Обвести такого вокруг пальца — далеко не просто…
— Конечно, не верит. По-моему, вербовка — двойное дно… Один офицер-пограничник как-то рассказывал: границу перешли двое, один — своими ногами, второй — у него на спине… Кажется, мне отведена опасная роль… носильщика. Только хотелось бы знать, кого предстоит тащить на себе?
— Думаю,»груз» будет сидеть в одном с тобой самолете… Присмотрись к соседям!
Чемоданчик Панкратов в багаж не сдал не потому, что боялся за его сохранность. Просто ожидание выгрузки в Красноярске — не только муторно, но и опасно. Лучше воспользоваться ситуацией, когда остальные пассажиры будут «привязаны» к багажному павильону, и сбежать к кассам местных авиалиний.
При таком раскладе «груз» неминуемо покинет его спину и будет вынужден панически искать исчезнувшего перевозчика. Тем самым, выдаст истинное свое лицо.
Наконец, обьявили посадку, Из головы сыщика будто метлой вымело и Негодина, и ресторанного вербовщика, и отсутствующего Ступина. Осталось чувство непонятной тревоги и настороженности. Кто же будет пасти его во время перелета? От кого скрываться в Красноярске?
Пассажиры — обычные люди, серьезные и веселые, озабоченные и бесшабашные, трезвые и под хмельком. Кто из них — пастух?
Панкратов испытующе оглядел ряды кресел.
Одышливый толстяк во всю болтает с соседом. Успел познакомиться. На Панкратова даже не смотрит. Впереди — два парня симпатичной внешности читают. Заглянув между креслами, Андрей поинтересовался — что именно. Один — книгу о Фрейде, второй — какой-то научный труд с длинейшими — на весь разворот страницы — формулами.
Ничего не скажешь, серьезные отроки!
Что он имеет в непосредственной близости?
Справа возле окна — скромная девчушка в удлиненной черной юбчонке и белой блузке, застегнутой до самого горла. Студентка либо воспитанная в строгих правилах доченька любящих родителей, впервые отправленная в самостоятельную поездку? Такая не может быть «топтуном».
С другой стороны — худой интеллигент в дымчатых очках. Едва сел — выложил стопку газет, почти все посвящены вопросам бизнеса. Курсы валют, кредитные ставки, проценты с оборота, арендные платежи…
Бизнесмен! Самая престижная профессия после валютных проституток. Или — дилер, мененджер? Панкратов давно запутался в иностранных терминах, так и не научился мысленно переводить их на родной русский язык.
По проходу, сопровождаемый стюардессой, продефилировал плешивый господин с черным кейсом.
Занятый изучением соседей, Панкратов и помыслить не мог, что мимо него прощел человек, которого он безуспешно пытается вычислить. Ибо плешивый был умным и оборотистым помощником Степы Гаревича…
— Что нового в деловом мире? — с оттенком доброжелательной иронии обратился Андрей к худому коммерсанту, погруженному в проценты и ставки. — Простите за дилетантский интерес, но меня волнует состояние нашего рынка…
Интеллигент оторвался от таблиц и выкладок, оглушил соседа таким водопадом сведений, посыпанными деловыми подробностями и сдобренными обилием незнакомых терминов, что Панкратов почувствовал: ещё несколько минут подобной «лекции» и он вообще потеряет способность мыслить.
Значит, сосед не врет и не маскируется, вряд ли подсунули настоящего специалиста… Вообще-то, в рыночном мире все возможно… Возьмем на заметку…
Панкратов вежливо поблагодарил очкарика, вписав в благодарность довольно плоский комплимент — что-то о культурных людях, которым приходится транжирить дорогое время на ничего не соображающих недоумков.
Бизнесмен не стал возражать.
Андрей переключился на симпатичных парней, сидящих впереди. Там была ещё пожилая женщина, но она его мало интересовала. Растрепанные полуседые волосы, заплаканные глаза, к плоской груди прижат потертый дамский ридикюль — все приметы говорят: у человека — горе, летит на последние сбережения или выручать из беды «ребенка», или — на похороны.
— Ребята, почитать не найдется?
Чернявый красавец охотно пошел на контакт.
— Что же вам посоветовать? Фрейда? Для самолета, пожалуй, тяжеловат… Детективов мы с Иваном не читаем — зряшная потеря времени, все они — на одну колодку… Тошнит…
Его друг, такой же чернявый, но задорно курносый, оторвался от изучения формул.
