Слева от него…
Эльфы всегда считались фанатиками педантизма, и этот в частности тоже годился на должность ходячей энциклопедии. Весьма пораженный, Ило почти видел, как перед ним разворачивается свиток каталога. Едва делая паузы для того, чтобы набрать воздуху, куратор продолжал и продолжал, пока не дошел до единственного экспоната, имеющего интерес для своего слушателя:
– Морской пейзаж являет нам радостное по настроению изображение императорского судна «Золотой лебедь», кисти художника Джалона, темпера, выполнен по заказу Эмтара Второго в 2936 году…
– А за кораблем? – переспросил Ило. – Замок? Где это?
Эльф запнулся:
– Полагаю, это просто фантастический пейзаж, сигнифер. Каталог не приводит никаких деталей на этот счет.
– Никаких надписей? Ни на раме, ни на самом полотне?
– Никаких, сигнифер.
– Что ж, простите, что я прервал вас. Продолжайте, прошу.
– След потерян. Нет, скалистый остров не был фантазией – не большей фантазией, чем принцесса Эшиала, если на то пошло, – но единственным средством определить его было бы осведомиться у самого художника… Картина написана более шестидесяти лет назад. Художник, должно быть, давным-давно почиет в могиле.
Заместитель куратора с энтузиазмом щебетал что-то о типичной для Эмбеля сельской сцене, когда его вновь перебили.
– Ило!
Подпрыгнув от неожиданности, Ило оглянулся. Дверца за троном распахнулась вновь, и на ее пороге стоял сам наследник. Его черные глаза пылали яростью, да такой, какую Ило крайне редко доводилось встречать. В ту же секунду Ило уже мчался к двери, а за спиной у него в остолбенении застыл весь двор – их потрясло, что принц ведет себя подобно простолюдину… И даже не обращает внимания на жену, которую не видел более двух лет.
6
Они пересекли маленькую прихожую и вошли в другую комнату, залитую ярким солнцем, большую и загроможденную всяким хламом. Поначалу Ило не замечал ничего, кроме одной детали – нескладного старца, неуклюже распростершегося за столом: он сидел, положив голову на руки. Гладкий, как череп, его затылок был забрызган коричневыми пятнами, – словно камень, заросший лишаем, он торчал из неопрятных седых пучков. По-стариковски тонкая шея торчала из слишком широкого воротника… Это и был сам император, и он совершенно очевидно всхлипывал. Шанди захлопнул дверь и направился к старику, наполовину вывалившемуся на стол из своего глубокого кресла.
– Милый дедушка, я имею честь представить тебе…
– Нет! – завыл император треснувшим, срывающимся голосом. – Нет, нет! Уведи его отсюда! Я не хочу его видеть!.. – Уронив голову набок, он поднял обе руки, стараясь спрятаться. Рукава камзола съехали вниз, обнажив желтые плети запястий.
Шанди вновь обратил к Ило свой гневный взгляд:
– Его величество признал, что в отношении твоего клана допущена несправедливость. Ему известно, что против тебя у правосудия нет ни малейших улик, а также… что некоторые другие были осуждены незаконно.
Ило охнул в голос; мир вокруг тихонько поплыл куда-то в сторону. Не месть, но возмездие?..
– Титул, разумеется, можно восстановить, – продолжал Шанди, едва не выкрикивая каждое слово своим четким, звенящим от возмущения голосом. – И очистить его от незаслуженного позора. Некоторые поместья оказались проданы, а отдельные слились с чужими владениями, – но само герцогство Прибрежных Лугов по-прежнему ничье, и к нему добавятся и другие, включая те, что имеют для тебя фамильную ценность. Ты с честью покинешь армию, в звании легата. И станешь одним из богатейших землевладельцев во всей Империи. – Остановившись, Шанди изучал реакцию Ило. – Как хозяин Лугов, ты получаешь пять или шесть мест в Народной ассамблее – и можешь занять одно из них сам, если только захочешь. Герцог автоматически попадает в сенат, но существует возрастная граница: чтобы заседать в сенате, необходим возраст старше тридцати лет. Но для тебя сенат, без сомнения, сделает особое исключение, стоит только попросить.
