Вес сделанное ею опять превратилось в ничто.
Кэти медленно вернулась в такси.
– Мисс, – обратился к ней автомат, – могу: просить вас помочь мне достать горючего?
– Здесь нет никакого горючего, – сказала Кэти, Его упорное нежелание или неспособность уловить ситуацию привело ее в бешенство” – Если ты конечво не сможешь летать на шестидесятом бензине, в чей я очень сомневаюсь.
Один из прохожих, мужчина среднего возрастав соломенной шляпе, завороженный видом автоматического такси, окликнул ее:
– Эй, дамочка, что это собственно за штука? Скоростное оружие военно-морского флота США?
– Да, – ответила Кэти, – впоследствии оно остановит нацистов. – Когда она подошла к такси, она обратилась к небольшой группе людей, собравшихся вокруг машины на безопасном расстоянии: – Запомните оту дату – седьмое декабря тысяча девятьсот сорок первого: это будет день, который того стоит. – Поехали. Я столько могла бы рассказать этим людям… но все это ни к чему. Собрание провинциалов со Среднего Запада. – Этот город, решила она, находится судя по его виду где-то в Канзасе или Миссури. Он был ей отвратителен.
Такси послушно поднималось вверх.
“Лилистарцам следовало бы посмотреть на Канзас тридцать пятого года, – подумала Кэти, – Может быть тогда они не старались бы так захватить Землю; им бы, что она того стоит”, – Автомату она сказала:
– Приземлись на лугу. Здесь мы переждем пока снова не окажемся в нашем времени. Скорее всего.
– У нее появилось ощущение растущей нереальности этого времени, мир за окнами приобретал свойство воздушности и прозрачности, знакомое ей по прошлому разу.
– Вы шутите? – спросил автомат. – На самом деле возможно, что мы…
– Проблема, – кисло заметила она, – заключается не в том, чтобы вернуться в наше время; проблема заключается в том, чтобы оставаться под воздействием наркотика до тех пор, пока не сделаешь что-то стоящее. Промежуток времени явно недостачен.
– Что за наркотик, мисс?
– Не твое собачье дело, – ответила Кэти. – Ты, шумливая автоматическая развалюха с разболтанными дырявыми мозгами. – Она закурила и откинулась на спинку кресла, чувствуя себя совершенно разбитой. Это был тяжелый день, и она знала, что худшее ждет ее впереди.
Молодой человек с желтоватым лицом, заметно выделяющимся животиком, совсем неподходящим ему по возрасту и говорящим о пристрастии к буйным удовольствиям, одна из главных фигур в политической и финансовой жизни планеты, мягко пожал Эрику Свитсенту руку и сказал. – Я Дон Фестенбург, доктор. Рад был услышать, что вы присоединились к нам. Как насчет виски?
– Нет, спасибо, – ответил Эрик. Что-то не нравилось ему в Фестенбурге, хотя он никак не мог определить, что же это. Несмотря на склонность к ожирению и плохую комплекцию, Фестенбург был достаточно дружелюбен и безусловно являлся специалистом в своем деле; последнее только и должно иметь значение, “Но, – размышлял Эрик, наблюдая, как Фестенбург смешивает для себя коктейль, – возможно дело в том, что я не считаю правильным, чтобы кто-то произносил речи за Генерального секретаря. Мне был бы противен всякий, кто бы ни выполнял работу, которой занимается Фестенбург”.
– Пока мы одни, – сказал Фестенбург, окинув комнату взглядом, – я хотел бы предложить что-то, что сможет больше расположить вас ко мне. – Он понимающе усмехнулся, – Я догадываюсь, какие чувства вы сейчас испытываете; я очень чувствителен, доктор, несмотря на мой внешний вид. Предположим, что я предложил одну хитроумную уловку, которая убедила даже вас. Слабый, стареющий и совершенно павший духом ипохондрик, которого вам представили как Генерального секретаря ООН Джино Молинари… – Фестенбург лениво помешал коктейль, наблюдая за Эриком, – является роботом-копией. А крепкая, энергичная фигура, которую вы недавно видели на экране – живой человек. И эта уловка была придумана конечно ни для чего иного, как для того, чтобы навести на ложный след наших дорогих союзников.
– Что? – задохнулся Эрик. – Зачем нам…
– Лилистарцы считают нас безобидными и нестоящими военного вмешательства только до тех пор, пока наш лидер явственно слаб и абсолютно неспособен на решительные действия – другими словами, не является для них конкурентом, угрозой.
