за что мне все это? В чем здесь моя вина, почему именно я оказалась в той пещере? Я так надеялась, что кошмар моей прежней жизни с Тонино навсегда закончился, но пришел новый, еще более страшный…
Неожиданно для себя он встал, пересел к ней вплотную и, обняв, понял, что она плачет. И эти слезы, такие по-человечески беспомощные, пробили брешь там, где оказались бессильны любые слова…
ГЛАВА 24
На следующее утро Неверов собрал корабельный совет.
Это было первое официальное заседание с момента его образования. Слишком стремительно разворачивались события на Исканте, слишком много возникало проблем, требующих немедленного решения. Карлос оказался прав, только единоначальное руководство оставалось эффективным в этих условиях.
Не найдя в пещере никаких следов Фарино и его друзей, Неверов все никак не мог примириться с его предательством и, весьма вероятно, жестокой расплатой за это.
Совет Неверову понадобился, чтобы официально довести до всеобщего сведения новую информацию, полученную на Исканте. Им опять, в который уж раз, предстояло менять свои планы, приводить их в соответствие с суровыми условиями этой планеты. Им предстояло принять жизненно важные решения, и он хотел, чтобы люди шли на риск, полностью осознавая, что их ждет. Кроме всего прочего, он нуждался в совете ученых, ни на минуту не позволяя себе забывать, что он всего лишь офицер службы безопасности и его знания во многих вопросах, с которыми им пришлось столкнуться на Исканте, слишком поверхностны. Но ему нужна была уверенность, нужна была поддержка тех, пока еще робких ростков плана, что зародился в его голове в первую – после прилета ночь – ночь встречи с Элайн.
Когда все наконец собрались, он начал сразу с самой важной новости:
– Сегодня нам предстоит выработать стратегию и тактику нашего дальнейшего пребывания на Исканте. Дело в том, что во время преследования грайров после их нападения на базу наша экспедиция обнаружила на планете технически развитую, негуманоидную и враждебно настроенную к нам цивилизацию.
Тишина, мгновенно установившаяся в кают-компании, подсказала ему, что новость еще не успела распространиться среди команды и теперь буквально оглушила большинство из присутствующих.
Выдержав паузу, необходимую для того, чтобы люди до конца освоились с этим сообщением, он продолжил:
– Оставить планету, как вы знаете, мы не можем, в этом случае нам грозит голодная смерть. Мы не знаем причины, по которой искантцы стали нашими врагами, это нам еще предстоит выяснить. Пока что ясно одно. Не имея своих собственных космических кораблей…
– Откуда такая уверенность? – перебил его Алмин, сидящий от него по правую руку за столом президиума.
– Невозможно строить космические корабли, не создав вокруг планеты сеть вспомогательных баз или хотя бы маяков. Мы не обнаружили здесь ни одного спутника. Даже если они строили такие корабли в другом месте, здесь должны были быть маяки – хотя, возможно, я ошибаюсь. Дело сейчас не в этом. Дело в том, что каким-то непонятным для меня образом они ухитрились неплохо изучить человеческую природу задолго до нашего прибытия на Исканту. Возможно, когда-то, много лет назад, здесь случайно потерпел крушение земной корабль. Познакомившись с представителями нашей расы, они решили, что люди им для чего-то нужны…
– Люди, или их техника, или их космические технологии, – снова перебил его Алмин.
– Возможно. Мы этого не знаем. В наших знаниях о цивилизации Исканты гораздо больше белых пятен, чем достоверно установленных фактов. Однако сегодня с уверенностью можно утверждать, суммируя все известное, что лет десять тому назад они начали планомерную охоту за земными кораблями.
– Вы хотите сказать, что они нападали на них в космосе? – спросил Гурко, всем своим видом выражая недоверие услышанному. – Об этом не было ни одного сообщения!
– В том-то и дело, что они открыто не нападали на наши корабли. Замаскировавшись и полностью подчинив себе психику специально отобранных и предварительно обработанных ими представителей нашей расы…
Неверова вновь перебили, посыпался град вопросов, и ему пришлось всех успокаивать. Никто из присутствующих не мог поверить, что кто-то превращает людей в безвольное орудие для выполнения действий, враждебных по отношению к их собственной цивилизации. Тишина установилась лишь после того, как Алмин пообещал сделать специальное сообщение о том, каким образом возможно осуществить такое подчинение.