Он имел в виду приказать, конечно. Император сможет приказать…
Не поднимая головы, не открывая глаз, Эмшандар прохныкал что-то из глубины своего кресла.
Возмещение убытков, восстановление в правах? Грандиозное богатство… Ило один будет владеть тем, чего раньше хватало многим.
Возмездие! Подписав эти бумаги, Эмшандар публично признает свою ошибку. Нечего и удивляться, что старый злодей размазывает сопли, точно отшлепанное дитя! Полный позор!
Шанди ждал. Ило знал этого человека как свои пять пальцев.
Здесь кроется что-то еще.
– Или?..
Какая-то тень на секунду затмила гнев принца – возможно, искра восхищения выдержкой Ило.
– Погляди сюда, – проговорил Шанди дрогнувшим голосом.
Он двинулся в глубь комнаты, и Ило побрел за ним, шатаясь, словно после удара дубиной. Деньги! Власть!
Море женщин!
Горестным жестом Шанди показывал на столик у стены – вот она, настоящая причина его ярости. Стол был на высоту человеческого роста завален папками и свитками. Корзины и коробки с бумагами занимали пространство под ним и по бокам от него. Десятки вывалившихся документов усыпали пол. Тысячи и тысячи бумаг, целая гора.
– Погляди! Только погляди сюда! – Голос принца был еле слышен, но жалил, будто удар кнута. – И это лишь первоочередные бумаги! Многие из его секретарей умерли, да так никогда и не были замещены. Остальные – старцы вроде него самого, и так запуганы им, что без высочайшего повеления и пера не заточат. Должно быть, эта гора накапливалась тут месяцами… Половина армии ждет выплаты жалованья… Приговоры, повышения, законы ждут здесь его подписи… Боги! Да я и представить себе не могу, что тут лежит.
И тогда он перевел взгляд на Ило, который не знал, что ему следует сказать, равно как и чего от него ждут.
Гора бумаг потрясла сигнифера. Разбирать ее – настоящий кошмар. Необходимо будет составить полный список документов, ибо половина из них или противоречит другой половине, или накладывается на нее. Но даже если и удастся разобрать ее, тогда во всей Империи не найдется столько курьеров, чтобы сразу же доставить бумаги по назначению.
– Я слишком долго живу! – простонал древний, немощный старик из другого угла комнаты. – Дайте мне умереть!
Шанди снова повысил голос:
– Я сказал его величеству, что знаю лишь одного человека в государстве, кто способен разгрести это бумажное болото.
И глаза принца вновь бросили сигнифера в дрожь.
– Я… Я не смогу сделать и то, и другое! Это очевидно. Даже если герцог мог стать секретарем (чего не бывает), то владение одними лишь Лугами займет все его время. Ило ухлопает годы только на то, чтобы навести порядок в собственных поместьях, вне зависимости от того, сколько управляющих он наймет. И то, и другое ему не по силам.
И Прибрежные Луга так далеки от Хаба… Временами Шанди бывал совершенно непостижим. Зачем класть к ногам человека весь мир и ждать, что через минуту он с радостью свернет себе голову на бумажных горах? Должно быть, он считает Ило сумасшедшим.
– Принц, я не понимаю! Ведь я все еще солдат. Если ты хочешь, чтобы я расчистил эти конюшни, тогда прикажи мне!
По лицу принца пробежала неуловимая тень.
– Да, я мог бы просто приказать.
Князь Иллипо! Графство Прибрежных Лугов! Один из самых богатых землевладельцев Империи… Старое и уважаемое имя.
Это же нечестно!
Где-то сзади император завыл:
– Отдай этому ничтожеству его поганое герцогство и выстави за дверь!
Шанди пожал плечами и быстро отвел взгляд.