После паузы Эрик сказал:
– Я этому не верю.
– Прекрасно, – пожав плечами ответил Фестенбург, – это чисто умозрительное соображение, воздушный замок. Но идея интересная. Вы согласны с этим? – Он подошел к Эрику, размешивай содержимое стакана. Подойдя почти вплотную к Эрику так, что тот ощутил нездоровый запах у него изо рта. Фестенбург сказал: – Это вполне возможно. И пока вы не подвергнете Джино интенсивному исследованию, вы не сможете знать наверняка, потому что любая строчка в медицинской карте, которую вы читали, может быть поддельной. Придуманной для поддержки величайшего и тщательно спланированного мошенничества. – Его глаза блеснули с жестоким весельем. Думаете я не в своем уме? Забавляюсь, как шизофреник, идеями, не имеющими отношения к реальности? Может быть и так. Но вы не можете доказать, что то, о чем я вам рассказал, неправда, и пока вы остаетесь в этом: состоянии…, – он отхлебнул из стакана и сделал гримасу. – Не осуждайте того, что вы видели на экране. Договорились?
– Но вы же сами сказали, – произнес Эрик, – что я буду все знать, как только получу возможность провести необходимые исследования. А это случится скоро”, – подумал он про себя. – Так что если вы не против, я бы предпочел закончить этот разговор. У меня еще не было времени устроиться в моей квартире.
– Ваша жена – как ее имя, Кэти? Она еще не приехала? – Дон Фестенбург подмигнул, – Вам Здесь будет хорошо. Я могу вам помочь. Это моя вотчина, страна беззакония и дикости, назовем это – эксцентричностью. Вместо неестественности. Но вы прибыли из Тиуаны, наверно, для вас это не будет чем-то новым, чему я мог бы вас научить.
– Бы можете научить меня осуждать не только то, что я увидел на экране, но и… – Эрик остановился. В конце концов, личная жизнь Фестенбурга, касалась только его самого.
– Но и того, кто это создал,” закончил за него Фестенбург. – Доктор, вы знаете, что в средние века при дворе имелись люди, которые жили в бутылках, проводили там всю свою жизнь… конечно они была сплющенные, их сажали туда еще детьми и позволяли расти – до определенной степени, насколько позволяла бутылка. Теперь таких нет. Однако Чиенна – современное королевство; здесь вам есть на что поглядеть, если вам интересно. Возможно, это не слишком интересно чисто с профессиональной, медицинской точки зрения…
– Я убежден, чтобы это ни было, это заставит меня еще больше сожалеть о моем приезде в Чиену, – сказал Эрик. – Так что, честно говоря, я не вижу в этом для себя ничего полезного.
– Подождите, – сказал Фестенбург, задержав его за руку, – Я покажу вам только один предмет. Только один образец, герметически упакованный, плавающий в растворе, сохраняющем его до бесконечности. Могу я вас туда проводить? Это находится в месте, которое мы здесь в Белом доме называем комната 3-С. – Фестенбург подошел к двери и распахнул ее перед Эриком.
После колебания Эрик лоследонал за ним.
Держа руки в карманах своих мятых, неглаженных брюк, Фестенбург вел его из одного коридора в другой, пока они не оказались наконец в подвальном помещении перед двумя сотрудниками Секретной службы высокого ранга, охраняющими стальную дверь с надписью:
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. ВХОД ТОЛЬКО ПО РАЗРЕШЕНИЮ.
– У меня есть разрешение, – добродушно сказал Фестенбург. – Джино доверил мне управление этой клетухой; он очень мне доверяет, и поэтому вы сейчас увидите государственную тайну, которую, в противном случае, вы не увидели бы и за тысячу лет. – Проходя мимо одетых в форму сотрудников и открывая дверь, он добавил: – Как бы то ни было, но здесь присутствует одни разочаровывающий аспект, я покажу вам, но ничего не буду объяснять. Я бы хотел объяснить, но я просто не могу.
В середине темной холодной комнаты Эрик увидел контейнер. Как и говорил Фестенбург, он был герметично закрыт; было слышно, как приглушенно работает насос, охлаждая то, что находилось внутри.
– Смотрите, – резко сказал Фестенбург.
Нарочно затягивая время, Эрик закурил сигарету и только после этого приблизился.
В контейнере, лицом вверх лежал Джино Молинари, его лицо искажено в агонии. Он был мертв. На его затылке можно было различить высохшие пятна крови. Его форма была порвана и выпачкана грязью. Обе его руки были подняты, скрюченные пальцы, казалось, даже теперь продолжали защищаться от того, кто его убил.
