже установлено. Я был прав, а этот человек лжёт, хотя не хочет этого признавать. Он упрям и очень странен. Все понимает довольно туго и, кроме того, выглядит, как… Ну, мне лучше быть осторожным в своих высказываниях, но я со всей серьёзностью спрашиваю себя, где в Европе мог вырасти такой человек.
— Пришлите его сюда. — приказал Вишер. — Мы быстро установим, что с ним такое.
Спустя пару минут в централь вошёл Ллев Парселл с человеком по фамилии Матиассон. и Вишер должен был признать, что геолог прав. Мужчина был маленьким, едва ли полтора метра ростом, и с невероятно тёмной кожей. Чёрные волосы были гладкими и блестящими, а глаза широко расставлены. Завершал портрет широкий и плоский нос, производивший впечатление, что его расплющил удар кулака боксёра. Экипаж ЭУР2002 согласно мандату Объединённых наций состоял исключительно из представителей европейских народов, а Матиассон, напротив, напоминал жителя джунглей Гран Чако.
— Вы с самого начала этой экспедиции принадлежали к секции Парселла? — спросил Вишер.
— Так точно, — ответил Матиассон.
— Как случилось, что Парселл ничего об этом не знает?
— Этого я не знаю.
Вишер повернулся к Парселлу.
— Вы никогда раньше не видели этого человека?
— Так же, как и вы, — ответил геолог.
И он был прав. Вишер тоже не помнил, чтобы человек такой наружности когда-либо попадался ему на глаза. Хотя в экипаже ЭУР2002 было несколько сот мужчин и женщин, хотя было весьма вероятно, что научные отделы вели клановый образ жизни и таились друг от друга, но человека такой нетипичной внешности он давно бы заметил, подумал Вишер.
Дело становилось все загадочнее. На Матиассоне была форма специалиста-техника, но Вишер обратил внимание, что кнопки куртки были металлическими, в то время как у стандартной униформы все кнопки были исключительно пластмассовыми.
— Где вы взяли униформу? — спросил Вишер. Матиассон ничего не ответил.
— Отвечайте же, черт побери! — потребовал командир.
— Нет, — ответил Матиассон. Барлетта сухо усмехнулся.
— Великолепно, — сказал он вполголоса. — Этот человек набит и помещён под стекло.
На этот раз Вишер обратился к Парселлу.
— Вы уверены, что этот человек нормален?
— Если говорить честно, нет.
Вишер отстучал на пульте имя и фамилию Матиассона, и компьютер выдал желаемую информацию на экран. Вишер пробежал глазами данные, потом их прочитал Матиассон.
— Это так? — спросил он в заключение.
— Черт побери, вы принадлежите к медицинскому сектору, а не к сектору Парселла! — вскричал Вишер.
— Так точно, — невозмутимо ответил Матиассон. Вишер громко хохотнул, потом набрал на интеркоме номер Жаклин. На экране появилось изображение главного врача.
— Вы хотите помешать мне именно тогда, когда я завтракаю? — спросила она сердито.
Хорошее настроение Вишера улетучилось.
— Если этого потребует ситуация, я помешаю вам, даже если вы принимаете пищу, доктор Ромадье. — Он втолкнул Матиассона в поле зрения видеокамеры. — К вашей секции принадлежит мужчина по имени Матиассон? — спросил Вишер. — Это он?
— Нет, — ответила Жаклин.
— Вы уверены?
— Когда я говорю нет, то всегда уверена в этом, — двусмысленно ответила Жаклин.
— Хорошо. В таком случае направьте ко мне в централь настоящего Матиассона.
— Он у вас будет, — сказала Жаклин и отключилась.
Через пару минут в централь управления вошёл второй Матиассон. Вишер объяснил ему ситуацию и поручил объясниться со своим тёзкой.
— Кто ты? — первым спросил пришедший Матиассон.
Тот вообще не отреагировал на вопрос и посмотрел на Вишера.
— Свою форму я получил на складе, — сказал он.
Вишер озадаченно поднял взгляд, но тут же вспомнил, что уже спрашивал человека с расплющенным носом, где он взял свою униформу, но ответа не получил.
— Как долго все это продолжается? — пробормотал он удивлённо.
— Около пятнадцати минут, — сообщил Барлетта.