– У тебя есть время все обдумать.
– Нет, господин, – хрипло вымолвил Ило. – Сенат может и подождать.
Глаза принца зажглись недоверием.
– Ты что же, сделаешь это? Попробуешь? Силы Добра знают, какая это жуткая работа… – Он еще раз обвел взглядом гору бумаг. – Не представляю даже, с чего начать.
– Мне потребуется два-три хороших помощника, – сказал Ило, с тоской вспоминая писарей, натасканных им в Квобле. – На одного больше – и мы все время потратим, передавая друг другу одну и ту же бумажку… – Затем к нему пришло вдохновение. – И еще будут нужны лишние посыльные – может, гусары?
– Почему нет? Пусть хоть разок в жизни займутся делом.
– Значит, давай все устроим по-военному; все остальное тоже. Пусть из этих стен не вылетит ни словечка. Как насчет преторианцев?
– А вот это здорово придумано! – тихо отвечал Шанди. – Просто отлично!
– У меня на примете есть один исполнительный центурион… – О, какое наслаждение!
– Я подпишу приказ любому, кого ты укажешь. – Принц схватил руку Ило и затряс ее с воодушевлением. – Молодчина! Ты и не представляешь, Ило, что ты значишь для меня! Что ты значишь для Империи! – Он заколебался, будто смущаясь. – Но если честно, я удивлен. Ты ведь многим пренебрег.
– Когда-нибудь я напомню о твоем предложении, господин. – Боги, какой же Ило идиот! Надо было хватать герцогство и бежать без оглядки.
Шанди еще раз метнул взгляд на причитавшую старую развалину за столом. «Когда-нибудь» восстановление имени может не принести Ило того удовлетворения, как если бы этот приказ нес на себе личную печать Эмшандара.
– Все это твое, когда только захочешь. Но все-таки скажи – почему?.. – Сузившиеся черные глаза, не отрываясь, изучали его; очевидно, принц ждал отказа.
– Я рад служить тебе, господин, – торопливо ответил Ило.
Нет, ни за что он не скажет почему.
До Прибрежных Лугов можно скакать неделями, тогда как личный сигнифер Шанди отлично устроится в собственном дворце принца. Ило видел кое-что в тот вечер у бассейна. Предсказание.
Обещание.
7
А за дверью, в наводненном публикой Тронном зале, Эшиала понемногу впадала в панику. Все эти глаза! Не стоило, не стойло ей сюда приходить. Она должна была ждать в Дубовом дворце! Но эти гусыни, ее фрейлины, услыхали крики с улицы и убедили ее явиться. Конечно же, они просто хотели побыть в обществе.
Теперь им следовало бы поддерживать ее с обеих сторон, но увы – они разбежались кто куда по этому огромному залу. Боги знают, с кем они теперь говорят и какие планы строят. И, кажется, все до единого пялятся на нее.
Шанди вернулся. Муж. Человек, которого она, наверное, должна любить. Сегодня ночью он потребует от нее выполнения супружеского долга. Как верно сказано – это и есть не что иное, как всего лишь ее долг, но прошло уже столько времени с тех пор, как она вынуждена была терпеть это в последний раз! И с нынешнего дня ей больше не удастся избегать помпы и церемониала… Каждый, каждый день ей придется быть на всеобщем обозрении, рядом с ним. Каждую ночь она должна быть готова задрать для него свою ночную рубашку… Эшиала содрогнулась.
Вокруг нее сомкнулась группа высших чинов, и бежать было некуда; теперь ее клевал Эмторо – худой, угрюмый, тайно злобствующий. Он пронзал ее намеками и хорошо замаскированными насмешками, ему нравился охвативший ее ужас.
– Прелестной маленькой Майе уже два года, не правда ли?
– Девятнадцать месяцев.
