С другой стороны, не стоит испытывать судьбу. Билли поразился
неожиданному желанию избавиться от жажды смерти. Не уступать ей; во всяком
случае - не в этой дуэли с Котом. Он погасил трубку и прислушался к пению
птиц.
Хранил ли он в памяти место назначения, когда переправлялся в Кенмар
в первую из самых последних телепортаций? Ему казалось, что...
Ладно. Билли встал, допуская, что Кот, поняв это, может появиться в
любую минуту. Дальше здесь оставаться нельзя; шанс зверя застать его
врасплох достаточно велик. Он стряхнул пепел с брюк и чертыхнулся...
Ему нужно время, чтобы наметить план.
Билли шлепнул рукой по дереву и отправился через площадку для
пикников к дороге. Мысли о Черном Боге кувыркались у него в голове, в
памяти о его охотах.
В этом районе была только одна станция, которой он пользовался. Кот
мог появиться там в любой момент, может быть, сразу же, как только он
подойдет.
Делать нечего. Он был беззащитен, и надо быть предельно осторожным.
Но риск сейчас был особенно высок.

Он спустился из Юты и Колорадо, был большим, черным и омерзительным.
Когда он нападал, люди прятались, выжидая. Нападал он внезапно, бил и
скрывался в оврагах. В озерах Пауэлла в Карризо он бушевал, грохоча. Он
лизал Скалу-корабль языком памяти. Белые пятна выделялись на самых высоких
местах.
Он катился по стране, перекатываясь через пики гор. Его дыхание
сбивало верхушки сосен, вырывало деревья с корнями. Стрелы превращались в
грязных змей.
Везде стелился туман, лишь кое-где играла цветами радуги. Легенды
нельзя долго рассказывать.
Хранитель Облаков не предъявил счета.
Хранитель Ветров открыл свои ворота.
Хранитель Вод раскрыл небо.
Хранитель Молний размахивает своей пикой.
Хранитель Спутников заметил:
"Сто процентов вероятности выпадения осадков."

Он появился из трип-бокса и осмотрелся. Постоял немного,
прислушиваясь, потом опустился на четвереньки и вошел в лес, его облик
изменился, когда он пошел. Он поймал мысли, которые искал. В них была
песня и какие-то неясные образы. Но в общем все было замаскировано
мыслями, лежащими глубже, трудно было определить направление и
местонахождение думающего. Найти самого человека будет нелегко.
Его движения становились более грациозными, как и линии тела,
приобретали очертания кошачьих, больше нравящихся ему. Глаза метали искры.
Его резцы опустились на несколько дюймов на нижнюю губу. Они сверкали. Он
неслышно пробирался между нефтеносными деревьями. Временами замирал,
становясь почти невидимым в пестрой игре света и тени.
Упал лист. Кот прыгнул на него. А потом выпрямился и встряхнулся.
Посмотрел на лист, потом вперед.
Вероятно, нужно время. Игра получилась не такой, как ему хотелось.
Если не было интересной битвы и побега, если ничего возбуждающего за это
время не произошло, то не лучше ли со всем покончить здесь?
Охотник, казалось, утратил свое преимущество: ослаб и заботился лишь
о подготовке к неизбежной схватке.
Секунду он смотрел на черную птицу, кричавшую над головой; она
покружила над головой и улетела.
- Вернись, дорогая. На секунду. Хочу посмотреть на тебя.
Но птица улетела.
Кот ударил хвостом и примял небольшой участок перистой лесной почвы.
Больше ничего... Он пошел быстрее и не останавливался, пока не дошел до
площадки для пикников. Там он долго кружил, осматриваясь и принюхиваясь.
Человек только что был здесь, курил трубку, и в его мозгу вертелась
какая-то бессмысленная песня. Было все то, что он читал раньше:
бесшабашные желания, готовность к смерти. Пока...
Ничего смешного в этом не было. Еще немного и, вероятно, он захочет
удрать.
- Послушай. Это говорю я. Когда ты убегаешь от меня, ты просто
приближаешься ко мне. Почему я не уловил момента, когда тебе еще хотелось
жить?
Охотник не ответил. Песня продолжалась.
- Так и не признаешь, что это - истина. Понимаешь, о чем я говорю?
Звучит ли в твоей песне мелодия твоей смерти?
Ответа опять не было.
- Отлично. Не вижу смысла продолжать эту канитель, охотник.
Кот, пробираясь между деревьями, вышел на свободный участок.
- Последний шанс. Не хочешь, по крайней мере, вытащить свой нож?
