Он жестом подозвал Чиуна.
Чиун подошел вслед за двумя мужчинами из треугольника.
— Погляди-ка, — сказал Римо, подавая Чиуну бумажку. — Теперь я точно знаю, что деньги ты выиграл на биллиарде. Ты стоял за биллиардным столом. Взгляни на свои глаза.
Человек в шляпе Пальм Бич шепнул что-то вроде «попались, голубчики». Здоровяк в штанах без кармана затрусил к белому «Эльдорадо», стоявшему в стороне от толпы.
— Более глубокие глазные впадины. Понимаю, — сказал Чиун. — Освещение сверху.
— Точно, — сказал Римо.
Здоровяк осторожно остановил «Эльдорадо» на мягкой почве рядом с Римо и Чиуном. Он распахнул дверцу. У него на коленях оказался автомат. Дверца машины скрывала его от людей шерифа. Автомат был направлен на Римо и Чиуна.
— Здесь нет моего лица, — сказал Чиун. — А ты довольно похож, особенно если учесть, что рисунок делали по памяти. Но он не выражает характера, который я вложил в твое лицо. Лицо другого человека мне незнакомо.
— Вроде это тот самый косоглазый, — сказал человек в шляпе Пальм Бич, подходя к ним сзади. — Дело сделано, мы их взяли. Вы, двое, марш в машину, и чтобы тихо!
— Это не мое лицо, — сказал Чиун. — Это лицо старого человека. У него нет ничего общего со мной. В нем нет никакой теплоты и радости жизни и красоты. В нем нет благородства характера. И величия. Это просто лицо старого человека. — Затем он взглянул на мужчину в шляпе Пальм Бич. — Если бы вы могли увеличить вот этот портрет белого человека, я с удовольствием вставил бы его в рамку.
— Нет проблем, старикан, — сказал мужчина в шляпе Пальм Бич. — Какой вам нужен размер? Восемь на десять?
— Нет, не такой большой. У меня есть портрет Рэда Рекса, размером восемь на десять. Пусть этот будет поменьше. Я его поставлю рядом с Рэдом Рексом, но чуть позади. Знаете ли вы, что Рэд Рекс, знаменитый телевизионный актер, назвал меня любезным и скромным?
Лицо Чиуна светилось гордостью.
— Ну, хорошо, — сказал мужчина и улыбнулся, почти не разжимая губ. — Раз у вас есть портрет этого педика восемь на десять, я сделаю вам этот чуть поменьше.
— Что такое «педик»? — спросил Чиун, обращаясь к Римо.
Римо вздохнул.
— Мужчина, который любит мальчиков.
— Извращенец? — спросил Чиун.
— Он так считает, — сказал Римо.
— Это грязное оскорбительное слово, да? — опять спросил Чиун.
— Все зависит от того, как человек смотрит на это.
— А как смотрит это жалкое создание? — Чиун кивнул на человека в шляпе Пальм Бич.
— Именно так, — сказал Римо. — Считает его грязным и оскорбительным.
— Я так и думал, — сказал Чиун. Он повернулся к человеку в шляпе, который уже начал удивляться, зачем Джонни Деуссио послал их в такую даль за двумя придурками, каких вполне хватает в самом Сент-Луисе.
— Подойдите. Вот вы, — сказал Чиун.
— Марш в машину! — сказал человек в шляпе. Терпение его иссякло.
— Только после вас, — сказал Чиун, и мужчина в шляпе Пальм Бич, ничего не заметив и даже ничего не ощутив, перелетел через голову старика прямо в открытую дверь машины. Он шлепнулся на переднее сиденье. Голова его ударилась о голову водителя, тело навалилось на автомат. Голова водителя дернулась назад, а палец от неожиданности нажал курок. Автомат застрочил, хотя и несколько приглушенно.
Красный язычок пламени вырвался из автомобиля. Пули взрыли землю у ног Римо и Чиуна.
— Эй, парень, осторожнее, — сказал Римо. — Еще зацепишь кого-нибудь. — Он обернулся посмотреть, не обратил ли кто внимания на автоматную очередь.