В то время как оба Матиассона пытались доказать друг другу свою подлинность, Вишер провёл всеобщий контроль присутствия. Опрос компьютера, который тщательно записывал все данные, поступающие из десяти шлюзов, показал, что в данное время вне корабля никого не было. Были по очереди вызваны все члены экипажа по интеркому, подтвердившие свою подлинность ответами на контрольные вопросы.
Через некоторое время компьютер выдал результат: экипаж был на борту, ответил каждый его член.
Этот результат не был неожиданным для Вишера.
— Дорогой друг, — сказал Матиассону Ллев Парселл, — вы, по всей вероятности, представитель разумною человечества, но недостаточно хитры, чтобы долго водить нас за нос. Скажите нам, как вы проникли на борт. Прилетели зайцем?
Мужчина, открыв рот, поражение уставился на командира, и из его глаз неожиданно хлынули слезы. Он пошатнулся и, всхлипывая, опустился в одно из кресел. Вишер, Парселл, Барлетта и настоящий Матиассон удивлённо уставились друг на друга. Потом Вишер подошёл к беспомощно плачущему мужчине и похлопал его по плечу.
— Послушайте, дела ваши не настолько плохи. Безразлично, как вы проникли на борт — мы же не оставим вас на этой планете.
Мужчина поднял от обивки кресла залитое слезами лицо и посмотрел на Вишера.
— Я обманул вас. — сказал он на безупречном английском языке. — Я не человек вашего народа. Я житель этой планеты.

* * *
Жаклин Ромадье была сама профессиональная деловитость — не было больше и следа постоянных придирок, которыми она все прошедшие дни докучала Вишеру.
— Командир, у нас проблема, — сказала она. Вишер кивнул ей ободряюще.
— Поведайте мне вашу проблему, — попросил он.
— Я исследовала чужака с головы до ног. В психическом отношении он кажется довольно нормальным. Реакции его нормальны, ответы тоже нормальны. Но меня беспокоят только те ответы, которых он не даёт.
— Например?
— Все, что важно для нас, он оставляет без ответа. Почему ему пришла в голову идея проникнуть к ним на борт? Где он выучил наш язык? Откуда у него наша униформа? Вот такие дела. Иногда у меня появляется чувство, что он советуется с кем-то, находящимся далеко отсюда, прежде чем ответить на мои вопросы.
— Нечто подобное мы наблюдали при первом его допросе, — сказал Вишер. — Что мы знаем ещё о нем?
— Его анатомия, — с готовностью ответила Жаклин Ромадье. — Скелет этого человека совершенно ненормален. У него, выражаясь попросту, не ребра, а сплошная костная скорлупа, как у рыб, привезённых экспедицией с гор. Перенос кислорода кровью основывается на другом принципе, чем у нас, так как красных кровяных телец у этого существа намного больше, чем у человека. Сердце расположено почти в центре грудной клетки. Группы крови, подобной земным, вообще не существует. Кроме того, ноги у него, как у обезьяны. Я убеждена, что пальцами ног он может действовать так же хорошо, как и пальцами рук.
Вишер задумчиво посмотрел на неё.
— Итак, не остаётся ничего другого… — начал он, однако Жаклин Ромадье тут же прервала его:
— Нам ничего другого не остаётся, — сказала она, — как принять во внимание его высказывания. Он не человек. Может ли он быть чем-то другим, кроме туземца этой планеты?

* * *
Вишер вызвал к себе чужака.
— Похоже на то, что мы должны поверить твоим словам, хотя мы до сих пор не нашли на Эоле никаких следов разумных существ. Нам интересно больше узнать о тебе и о твоём народе. Так как твоё имя, которое ты сам дал себе, фальшиво, я буду называть тебя Джонатаном. Ты согласен на это?
— Да, — ответил невысокий мужчина с расплющенным носом.
— Как тебе пришла в голову идея пробраться на борт нашего корабля? — спросил Вишер.
— Любопытство, — ответил Джонатан. — Это было всего лишь любопытство. Мы видели, как ваш корабль совершил посадку. Нам никогда раньше не приходилось видеть таких огромных машин. Одного должны были направить, чтобы изучить это чудо. Выбор пал на меня.
— Откуда ты знаешь наш язык?
— Мы обладаем ментальной способностью, которую вы называете телепатией, — был ответ.
— Ага. Я думаю, таким образом ты также узнал фамилию Матиассон?
— Да.
— Откуда у тебя эта униформа?
— Её изготовили мужчины и женщины моего народа.