Билли встал и медленно повернулся к нему.
- Ну вот, очнулся. Собираешься бежать?
Билли не шелохнулся. Кот прыгнул вперед. Раздался странный треск.
Когда земля разверзлась под зверем, Билли ничего не соображал. Его
занимало, как завладеть энергетической лопатой и раскопать канаву,
окружающую его. Когда покрытие провалилось, и Кот исчез внизу, он
обрадовался. Сразу отбежал, чтобы взять доски от стола для пикника и
сделать мостик.
- Ты не собираешься держать меня здесь долго, охотник? - спросил Кот
снизу.
- Надеюсь, что подольше.
Билли прошел над канавой и высыпал все из мусорного ящика у
ближайшего дерева. Чиркнул спичкой и бросил ее на кучу бумажек.
- Что ты делаешь?
- Если поджечь одно из этих деревьев, то загорится все, - ответил он.
- Они все соединяются внизу и наполнены легковоспламеняющимся веществом.
Ты не вернешься к трип-боксу, если возникнет пожар.
Билли повернулся и зашагал прочь.
- Поздравляю, - заявил Кот. - Ты снова выдумал кое-что интересное.
- Прощай, - сказал Билли.
- Не насовсем. Еще встретимся.
Билли шел, пока не увидел трип-бокс, и заспешил к нему. Вытащил свой
стрип, отметился и наугад вложил координаты, даже не глянув на них.
- Ты получил отсрочку, - сказал Кот. - Но в другом месте ты еще раз
промахнешься.
- Я? - спросил Билли, когда лес превратился в неясное пятно.

Он идет по мрачной земле через окруженные джунглями города. Из
мерцающего воздуха до него долетают крики невидимых ему птиц. Приятное
тепло, запахи сырости и гнили. Его тропа сверкающей лентой вилась среди
развалин, которых становилось все меньше, пока он шел вперед. Он вдыхал
запахи горящей камеди [камедь - смола ископаемых деревьев], а его
проводник дал ему странный напиток. Под ногами вспыхивали разноцветные
искры, и тропа стала ослепляюще красной. Они подошли к пирамиде, к которой
был привязан голубой человек. И перед ним стояло четверо мужчин. Билли
смотрел, как мужчина в высоком головном уборе разрезал грудь голубого
человека и вынул сердце. Билли сглотнул и продолжил наблюдение. Сердце
передали другому, который помазал им лицо статуи. А тело бросили к ногам
толпы. Тем временем другой человек очень осторожно содрал кожу, на
голубизне которой сейчас были красные полосы, надел на себя словно мантию
и стал танцевать. Другие люди схватили и начали пожирать останки, не
трогая руки и ноги, которые отделили от тела и положили рядом. Его
охранник отделился от толпы, повернулся, что-то неся в руках, и заставил
съесть. Билли механически жевал, запивая болчем [болч - напиток]. Он
глянул вверх и вдруг узнал в своем проводнике Дору.
- На пятый день Уайеба моя любовь вернулась ко мне...
Но та даже не улыбнулась, лицо ее по существу ничего не выражало; она
отвернулась, кивнув, чтобы он следовал за ней. Кроваво-красная лента
дороги вела ко входу пещеру. Они остановились перед входом, и Билли смог
увидеть внутри статуи с клыком в каждой руке, их лбы выше глаз были
обернуты потемневшим папирусом. Всмотревшись внимательней, он различил
двигавшихся внутри людей. Они поставили чаши с каледью, табаком и маисом
на низкий алтарь, тихо напевая; слов Билли не разбирал. Дора ведет его
через порог, и он видит, что внутри все залито светом свечей. Слушая
молитвы, он стоял и вдыхал запах ладана. Ему дали выпить напиток из
кукурузной кашицы и меда в паузе между ритуалами. Он сидит, прислонясь к
скале и слушая, бездумно чертя круги на полу пальцем. Ему подали другую
бутыль из тыквы с болчем. Поднося ее к губам, он посмотрел вверх и обмер.
Это была уже не Дора, принесшая ему напиток, а мускулистый юноша, одетый
по старинной моде Динетаха. За спиной юноши стоял мужчина более мощный. Он
был также наряжен; сходство между ними было разительным.
- Вы очень похожи, - говорит им Билли.
Первый мужчина усмехнулся.
- Мы - убийцы белликанов - семи Макосов Ципакна и Кейбракан, -
ответил он.