— Стихи любите? У меня есть Гумилев…
Пришлось согласиться почитать Гумилева. Кажется, парни не подставные, настоящие.
На очереди — скромная соседка.
— Простите за глупое любопытство… Нам предстоит провести несколько часов рядом — не молчать же?…Вы далеко летите?
Вопрос из числа глупых. Будто в самолете имеется кнопка «остановка по требованию».
— Пока — в Красноярск, дальше — не знаю…
— Как это не знаете? — не понял Андрей.
— Посмотрю на месте, — всхлипнула девчушка. — Как получится…
История стара, как окружающий мир. Влюбилась в хорошего парня, вместе прожили месяца два, выяснилось — парень женат, у него — семья. Вроде, хочет развестись и соединиться со Светой — так зовут соседку. Уехал куда-то в Сибирь, сказал: под Красноярск. Выяснять отношения с женой.
Ожидала его Света, ожидала и решила лететь искать любимого. Вроде Красноярский край — многоэтажный московский дом, где можно ходить по этажам и спрашивать Володю или Сергея…
От рассказа так и веяло недоговоренностями и умалчиванием. Кроме того, настораживала необычная откровенность с незнакомым человеком. Но она окупалось невинным внешним видом, широко раскрытыми голубыми глазенками на фоне белокурых кудряшек.
— А вы тоже дл Красноярска или — дальше?
Вопрос девушки, похоже, насторожил симпатичных парней. Они не обернулись, но видимые между спинками кресел плечи чуть вздрогнули и подались друг к другу.
Значит, интересуются? Уж не одна ли компания: барышня и два кавалера?
Андрей арстистически изобразил полуглухого человека. Только разве не приложил козырек ладони к ухе.
— Как же вы одна отправились в такой путь? Наверно и денег — мизер? Не страшно?
Плечи любопытных парней расслабились, раздвинулись.
— Страшно… А что делать?… Кажется, я — в положении…
Ни следа девичьей стыдливости, щеки не загорелись румянцем, глаза не опустились. Так обьявляют о проблемах со стипендией, либо признаках простуды.
— На что же вы надеетесь?
— На добрых людей… Таких, как вы…
Интересная новость! Незнакомого мужчину возвели на трон невероятной доброты и участия! При такой скорости сближения недолго оказаться отцом нерожденного малыша.
— Я, конечно, помогу, — неопределенно пообещал Панкратов. — Боюсь только, что в Красноярске наши дорожки разойдутся…
— Если не секрет, куда отвернет ваша дорожка, — вытирая со щек следы слез, улыбнулась девушка.
Панкратов пожал плечами. Настойчивый интерес «студенточки» к цели его поездки усилил зародившееся подозрение.
Парни дружно поднялись и двинулись по проходу в сторону туалетов. Любитель сложных формул и поэзии поймал взгляд Андрея и выразительно качнул головой, приглашая последовать их примеру.
Ну, что ж, можно и прогуляться.
Молодые люди поджидали его рядом с входом в туалет.
— Извините, не знаем вашего имени…
— Как и я ваших, — широко улыбнулся Панкратов.
— Я — Иван, он — Сергей, — добродушно рассмеялся чернявый.
— Андрей Федорович…
Обнюхивание состоялось. На высоком дипломатическом уровне, правда, без расшаркиваний и обмена визитными карточками.
— Слушаю вас, — поторопил собеседников Панкратов, побаиваясь оставлять надолго Светлану. — Какие проблемы?
— Одна, но важная, — вступил в беседу курносый. — Вашу соседку мы немножко знаем. Наводчица бандитов.
— Откуда информация?
— Не имеет значения, — сердито буркнул чернявый. — Наше дело предупредить, решайте сами…
Либо затевается разборка между конкурентами, либо парни говорят правду. Но они-то сами кто такие? Если причастны к бандитским играм, то почему предупреждают? В обоих вариантах Света выступает в явно неблаговидном виде.
Боязнь Панкратова оставить без надзора соседку, кажется, имеет веские основания — она разговаривает с плешивым мужиком, облокотившимся на спинку кресла отсутствующего бизнесмена. Увидев Панкратова, плешивый быстренько ретировался.
Еще одна загадка! Похоже, самолет набит ими, словно пирог начинкой. Еще парочка зловещих фигур и ситуация станет неуправляемой. Впору обратиться к командиру воздушного судна с просьбой выделить парашют…
В Красноярском аэропорту самолет приземлился во время. Автобусы доставили прибывших к багажному павильону. Пассажиры столпились неподалеку от транспортеров, нетерпеливо поглядывали на обслуживающий персонал. Дескать, подавайте нам чемоданы, мешки, баулы, не медлите. Желательно в целом виде, без особых вмятин или порывов. Некоторые разбрелись по зданию, разглядывая прилавки многочисленных киосков, буфеты с выставленной снедью, в основном, зарубежного производства, выглядывая встречающих.