Наконец Неверов смог продолжить:
– Воспользовавшись неожиданным для нас способом маскировки, они, внешне совершенно неотличимые от обычных людей, проникали на наши корабли и направляли их к своей планете, чтобы захватить экипаж… Что в дальнейшем происходило с захваченными людьми, нам неизвестно, однако с уверенностью можно сказать, что подобные диверсии продолжались не один год, и наш «Севастополь» был не первым кораблем, попавшим в подготовленную для него ловушку…
Зал снова взорвался градом вопросов, и Степану пришлось довольно долго излагать историю с Ковентри и подменой навигационного блока корабля. Только после этого он смог наконец снова вернуться к главному:
– У нас мало оружия и почти совсем нет планетарной техники. «Севастополь» всего лишь пассажирский звездолет. Тем не менее выбор у нас простой: либо отвоевать себе кусок территории на этой планете для того, чтобы вести там сельскохозяйственные работы, либо, сняв здесь наш первый урожай, уйти в открытый космос и попытаться найти другую планету. Планет с подходящими для людей условиями в нашей галактике ничтожно мало, так что единственный реальный шанс выжить состоит в том, чтобы остаться здесь и вести постоянную войну за выживание. Оставшись здесь, мы наверняка начнем терять людей, собственно, уже начали…
Он замолчал, словно сам пытался до конца вникнуть в смысл только что произнесенных слов, и, воспользовавшись этой паузой, Алмин тихо произнес:
– Есть еще и третья возможность.
В зале царила гробовая тишина, и слова эти прозвучали достаточно громко, чтобы их услышали все.
– Какая именно?
– Попытаться договориться с ними, попытаться узнать, что им нужно от нас, и попробовать наладить обмен, или торговлю, или как там это называлось у древних греков, впервые открывавших варварские земли?
– К сожалению, мы не древние греки. Что, если «варварам» нужны мы сами? Наши тела? Наша психика? В этом случае мы тоже сможем наладить обмен? – спросил Неверов.
Ответом ему была все та же гробовая тишина – даже Алмин больше ничего не возразил.
– Тем не менее вы правы в одном. Мы обязаны выяснить об искантцах все возможное и использовать малейший шанс для того, чтобы не начинать здесь широкомасштабных боевых действий, которые мы наверняка проиграем. Бесполезно с нашими силами бороться с потенциалом целой цивилизации, даже если она значительно уступает нам в технологическом отношении, а я в этом, кстати, далеко не уверен. Биороботы, напавшие на нас во время последней экспедиции, – наглядное тому подтверждение. Вездеход до сих пор находится в ремонте, после того как один из них оставил на его люке свою визитную карточку.
В этот момент Алмин решительно потребовал слова, и, поскольку Неверов сказал уже почти все, он не стал возражать.
– Я хочу предостеречь вас от поспешных выводов, – сказал профессор, обращаясь непосредственно к Неверову и как бы не замечая остального зала. – Очень часто поспешные и слишком самоуверенные выводы, не подкрепленные фактами, приводили к научному фиаско их авторов, а иногда имели и более серьезные последствия. Вспомните историю с открытием искусственных клеток. Заметив, что полученные ими образования искусственной материи способны к делению и определенной адаптации к окружающей среде, авторы этого открытия поспешили с публикацией, а падкие на сенсации журналисты немедленно раздули журнальную статью до размеров целого открытия. И ничего из этого открытия, кроме конфуза для авторов, не получилось. Механически копируя поведение живых клеток в определенной среде, открытые ими «биологически активные тела» так никогда и не стали живыми организмами.
Но я отвлекся. В нашем случае все может быть совсем наоборот. Столкнувшись с формами, внешне похожими на земные механизмы, мы и посчитали их таковыми, хотя на самом деле они вполне могут оказаться живыми существами. У нас не было возможности исследовать эти объекты, мы слишком быстро убрались с места встречи, не захватив с собой ни единого образца!