Вишер не знал, как ему реагировать на этот ответ, так как униформа была изготовлена безупречно. Если бы не металлические кнопки, она ничем бы не отличалась от настоящей. Изготовление такого предмета одежды было возможно только при помощи высокоразвитой техники, а народ, обладающий такой техникой, должен оставить на поверхности планеты следы, которые при облёте ЭУР2002 обязательно бы заметил. Все это как-то не связывалось между собой, и недоверие Вишера возросло.
— Где живёт твой народ? — спросил он.
— В горах.
— Мы хотим познакомиться с твоим народом, — сказал Вишер. — Готов ли ты проводить нас к нему?
— В любое время, — без колебаний ответил Джонатан. — Разумеется, если у вас нет никаких недобрых намерений.

* * *
Вишер набрал группу из двадцати человек. Жаклин Ромадье тоже согласилась участвовать в этой экспедиции. Они выступили вечером 19 декабря 2159 года по бортовому времени на двух наземных машинах. Барлетта получил указание постоянно держать наготове соответствующе оснащённую вспомогательную группу. Вишер был уверен, что народ, обладающий даром телепатии, чьи представители за короткое время могли выучить английский, может доставить ему и его спутникам немало неприятностей, если у них будут недобрые намерения.
По пути Джонатан сообщил, как ему удалось пробраться на борт ЭУР2002. Он несколько дней непрерывно наблюдал за кораблем. Когда экспедиция Вишера снаряжалась для выхода, ему удалось раздобыть эрзац-скафандр из тех, которые были погружены в машины. В этом скафандре он выглядел точно так же. как и остальные. Кроме того, он установил, что некоторые научные секторы не поддерживали контактов друг с другом. Его никто не заметил. Он ни у кого не вызвал подозрений. При возвращении экспедиции он вместе с остальными без всякого шума прошёл внутрь корабля и только благодаря внимательности Ллева Парселла был обнаружен. В этом чужом существе было нечто, что вызывало у Элфа Вишера чувство беспокойства и неудобства. Джонатан признал, что его послали в корабль ответственные лица его народа, чтобы побольше узнать о пришельцах-чужаках. Они хотели знать, являются ли мирными эти существа, которые могли изменить их мир самым непредсказуемым образом.
Конечно, Вишер понимал, что для такого трудного задания был выбран человек выдающихся способностей и разума, но Джонатан ни в коем случае не производил впечатления человека выдающихся духовных способностей. Его ответы, когда он вообще отвечал, были примитивными. Вопросов он не задавал. Данные, которые он сообщил о своём народе, пока они быстро мчались по равнине в наземной машине, указывали скорее на культуру каменного века, чем на цивилизацию, которая по немногим данным смогла до мельчайших подробностей скопировать униформу. Чудо, которое представляли из себя корабль и наземная машина, больше не вызывало удивления. Джонатан не удивлялся, принимая все спокойно. Ему, как он сказал, понадобилось два дня, чтобы пересечь равнину. А то, что они теперь эту же дистанцию преодолеют всего за несколько часов, его не особенно впечатлило. У Вишера постепенно зародилось ощущение, что земная техника настолько превосходила его духовный горизонт, что мысленно он вообще не мог её воспринять. Его почти полное отсутствие удивления было реакцией дикаря, которому продемонстрировали прибор для исследования внутриядерных частиц.
Через три часа экспедиция достигла гор и въехала в высокогорную долину, ещё неизвестную Вишеру. Чем дальше они в неё углублялись, тем уже она становилась, пока наконец не превратилась в ущелье с неровными крутыми склонами.
— Если туземцы замыслили что-то недоброе, это лучшая возможность покушения на нас, — сказал Вишер Жаклин Ромадье. Она кивнула.
— Но я не думаю, чтобы они что-то имели против нас, — произнесла она. — Вот, к примеру… — большим пальцем она указала через плечо на Джонатана, — … мне кажется, он слишком глуп, чтобы вообще иметь какое-то своё мнение. То, что он говорит, звучит так, словно это выучено заранее.
Вишер согласился с ней.
Ущелье впадало в узкую долину, каменные стены в которой поднимались в высоту на сотню метров. Солнечный свет попадал сюда всего на несколько часов в день, поэтому вид у долины был мрачным и угнетающим.
Джонатан вытянул руку, указывая на стену, находящуюся напротив устья ущелья.
— Там, вверху, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19