Залы гудели на подобии ульев, в которые бросили горящую паклю. В павильоне не продохнуть. Но, несмотря на подходящую обстановку, Панкратову не удалось улизнуть в кассовый зал местных авиалиний. Иван и Сергей намертво блокировали выходы, Света вцепилась в руку Андрея.
— Вы пообещали мне помощь, — напомнила она, вытирая немедленно выступившие слезы. — Я надеюсь…
— Конечно, конечно, — торопливо подтвердил Панкратов, оглядываясь в поисках куда-то исчезнувшего плешивого. — Вот только навещу… одно место…
— Я с вами… Боюсь остаться одна в такой толчее…
— Пошли, — ехидно пригласил Андрей, направляясь к туалетам. — Только придется подождать меня снаружи…
Оставшись в туалете один, Андрей торопливо открыл чемоданчик, достал из него парик, фасонистые усики. Вывернутая на изнанку куртка и рыжая шапка дополнили маскарадный костюм. Неуверенная походка больного человека, согнутая спина, прижатые к бокам руки и болезненное покашливание сделали сыщика неузнаваемым.
Все сошло, как нельзя лучше.
Света обошла «инвалида» равнодушным взглядом, парни расступились, освободив дорогу старому, смертельно больному старику, плешивый так и не появился. Именно его исчезновение сейчас больше всего тревожило сыщика. По всем, писанным и неписанным законам жанра тот просто обязан в столь ответственный момент находиться в центре разворачивающихся событий.
А его не было.
Сохраняя прединфарктый вид, Андрей ещё раз пытливо огляделся вокруг, десяток минут посидел в зале ожидания. Барышня и два кавалера настойчиво блокировали выход из туалета. Видимо решили — «клиента» от страха понос прохватил — бедняга, не опростается. Пусть не волнуется — «заботливые» соседи по самолетному салону ни за что не оставят его в беде.
В кассовом зале местных авиалиний сумрачно и грязно. Может быть, по причине мрачности, а может быть торжествуя победу, Панкратов не заметил девичью фигурку в черном монашеском платке, притаившуюся неподалеку от кассового окошечка.
— Один билет на первый рейс до Кокошино.
Панкратов произнес эти роковые слова достаточно тихо, но, к несчастью, кассирша была полуглухой и громко переспросила. Так громко, что девица вздрогнула. То ли от неожиданности, то ли от радости.
— Вам — в Кокошино?
На площади Светка сбросила темный платок и белокурые кудряшки рассыпались вокруг полудетского кукольного личика. Давалке ужасно захотелось сбросить надоевшую маску скромницы и тут же на площади сплясать бешенный ритмический танец неизвестного происхождения, но зато известного назначения.
Ничего подобного она не совершила — до сердечных спазм и поддергиваний в животе боялась всевидящего помощника нового своего босса.
— Гляди-ка Ваня, кого встретили? Это же редкая удача: конкурент сам вышел на нас.
Парни подхватили Светку под руки и быстренько доставили в укромное место.
— Быстро — куда летит фрайер? И не финти, если хочешь остаться красивой.
Вместо букета цветов дали понюхать аромат ножа.
Насмерть перепуганная проститутка все выложила. От «А» до «Я»…
Глава 18
Предвидение Корнева оправдались, Петруха решил ожениться. Сколько не уговаривал его отец потерпеть до осени — традиционного времени свадеб, парень уперся на своем. Только весной, никаких осенних месяцев! Будто завертелся в молодом мужике зловредный червяк, так и толкает его, так и грызет нутро.
Пришлось покориться. Мать, как водится, всплакнула, вызнала имя избранницы. Как-то под вечер заманила девку в баню, оглядела, попытала о своем, о женском.
— Девка справная, — шептала ночью на ухо мужу. — В теле. И умишко какое-никакое имеется. Пусть Петруха оженится, можа в разум парень войдет, перестанет по вдовам да молодухам шастать…
Права мать, ох, и права же! Жаден Петька до женского сословия, ни одной юбки мимо не пропустит, чтобы не оглядеть да ощупать. Редко дома ночует, стервец, больше спит на чужих подушках.