Третий мужчина стоял позади него с пистолетом 45-го калибра в руке.
— В машину! — приказал он.
— В машину? — спросил Римо. — Давай.
Третий мужчина, перелетев через голову Римо, грузно шлепнулся поверх двух тел на переднее сиденье. Римо тем временем уже смотрел на двух помощников шерифа, направившихся в их сторону.
— Ого, — сказал Римо, — пора убираться отсюда. Садись в машину, Чиун.
— И ты тоже, — сказал Чиун.
— Пожалуйста, Чиун, садись в машину.
— Только после того, как ты сказал «пожалуйста». И помня, что мы равноправные партнеры.
— Да, да, конечно, — сказал Римо.
Чиун расположился на заднем сиденье белого «Эльдорадо», а Римо — за рулем. Он увидел в окно, что помощники шерифа заметно приблизились. Они перешли на тот ускоренный шаг, которым идет полицейский, когда он еще не уверен, что случилось нечто серьезное, но на всякий случай будет хватать каждого, кто попытается улизнуть с места предполагаемого преступления.
Римо столкнул одно из бесчувственных обвисших тел на заднее сиденье.
— Нет, — твердо сказал Чиун. — Мне здесь он не нужен.
— О боже, а мне зачем? — сказал Римо. Он сдвинул две оставшиеся туши общим весом в четверть тонны к дверце пассажира, включил мотор, и автомобиль тронулся. Секунду он видел в зеркальце заднего вида людей шерифа, с некоторым любопытством смотревших им вслед. Затем обзор был закрыт, так как Чиун перебросил третье тело с заднего сиденья обратно на переднее.
Римо выехал на грунтовую дорогу, проходившую мимо полей пшеницы и кукурузы, и настроение у него было отличное. Прошлая презентация проекта Филдинга в Моджаве не получила должного освещения. Главное внимание газеты уделили совершенным там убийствам. На этот раз Римо удалось исправить несправедливость. Это самое меньшее, что он может сделать для человека, который собирается спасти людей от нищеты и голода.
Мужчина в шляпе Пальм Бич очнулся первым. К своему удивлению, он обнаружил, что пистолет по-прежнему у него в руке. С трудом пробившись через путаницу чужих рук и ног, он направил оружие на Римо.
— Ты, ловкач! Съезжай в сторону и тормози!
— Чиун! — сказал Римо.
— Нет, — сказал Чиун, — не буду я пачкать руки о мразь, порочащую доброе имя Рэда Рекса, звезды сериала «Пока Земля вертится».
— Чиун, не упрямься, — сказал Римо.
— Нет.
— Это вовсе не тот, который говорил про Рэда Рекса, — соврал Римо.
— Ладно, не удивительно, что я перепутал. Вы, белые, вес на одно лицо, это ведь известно. Но...
Человек с пистолетом 45-го калибра в руке, через голову которого шла эта легкая перебранка, так никогда и не узнал, чем она кончилась. Прежде чем он успел пошевелиться и еще раз велеть тощему подонку за рулем свернуть на обочину, он почувствовал легкий укол в голову. Это было не сильнее комариного укуса. Больше он уже ничего не чувствовал. Железный указательный палец Чиуна пробил ему висок и вошел в мозг.
Мужчина свалился обратно в кучу других тел.
— Ты солгал, Римо, — сказал Чиун. — Я уверен, что это был тот, с грязными словами на языке. Потому что у него совсем пустая голова.
— Никогда не доверяй белому. Особенно равноправному партнеру.
— Да, — сказал Чиун, — но раз уж я начал...
Он перегнулся через спинку переднего сиденья и, пока Римо продолжал вести машину, отправил остальных двух мужчин догонять первого. Затем с удовлетворением откинулся на сиденье.
Римо ехал, пока опытный участок Филдинга не скрылся из вида. Затем припарковал машину под деревом, не выключая мотора.
— Чиун, нам лучше вернуться. Возможно, там остались другие, замышляющие напасть на Филдинга.
— Там нет других, — сказал Чиун.
