Но он понимал, что до конца рейса все равно не удержится от какого-нибудь случайного, мимолетного знакомства с лицом противоположного пола, да и не собирался себя в этом ограничивать. В конце концов за время службы он достаточно долго не видел женщин и сейчас смаковал все новые возможности, открывшиеся для него в этом, не совсем обычном задании. Коль скоро ему предназначили роль подсадной утки – начальство может не сомневаться в том, что он будет вести себя вполне естественно. Именно так, как вел бы себя на его месте настоящий Симптон. Вот только «Севастополь» не слишком подходящее место для дорожных знакомств. Одиноких женщин среди пассажиров почти не было, а те, что могли себе позволить истратить на билет несколько тысяч кредитов, не воспользовавшись для этого карманом своего спутника, держались слишком уж независимо и высокомерно.
Эти холеные красотки, увешанные дорогими побрякушками, не вызывали у Степана особого интереса – возможно, оттого, что он слишком хорошо знал, какой высокой может оказаться цена такого случайного знакомства.
Но скорее всего причина его неприязненного отношения к этим женщинам крылась совершенно в ином. Наверно, так чувствует себя человек с пустым карманом, разглядывающий витрину ювелирного магазина. Он знал, что женщины, избалованные богатством и вниманием окружающих, вряд ли обратят внимание на какого-то провинциального эль-капитана, пусть даже и служащего в знаменитом корпусе внешней безопасности. Они жили в ином мире, к которому он никогда не будет принадлежать.
Однако сегодня он был Симптоном – напомнил он себе, и, если ему удастся сыграть свою роль достаточно правдоподобно, результат может быть совершенно иным. Тем более что подобная игра – это одновременно и тренировка, и проверка надежности его легенды.
Когда одна из таких женщин в сопровождении то ли лакея, то ли охранника вошла в кают-компанию и величественной походкой направилась к заранее приготовленному для нее столику в центре зала, Степан не стал выпускать ее из поля зрения.
Ее спутник скромно держался позади и остался стоять чуть в стороне, прислонившись к колонне и внимательно осматривая зал.
Скорее всего это был телохранитель, и, значит, она могла оплатить билет не только себе, но и этому мускулистому парню.
Действительно ли он был лишь охранником или по совместительству исполнял роль ее любовника? Степан невольно поежился, представив на секунду себя на его месте.
Ни за какие блага в мире он не согласился бы променять свою, пусть даже ограниченную жесткими армейскими правилами, свободу на унизительное, рабское положение человека, полностью зависимого от капризов хозяйки.
Словно почувствовав его взгляд, женщина приподняла голову и впервые посмотрела в его сторону.
Глаза у нее были поразительные, полные какой-то ослепительной, синей голубизны, в которой так легко утонуть.
Она была красива – слишком красива. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. На протяжении веков происходил естественный отбор. Богатство и женская красота всегда существовали вместе.
На ней почти не было драгоценностей, хотя в последние годы стало модным выставлять напоказ свою состоятельность. Те дамы из высшего общества, которые могли себе это позволить, напоминали витрину ювелирного магазина.
В глубоком вырезе платья незнакомки сверкал один-единственный синий камень. Но, присмотревшись, Неверов понял, что это бирюсит с планеты Хамсин. Цена такого камня равнялась нескольким миллионам кредитов. Примерно столько стоил небольшой космический корабль.
Неожиданная, шальная мысль накатила на него, как волна.
«Вот сейчас встану и приглашу ее танцевать, чем я, черт возьми, рискую? Ну пошлет она меня куда подальше, по крайней мере посмотрю на нее вблизи…»
Он шел к незнакомке через весь пустой зал кают-компании. Ноги словно сами несли его, не подчиняясь голосу рассудка. Было в этом нелепом порыве что-то от внутреннего протеста. Человек не имел права на такое баснословное богатство, чтобы носить на себе бирюсит, как обыкновенное украшение.
Кто она такая? Известная актриса реала? Модная топ-модель? Всего этого вместе было бы недостаточно для такого камня… Скоро он все узнает. Сделает запрос в информационной сети и, может, будет гордиться этой минутой, когда увидел ее так близко…
В кают-компании играла приглушенная плавная музыка. По вечерам здесь танцевали, но сейчас еще слишком рано, и его приглашение будет выглядеть вдвойне нелепо.
Однако он уже не мог остановиться. Он видел только ее глаза. Что-то в них дрогнуло, когда она поняла, что он идет к ее столику, – что-то, весьма напоминавшее испуг.
Кого могла бояться такая женщина? Вся ее жизнь, вероятно, походила на непрерывный праздник, и она скорее всего привыкла к постоянному вниманию мужчин. Однако сейчас ее поведение было по меньшей мере странным.
Он понял это, когда испуг в ее глазах превратился в настоящую панику. Незнакомка бросила отчаянный взгляд в сторону своего телохранителя, привстала, словно собиралась убежать, и вновь без сил опустилась в кресло. Неверов уже стоял перед ней, слегка наклонив голову.
