— Мне не нужно было этого делать.
— Чего именно? — спросила она, оттаивая. — Оскорблять?
— Нет, предложение делать, — пояснил он сокрушённо. — Но теперь все встало на свои места.
— О чем это ты? — недоуменно спросила Настя. — У тебя с головой все в порядке?
— Все равно не поймёшь, — он вяло махнул рукой. — Все кончено, Настя, наша семейная жизнь разбита и осколков уже не соберёшь.
Она подошла к нему, присела рядом и начала гладить по голове, как маленького ребёнка, приговаривая:
— Ну что ты, милый, зачем же все так усложнять? У нас ведь ещё не было никакой жизни, чтобы говорить, что она разбита. Подумай сам — бить-то ещё нечего.
— Ты считаешь? — он с надеждой посмотрел на неё.
— Конечно, глупенький, — ласково улыбнулась она и поцеловала его в губы, обвив мускулистую шею руками. — Нам с тобой ещё нечего терять, а значит, не о чем пока жалеть. А зеркало разбила не я, а кошка.
Под диваном снова мяукнули, словно в подтверждение.
— Слышишь, дорогой? Эта скотина сознаётся. — Она прижалась к нему, изгибаясь всем телом и гладя руками его накачанную грудь. — Нужно выгнать её из дома, и все будет хорошо. Вечером улетим в Париж, поселимся в королевских апартаментах с видом на Елисейские Поля и будем гулять по Монмартру. А сейчас я хочу тебя, слышишь, котик?
— Ты и мёртвого уболтаешь, — слабо запротестовал он, расстёгивая ширинку. Её доводы неожиданно возымели на него благотворное действие, и он быстро забыл о своих суеверных страхах. — У тебя же дела.
— Они уже кончились, — простонала она, задыхаясь от неги. — Скажи, что любишь меня, Володенька…
— Я люблю тебя, Настя, — хрипло заверил он, стаскивая с неё трусики и сажая к себе на колени. — Ты прости, что накричал. Больше такого не повторится, обещаю. Ты у меня самая лучшая, самая красивая, самая-самая…
Она закинула свои длинные ноги ему на плечи, и они слились в объятиях. В комнате стали слышны только его частое прерывистое дыхание, её сладострастные стоны и завистливое мяуканье из-под дивана.
И как всегда, в самый напряжённый и ответственный момент в прихожей раздался звонок.
— Не открывай, прошу тебя! — всхлипнула, задыхаясь от счастья, Настя. — Продолжай!
— А я что делаю? — просопел над её ухом Володя. — О, как мне хорошо!
— И мне…
В прихожей снова позвонили.
— Не открывай, пошли они все к черту!
— Нет, я открою. — Володя вдруг тоненько пискнул, дёрнулся всем телом пару раз и обмяк, уронив голову на грудь неудовлетворённой супруги. — О, какой кайф! — с наслаждением выдохнул он. — Теперь пойду открою, чтобы убить того, кому там неймётся.
— Ну и открывай, — обиженно надулась Настя, отталкивая его от себя. — А я пойду в душ продолжать.
— Как это? — не понял Володя, застёгивая ширинку.
— Потом объясню.
Она соскользнула с дивана и пошла прочь из комнаты, вожделенно покачивая своими круглыми ягодицами. В дверь опять позвонили. Поправив на голове причёску и расправив смятую майку, Володя пошёл в прихожую, где у двери уже стояли собранные в путешествие сумки. Он никогда не смотрел в глазок, считая это ниже своего достоинства, и всегда открывал дверь сразу, будучи уверенным в своём физическом превосходстве над любым противником. Надо сказать, что многоборец Крапивин, бывший мастер спорта и чемпион Москвы, был около двух метров роста, широкоплечим, накачанным и очень подвижным мужчиной с квадратным лицом и сломанным в драке с собственным тренером носом. Отчасти ещё и из-за своей могучей внешности он стеснялся признаваться в собственных слабостях.
Блаженная улыбка, навеянная только что полученным удовольствием, ещё играла на его квадратном лице, когда он распахнул дверь и увидел Игоря Корешкова. Блаженство тотчас же сменилось кислой гримасой. На Корешке, как ласково звали его друзья, был его неизменный мятый костюм и покрытые вековой пылью туфли, под которыми, как знал Володя, скрывались дырявые носки. Сам он всегда одевался очень опрятно и не любил неряшливых людей, каким являлся Игорь Корешков, его бывший однокурсник, который сейчас стоял и смотрел на него каким-то странным взглядом.
— Привет, Корешок, — гостеприимно проговорил Володя. — Ты чего так рано заявился?
— Мяу!!! — с громким воплем проскочив между ногами, рыжий разбойник выбежал из квартиры и бросился наутёк вверх по лестнице.