— Нельзя быть уверенным. Эти бандиты, похоже, приняли нас за охранников Филдинга или вроде того. Теперь, решив, что избавились от нас, они могут напасть и на него.
— Там нет других, — настаивал Чиун. — Да и зачем кому-то нападать на Филдинга?
— Чиун, этого я не знаю, — сказал Римо. — Может быть, они хотят добыть секрет чудесного зерна Филдинга? Украсть какие-нибудь формулы и продать их. В мире много злых людей, сам знаешь.
— Запомни, это сказал ты, мой партнер, — закончил разговор Чиун.
Глава 8
Давно уже Джонни Деуссио с таким нетерпеньем не ждал шестичасовых телевизионных новостей. Последний раз это было во время слушаний в сенате Соединенных Штатов по вопросу об организованной преступности. Тогда ему выпал случай вволю посмеяться над старыми приятелями.
Они прошли перед ним длинной вереницей. Люди, которым он давал советы, которым пытался помочь. Но все они, даже надев современное платье, давно уже не орудуя пистолетами и объединившись в единую корпорацию, сохранили менталитет старого Усатого Пита. И кончили тем, что их скормили американским телезрителям в очередном выпуске шестичасовой передачи новостей. А Джонни Черт сидел в гостиной у себя дома, стараясь отвести от себя руку супруги, и хохотал во все горло.
Но в этот раз новости не вызвали у него никакой радости. И не из-за того, что в них сообщалось, а из-за того, чего в них не было. В новостях был длинный красочный рассказ о демонстрации проекта Филдинга в Огайо. На экране появился ведущий программы с большим количеством косметики на лице. На фонте только что засеянного опытного поля он стал напыщенно говорить о великом благодеянии, которое несет человечеству проект «Чудесное зерно». Телевизионщик работал от штата Огайо и потому в приливе местнической гордости подчеркнул, что сегодняшняя презентация выгодно отличалась от моджавской, которая была омрачена несколькими убийствами. Кстати, до сих пор не раскрытыми.
Джонни Черт перестал слушать, когда ведущий понес чушь про то, что Америка выполняет свою миссию по обеспечению средств к существованию для всего остального мира.
Он прослушал прогноз погоды, обещавший на завтра ненастье. Затем, оставшись в своей комнате, погрузился в размышления. Вышел он из задумчивости только в одиннадцать часов, когда началась очередная передача новостей. Тут он снова сосредоточил внимание на телевизионном экране.
Новости оказались теми же самыми. Никаких сообщений об актах насилия. И ничего об убийстве охранников Филдинга. После этого Джонни Черту не потребовалось много времени, чтобы прийти к неутешительному заключению. Трое его людей, посланных устранить жестколицего белого и старого азиата, погибли.
Если бы дело удалось, о его результатах сообщили бы в новостях. Отсутствие такого сообщения было косвенным свидетельством их неудачи. Прямым же подтверждением было то, что они не позвонили. Джонни Черт предупредил их, чтобы они связались с ним не позже семи часов вечера, иначе всем им вышибут яйца. Он оставил телевизор бубнить, а сам снова погрузился в раздумье, которое длилось до этого уже целых пять часов. Он сидел, внешне расслабившись, но его мозг лихорадочно работал, оттачивая планы, готовя новую атаку. Наконец пришла уверенность, что на этот раз дело не должно сорваться.
Он остался удовлетворен итогами размышлений и даже успел захватить кончик последних новостей. Передавали прогноз погоды. Ведущий был худощавый человек, шикарно разодетый и с усиками. Завтра по-прежнему ожидался дождь.
Глава 9
В самое время, когда Джонни Деуссио предавался размышлениям, Римо тоже напрягал свой могучий интеллект, раздумывая о том же самом — об убийстве.
Кому столь необходима формула Филдинга, что он пытался завладеть ею, сперва устранив Римо и Чиуна? Кому нужно красть чудесные семена, если сам Филдинг и так собирается отдать их всем, кого они интересуют?