“Да, – подумал Эрик, – то, что я вижу, это последствия покушения, труп нашего лидера, размозженный пулей, выпущенной из оружия с большой начальной скоростью; тело отбросило, как от удара. Дикое покушение. И удачное”.
– Итак, – сказал Фестенбург, глубоко вздохнув, – есть несколько способов объяснения присутствия здесь этого экспоната, который я для себя обозначаю как экспонат номер один чиеннского Музея Странностей. Предположим, что это робот, ожидающий здесь момента, когда он понадобится Джино Молинари. Изобретение Даусона Каттера, с которым вы еще встретитесь.
– Зачем это может понадобиться Молинарн? Фестенбург почесал нос и сказал.
– В нескольких случаях, В случае попытки покушения – неудачной – это можно показать, чтобы дать время Молинари скрыться. Или это может предназначаться для наших жизнерадостных союзников; возможно, у Джино есть невероятно сложный, причудливый план, включающий в себя побег из резиденции.
– Вы уверены, что это робот? – для Эрика предмет в контейнере выглядел достаточно реальным.
– Я никогда не думал, что это робот, мне достаточно знать. – Фестенбург кивнул головой, и Эрик увидел, что два сотрудника Секретной службы вошли в комнату; по-видимому, осматривать труп было запрещено.
– Он давно здесь?
– Это знает только Джино, а он не хочет говорить, просто улыбается. “Погодите, Дон, – говорит он в своей обычной скрытной манере, – эта штука себя еще покажет”.
– А если это не робот…
– Значит, это Джино Молинари, изрешеченный автоматной очередью. Примитивное и давно вышедшее из моды оружие, но оно убивает, не оставляя никаких шансов на вмешательство хирургов-трансплантантов; обратите внимание, черепная коробка пробита – мозг поврежден. Если это Джино, тогда откуда он? Из будущего? Есть одна теория, связанная с вашей фирмой, ТМК, Ее дочерняя фирма разработала наркотик, позволяющий беспрепятственно путешествовать во времени. Слышали об этом? – он внимательно следил за выражением лица Эрика.
– Нет, – признался Эрик. Для него это было новостью.
Как бы то ни было, перед нами труп, – сказал Фестенбург, – лежащий здесь день за днем и постепенно доводящий меня до сумасшествия. Возможно, он из альтернативного настоящего, в котором Джино был убит и выброшен из своей резиденции отколовшейся политической группировкой землян, поддерживаемой лилистарцами. Однако существуют дальнейшее разветвление этой теории, одно из которых постоянно преследует меня. – Теперь тон Фестенбурга стал мрачным, ему больше не хотелось шутить. – Это касается здоровяка, представляющего Джино Молинари на видеоэкране; это вовсе не робот, и Объединенная компания никогда не производила его, потому что это тоже настоящий Джино Молинари из параллельного мира. Того мира, в котором нет войны и в котором Земля не подписала договор с Лилистар. Джино Амолинари проник в этот другой, более спокойный мир и пертащил своего здорового двойника к себе на помощь. Что скажете, доктор?
Может такое быть?
– Если бы я хоть что-то знал об этом наркотике… – растерянно произнес Эрик.
– Я думал, что вы знаете, Я разочарован. В этом включалась причина того, что я привел вас сюда. Однако…существует еще одна возможность…, теоретически. Которая напрашивается при виде этого трупа, Фестенбург помедлил: – Мне не хочется ее называть, потому что она настолько причудлива, что все предыдущие кажутся по сравнению с ней совершенно бесцветными.
– Продолжайте, – решительно сказал Эрик.
– Джино Молинари не существует.
Эрик поперхнулсч. “Вот это да”, – подумал он, – Они все роботы. Тот, здоровый, которого вы видели на экране, больной, с которым вы разговаривали, и этот мертвый в контейнере. Кто-то, возможно Объединенная компания, затеял все это, в бы удержать Лилистар от вторжения на нашу планету. До сих пор им было выгодно использовать больной экземпляр. – Фестенбург сделал жест рукой. -. А теперь они вытащили здорового, сделали первую пробу. Могут быть еще другие. Логически это вполне возможно. Я попытался вообразить, какие еще вариации могут существовать и на что они могут быть похожи. Попытайтесь придумать. Вдобавок к тем трем которые мы уже знаем.
– Очевидно, – ответил Эрик, – существует еще возможность создать экземпляр со способностями превышающими нормальные человеческие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Кэти медленно вернулась в такси.