– Эти «образцы», профессор, едва не прокусили стены нашего вездехода и основательно повредили входной тамбур. Однако, поскольку все показания наружных датчиков машины фиксировались, я позволю себе показать вам один из отснятых во время схватки кадров, и, может быть, этот снимок убедит вас в том, что мои выводы не столь уж необоснованны, как вам показалось, – возразил Неверов.
По его команде включился голографический проектор, и в метре от стола президиума, в воздухе возникло объемное изображение напавшего на них чудовища. Камера зафиксировала его в начальной стадии прыжка, когда одновременно два луча бластеров рассекли его корпус на неравные части. На срезе отчетливо были заметны оплавленные обрезки волоконно-оптических кабелей и гидравлических приводов.
– Любой инженер подтвердит вам, что в данном случае мы имели дело с механизмами, и этот вывод имеет принципиальное значение, поскольку именно из факта существования этих роботов мы можем сделать вывод о высоком технологическом уровне производства наших противников.
Алмин, не ожидавший столь убедительного опровержения своего мнения, несколько стушевался, однако тут же взял реванш:
– Я не знал об этих снимках. И тем не менее вы до конца меня не убедили. Дело в том, что на поверхности вездехода, в местах соприкосновения с напавшими на нас существами, я обнаружил слизь, несомненно, органического происхождения…
«Вот так новость! – подумал Неверов. – Если это не ошибка, то его открытие может в корне изменить всю ситуацию». А вслух сказал:
– Что же вы молчали до сих пор? Мы ведь не на научной конференции, профессор, от верной интерпретации полученных нами фактов могут зависеть жизнь многих людей и вся наша дальнейшая судьба – подумайте сами. Если вы правы и эти существа не являются роботами… Или, по крайней мере, не являлись ими раньше – я склонен думать, что впоследствии их все же превратили в роботов, используя для этого неизвестные, а возможно, и не допустимые для нашей науки методы. Но в любом случае, если вы не ошиблись, у них должны быть прототипы – так сказать, исходный живой материал… Если это так, у нас может появиться шанс найти союзников на этой планете.
– Вряд ли они уцелели, если принять во внимание тотальное уничтожение и подавление всех живых форм на Исканте.
– Не один я грешу поспешными выводами – мы слишком мало знаем, чтобы утверждать подобное.
Неверов замолчал, обдумывая дальнейший план действий. В связи с открытием Алмина первостепенное значение приобретала разведка. Им придется начать крупномасштабную съемку планеты. До получения первых результатов пройдут месяцы, и ждать их сложа руки они не могут себе позволить. Придется готовить еще одну экспедицию к побережью местного океана. Если где-то и могла уцелеть иная, отличная от грайров жизнь, то искать ее нужно только там.
Некоторое время новых желающих выступить не находилось, и зал, предоставленный сам себе, тихо гудел, как растревоженный улей.
«Слишком много негативной информации, и слишком мало надежды, – подумал Неверов. – Смогут ли они при таком накале эмоций принять сегодня единственно правильное решение, от которого будет зависеть наша дальнейшая судьба? Что, если совет решит свернуть колонию и отправить корабль на поиски новой планеты? Для многих пассажиров слова о ничтожной вероятности открытия подходящей для них планеты ничего не значат. Космос, по их мнению, состоит из планет-курортов…»
Наконец слова попросил один из новых помощников Алмина. Биолог Красин. По поручению Неверова Алмин уже начал подбирать себе научную команду среди пассажиров, и этого человека Неверов видел впервые. Его внешность не производила должного впечатления, но Неверов по своей прежней службе знал, как часто бывает обманчива внешность, особенно в тех случаях, когда это касалось ученых.
С виду Красину было лет сорок, небритый, одет неряшливо. Главным предметом, который, казалось, занимал все его внимание, были старинные очки, оправа которых оказалась ему явно велика. Он их то снимал, то надевал, то прятал в карман, то доставал вновь и, наконец, совершенно забыл об этой детали своего снаряжения.
В зале послышался смех, однако, когда этот человек начал говорить, все сразу же забыли о его внешности.