— Порешили — женись, охломон, — обозначил свое согласие Корнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Конечно, не верит. По-моему, вербовка — двойное дно… Один офицер-пограничник как-то рассказывал: границу перешли двое, один — своими ногами, второй — у него на спине… Кажется, мне отведена опасная роль… носильщика. Только хотелось бы знать, кого предстоит тащить на себе?
— Думаю,»груз» будет сидеть в одном с тобой самолете… Присмотрись к соседям!
Чемоданчик Панкратов в багаж не сдал не потому, что боялся за его сохранность. Просто ожидание выгрузки в Красноярске — не только муторно, но и опасно. Лучше воспользоваться ситуацией, когда остальные пассажиры будут «привязаны» к багажному павильону, и сбежать к кассам местных авиалиний.
При таком раскладе «груз» неминуемо покинет его спину и будет вынужден панически искать исчезнувшего перевозчика. Тем самым, выдаст истинное свое лицо.
Наконец, обьявили посадку, Из головы сыщика будто метлой вымело и Негодина, и ресторанного вербовщика, и отсутствующего Ступина. Осталось чувство непонятной тревоги и настороженности. Кто же будет пасти его во время перелета? От кого скрываться в Красноярске?
Пассажиры — обычные люди, серьезные и веселые, озабоченные и бесшабашные, трезвые и под хмельком. Кто из них — пастух?
Панкратов испытующе оглядел ряды кресел.
Одышливый толстяк во всю болтает с соседом. Успел познакомиться. На Панкратова даже не смотрит. Впереди — два парня симпатичной внешности читают. Заглянув между креслами, Андрей поинтересовался — что именно. Один — книгу о Фрейде, второй — какой-то научный труд с длинейшими — на весь разворот страницы — формулами.
Ничего не скажешь, серьезные отроки!
Что он имеет в непосредственной близости?
Справа возле окна — скромная девчушка в удлиненной черной юбчонке и белой блузке, застегнутой до самого горла. Студентка либо воспитанная в строгих правилах доченька любящих родителей, впервые отправленная в самостоятельную поездку? Такая не может быть «топтуном».
С другой стороны — худой интеллигент в дымчатых очках. Едва сел — выложил стопку газет, почти все посвящены вопросам бизнеса. Курсы валют, кредитные ставки, проценты с оборота, арендные платежи…
Бизнесмен! Самая престижная профессия после валютных проституток. Или — дилер, мененджер? Панкратов давно запутался в иностранных терминах, так и не научился мысленно переводить их на родной русский язык.
По проходу, сопровождаемый стюардессой, продефилировал плешивый господин с черным кейсом.
Занятый изучением соседей, Панкратов и помыслить не мог, что мимо него прощел человек, которого он безуспешно пытается вычислить. Ибо плешивый был умным и оборотистым помощником Степы Гаревича…
— Что нового в деловом мире? — с оттенком доброжелательной иронии обратился Андрей к худому коммерсанту, погруженному в проценты и ставки. — Простите за дилетантский интерес, но меня волнует состояние нашего рынка…
Интеллигент оторвался от таблиц и выкладок, оглушил соседа таким водопадом сведений, посыпанными деловыми подробностями и сдобренными обилием незнакомых терминов, что Панкратов почувствовал: ещё несколько минут подобной «лекции» и он вообще потеряет способность мыслить.
Значит, сосед не врет и не маскируется, вряд ли подсунули настоящего специалиста… Вообще-то, в рыночном мире все возможно… Возьмем на заметку…
Панкратов вежливо поблагодарил очкарика, вписав в благодарность довольно плоский комплимент — что-то о культурных людях, которым приходится транжирить дорогое время на ничего не соображающих недоумков.
Бизнесмен не стал возражать.
Андрей переключился на симпатичных парней, сидящих впереди. Там была ещё пожилая женщина, но она его мало интересовала. Растрепанные полуседые волосы, заплаканные глаза, к плоской груди прижат потертый дамский ридикюль — все приметы говорят: у человека — горе, летит на последние сбережения или выручать из беды «ребенка», или — на похороны.
— Ребята, почитать не найдется?
Чернявый красавец охотно пошел на контакт.
— Что же вам посоветовать? Фрейда? Для самолета, пожалуй, тяжеловат… Детективов мы с Иваном не читаем — зряшная потеря времени, все они — на одну колодку… Тошнит…
Его друг, такой же чернявый, но задорно курносый, оторвался от изучения формул.
— Стихи любите? У меня есть Гумилев…
Пришлось согласиться почитать Гумилева. Кажется, парни не подставные, настоящие.