Несмотря на многочисленные шрамы и огромные кулачищи тех, кто нападал на Римо и Чиуна, интуиция подсказывала Римо, что это работала не мафия. У мафии хватало забот и без сельского хозяйства. Например, весьма прибыльным занятием было вымогательство. А также проституция, наркотики, азартные игры и политика — самые распространенные виды криминальных занятий в Америке.
Нет. Не мафия. Римо пришел к заключению, что за актами насилия, которые сопровождают каждый шаг Филдинга, должна стоять иностранная держава.
Его подозрения упали прежде всего на Индию. Но когда Римо поделился ими с Чиуном, тот высмеял это предположение.
— Индия никогда не станет нанимать убийц, даже таких толстых, чтобы добиться своей цели. Она не станет тратить несколько тысяч ваших долларов, если их можно использовать для создания атомного оружия.
— Ты уверен? — спросил Римо.
— Конечно. Индия скорее попыталась бы добыть формулу, вознося об этом молитвы.
— Римо кивнул и откинулся на софу в их номере в гостинице Дейтон. Если не Индия, то кто же? Кто еще был на прошлой презентации?
Конечно, Куба. Мария Гонзалес...
— Чиун? — снова позвал Римо.
Чиун сидел в центре ковра, покрывавшего пол, уставившись на свои сведенные в виде остроконечной крыши пальцы.
— Это мое имя, — отозвался он, не отводя глаз от пальцев.
— Ты не знаешь, где остановилась та кубинка? Она не говорила тебе?
— Я не имею обыкновения спрашивать, в каких гостиницах останавливаются незнакомые женщины, — сказал Чиун.
— Не знаю. Ты так все время вставал между нами, я даже подумал, что ты решил позабыть ради нее Барбру Стрэйзанд.
— Поосторожней, — сказал Чиун, не терпевший легкомысленных замечаний насчет его великой любви на всю жизнь. — Даже равноправным партнерам следует соблюдать приличия в разговоре.
— Так ты не знаешь, где она?
— Она с Кубы. Если она еще в городе, то должна быть в самой дешевой гостинице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Чиун подошел вслед за двумя мужчинами из треугольника.
— Погляди-ка, — сказал Римо, подавая Чиуну бумажку. — Теперь я точно знаю, что деньги ты выиграл на биллиарде. Ты стоял за биллиардным столом. Взгляни на свои глаза.
Человек в шляпе Пальм Бич шепнул что-то вроде «попались, голубчики». Здоровяк в штанах без кармана затрусил к белому «Эльдорадо», стоявшему в стороне от толпы.
— Более глубокие глазные впадины. Понимаю, — сказал Чиун. — Освещение сверху.
— Точно, — сказал Римо.
Здоровяк осторожно остановил «Эльдорадо» на мягкой почве рядом с Римо и Чиуном. Он распахнул дверцу. У него на коленях оказался автомат. Дверца машины скрывала его от людей шерифа. Автомат был направлен на Римо и Чиуна.
— Здесь нет моего лица, — сказал Чиун. — А ты довольно похож, особенно если учесть, что рисунок делали по памяти. Но он не выражает характера, который я вложил в твое лицо. Лицо другого человека мне незнакомо.
— Вроде это тот самый косоглазый, — сказал человек в шляпе Пальм Бич, подходя к ним сзади. — Дело сделано, мы их взяли. Вы, двое, марш в машину, и чтобы тихо!
— Это не мое лицо, — сказал Чиун. — Это лицо старого человека. У него нет ничего общего со мной. В нем нет никакой теплоты и радости жизни и красоты. В нем нет благородства характера. И величия. Это просто лицо старого человека. — Затем он взглянул на мужчину в шляпе Пальм Бич. — Если бы вы могли увеличить вот этот портрет белого человека, я с удовольствием вставил бы его в рамку.
— Нет проблем, старикан, — сказал мужчина в шляпе Пальм Бич. — Какой вам нужен размер? Восемь на десять?