— Что это было? — вытаращил глаза Игорь, попятившись от неожиданности, — Это был кот, — пояснил Володя. — Не обращай внимания. Ты что, фотографии принёс?
— Что-то вроде этого, — неуверенно пробормотал Игорь, не глядя другу в глаза.
— Тогда заходи, чего стоишь. Посмотрим на твои шедевры.
Грустно вздохнув, Игорь вошёл в квартиру и начал оглядываться. Многоборец закрыл дверь на ключ и пододвинул ногой тапочки.
— Вот, нацепи, тебе как раз будут.
— Да, недурственное гнёздышко, — завистливо проговорил Игорь, рассматривая отделанную деревянными брусками, покрытыми искристым лаком, прихожую. — Хороший у тебя дизайнер.
— Какой дизайнер? — не без гордости произнёс Володя. — Я сам все придумывал. Нравится?
— Не то слово.
— Ладно, идём в моей кабинет, а то в комнате не прибрано.
В этот момент из двери ванной, откуда доносился шум душа, по пояс высунулась Настя с мокрыми волосами и спросила:
— Кто там приходил, дорогой?
У Игоря при виде её ничем не прикрытых прелестей спёрло дыхание, отвисла челюсть, он остолбенел и вытаращил глаза, не в силах вымолвить ни слова. Нужно заметить, он смотрел на неё не как мужик на голую бабу, но как художник на фотомодель. Он много видел обнажённых женщин, но столь совершённой формы груди, как у Насти, созерцать, а уж тем более трогать своими руками ему ещё не доводилось. Он попытался представить на её месте ту самую старуху с фотографии, но не смог — слишком велико было различие.
— А, это ты, Корешок? — ничуть не стесняясь, проворковала Настя. — Фотографии принёс? Игорь тупо кивнул.
— Умничка! — Она расплылась в радостной улыбке и послала ему воздушный поцелуй. При этом дверь, которую Настя придерживала этой рукой, приоткрылась ещё больше, выставив на всеобщее обозрение и остальную часть обнажённой натуры, ни в чем не уступающую по своей красоте и привлекательности предыдущей — Я буду через минуту. Только не начинайте смотреть без меня.
— Я не понял, что тут происходит? — ошарашенно спросил Володя, переводя взгляд с гостя на жену. — Ты же голая!
— Ой, ну и что тут такого? — она наивно захлопала длинными ресницами. — Он же твой друг, — и игриво подмигнула Корешкову, от чего у того закружилась голова и запершило в горле. — В общем, ждите меня.
И, вильнув хвостом, скрылась за дверью.
— Нет, ты это видел? — возмущённо проговорил Володя, качая головой. — Друг, говорит. Идём в кабинет, пока она ещё чего не выкинула.
Они прошли в кабинет Володи. Игорь не раз бывал в его рабочем кабинете в офисе и теперь немало удивился поразительному сходству. Комната, в которую они вошли, точь-в-точь напоминала рабочий кабинет. Даже цвет стен и светильник под потолком были одинаковые, не говоря уж о расположении идентичной офисной мебели и наличии факса, ксерокса, компьютера и крутящегося чёрного кресла. Володя сел за свой стол и начальственно махнул рукой на небольшой диванчик у стены, обитый коричневой кожей.
— Присаживайся, Корешок, чувствуй себя как дома.
Сразу почувствовав себя неуютно, Игорь опустился на диван и спросил:
— Интересно, зачем тебе понадобился второй такой же кабинет?
— Чтобы не расслабляться, — небрежно пояснил тот и перешёл к делу:
— Ну, показывай свои шедевры. Только умоляю, не говори, что плохо получилось, — он вперил в него испытующий взгляд. — Ну?
Игорь съёжился, замявшись, и, глядя куда-то в бок, смущённо пробормотал:
— Не то чтобы совсем не получились, Володя. Дело несколько в другом…
— Ты резину не тяни, Корешок. — Он нервно поёрзал в кресле. — Скажи сразу те кадры, где мы с Настей друг другу кольца надеваем, — хорошо получились?
Игорь, тяжело вздохнув, потянул руку во внутренний карман пиджака за конвертом. Теперь, увидев Настю живой, здоровой, а главное, совершенно непохожей на старуху, он уже не был так уверен в необходимости показывать Володе принесённый снимок. Молодой муж выглядел вполне довольным и счастливым, у Насти тоже было прекрасное настроение. Зачем, спрашивается, он припёрся сюда с этой дурацкой фотографией? Только испортит им сейчас всю малину…
Права Ольга, не нужно было сюда приходить. А с другой стороны, что, если Володьке и впрямь угрожает опасность? Ведь неспроста же эта старуха появилась в кадре. И потом, как объяснить ему, что все остальные плёнки оказались засвеченными? Он ведь расстроится, бедняга, и ещё, чего доброго, набьёт ему физиономию по старой памяти. Это он может. Игорь с уважением посмотрел на мощные плечи своего товарища и вспомнил, как тот лупил его на третьем курсе института за то, что он смонтировал фотографию, приделав Володину голову к голому мужскому телу с малюсеньким половым органом, и показал снимок девушке, с которой тот тогда гулял. Потом Игорь неделю провёл в больнице с поломанной челюстью, а Володя его навещал, боясь, что пострадавший подаст на него заявление в милицию. Так они и сдружились.