– Вы позволите пригласить вас на танец? – Степан не узнал своего хриплого, дрожащего голоса. Ее отчаянное, непонятное волнение передалось ему.
– Танец? Какой танец? Разве здесь танцуют?
– Дама не танцует! Отойди от нее!
Амбал, только что стоявший у колонны, был теперь в полуметре от Степана. Скорость, с которой он преодолел разделявшее их расстояние, говорила о многом, и Неверов понимал, что нарывается на неприятности, возможно, даже большие. Но останавливаться не собирался, во всяком случае не по требованию этого мужика.
– Сам отойди.
Выпад со стороны амбала последовал почти мгновенно, как только до него дошел смысл ответной фразы Степана. Но реакция, отточенная годами тренировок, позволила Неверову не только перехватить летящий ему в лицо кулак, но и одновременно провести второй, свободной рукой небольшой, незаметный со стороны приемчик.
Едва пальцы его левой руки коснулись нервного узла на шее противника, как тот начал заваливаться назад, и Степан с трудом удержал его обмякшее тело своей правой рукой. Слегка повернувшись, он усадил телохранителя в свободное кресло рядом с дамой и, словно извиняясь, сказал:
– Не надо махать руками на незнакомого человека.
Неверов уже полностью овладел собой и отчетливо понимал, что из безобразной сцены, которую он только что спровоцировал на глазах у незнакомки, вряд ли найдется достойный выход. К тому же, похоже, прахом пошли вся его тщательно разработанная легенда и все прочие, связанные с ней благие намерения. Но почему-то ему это сейчас было глубоко безразлично.
Вскочив со стула в момент столкновения, она стояла теперь прямо перед ним, но испуг в ее глазах исчез, превратившись в какое-то другое, непонятное чувство.
– Вы хоть понимаете, что натворили?
Терять ему теперь было нечего, и, бесшабашно усмехнувшись, он ответил не без тайной бравады, неправильно истолковав ее волнение:
– Да ничего с ним не случится, минут через пять очухается.
– Я жена Тонино Морандо, а это его телохранитель.
Неверов похолодел. Все-таки он достукался. Достучался. В службе безопасности не было человека, который бы не знал про Морандо.
Этот мерзавец заправлял целой империей. Наркотики, контрабанда. Говорили, что у него есть собственные космические корабли, и поэтому все усилия федеральных служб выследить и поймать крестного отца разветвленной мафиозной организации, охватившей своими щупальцами большинство внешних колоний Федерации, всегда оканчивались неудачей.
Порой Степану казалось, что неуловимость Морандо обеспечивали вовсе не космические корабли, а самые обыкновенные деньги…
Все эти мысли промелькнули в его голове еще до того, как он полностью осознал всю опасность ситуации, в которой теперь очутился. Люди Морандо могли убрать любого без всякого повода, если он чем-то не понравился боссу. А уж поднять руку на его личного телохранителя, да еще на глазах посторонних людей волочиться за его женой… Вот откуда у нее этот камень… Интересно, скольких жизней он стоил?
– Где сейчас ваш муж? Он здесь, на корабле?
– Если бы он был на корабле, вас бы уже… – Она замялась на секунду и закончила другим тоном: – Нет, я не знаю, где он сейчас. Он должен встретить меня в космопорту Рамиды. Но здесь наверняка есть еще кто-нибудь из его охраны. Я их всех не знаю. Он всегда так делает.
Она говорила торопливо, проглатывая слова, и только сейчас Неверов начал понимать, что больше всего она боялась, что его убьют прямо у нее на глазах. И ее опасения вовсе не казались Степану такими уж беспочвенными. Вот когда он пожалел, что станнер пришлось сдать в багаж…
– Сядьте, – приказала она ему. – Да садитесь же за мой столик, сделайте вид, что ничего не произошло! Может, они еще ничего не заметили.
– Сейчас заметят. Ваш охранник приходит в себя.
– Так сделайте что-нибудь!
Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что она имеет в виду, и еще секунда, чтобы поверить в то, что она на его стороне. Решившись наконец, он достал из кармана зажигалку, с виду ничем ни отличавшуюся от тех, что продавались в любом киоске.
Одно нажатие на регулятор газового клапана, и тонкая струйка бесцветного газа коснулась ноздрей охранника. После этого Степан щелкнул пьезокристаллом и прикурил сигарету от бледного огонька. Газ горел. Но в нем содержался достаточно сильный наркотик с психотропным эффектом.
– Он будет спать еще минут двадцать, а когда проснется, ничего не вспомнит.
Она посмотрела на него с недоверием.
– Вы из полиции?
– Нет. Просто я забочусь о собственной безопасности.
– Ладно. Это не важно. С остальным я справлюсь сама. Теперь уходите.
– Когда я увижу вас снова?
Слова сорвались словно бы сами собой, против его воли.
– