Вот выплыл вдруг голос Елены Согго! Он повторил раз за разом: «Необходимо, во-первых: все рапорты… Необходимо, во-первых: все рапорты…» Елену прервал, точнее, зазвучал одновременно с ней голос пилота Марима: «База на Тритоне»… В это время с разных сторон двадцать более тихих голосов Елены и сорок более громких голосов Марима повторяли совсем иные слова и обрывки фраз, а ещё раньше звучали голоса Яна и Чандры Рой, и голос Майка Антонова, и его собственный — да, голос Иона, который то с одной, то с другой, то с десятой стороны восклицал с одинаковой и зловещей радостью: «Да! Алька, дорогая! Ты права», «Да! Алька, дорогая!» И снова: «Да, Алька!» И снова: «Это они!» И рядом голос Орма: «Внимание, Альфа!» И голос Чандры: «Будь спокоен!» И крик Марима: «База на Тритоне!» И вдруг, сразу со всех сторон, весёлый, щебечущий смех Альки, тысячекратно умноженный и оттого уже какой-то устрашающий.
Ион в отчаянии почувствовал, что у него уже начинают дрожать руки и что он вот-вот вынужден будет оторвать взгляд от экрана, потому что ничего уже не понимает и ни во что не верит.
— Что за проклятое эхо! — кричит он с дикой злостью, чтобы хоть на миг заглушить этот ошалевший вой тысяч знакомых и нечеловечески чужих голосов.
«Да… эхо», — уже про себя повторяет он.
И от этого слова, или, точнее, благодаря ему все вдруг становится ослепительно ясным, как блеск Солнца на Меркурии. Эти дьявольски знакомые и дьявольски чужие звуки были попросту голосами, унёсшимися в пространство на гребнях радиоволн и схваченными в какую-то чудовищную ловушку. Теперь они трепещут в ней, как рыба в сети, и не могут пробиться наружу, и возвращаются тысячами эхо.
И стоило лишь Иону понять причину, как и сам шум становится куда более терпимым. Он даже как будто стихает. Ион снова может сосредоточиться на контроле за экранами и рулями. Правда, ещё раз с ещё большей силой начинают кричать голоса Елены и Чандры, и тысячекратно умноженная Алька снова смеётся отовсюду, но уже через несколько секунд шум начинает стихать, отдаляться, исчезать…
В нижней части своего экрана Ион увидел цифру «4», — до Альфы и Беты остаётся всего лишь 4 минуты полёта. Трудно поверить, что это так. Как предвидит программа, Ион должен уменьшить скорость до минимальной; он делает это и вдруг чувствует, что… оглох.
Вокруг чудесная, идеальная тишина.
«КБ-803» идёт расширяющимся коридором. Поле мелких метеоров постепенно редеет. Ион краем глаза бросает взгляд на Алькино кресло. Альки в кресле нет! Она покинула пост!
«Эта девчонка сошла с ума, она хочет погубить себя, меня и всех нас», — думает он с отчаянием и гневом.
Как она могла? Во-первых, покинуть огневой пост, во-вторых, выйти из защитного скафандра, в-третьих, вообще исчезнуть из поля зрения?
Достаточно?
Вполне достаточно для того, чтобы дисквалифицировать её на соревнованиях.
И вдруг с величайшим изумлением он ощущает, как с него сползает защитный скафандр. С криком ужаса, теряя на миг управление, он отчаянно хватается за тормоза; ему кажется, что предоставленный самому себе космолёт «КБ-803» сейчас врежется в белую, перебегающую огнями стену метеоритов.
Но это ему лишь кажется. На запасном кресле пилота он вдруг видит… Альку.
— Бери управление! — спокойно приказывает она. — Быстрее!
Он инстинктивно и вместе с тем уверенно выполняет приказ. Он уже на её стороне; он видит, что она поступила самым разумным образом.
Она, однако, жаждет оправдаться.
— Прими объяснения, командир, — торопливо говорит она. — Первое: ушла с поста, чтобы прервать радиоприём. Эти волны были невыносимы.
— Ты права, — соглашается он.
— Второе: я могла это сделать, потому что в этом районе уже нельзя стрелять. Третье: считаю, что нужно выключить скафандры. Нам нужно быть в постоянной связи, а в скафандрах действует лишь радио. Правильно?
— Ты поступила совершенно правильно, — отвечает он.
Глянув на таблицу, запыхавшаяся Алька добавляет:
— Всего минута? Какая у тебя скорость?
— Двести в секунду.
— Точно, — шепчет она.
— Да, точно, — говорит он с неожиданной суровостью. — Довольно болтовни, Алька: через десять секунд я объявляю тишину на борту.
Она всё-таки не выдерживает — не выдерживает её душа геолога:
— Что же там всё-таки такое с этим радиобалаганом? — задумчиво спрашивает она. — Так может вести себя только минерал. Поглотитель радио-волн? Никто ничего подобного не слышал. Сенсация! А может…
— Тишина! — резко обрывает её Ион.
— Хорошо, командир, тишина, — покорно соглашается Алька.
Ион начинает торможение. Сердце его колотится, как никогда. У него совсем нет уверенности, что именно в рассчитанный супером момент он встретит Альфу и Бету, но он обязан именно к этому моменту снизить скорость своего космолёта до нуля.
Он тормозит осторожно и очень медленно, и всё-таки кровь приливает к глазам, в рот, к кончикам пальцев, к носу. С величайшим удивлением он видит вдруг, что на руку падает красная капля крови. «Мне чудится? — думает он. — А, ясно! Мы без скафандров!»
И в то же время он со скрытым удовлетворением замечает, что всё идёт у него великолепно. И что при таком опыте экзамен в Школу высших скоростей ему зачтут «автоматически».
Но эту мысль он уже не успевает додумать. Вопреки приказу, Ион, а ещё раньше Алька начинают вдруг кричать:
— Это они! Это они! Это они!
Встреча произошла в самой глубине Чёрной Реки, на границе Двенадцатой и Тринадцатой Тысяч.
— Это они! — кричит Алька.
— Это они! — кричит Ион.
А в космолётах экипажи столпились у экранов и визиров.
Все уже знали, что только дети с Разведчика могут появиться здесь на «КБ-803». На Альфе эту возможность рассчитал — через полчаса после остановки в Реке — сам Марим; на Бете аналогичные результаты были получены астрографом Иеронимом Брошкидзе. Но только Чандра Рой и Елена Согго искренне верили, что встреча произойдёт, и именно они непрерывно дежурили на постах наблюдения в своих космолётах.
И наконец Чандра на Альфе и Елена на Бете увидели…
Сколько радости и торжества было в их голосе, когда они одновременно, не сговариваясь, воскликнули:
— Это они! Это они! Смотрите, это они!
И лишь потом на обоих космолётах были отданы рапорты наблюдателей с соблюдением всей формы:
— «КБ-803» подходит по следу, расстояние двадцать километров, сигнализация световая.
И совершенно естественно, что все члены экипажей, кроме пилотов, сбежались к экранам и визирам.
Ещё мгновение назад оба экипажа были во власти мыслей о том, что бескрайняя бездна навек поглотила их, что они никогда не вернутся к людям, на планеты родной Системы, что для них нет спасения.
Никто не хотел покорно ждать конца. Поэтому на обоих космолётах сразу были начаты работы, ставившие своей целью объединение Альфы и Беты. Были «заброшены» первые механические тяги, и уже около часа оба космолёта шли рядом.
Одновременно начали научно-исследовательскую работу созданные сразу после катастрофы группы питания, связи, возвращения и исследования Чёрной Реки.
Люди вели свою работу буднично и спокойно. Острословы продолжали шутить, Орм Согго пел, Марим насвистывал… Да и все остальные были оживлены, как всегда бывают оживлёнными люди перед лицом новых задач, а на этот раз задачи казались особенно трудными.
Ну, а в остальном? Могло бы показаться, что ничего особенного не произошло. Если не считать того, что вместе с Чёрной Рекой они каждую секунду уносились все дальше в бесконечную, бескрайнюю пропасть.
Конечно, в обоих космолётах знали, что существует вероятность спасения, но, кроме Чандры и Елены, никто всерьёз в это не верил.
И поэтому когда в обоих космолётах раздался голос: «Это они!», а потом: «КБ-803» подходит по следу…» — никто, кроме пилотов Марима и Орма, не смог противостоять желанию увидеть приближающуюся помощь.
Смотрели в молчании. Пожимали руки Елене, Яну и Чандре. Кто-то произнёс: «Они совершили невозможное». Другой: «Друзья, мы получили надежду на спасение благодаря трём детям».
Мысли людей идут сходными путями. И так же как недавно на Главной Базе Долорес поправила Назима, так теперь на Альфе Эбенезар Лион, один из величайших математиков мира, восстал против словечка «дети».
— Мы получили шанс спасения, друзья, — сказал он, — благодаря трём настоящим людям.
И все, стоявшие вокруг, молча кивнули, соглашаясь. Глаза светились вновь вспыхнувшей надеждой. Космолёт, держась на расстоянии, непрерывно информировал о положении с помощью световых сигналов, согласно плану супера.
— Поразительно! — шепнул Лион Елене Согго. — Кто из них пилотирует машину?