На очереди — скромная соседка.
— Простите за глупое любопытство… Нам предстоит провести несколько часов рядом — не молчать же?…Вы далеко летите?
Вопрос из числа глупых. Будто в самолете имеется кнопка «остановка по требованию».
— Пока — в Красноярск, дальше — не знаю…
— Как это не знаете? — не понял Андрей.
— Посмотрю на месте, — всхлипнула девчушка. — Как получится…
История стара, как окружающий мир. Влюбилась в хорошего парня, вместе прожили месяца два, выяснилось — парень женат, у него — семья. Вроде, хочет развестись и соединиться со Светой — так зовут соседку. Уехал куда-то в Сибирь, сказал: под Красноярск. Выяснять отношения с женой.
Ожидала его Света, ожидала и решила лететь искать любимого. Вроде Красноярский край — многоэтажный московский дом, где можно ходить по этажам и спрашивать Володю или Сергея…
От рассказа так и веяло недоговоренностями и умалчиванием. Кроме того, настораживала необычная откровенность с незнакомым человеком. Но она окупалось невинным внешним видом, широко раскрытыми голубыми глазенками на фоне белокурых кудряшек.
— А вы тоже дл Красноярска или — дальше?
Вопрос девушки, похоже, насторожил симпатичных парней. Они не обернулись, но видимые между спинками кресел плечи чуть вздрогнули и подались друг к другу.
Значит, интересуются? Уж не одна ли компания: барышня и два кавалера?
Андрей арстистически изобразил полуглухого человека. Только разве не приложил козырек ладони к ухе.
— Как же вы одна отправились в такой путь? Наверно и денег — мизер? Не страшно?
Плечи любопытных парней расслабились, раздвинулись.
— Страшно… А что делать?… Кажется, я — в положении…
Ни следа девичьей стыдливости, щеки не загорелись румянцем, глаза не опустились. Так обьявляют о проблемах со стипендией, либо признаках простуды.
— На что же вы надеетесь?
— На добрых людей… Таких, как вы…
Интересная новость! Незнакомого мужчину возвели на трон невероятной доброты и участия! При такой скорости сближения недолго оказаться отцом нерожденного малыша.
— Я, конечно, помогу, — неопределенно пообещал Панкратов. — Боюсь только, что в Красноярске наши дорожки разойдутся…
— Если не секрет, куда отвернет ваша дорожка, — вытирая со щек следы слез, улыбнулась девушка.
Панкратов пожал плечами. Настойчивый интерес «студенточки» к цели его поездки усилил зародившееся подозрение.
Парни дружно поднялись и двинулись по проходу в сторону туалетов. Любитель сложных формул и поэзии поймал взгляд Андрея и выразительно качнул головой, приглашая последовать их примеру.
Ну, что ж, можно и прогуляться.
Молодые люди поджидали его рядом с входом в туалет.
— Извините, не знаем вашего имени…
— Как и я ваших, — широко улыбнулся Панкратов.
— Я — Иван, он — Сергей, — добродушно рассмеялся чернявый.
— Андрей Федорович…
Обнюхивание состоялось. На высоком дипломатическом уровне, правда, без расшаркиваний и обмена визитными карточками.
— Слушаю вас, — поторопил собеседников Панкратов, побаиваясь оставлять надолго Светлану. — Какие проблемы?
— Одна, но важная, — вступил в беседу курносый. — Вашу соседку мы немножко знаем. Наводчица бандитов.
— Откуда информация?
— Не имеет значения, — сердито буркнул чернявый. — Наше дело предупредить, решайте сами…
Либо затевается разборка между конкурентами, либо парни говорят правду. Но они-то сами кто такие? Если причастны к бандитским играм, то почему предупреждают? В обоих вариантах Света выступает в явно неблаговидном виде.
Боязнь Панкратова оставить без надзора соседку, кажется, имеет веские основания — она разговаривает с плешивым мужиком, облокотившимся на спинку кресла отсутствующего бизнесмена. Увидев Панкратова, плешивый быстренько ретировался.
Еще одна загадка! Похоже, самолет набит ими, словно пирог начинкой. Еще парочка зловещих фигур и ситуация станет неуправляемой. Впору обратиться к командиру воздушного судна с просьбой выделить парашют…
В Красноярском аэропорту самолет приземлился во время. Автобусы доставили прибывших к багажному павильону. Пассажиры столпились неподалеку от транспортеров, нетерпеливо поглядывали на обслуживающий персонал. Дескать, подавайте нам чемоданы, мешки, баулы, не медлите. Желательно в целом виде, без особых вмятин или порывов. Некоторые разбрелись по зданию, разглядывая прилавки многочисленных киосков, буфеты с выставленной снедью, в основном, зарубежного производства, выглядывая встречающих.