– Довольно много, – сказал принц. Эшиала заметила, как дернулся его нос, и приготовилась к выплеску злорадства. – Я всегда считал, что два с половиной или три года между появлением детей на свет – весьма хороший промежуток. Полагаю, в следующий раз вы оба будете надеяться на рождение сына? – Должно быть, он отлично понимал причины ее страхов. Неужели они так явственно видны? Что, все уже знают?
– Я приму все, что Боги решат даровать мне, ваше высочество.
Длинный нос опять дернулся.
– Боги? О, а я-то думал, это работа Шанди! Смех вокруг – консул с супругой явно наслаждаются игрой, как и другие любопытные – уже, наверное, полтора десятка человек. Эшиала почувствовала себя медведем в загоне.
И затем, слава Богам, появилась Эшия! Эшиала никогда еще не радовалась так сестре драгоценности, банты, кружева, парча, китовый ус и все остальное… Эши была не выше ее самой, но зато полнее, и главное, ей как-то удавалось удерживать свою неотразимость, словно брошенному командой судну или вбежавшей повозке с сеном, которые все не хотят переворачиваться вверх дном. Каблучки щелкают, веер мечется… Шурша одеждами, она ворвалась в круг любопытных, чтобы заключить сестру в крепчайшие объятия, прижать ее к своему железному корсету и едва не вываливающейся из него груди и шепнуть ей в ухо: «Улыбайся же, идиотка!»
Потом она легким пируэтом отпрыгнула в сторону, отталкивая Эшиалу вбок и разбивая группу любопытных на отдельные кучки – медвежьего загона как не бывало! Эшиала только подумала: отчего же самой ей не под силу совершать так легко столь сложные маневры?
Эшия оглядела смущенные лица оставшихся.
– Принц! – чирикнула она, когда Эмторо поклонился ей с сардонической усмешкой. – Значит, это правда?..
Вокруг начали переглядываться. Вытянутое лицо принца внезапно окрасилось тревогой.
– Что «правда», мадам?
– Что они подписывают отречение?.. – Эшия обвела рукой вокруг, и остаток любопытных бежал в смятении. – Иначе что может задержать их там так надолго?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Эльфы всегда считались фанатиками педантизма, и этот в частности тоже годился на должность ходячей энциклопедии. Весьма пораженный, Ило почти видел, как перед ним разворачивается свиток каталога. Едва делая паузы для того, чтобы набрать воздуху, куратор продолжал и продолжал, пока не дошел до единственного экспоната, имеющего интерес для своего слушателя:
– Морской пейзаж являет нам радостное по настроению изображение императорского судна «Золотой лебедь», кисти художника Джалона, темпера, выполнен по заказу Эмтара Второго в 2936 году…
– А за кораблем? – переспросил Ило. – Замок? Где это?
Эльф запнулся:
– Полагаю, это просто фантастический пейзаж, сигнифер. Каталог не приводит никаких деталей на этот счет.
– Никаких надписей? Ни на раме, ни на самом полотне?
– Никаких, сигнифер.
– Что ж, простите, что я прервал вас. Продолжайте, прошу.
– След потерян. Нет, скалистый остров не был фантазией – не большей фантазией, чем принцесса Эшиала, если на то пошло, – но единственным средством определить его было бы осведомиться у самого художника… Картина написана более шестидесяти лет назад. Художник, должно быть, давным-давно почиет в могиле.
Заместитель куратора с энтузиазмом щебетал что-то о типичной для Эмбеля сельской сцене, когда его вновь перебили.
– Ило!
Подпрыгнув от неожиданности, Ило оглянулся. Дверца за троном распахнулась вновь, и на ее пороге стоял сам наследник. Его черные глаза пылали яростью, да такой, какую Ило крайне редко доводилось встречать. В ту же секунду Ило уже мчался к двери, а за спиной у него в остолбенении застыл весь двор – их потрясло, что принц ведет себя подобно простолюдину… И даже не обращает внимания на жену, которую не видел более двух лет.