– Мисс, – обратился к ней автомат, – могу: просить вас помочь мне достать горючего?
– Здесь нет никакого горючего, – сказала Кэти, Его упорное нежелание или неспособность уловить ситуацию привело ее в бешенство” – Если ты конечво не сможешь летать на шестидесятом бензине, в чей я очень сомневаюсь.
Один из прохожих, мужчина среднего возрастав соломенной шляпе, завороженный видом автоматического такси, окликнул ее:
– Эй, дамочка, что это собственно за штука? Скоростное оружие военно-морского флота США?
– Да, – ответила Кэти, – впоследствии оно остановит нацистов. – Когда она подошла к такси, она обратилась к небольшой группе людей, собравшихся вокруг машины на безопасном расстоянии: – Запомните оту дату – седьмое декабря тысяча девятьсот сорок первого: это будет день, который того стоит. – Поехали. Я столько могла бы рассказать этим людям… но все это ни к чему. Собрание провинциалов со Среднего Запада. – Этот город, решила она, находится судя по его виду где-то в Канзасе или Миссури. Он был ей отвратителен.
Такси послушно поднималось вверх.
“Лилистарцам следовало бы посмотреть на Канзас тридцать пятого года, – подумала Кэти, – Может быть тогда они не старались бы так захватить Землю; им бы, что она того стоит”, – Автомату она сказала:
– Приземлись на лугу. Здесь мы переждем пока снова не окажемся в нашем времени. Скорее всего.
– У нее появилось ощущение растущей нереальности этого времени, мир за окнами приобретал свойство воздушности и прозрачности, знакомое ей по прошлому разу.
– Вы шутите? – спросил автомат. – На самом деле возможно, что мы…
– Проблема, – кисло заметила она, – заключается не в том, чтобы вернуться в наше время; проблема заключается в том, чтобы оставаться под воздействием наркотика до тех пор, пока не сделаешь что-то стоящее. Промежуток времени явно недостачен.
– Что за наркотик, мисс?
– Не твое собачье дело, – ответила Кэти. – Ты, шумливая автоматическая развалюха с разболтанными дырявыми мозгами. – Она закурила и откинулась на спинку кресла, чувствуя себя совершенно разбитой. Это был тяжелый день, и она знала, что худшее ждет ее впереди.
Молодой человек с желтоватым лицом, заметно выделяющимся животиком, совсем неподходящим ему по возрасту и говорящим о пристрастии к буйным удовольствиям, одна из главных фигур в политической и финансовой жизни планеты, мягко пожал Эрику Свитсенту руку и сказал. – Я Дон Фестенбург, доктор. Рад был услышать, что вы присоединились к нам. Как насчет виски?
– Нет, спасибо, – ответил Эрик. Что-то не нравилось ему в Фестенбурге, хотя он никак не мог определить, что же это. Несмотря на склонность к ожирению и плохую комплекцию, Фестенбург был достаточно дружелюбен и безусловно являлся специалистом в своем деле; последнее только и должно иметь значение, “Но, – размышлял Эрик, наблюдая, как Фестенбург смешивает для себя коктейль, – возможно дело в том, что я не считаю правильным, чтобы кто-то произносил речи за Генерального секретаря. Мне был бы противен всякий, кто бы ни выполнял работу, которой занимается Фестенбург”.
– Пока мы одни, – сказал Фестенбург, окинув комнату взглядом, – я хотел бы предложить что-то, что сможет больше расположить вас ко мне. – Он понимающе усмехнулся, – Я догадываюсь, какие чувства вы сейчас испытываете; я очень чувствителен, доктор, несмотря на мой внешний вид. Предположим, что я предложил одну хитроумную уловку, которая убедила даже вас. Слабый, стареющий и совершенно павший духом ипохондрик, которого вам представили как Генерального секретаря ООН Джино Молинари… – Фестенбург лениво помешал коктейль, наблюдая за Эриком, – является роботом-копией. А крепкая, энергичная фигура, которую вы недавно видели на экране – живой человек. И эта уловка была придумана конечно ни для чего иного, как для того, чтобы навести на ложный след наших дорогих союзников.
– Что? – задохнулся Эрик. – Зачем нам…
– Лилистарцы считают нас безобидными и нестоящими военного вмешательства только до тех пор, пока наш лидер явственно слаб и абсолютно неспособен на решительные действия – другими словами, не является для них конкурентом, угрозой.
После паузы Эрик сказал:
– Я этому не верю.