Залы гудели на подобии ульев, в которые бросили горящую паклю. В павильоне не продохнуть. Но, несмотря на подходящую обстановку, Панкратову не удалось улизнуть в кассовый зал местных авиалиний. Иван и Сергей намертво блокировали выходы, Света вцепилась в руку Андрея.
— Вы пообещали мне помощь, — напомнила она, вытирая немедленно выступившие слезы. — Я надеюсь…
— Конечно, конечно, — торопливо подтвердил Панкратов, оглядываясь в поисках куда-то исчезнувшего плешивого. — Вот только навещу… одно место…
— Я с вами… Боюсь остаться одна в такой толчее…
— Пошли, — ехидно пригласил Андрей, направляясь к туалетам. — Только придется подождать меня снаружи…
Оставшись в туалете один, Андрей торопливо открыл чемоданчик, достал из него парик, фасонистые усики. Вывернутая на изнанку куртка и рыжая шапка дополнили маскарадный костюм. Неуверенная походка больного человека, согнутая спина, прижатые к бокам руки и болезненное покашливание сделали сыщика неузнаваемым.
Все сошло, как нельзя лучше.
Света обошла «инвалида» равнодушным взглядом, парни расступились, освободив дорогу старому, смертельно больному старику, плешивый так и не появился. Именно его исчезновение сейчас больше всего тревожило сыщика. По всем, писанным и неписанным законам жанра тот просто обязан в столь ответственный момент находиться в центре разворачивающихся событий.
А его не было.
Сохраняя прединфарктый вид, Андрей ещё раз пытливо огляделся вокруг, десяток минут посидел в зале ожидания. Барышня и два кавалера настойчиво блокировали выход из туалета. Видимо решили — «клиента» от страха понос прохватил — бедняга, не опростается. Пусть не волнуется — «заботливые» соседи по самолетному салону ни за что не оставят его в беде.
В кассовом зале местных авиалиний сумрачно и грязно. Может быть, по причине мрачности, а может быть торжествуя победу, Панкратов не заметил девичью фигурку в черном монашеском платке, притаившуюся неподалеку от кассового окошечка.
— Один билет на первый рейс до Кокошино.
Панкратов произнес эти роковые слова достаточно тихо, но, к несчастью, кассирша была полуглухой и громко переспросила. Так громко, что девица вздрогнула. То ли от неожиданности, то ли от радости.
— Вам — в Кокошино?
На площади Светка сбросила темный платок и белокурые кудряшки рассыпались вокруг полудетского кукольного личика. Давалке ужасно захотелось сбросить надоевшую маску скромницы и тут же на площади сплясать бешенный ритмический танец неизвестного происхождения, но зато известного назначения.
Ничего подобного она не совершила — до сердечных спазм и поддергиваний в животе боялась всевидящего помощника нового своего босса.
— Гляди-ка Ваня, кого встретили? Это же редкая удача: конкурент сам вышел на нас.
Парни подхватили Светку под руки и быстренько доставили в укромное место.
— Быстро — куда летит фрайер? И не финти, если хочешь остаться красивой.
Вместо букета цветов дали понюхать аромат ножа.
Насмерть перепуганная проститутка все выложила. От «А» до «Я»…
Глава 18
Предвидение Корнева оправдались, Петруха решил ожениться. Сколько не уговаривал его отец потерпеть до осени — традиционного времени свадеб, парень уперся на своем. Только весной, никаких осенних месяцев! Будто завертелся в молодом мужике зловредный червяк, так и толкает его, так и грызет нутро.
Пришлось покориться. Мать, как водится, всплакнула, вызнала имя избранницы. Как-то под вечер заманила девку в баню, оглядела, попытала о своем, о женском.
— Девка справная, — шептала ночью на ухо мужу. — В теле. И умишко какое-никакое имеется. Пусть Петруха оженится, можа в разум парень войдет, перестанет по вдовам да молодухам шастать…
Права мать, ох, и права же! Жаден Петька до женского сословия, ни одной юбки мимо не пропустит, чтобы не оглядеть да ощупать. Редко дома ночует, стервец, больше спит на чужих подушках.
— Порешили — женись, охломон, — обозначил свое согласие Корнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51