6
Они пересекли маленькую прихожую и вошли в другую комнату, залитую ярким солнцем, большую и загроможденную всяким хламом. Поначалу Ило не замечал ничего, кроме одной детали – нескладного старца, неуклюже распростершегося за столом: он сидел, положив голову на руки. Гладкий, как череп, его затылок был забрызган коричневыми пятнами, – словно камень, заросший лишаем, он торчал из неопрятных седых пучков. По-стариковски тонкая шея торчала из слишком широкого воротника… Это и был сам император, и он совершенно очевидно всхлипывал. Шанди захлопнул дверь и направился к старику, наполовину вывалившемуся на стол из своего глубокого кресла.
– Милый дедушка, я имею честь представить тебе…
– Нет! – завыл император треснувшим, срывающимся голосом. – Нет, нет! Уведи его отсюда! Я не хочу его видеть!.. – Уронив голову набок, он поднял обе руки, стараясь спрятаться. Рукава камзола съехали вниз, обнажив желтые плети запястий.
Шанди вновь обратил к Ило свой гневный взгляд:
– Его величество признал, что в отношении твоего клана допущена несправедливость. Ему известно, что против тебя у правосудия нет ни малейших улик, а также… что некоторые другие были осуждены незаконно.
Ило охнул в голос; мир вокруг тихонько поплыл куда-то в сторону. Не месть, но возмездие?..
– Титул, разумеется, можно восстановить, – продолжал Шанди, едва не выкрикивая каждое слово своим четким, звенящим от возмущения голосом. – И очистить его от незаслуженного позора. Некоторые поместья оказались проданы, а отдельные слились с чужими владениями, – но само герцогство Прибрежных Лугов по-прежнему ничье, и к нему добавятся и другие, включая те, что имеют для тебя фамильную ценность. Ты с честью покинешь армию, в звании легата. И станешь одним из богатейших землевладельцев во всей Империи. – Остановившись, Шанди изучал реакцию Ило. – Как хозяин Лугов, ты получаешь пять или шесть мест в Народной ассамблее – и можешь занять одно из них сам, если только захочешь. Герцог автоматически попадает в сенат, но существует возрастная граница: чтобы заседать в сенате, необходим возраст старше тридцати лет. Но для тебя сенат, без сомнения, сделает особое исключение, стоит только попросить.
Он имел в виду приказать, конечно. Император сможет приказать…
Не поднимая головы, не открывая глаз, Эмшандар прохныкал что-то из глубины своего кресла.
Возмещение убытков, восстановление в правах? Грандиозное богатство… Ило один будет владеть тем, чего раньше хватало многим.
Возмездие! Подписав эти бумаги, Эмшандар публично признает свою ошибку. Нечего и удивляться, что старый злодей размазывает сопли, точно отшлепанное дитя! Полный позор!
Шанди ждал. Ило знал этого человека как свои пять пальцев.
Здесь кроется что-то еще.
– Или?..
Какая-то тень на секунду затмила гнев принца – возможно, искра восхищения выдержкой Ило.
– Погляди сюда, – проговорил Шанди дрогнувшим голосом.
Он двинулся в глубь комнаты, и Ило побрел за ним, шатаясь, словно после удара дубиной. Деньги! Власть!
Море женщин!
Горестным жестом Шанди показывал на столик у стены – вот она, настоящая причина его ярости. Стол был на высоту человеческого роста завален папками и свитками. Корзины и коробки с бумагами занимали пространство под ним и по бокам от него. Десятки вывалившихся документов усыпали пол. Тысячи и тысячи бумаг, целая гора.
– Погляди! Только погляди сюда! – Голос принца был еле слышен, но жалил, будто удар кнута. – И это лишь первоочередные бумаги! Многие из его секретарей умерли, да так никогда и не были замещены. Остальные – старцы вроде него самого, и так запуганы им, что без высочайшего повеления и пера не заточат. Должно быть, эта гора накапливалась тут месяцами… Половина армии ждет выплаты жалованья… Приговоры, повышения, законы ждут здесь его подписи… Боги! Да я и представить себе не могу, что тут лежит.