Он достал конверт и начал вертеть его в руках.
— Знаешь, Володя, мне ужасно неловко об этом говорить, но я вынужден…
— О чем это ты? — насторожился многоборец.
— Вот об этом, — Игорь положил конверт на стол — Я сам ничего понять не могу, ей-богу. Поэтому пришёл к тебе. Посмотри.
Окинув Корешка удивлённым взглядом, Володя взял конверт, вытащил из него фотографию и начал разглядывать, а Игорь, затаив дыхание, следил за выражением его квадратного лица. Интерес в глазах друга быстро сменился удивлением, затем тут же перерос в глубокое недоумение и, наконец, превратился в злость.
— Это что, опять твои шуточки? — глухо спросил Володя. Щеки его стали покрываться багровыми пятнами.
— Боже упаси! — испуганно воскликнул Игорь. — За кого ты меня принимаешь! Это самая настоящая фотография, клянусь! Я бы никогда не…
— Заткнись, урод! — грубо оборвал его друг, бросая снимок на стол и поднимаясь с кресла. — Я же тебя ещё тогда предупреждал, скотину, чтобы больше такого не было! — он начал выходить из-за стола, поигрывая бицепсами Игорь вскочил с дивана и опасливо отбежал к двери — Да подожди ты, не кипятись. Говорю же тебе: это не фотомонтаж! Могу негатив принести, если хочешь!
— Ну ты и выродок. Совсем совесть потерял, — процедил Володя, сверля его презрительным взглядом и медленно приближаясь. — Не пойму только, чего ты добиваешься, хмырь болотный? Я тебе за Настю не только челюсть — все кости переломаю.
— Я не виноват! — истерично взвизгнул Игорь и попытался выскочить за дверь. Но не успел — многоборец поймал его за рукав, сгрёб за грудки, приподнял в воздух одной рукой, а другой замахнулся для удара.
Тут дверь распахнулась, и на пороге возникла Настя в коротеньком белом махровом халатике Волосы были обмотаны полотенцем.
— А вот и я, мальчики! — весело прощебетала она и тут же изумлённо спросила:
— Ой, а что это вы тут делаете?
— Ростом меряемся, — буркнул Володя, опуская свою жертву на пол.
— Чего тут мерить — и так все ясно, — она посмотрела на невысокого и щуплого Игоря. — Где наши фотографии?
И, не дожидаясь ответа, порхнула мимо них к столу, на котором виднелся злосчастный снимок. Схватив его двумя руками, она поднесла его к глазам, и они тут же округлились от ужаса.
— Господи, что это такое?! — ошеломление спросила она, потрясённая до глубины души. — С кем это ты здесь, Володя? — Она ревниво посмотрела на мужа. — Это что, твоя первая жена?!
— Что ты мелешь, — сердито пробормотал Володя, потянувшись за снимком. — Дай сюда!
Настя отскочила в угол и, глядя на него с нескрываемым бешенством, быстро проговорила:
— Ты не говорил мне, что уже был женат! Да ещё на такой старой кочерге! — Она посмотрела на фотографию — Ну и страшилище, прости господи!
— Ты все не правильно поняла, — начал с горечью оправдываться муж, — это Игорь просто пошутил неудачно. Шутки у него такие, дурацкие. У, гад, удавил бы! — он замахнулся на Игоря локтем, и тот сразу присел, сжавшись в комочек.
— Никакие это не шутки! — тонким голосом выкрикнул он. — Это чистая правда!
— Значит, все-таки правда? — Настя окатила мужа презрением. — Как ты мог опуститься до такого? Знала бы, никогда за тебя не вышла и уж тем более в постель с тобой не легла! Меня тошнит от одного твоего вида!
— Ну все, с меня хватит, — тихо сказал Володя, поворачиваясь к прижавшемуся к стене бледному как смерть Игорю. — Считай, что ты покойник, Корешок.
Скулы его напряглись, кулаки сжались, в глазах появилась тупая решимость, граничащая с безумием, совсем как тогда, на третьем курсе, и Игорь понял, что тот и впрямь его сейчас убьёт. И зачем он только припёрся сюда? Ведь отговаривали умные люди…
— Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива, — с едкой усмешкой бросила Настя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20