– Прекрасно, – пожав плечами ответил Фестенбург, – это чисто умозрительное соображение, воздушный замок. Но идея интересная. Вы согласны с этим? – Он подошел к Эрику, размешивай содержимое стакана. Подойдя почти вплотную к Эрику так, что тот ощутил нездоровый запах у него изо рта. Фестенбург сказал: – Это вполне возможно. И пока вы не подвергнете Джино интенсивному исследованию, вы не сможете знать наверняка, потому что любая строчка в медицинской карте, которую вы читали, может быть поддельной. Придуманной для поддержки величайшего и тщательно спланированного мошенничества. – Его глаза блеснули с жестоким весельем. Думаете я не в своем уме? Забавляюсь, как шизофреник, идеями, не имеющими отношения к реальности? Может быть и так. Но вы не можете доказать, что то, о чем я вам рассказал, неправда, и пока вы остаетесь в этом: состоянии…, – он отхлебнул из стакана и сделал гримасу. – Не осуждайте того, что вы видели на экране. Договорились?
– Но вы же сами сказали, – произнес Эрик, – что я буду все знать, как только получу возможность провести необходимые исследования. А это случится скоро”, – подумал он про себя. – Так что если вы не против, я бы предпочел закончить этот разговор. У меня еще не было времени устроиться в моей квартире.
– Ваша жена – как ее имя, Кэти? Она еще не приехала? – Дон Фестенбург подмигнул, – Вам Здесь будет хорошо. Я могу вам помочь. Это моя вотчина, страна беззакония и дикости, назовем это – эксцентричностью. Вместо неестественности. Но вы прибыли из Тиуаны, наверно, для вас это не будет чем-то новым, чему я мог бы вас научить.
– Бы можете научить меня осуждать не только то, что я увидел на экране, но и… – Эрик остановился. В конце концов, личная жизнь Фестенбурга, касалась только его самого.
– Но и того, кто это создал,” закончил за него Фестенбург. – Доктор, вы знаете, что в средние века при дворе имелись люди, которые жили в бутылках, проводили там всю свою жизнь… конечно они была сплющенные, их сажали туда еще детьми и позволяли расти – до определенной степени, насколько позволяла бутылка. Теперь таких нет. Однако Чиенна – современное королевство; здесь вам есть на что поглядеть, если вам интересно. Возможно, это не слишком интересно чисто с профессиональной, медицинской точки зрения…
– Я убежден, чтобы это ни было, это заставит меня еще больше сожалеть о моем приезде в Чиену, – сказал Эрик. – Так что, честно говоря, я не вижу в этом для себя ничего полезного.
– Подождите, – сказал Фестенбург, задержав его за руку, – Я покажу вам только один предмет. Только один образец, герметически упакованный, плавающий в растворе, сохраняющем его до бесконечности. Могу я вас туда проводить? Это находится в месте, которое мы здесь в Белом доме называем комната 3-С. – Фестенбург подошел к двери и распахнул ее перед Эриком.
После колебания Эрик лоследонал за ним.
Держа руки в карманах своих мятых, неглаженных брюк, Фестенбург вел его из одного коридора в другой, пока они не оказались наконец в подвальном помещении перед двумя сотрудниками Секретной службы высокого ранга, охраняющими стальную дверь с надписью:
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. ВХОД ТОЛЬКО ПО РАЗРЕШЕНИЮ.
– У меня есть разрешение, – добродушно сказал Фестенбург. – Джино доверил мне управление этой клетухой; он очень мне доверяет, и поэтому вы сейчас увидите государственную тайну, которую, в противном случае, вы не увидели бы и за тысячу лет. – Проходя мимо одетых в форму сотрудников и открывая дверь, он добавил: – Как бы то ни было, но здесь присутствует одни разочаровывающий аспект, я покажу вам, но ничего не буду объяснять. Я бы хотел объяснить, но я просто не могу.
В середине темной холодной комнаты Эрик увидел контейнер. Как и говорил Фестенбург, он был герметично закрыт; было слышно, как приглушенно работает насос, охлаждая то, что находилось внутри.
– Смотрите, – резко сказал Фестенбург.
Нарочно затягивая время, Эрик закурил сигарету и только после этого приблизился.
В контейнере, лицом вверх лежал Джино Молинари, его лицо искажено в агонии. Он был мертв. На его затылке можно было различить высохшие пятна крови. Его форма была порвана и выпачкана грязью. Обе его руки были подняты, скрюченные пальцы, казалось, даже теперь продолжали защищаться от того, кто его убил.