– Мне было поручено провести биологический анализ бесценного и до сих пор единственного образца наших врагов, который удалось получить во время недавнего нападения на базу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Неожиданно для себя он встал, пересел к ней вплотную и, обняв, понял, что она плачет. И эти слезы, такие по-человечески беспомощные, пробили брешь там, где оказались бессильны любые слова…
ГЛАВА 24
На следующее утро Неверов собрал корабельный совет.
Это было первое официальное заседание с момента его образования. Слишком стремительно разворачивались события на Исканте, слишком много возникало проблем, требующих немедленного решения. Карлос оказался прав, только единоначальное руководство оставалось эффективным в этих условиях.
Не найдя в пещере никаких следов Фарино и его друзей, Неверов все никак не мог примириться с его предательством и, весьма вероятно, жестокой расплатой за это.
Совет Неверову понадобился, чтобы официально довести до всеобщего сведения новую информацию, полученную на Исканте. Им опять, в который уж раз, предстояло менять свои планы, приводить их в соответствие с суровыми условиями этой планеты. Им предстояло принять жизненно важные решения, и он хотел, чтобы люди шли на риск, полностью осознавая, что их ждет. Кроме всего прочего, он нуждался в совете ученых, ни на минуту не позволяя себе забывать, что он всего лишь офицер службы безопасности и его знания во многих вопросах, с которыми им пришлось столкнуться на Исканте, слишком поверхностны. Но ему нужна была уверенность, нужна была поддержка тех, пока еще робких ростков плана, что зародился в его голове в первую – после прилета ночь – ночь встречи с Элайн.
Когда все наконец собрались, он начал сразу с самой важной новости:
– Сегодня нам предстоит выработать стратегию и тактику нашего дальнейшего пребывания на Исканте. Дело в том, что во время преследования грайров после их нападения на базу наша экспедиция обнаружила на планете технически развитую, негуманоидную и враждебно настроенную к нам цивилизацию.
Тишина, мгновенно установившаяся в кают-компании, подсказала ему, что новость еще не успела распространиться среди команды и теперь буквально оглушила большинство из присутствующих.
Выдержав паузу, необходимую для того, чтобы люди до конца освоились с этим сообщением, он продолжил:
– Оставить планету, как вы знаете, мы не можем, в этом случае нам грозит голодная смерть. Мы не знаем причины, по которой искантцы стали нашими врагами, это нам еще предстоит выяснить. Пока что ясно одно. Не имея своих собственных космических кораблей…
– Откуда такая уверенность? – перебил его Алмин, сидящий от него по правую руку за столом президиума.
– Невозможно строить космические корабли, не создав вокруг планеты сеть вспомогательных баз или хотя бы маяков. Мы не обнаружили здесь ни одного спутника. Даже если они строили такие корабли в другом месте, здесь должны были быть маяки – хотя, возможно, я ошибаюсь. Дело сейчас не в этом. Дело в том, что каким-то непонятным для меня образом они ухитрились неплохо изучить человеческую природу задолго до нашего прибытия на Исканту. Возможно, когда-то, много лет назад, здесь случайно потерпел крушение земной корабль. Познакомившись с представителями нашей расы, они решили, что люди им для чего-то нужны…
– Люди, или их техника, или их космические технологии, – снова перебил его Алмин.
– Возможно. Мы этого не знаем. В наших знаниях о цивилизации Исканты гораздо больше белых пятен, чем достоверно установленных фактов. Однако сегодня с уверенностью можно утверждать, суммируя все известное, что лет десять тому назад они начали планомерную охоту за земными кораблями.
– Вы хотите сказать, что они нападали на них в космосе? – спросил Гурко, всем своим видом выражая недоверие услышанному. – Об этом не было ни одного сообщения!
– В том-то и дело, что они открыто не нападали на наши корабли. Замаскировавшись и полностью подчинив себе психику специально отобранных и предварительно обработанных ими представителей нашей расы…
Неверова вновь перебили, посыпался град вопросов, и ему пришлось всех успокаивать. Никто из присутствующих не мог поверить, что кто-то превращает людей в безвольное орудие для выполнения действий, враждебных по отношению к их собственной цивилизации. Тишина установилась лишь после того, как Алмин пообещал сделать специальное сообщение о том, каким образом возможно осуществить такое подчинение.