И тогда он перевел взгляд на Ило, который не знал, что ему следует сказать, равно как и чего от него ждут.
Гора бумаг потрясла сигнифера. Разбирать ее – настоящий кошмар. Необходимо будет составить полный список документов, ибо половина из них или противоречит другой половине, или накладывается на нее. Но даже если и удастся разобрать ее, тогда во всей Империи не найдется столько курьеров, чтобы сразу же доставить бумаги по назначению.
– Я слишком долго живу! – простонал древний, немощный старик из другого угла комнаты. – Дайте мне умереть!
Шанди снова повысил голос:
– Я сказал его величеству, что знаю лишь одного человека в государстве, кто способен разгрести это бумажное болото.
И глаза принца вновь бросили сигнифера в дрожь.
– Я… Я не смогу сделать и то, и другое! Это очевидно. Даже если герцог мог стать секретарем (чего не бывает), то владение одними лишь Лугами займет все его время. Ило ухлопает годы только на то, чтобы навести порядок в собственных поместьях, вне зависимости от того, сколько управляющих он наймет. И то, и другое ему не по силам.
И Прибрежные Луга так далеки от Хаба… Временами Шанди бывал совершенно непостижим. Зачем класть к ногам человека весь мир и ждать, что через минуту он с радостью свернет себе голову на бумажных горах? Должно быть, он считает Ило сумасшедшим.
– Принц, я не понимаю! Ведь я все еще солдат. Если ты хочешь, чтобы я расчистил эти конюшни, тогда прикажи мне!
По лицу принца пробежала неуловимая тень.
– Да, я мог бы просто приказать.
Князь Иллипо! Графство Прибрежных Лугов! Один из самых богатых землевладельцев Империи… Старое и уважаемое имя.
Это же нечестно!
Где-то сзади император завыл:
– Отдай этому ничтожеству его поганое герцогство и выстави за дверь!
Шанди пожал плечами и быстро отвел взгляд.
– У тебя есть время все обдумать.
– Нет, господин, – хрипло вымолвил Ило. – Сенат может и подождать.
Глаза принца зажглись недоверием.
– Ты что же, сделаешь это? Попробуешь? Силы Добра знают, какая это жуткая работа… – Он еще раз обвел взглядом гору бумаг. – Не представляю даже, с чего начать.
– Мне потребуется два-три хороших помощника, – сказал Ило, с тоской вспоминая писарей, натасканных им в Квобле. – На одного больше – и мы все время потратим, передавая друг другу одну и ту же бумажку… – Затем к нему пришло вдохновение. – И еще будут нужны лишние посыльные – может, гусары?
– Почему нет? Пусть хоть разок в жизни займутся делом.
– Значит, давай все устроим по-военному; все остальное тоже. Пусть из этих стен не вылетит ни словечка. Как насчет преторианцев?
– А вот это здорово придумано! – тихо отвечал Шанди. – Просто отлично!
– У меня на примете есть один исполнительный центурион… – О, какое наслаждение!
– Я подпишу приказ любому, кого ты укажешь. – Принц схватил руку Ило и затряс ее с воодушевлением. – Молодчина! Ты и не представляешь, Ило, что ты значишь для меня! Что ты значишь для Империи! – Он заколебался, будто смущаясь. – Но если честно, я удивлен. Ты ведь многим пренебрег.
– Когда-нибудь я напомню о твоем предложении, господин. – Боги, какой же Ило идиот! Надо было хватать герцогство и бежать без оглядки.
Шанди еще раз метнул взгляд на причитавшую старую развалину за столом. «Когда-нибудь» восстановление имени может не принести Ило того удовлетворения, как если бы этот приказ нес на себе личную печать Эмшандара.
– Все это твое, когда только захочешь. Но все-таки скажи – почему?.. – Сузившиеся черные глаза, не отрываясь, изучали его; очевидно, принц ждал отказа.
– Я рад служить тебе, господин, – торопливо ответил Ило.
Нет, ни за что он не скажет почему.
До Прибрежных Лугов можно скакать неделями, тогда как личный сигнифер Шанди отлично устроится в собственном дворце принца. Ило видел кое-что в тот вечер у бассейна. Предсказание.
Обещание.
7
А за дверью, в наводненном публикой Тронном зале, Эшиала понемногу впадала в панику. Все эти глаза! Не стоило, не стойло ей сюда приходить. Она должна была ждать в Дубовом дворце! Но эти гусыни, ее фрейлины, услыхали крики с улицы и убедили ее явиться. Конечно же, они просто хотели побыть в обществе.
Теперь им следовало бы поддерживать ее с обеих сторон, но увы – они разбежались кто куда по этому огромному залу. Боги знают, с кем они теперь говорят и какие планы строят. И, кажется, все до единого пялятся на нее.
Шанди вернулся. Муж. Человек, которого она, наверное, должна любить. Сегодня ночью он потребует от нее выполнения супружеского долга. Как верно сказано – это и есть не что иное, как всего лишь ее долг, но прошло уже столько времени с тех пор, как она вынуждена была терпеть это в последний раз! И с нынешнего дня ей больше не удастся избегать помпы и церемониала… Каждый, каждый день ей придется быть на всеобщем обозрении, рядом с ним. Каждую ночь она должна быть готова задрать для него свою ночную рубашку… Эшиала содрогнулась.
Вокруг нее сомкнулась группа высших чинов, и бежать было некуда; теперь ее клевал Эмторо – худой, угрюмый, тайно злобствующий. Он пронзал ее намеками и хорошо замаскированными насмешками, ему нравился охвативший ее ужас.
– Прелестной маленькой Майе уже два года, не правда ли?
– Девятнадцать месяцев.
– Довольно много, – сказал принц. Эшиала заметила, как дернулся его нос, и приготовилась к выплеску злорадства. – Я всегда считал, что два с половиной или три года между появлением детей на свет – весьма хороший промежуток. Полагаю, в следующий раз вы оба будете надеяться на рождение сына? – Должно быть, он отлично понимал причины ее страхов. Неужели они так явственно видны? Что, все уже знают?
– Я приму все, что Боги решат даровать мне, ваше высочество.
Длинный нос опять дернулся.
– Боги? О, а я-то думал, это работа Шанди! Смех вокруг – консул с супругой явно наслаждаются игрой, как и другие любопытные – уже, наверное, полтора десятка человек. Эшиала почувствовала себя медведем в загоне.
И затем, слава Богам, появилась Эшия! Эшиала никогда еще не радовалась так сестре драгоценности, банты, кружева, парча, китовый ус и все остальное… Эши была не выше ее самой, но зато полнее, и главное, ей как-то удавалось удерживать свою неотразимость, словно брошенному командой судну или вбежавшей повозке с сеном, которые все не хотят переворачиваться вверх дном. Каблучки щелкают, веер мечется… Шурша одеждами, она ворвалась в круг любопытных, чтобы заключить сестру в крепчайшие объятия, прижать ее к своему железному корсету и едва не вываливающейся из него груди и шепнуть ей в ухо: «Улыбайся же, идиотка!»
Потом она легким пируэтом отпрыгнула в сторону, отталкивая Эшиалу вбок и разбивая группу любопытных на отдельные кучки – медвежьего загона как не бывало! Эшиала только подумала: отчего же самой ей не под силу совершать так легко столь сложные маневры?
Эшия оглядела смущенные лица оставшихся.
– Принц! – чирикнула она, когда Эмторо поклонился ей с сардонической усмешкой. – Значит, это правда?..
Вокруг начали переглядываться. Вытянутое лицо принца внезапно окрасилось тревогой.
– Что «правда», мадам?
– Что они подписывают отречение?.. – Эшия обвела рукой вокруг, и остаток любопытных бежал в смятении. – Иначе что может задержать их там так надолго?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58