“Да, – подумал Эрик, – то, что я вижу, это последствия покушения, труп нашего лидера, размозженный пулей, выпущенной из оружия с большой начальной скоростью; тело отбросило, как от удара. Дикое покушение. И удачное”.
– Итак, – сказал Фестенбург, глубоко вздохнув, – есть несколько способов объяснения присутствия здесь этого экспоната, который я для себя обозначаю как экспонат номер один чиеннского Музея Странностей. Предположим, что это робот, ожидающий здесь момента, когда он понадобится Джино Молинари. Изобретение Даусона Каттера, с которым вы еще встретитесь.
– Зачем это может понадобиться Молинарн? Фестенбург почесал нос и сказал.
– В нескольких случаях, В случае попытки покушения – неудачной – это можно показать, чтобы дать время Молинари скрыться. Или это может предназначаться для наших жизнерадостных союзников; возможно, у Джино есть невероятно сложный, причудливый план, включающий в себя побег из резиденции.
– Вы уверены, что это робот? – для Эрика предмет в контейнере выглядел достаточно реальным.
– Я никогда не думал, что это робот, мне достаточно знать. – Фестенбург кивнул головой, и Эрик увидел, что два сотрудника Секретной службы вошли в комнату; по-видимому, осматривать труп было запрещено.
– Он давно здесь?
– Это знает только Джино, а он не хочет говорить, просто улыбается. “Погодите, Дон, – говорит он в своей обычной скрытной манере, – эта штука себя еще покажет”.
– А если это не робот…
– Значит, это Джино Молинари, изрешеченный автоматной очередью. Примитивное и давно вышедшее из моды оружие, но оно убивает, не оставляя никаких шансов на вмешательство хирургов-трансплантантов; обратите внимание, черепная коробка пробита – мозг поврежден. Если это Джино, тогда откуда он? Из будущего? Есть одна теория, связанная с вашей фирмой, ТМК, Ее дочерняя фирма разработала наркотик, позволяющий беспрепятственно путешествовать во времени. Слышали об этом? – он внимательно следил за выражением лица Эрика.
– Нет, – признался Эрик. Для него это было новостью.
Как бы то ни было, перед нами труп, – сказал Фестенбург, – лежащий здесь день за днем и постепенно доводящий меня до сумасшествия. Возможно, он из альтернативного настоящего, в котором Джино был убит и выброшен из своей резиденции отколовшейся политической группировкой землян, поддерживаемой лилистарцами. Однако существуют дальнейшее разветвление этой теории, одно из которых постоянно преследует меня. – Теперь тон Фестенбурга стал мрачным, ему больше не хотелось шутить. – Это касается здоровяка, представляющего Джино Молинари на видеоэкране; это вовсе не робот, и Объединенная компания никогда не производила его, потому что это тоже настоящий Джино Молинари из параллельного мира. Того мира, в котором нет войны и в котором Земля не подписала договор с Лилистар. Джино Амолинари проник в этот другой, более спокойный мир и пертащил своего здорового двойника к себе на помощь. Что скажете, доктор?
Может такое быть?
– Если бы я хоть что-то знал об этом наркотике… – растерянно произнес Эрик.
– Я думал, что вы знаете, Я разочарован. В этом включалась причина того, что я привел вас сюда. Однако…существует еще одна возможность…, теоретически. Которая напрашивается при виде этого трупа, Фестенбург помедлил: – Мне не хочется ее называть, потому что она настолько причудлива, что все предыдущие кажутся по сравнению с ней совершенно бесцветными.
– Продолжайте, – решительно сказал Эрик.
– Джино Молинари не существует.
Эрик поперхнулсч. “Вот это да”, – подумал он, – Они все роботы. Тот, здоровый, которого вы видели на экране, больной, с которым вы разговаривали, и этот мертвый в контейнере. Кто-то, возможно Объединенная компания, затеял все это, в бы удержать Лилистар от вторжения на нашу планету. До сих пор им было выгодно использовать больной экземпляр. – Фестенбург сделал жест рукой. -. А теперь они вытащили здорового, сделали первую пробу. Могут быть еще другие. Логически это вполне возможно. Я попытался вообразить, какие еще вариации могут существовать и на что они могут быть похожи. Попытайтесь придумать. Вдобавок к тем трем которые мы уже знаем.
– Очевидно, – ответил Эрик, – существует еще возможность создать экземпляр со способностями превышающими нормальные человеческие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34