Наконец Неверов смог продолжить:
– Воспользовавшись неожиданным для нас способом маскировки, они, внешне совершенно неотличимые от обычных людей, проникали на наши корабли и направляли их к своей планете, чтобы захватить экипаж… Что в дальнейшем происходило с захваченными людьми, нам неизвестно, однако с уверенностью можно сказать, что подобные диверсии продолжались не один год, и наш «Севастополь» был не первым кораблем, попавшим в подготовленную для него ловушку…
Зал снова взорвался градом вопросов, и Степану пришлось довольно долго излагать историю с Ковентри и подменой навигационного блока корабля. Только после этого он смог наконец снова вернуться к главному:
– У нас мало оружия и почти совсем нет планетарной техники. «Севастополь» всего лишь пассажирский звездолет. Тем не менее выбор у нас простой: либо отвоевать себе кусок территории на этой планете для того, чтобы вести там сельскохозяйственные работы, либо, сняв здесь наш первый урожай, уйти в открытый космос и попытаться найти другую планету. Планет с подходящими для людей условиями в нашей галактике ничтожно мало, так что единственный реальный шанс выжить состоит в том, чтобы остаться здесь и вести постоянную войну за выживание. Оставшись здесь, мы наверняка начнем терять людей, собственно, уже начали…
Он замолчал, словно сам пытался до конца вникнуть в смысл только что произнесенных слов, и, воспользовавшись этой паузой, Алмин тихо произнес:
– Есть еще и третья возможность.
В зале царила гробовая тишина, и слова эти прозвучали достаточно громко, чтобы их услышали все.
– Какая именно?
– Попытаться договориться с ними, попытаться узнать, что им нужно от нас, и попробовать наладить обмен, или торговлю, или как там это называлось у древних греков, впервые открывавших варварские земли?
– К сожалению, мы не древние греки. Что, если «варварам» нужны мы сами? Наши тела? Наша психика? В этом случае мы тоже сможем наладить обмен? – спросил Неверов.
Ответом ему была все та же гробовая тишина – даже Алмин больше ничего не возразил.
– Тем не менее вы правы в одном. Мы обязаны выяснить об искантцах все возможное и использовать малейший шанс для того, чтобы не начинать здесь широкомасштабных боевых действий, которые мы наверняка проиграем. Бесполезно с нашими силами бороться с потенциалом целой цивилизации, даже если она значительно уступает нам в технологическом отношении, а я в этом, кстати, далеко не уверен. Биороботы, напавшие на нас во время последней экспедиции, – наглядное тому подтверждение. Вездеход до сих пор находится в ремонте, после того как один из них оставил на его люке свою визитную карточку.
В этот момент Алмин решительно потребовал слова, и, поскольку Неверов сказал уже почти все, он не стал возражать.
– Я хочу предостеречь вас от поспешных выводов, – сказал профессор, обращаясь непосредственно к Неверову и как бы не замечая остального зала. – Очень часто поспешные и слишком самоуверенные выводы, не подкрепленные фактами, приводили к научному фиаско их авторов, а иногда имели и более серьезные последствия. Вспомните историю с открытием искусственных клеток. Заметив, что полученные ими образования искусственной материи способны к делению и определенной адаптации к окружающей среде, авторы этого открытия поспешили с публикацией, а падкие на сенсации журналисты немедленно раздули журнальную статью до размеров целого открытия. И ничего из этого открытия, кроме конфуза для авторов, не получилось. Механически копируя поведение живых клеток в определенной среде, открытые ими «биологически активные тела» так никогда и не стали живыми организмами.
Но я отвлекся. В нашем случае все может быть совсем наоборот. Столкнувшись с формами, внешне похожими на земные механизмы, мы и посчитали их таковыми, хотя на самом деле они вполне могут оказаться живыми существами. У нас не было возможности исследовать эти объекты, мы слишком быстро убрались с места встречи, не захватив с собой ни единого образца!