— Нет, не такой большой. У меня есть портрет Рэда Рекса, размером восемь на десять. Пусть этот будет поменьше. Я его поставлю рядом с Рэдом Рексом, но чуть позади. Знаете ли вы, что Рэд Рекс, знаменитый телевизионный актер, назвал меня любезным и скромным?
Лицо Чиуна светилось гордостью.
— Ну, хорошо, — сказал мужчина и улыбнулся, почти не разжимая губ. — Раз у вас есть портрет этого педика восемь на десять, я сделаю вам этот чуть поменьше.
— Что такое «педик»? — спросил Чиун, обращаясь к Римо.
Римо вздохнул.
— Мужчина, который любит мальчиков.
— Извращенец? — спросил Чиун.
— Он так считает, — сказал Римо.
— Это грязное оскорбительное слово, да? — опять спросил Чиун.
— Все зависит от того, как человек смотрит на это.
— А как смотрит это жалкое создание? — Чиун кивнул на человека в шляпе Пальм Бич.
— Именно так, — сказал Римо. — Считает его грязным и оскорбительным.
— Я так и думал, — сказал Чиун. Он повернулся к человеку в шляпе, который уже начал удивляться, зачем Джонни Деуссио послал их в такую даль за двумя придурками, каких вполне хватает в самом Сент-Луисе.
— Подойдите. Вот вы, — сказал Чиун.
— Марш в машину! — сказал человек в шляпе. Терпение его иссякло.
— Только после вас, — сказал Чиун, и мужчина в шляпе Пальм Бич, ничего не заметив и даже ничего не ощутив, перелетел через голову старика прямо в открытую дверь машины. Он шлепнулся на переднее сиденье. Голова его ударилась о голову водителя, тело навалилось на автомат. Голова водителя дернулась назад, а палец от неожиданности нажал курок. Автомат застрочил, хотя и несколько приглушенно.
Красный язычок пламени вырвался из автомобиля. Пули взрыли землю у ног Римо и Чиуна.
— Эй, парень, осторожнее, — сказал Римо. — Еще зацепишь кого-нибудь. — Он обернулся посмотреть, не обратил ли кто внимания на автоматную очередь.
Третий мужчина стоял позади него с пистолетом 45-го калибра в руке.
— В машину! — приказал он.
— В машину? — спросил Римо. — Давай.
Третий мужчина, перелетев через голову Римо, грузно шлепнулся поверх двух тел на переднее сиденье. Римо тем временем уже смотрел на двух помощников шерифа, направившихся в их сторону.
— Ого, — сказал Римо, — пора убираться отсюда. Садись в машину, Чиун.
— И ты тоже, — сказал Чиун.
— Пожалуйста, Чиун, садись в машину.
— Только после того, как ты сказал «пожалуйста». И помня, что мы равноправные партнеры.
— Да, да, конечно, — сказал Римо.
Чиун расположился на заднем сиденье белого «Эльдорадо», а Римо — за рулем. Он увидел в окно, что помощники шерифа заметно приблизились. Они перешли на тот ускоренный шаг, которым идет полицейский, когда он еще не уверен, что случилось нечто серьезное, но на всякий случай будет хватать каждого, кто попытается улизнуть с места предполагаемого преступления.
Римо столкнул одно из бесчувственных обвисших тел на заднее сиденье.
— Нет, — твердо сказал Чиун. — Мне здесь он не нужен.
— О боже, а мне зачем? — сказал Римо. Он сдвинул две оставшиеся туши общим весом в четверть тонны к дверце пассажира, включил мотор, и автомобиль тронулся. Секунду он видел в зеркальце заднего вида людей шерифа, с некоторым любопытством смотревших им вслед. Затем обзор был закрыт, так как Чиун перебросил третье тело с заднего сиденья обратно на переднее.
Римо выехал на грунтовую дорогу, проходившую мимо полей пшеницы и кукурузы, и настроение у него было отличное. Прошлая презентация проекта Филдинга в Моджаве не получила должного освещения. Главное внимание газеты уделили совершенным там убийствам. На этот раз Римо удалось исправить несправедливость. Это самое меньшее, что он может сделать для человека, который собирается спасти людей от нищеты и голода.
Мужчина в шляпе Пальм Бич очнулся первым. К своему удивлению, он обнаружил, что пистолет по-прежнему у него в руке. С трудом пробившись через путаницу чужих рук и ног, он направил оружие на Римо.
— Ты, ловкач! Съезжай в сторону и тормози!
— Чиун! — сказал Римо.
— Нет, — сказал Чиун, — не буду я пачкать руки о мразь, порочащую доброе имя Рэда Рекса, звезды сериала «Пока Земля вертится».
— Чиун, не упрямься, — сказал Римо.
— Нет.
— Это вовсе не тот, который говорил про Рэда Рекса, — соврал Римо.
— Ладно, не удивительно, что я перепутал. Вы, белые, вес на одно лицо, это ведь известно. Но...
Человек с пистолетом 45-го калибра в руке, через голову которого шла эта легкая перебранка, так никогда и не узнал, чем она кончилась. Прежде чем он успел пошевелиться и еще раз велеть тощему подонку за рулем свернуть на обочину, он почувствовал легкий укол в голову. Это было не сильнее комариного укуса. Больше он уже ничего не чувствовал. Железный указательный палец Чиуна пробил ему висок и вошел в мозг.
Мужчина свалился обратно в кучу других тел.
— Ты солгал, Римо, — сказал Чиун. — Я уверен, что это был тот, с грязными словами на языке. Потому что у него совсем пустая голова.
— Никогда не доверяй белому. Особенно равноправному партнеру.
— Да, — сказал Чиун, — но раз уж я начал...
Он перегнулся через спинку переднего сиденья и, пока Римо продолжал вести машину, отправил остальных двух мужчин догонять первого. Затем с удовлетворением откинулся на сиденье.
Римо ехал, пока опытный участок Филдинга не скрылся из вида. Затем припарковал машину под деревом, не выключая мотора.
— Чиун, нам лучше вернуться. Возможно, там остались другие, замышляющие напасть на Филдинга.
— Там нет других, — сказал Чиун.
— Нельзя быть уверенным. Эти бандиты, похоже, приняли нас за охранников Филдинга или вроде того. Теперь, решив, что избавились от нас, они могут напасть и на него.
— Там нет других, — настаивал Чиун. — Да и зачем кому-то нападать на Филдинга?
— Чиун, этого я не знаю, — сказал Римо. — Может быть, они хотят добыть секрет чудесного зерна Филдинга? Украсть какие-нибудь формулы и продать их. В мире много злых людей, сам знаешь.
— Запомни, это сказал ты, мой партнер, — закончил разговор Чиун.
Глава 8
Давно уже Джонни Деуссио с таким нетерпеньем не ждал шестичасовых телевизионных новостей. Последний раз это было во время слушаний в сенате Соединенных Штатов по вопросу об организованной преступности. Тогда ему выпал случай вволю посмеяться над старыми приятелями.
Они прошли перед ним длинной вереницей. Люди, которым он давал советы, которым пытался помочь. Но все они, даже надев современное платье, давно уже не орудуя пистолетами и объединившись в единую корпорацию, сохранили менталитет старого Усатого Пита. И кончили тем, что их скормили американским телезрителям в очередном выпуске шестичасовой передачи новостей. А Джонни Черт сидел в гостиной у себя дома, стараясь отвести от себя руку супруги, и хохотал во все горло.
Но в этот раз новости не вызвали у него никакой радости. И не из-за того, что в них сообщалось, а из-за того, чего в них не было. В новостях был длинный красочный рассказ о демонстрации проекта Филдинга в Огайо. На экране появился ведущий программы с большим количеством косметики на лице. На фонте только что засеянного опытного поля он стал напыщенно говорить о великом благодеянии, которое несет человечеству проект «Чудесное зерно». Телевизионщик работал от штата Огайо и потому в приливе местнической гордости подчеркнул, что сегодняшняя презентация выгодно отличалась от моджавской, которая была омрачена несколькими убийствами. Кстати, до сих пор не раскрытыми.
Джонни Черт перестал слушать, когда ведущий понес чушь про то, что Америка выполняет свою миссию по обеспечению средств к существованию для всего остального мира.
Он прослушал прогноз погоды, обещавший на завтра ненастье. Затем, оставшись в своей комнате, погрузился в размышления. Вышел он из задумчивости только в одиннадцать часов, когда началась очередная передача новостей. Тут он снова сосредоточил внимание на телевизионном экране.
Новости оказались теми же самыми. Никаких сообщений об актах насилия. И ничего об убийстве охранников Филдинга. После этого Джонни Черту не потребовалось много времени, чтобы прийти к неутешительному заключению. Трое его людей, посланных устранить жестколицего белого и старого азиата, погибли.
Если бы дело удалось, о его результатах сообщили бы в новостях. Отсутствие такого сообщения было косвенным свидетельством их неудачи. Прямым же подтверждением было то, что они не позвонили. Джонни Черт предупредил их, чтобы они связались с ним не позже семи часов вечера, иначе всем им вышибут яйца. Он оставил телевизор бубнить, а сам снова погрузился в раздумье, которое длилось до этого уже целых пять часов. Он сидел, внешне расслабившись, но его мозг лихорадочно работал, оттачивая планы, готовя новую атаку. Наконец пришла уверенность, что на этот раз дело не должно сорваться.
Он остался удовлетворен итогами размышлений и даже успел захватить кончик последних новостей. Передавали прогноз погоды. Ведущий был худощавый человек, шикарно разодетый и с усиками. Завтра по-прежнему ожидался дождь.
Глава 9
В самое время, когда Джонни Деуссио предавался размышлениям, Римо тоже напрягал свой могучий интеллект, раздумывая о том же самом — об убийстве.
Кому столь необходима формула Филдинга, что он пытался завладеть ею, сперва устранив Римо и Чиуна? Кому нужно красть чудесные семена, если сам Филдинг и так собирается отдать их всем, кого они интересуют?
Несмотря на многочисленные шрамы и огромные кулачищи тех, кто нападал на Римо и Чиуна, интуиция подсказывала Римо, что это работала не мафия. У мафии хватало забот и без сельского хозяйства. Например, весьма прибыльным занятием было вымогательство. А также проституция, наркотики, азартные игры и политика — самые распространенные виды криминальных занятий в Америке.
Нет. Не мафия. Римо пришел к заключению, что за актами насилия, которые сопровождают каждый шаг Филдинга, должна стоять иностранная держава.
Его подозрения упали прежде всего на Индию. Но когда Римо поделился ими с Чиуном, тот высмеял это предположение.
— Индия никогда не станет нанимать убийц, даже таких толстых, чтобы добиться своей цели. Она не станет тратить несколько тысяч ваших долларов, если их можно использовать для создания атомного оружия.
— Ты уверен? — спросил Римо.
— Конечно. Индия скорее попыталась бы добыть формулу, вознося об этом молитвы.
— Римо кивнул и откинулся на софу в их номере в гостинице Дейтон. Если не Индия, то кто же? Кто еще был на прошлой презентации?
Конечно, Куба. Мария Гонзалес...
— Чиун? — снова позвал Римо.
Чиун сидел в центре ковра, покрывавшего пол, уставившись на свои сведенные в виде остроконечной крыши пальцы.
— Это мое имя, — отозвался он, не отводя глаз от пальцев.
— Ты не знаешь, где остановилась та кубинка? Она не говорила тебе?
— Я не имею обыкновения спрашивать, в каких гостиницах останавливаются незнакомые женщины, — сказал Чиун.
— Не знаю. Ты так все время вставал между нами, я даже подумал, что ты решил позабыть ради нее Барбру Стрэйзанд.
— Поосторожней, — сказал Чиун, не терпевший легкомысленных замечаний насчет его великой любви на всю жизнь. — Даже равноправным партнерам следует соблюдать приличия в разговоре.
— Так ты не знаешь, где она?
— Она с Кубы. Если она еще в городе, то должна быть в самой дешевой гостинице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23