У Елены были свои догадки, но она не произносила их вслух. «КБ-803» передавал следующий текст:
«Ион Согго, Алька Рой на борту „КБ-803“ прибывают по распоряжению Главной Базы. Имеем задание провести вас через Чёрную Реку к Разведчику. Отвечайте, брать вас на буксир или вы сохранили собственную тягу?»
Альфа и Бета ответили, что сохранили собственную тягу. План супера подтверждался и в этом пункте.
«КБ-803» продолжал передавать инструкции:
«Внимание на Альфе и Бете! Программа ближайших действий: „КБ-803“ обходит вас и выходит вперёд. Затем открывает дорогу в пространстве непрерывным огнём. Альфа и Бета идут за ним на минимальном расстоянии. Предусматривается выход на Разведчика, который должен открыть дорогу к себе. Конец. Подтвердите приём. Повторите программу».
После подтверждения приёма у визиров Альфы и Беты, направленных на «КБ-803», остались одни лишь дежурные. На Альфе — Лион и Елена, на Бете — красавица Владимира Альфиери и её жених Киамото. Остальные, в том числе Ян и Чандра, возвратились на свои посты. В космолётах наступила тишина. Люди избегали даже смотреть друг на друга. Кончились улыбки, кончились восторги. Молчали так, будто неосторожно сорвавшиеся слова могли привести к невозместимой потере, могли нарушить течение событий. Только Ян и Чандра, вернувшись в каюту, где расположился временный астрохимический пост, обменялись несколькими тихими фразами.
Первым заговорил Ян. Он не мог сдержаться, видя тревогу, даже отчаяние в глазах жены, тщетно пытавшейся скрыть свои чувства улыбкой.
— Ты боишься? — шепнул он, обнимая её. — Ты очень боишься за них?
Она покачала головой:
— Дело не только в этом, — сказала она почти спокойно. — Я не первый раз в жизни умираю от страха за детей.
Что было отвечать, когда и он не мог собраться с мыслями? Ян молчал. Чандра взглянула на него и тотчас поняла, что означает его молчание. Она провела рукой по его лбу.
— Страх не поможет, Янек, — сказала она. — Пожалуй, хуже другое: даже если они будут вести себя как следует, вдруг все это… вдруг все это сломает их и нас… из-за этих проснувшихся надежд?
— Не думай об этом.
Она сказала с прорвавшимся гневом:
— Как я могу об этом не думать? Не говори глупостей!
Он сжал её руки.
— Чандра! Нам было бы легче, если бы хоть дети были в безопасности. Но ты подумай: как они жили бы потом, через год, через пять, зная, что могли нам помочь — и не помогли?! Это было бы для них хуже всего, что может с ними случиться здесь. Так или нет?
Он поднял её голову. Глаза Чандры были словно застланы туманом — далёкие и даже чужие. Но понемногу в них начало возвращаться спокойствие.
— Так, — шепнула она.
— Повтори это «так», — сказал он нежно и сурово.
— Так, — улыбнулась она. Он сел в своё кресло.
— Пожалуйста, продолжим анализ проб — с номера сорок три по сорок семь «а».
Ещё до встречи с «КБ-803» они решили провести химанализ пыли, осевшей на панцире корабля при прохождении следов уничтоженных метеоритов. .
— Не думай об этом, — повторил он очень тепло. Потом добавил уже иным, обычным тоном: — Начнём с пробы номер сорок три.
— Я постараюсь, — ответила Чандра. Воцарилась спокойная, деловитая тишина.
Такая же, какая уже несколько минут была во всех остальных помещениях обоих космолётов. И ещё несколько слов произнесено было у визира Беты. Это Владимира шепнула в ухо дежурившего с ней Киамото:
— Лишь теперь я начинаю по-настоящему бояться.
И, когда он непонимающе качнул головой, закончила:
— Боюсь того, что мы обрели надежду.
Он понял. Молча кивнул и положил ладонь на её руку. Потом, чтобы приободрить себя и её, поцеловал её побледневшие щёки.
А в это время космолёт «КБ-803», сигнализируя огнями: «Откройте до-рогу! Прохожу мимо вас!» — начал обходить оба космолёта.
— Они и так сделали уже очень много, — шепнул Киамото.
Они смотрели на экран. Почти рядом с ними по экрану скользил молчаливый силуэт «КБ-803», словно тень стремительной стройной рыбы с поблёскивающими рубиновыми глазами.
* * *
В это время на борту «КБ-803» экипаж действовал точно по плану. Алька вела сигнализацию. Ион, положив руки на штурвал, ждал той минуты, когда можно будет бросить космолёт вперёд.
Альфа и Бета повторили переданный им приказ. Ион перевёл взгляд на Альку, сейчас он должен сказать: «Дай сигнал „Прохожу мимо вас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21