– Эти «образцы», профессор, едва не прокусили стены нашего вездехода и основательно повредили входной тамбур. Однако, поскольку все показания наружных датчиков машины фиксировались, я позволю себе показать вам один из отснятых во время схватки кадров, и, может быть, этот снимок убедит вас в том, что мои выводы не столь уж необоснованны, как вам показалось, – возразил Неверов.
По его команде включился голографический проектор, и в метре от стола президиума, в воздухе возникло объемное изображение напавшего на них чудовища. Камера зафиксировала его в начальной стадии прыжка, когда одновременно два луча бластеров рассекли его корпус на неравные части. На срезе отчетливо были заметны оплавленные обрезки волоконно-оптических кабелей и гидравлических приводов.
– Любой инженер подтвердит вам, что в данном случае мы имели дело с механизмами, и этот вывод имеет принципиальное значение, поскольку именно из факта существования этих роботов мы можем сделать вывод о высоком технологическом уровне производства наших противников.
Алмин, не ожидавший столь убедительного опровержения своего мнения, несколько стушевался, однако тут же взял реванш:
– Я не знал об этих снимках. И тем не менее вы до конца меня не убедили. Дело в том, что на поверхности вездехода, в местах соприкосновения с напавшими на нас существами, я обнаружил слизь, несомненно, органического происхождения…
«Вот так новость! – подумал Неверов. – Если это не ошибка, то его открытие может в корне изменить всю ситуацию». А вслух сказал:
– Что же вы молчали до сих пор? Мы ведь не на научной конференции, профессор, от верной интерпретации полученных нами фактов могут зависеть жизнь многих людей и вся наша дальнейшая судьба – подумайте сами. Если вы правы и эти существа не являются роботами… Или, по крайней мере, не являлись ими раньше – я склонен думать, что впоследствии их все же превратили в роботов, используя для этого неизвестные, а возможно, и не допустимые для нашей науки методы. Но в любом случае, если вы не ошиблись, у них должны быть прототипы – так сказать, исходный живой материал… Если это так, у нас может появиться шанс найти союзников на этой планете.
– Вряд ли они уцелели, если принять во внимание тотальное уничтожение и подавление всех живых форм на Исканте.
– Не один я грешу поспешными выводами – мы слишком мало знаем, чтобы утверждать подобное.
Неверов замолчал, обдумывая дальнейший план действий. В связи с открытием Алмина первостепенное значение приобретала разведка. Им придется начать крупномасштабную съемку планеты. До получения первых результатов пройдут месяцы, и ждать их сложа руки они не могут себе позволить. Придется готовить еще одну экспедицию к побережью местного океана. Если где-то и могла уцелеть иная, отличная от грайров жизнь, то искать ее нужно только там.
Некоторое время новых желающих выступить не находилось, и зал, предоставленный сам себе, тихо гудел, как растревоженный улей.
«Слишком много негативной информации, и слишком мало надежды, – подумал Неверов. – Смогут ли они при таком накале эмоций принять сегодня единственно правильное решение, от которого будет зависеть наша дальнейшая судьба? Что, если совет решит свернуть колонию и отправить корабль на поиски новой планеты? Для многих пассажиров слова о ничтожной вероятности открытия подходящей для них планеты ничего не значат. Космос, по их мнению, состоит из планет-курортов…»
Наконец слова попросил один из новых помощников Алмина. Биолог Красин. По поручению Неверова Алмин уже начал подбирать себе научную команду среди пассажиров, и этого человека Неверов видел впервые. Его внешность не производила должного впечатления, но Неверов по своей прежней службе знал, как часто бывает обманчива внешность, особенно в тех случаях, когда это касалось ученых.
С виду Красину было лет сорок, небритый, одет неряшливо. Главным предметом, который, казалось, занимал все его внимание, были старинные очки, оправа которых оказалась ему явно велика. Он их то снимал, то надевал, то прятал в карман, то доставал вновь и, наконец, совершенно забыл об этой детали своего снаряжения.
В зале послышался смех, однако, когда этот человек начал говорить, все сразу же забыли о его внешности.
– Мне было поручено провести биологический анализ бесценного и до сих пор единственного образца наших врагов, который удалось получить во время недавнего нападения на базу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49