- Это мы, - подтвердил второй. - Мы спустились к Ксибалбу, перешли
реку Коррупции и реку Крови. По Черной тропе, направляясь к дому
Властелина Смерти.
Другой кивнул:
- Мы проделали с ними интересную штуку; оба победили и оба проиграли,
- сказал он.
И они заговорили в один голос:
- Мы видели предводителей гуннов и вакубов и входили в огонь.
Билли отхлебнул своей болч.
- Вы меня помните, - сказал он тому, кто был моложе. - Вы из
Тобадзичинов, и ты, - уже к другому, - Нэйенезгани - воины-близнецы моего
народа; я всегда знал, что вы так и должны выглядеть.
Оба улыбнулись.
- Верно, - подтвердили они. - Мы немного прошли по окрестностям. -
Здесь нас узнавали как Ханахпу и Кебалэкви. Встань и посмотри на то темное
пятно.
Билли поднялся и посмотрел в конец грота и увидел там тропу, ведущую
вниз. Дора стояла на ней и смотрела на него.
- Иди, - говорит Ханахпу.
- Иди, - эхом вторит Кебалэкви.
Она отступает. Когда он идет за ней, он слышит крик птицы.

Билли вышел из трип-бокса и огляделся. В темноте сверкали тропические
звезды. Воздух был прохладный и влажный, по нему раздавались запахи,
похожие на аромат только что распустившихся листьев. Прохлада говорила,
что ночь кончается.
Он вышел за станционную ограду, где увидел знак. Да. События шли
своим чередом, как он и предполагал. Билли вошел в гигантский
археологический парк Чичен-Итца.
Он поднялся на невысокий холм. Узкие тропы разбегались по всем
направлениям. Они были слабо освещены; то тут, то там он увидел чинно
гуляющих людей. Можно было разглядеть массивные темные древние постройки,
темнее ночного мрака. Периодически части развалин на мгновение освещались
для ночных зрителей. Он вспомнил, как где-то читал, что прогулки по
намеченному маршруту, разные указатели вдоль дороги с разъяснениями
компьютеров и ответами на интересующие вопросы очень познавательны.
Он шел. Развалины индейского поселения были огромны, мрачны и
величаво спокойны. Ему было удобно шагать по дорогам. И Кот мог не найти
его здесь. Билли понимал это как и сказанное Котом. Он в некотором роде
предал себя, так как его конечный пункт отпечатался в мозгу, уже тогда,
когда он наугад назвал координаты, которые привели его сюда. Отправившись
в путь к последнему месту, он ждал встречи со своим врагом.
Потом он тихо рассмеялся. Ничто не мешало ему остаться здесь, пока
Кот не появится.
Некоторые из наиболее старых развалин, мимо которых он проходил, были
защищены силовыми полями, в другие разрешалось входить и гулять там. Билли
вспомнил об этом, когда пробирался через силовое заграждение - слабое,
сильнее, еще сильнее, вовсе непроходимое. Это напомнило ему клетку Кота в
Институте. Она также была наэлектризована, могла ударить током, который
усиливался в прямой пропорциональности к воздействию изнутри. Кот редко
наталкивался на нее из-за особой чувствительности к электрическому току.
Так было, когда Билли пленил его случайно, когда Кот натолкнулся на
силовое заграждение одного из базовых лагерей, сделанное для
предотвращения побегов или для засады. В памяти вспыхнули вдруг новые
воспоминания.
Справа от него блеснул свет, Билли остановился и присмотрелся. Здесь
он прежде никогда не был, но представлял это место по прочитанному. Это
был Храм Воинов, ощетинившийся колоннами, их тени чернели на стене, Билли
вошел туда.
Свет исчез раньше, чем он дошел, но место прекрасно представлялось по
памяти. Он прошел дальше и обнаружил, что блокирующего силового поля нет
на его пути; он прошел и начал подниматься по лестнице, оказавшейся перед
ним.
Когда он добрался до верхней площадки, осмотрелся и увидел, что он
близко к востоку; сел, прислонившись к стене маленького строения в центре.
Билли подумал о Коте и желании смерти, завладевшем им, потому, что он не
смог приспособиться и перестать быть навахо. Но так ли это? Он вспомнил
недавние годы ухода. Сейчас они для него были засыпаны пеплом. Но его
народ долгие годы ощущал привкус этого пепла, страдая, скорбя и покоряясь,
никогда не теряя гордости и благородства. Иногда прикрываясь цинизмом,
часто бросая вызов, они оживали. Некоторые из них пока были в его душе,
как его собственная мольба о смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24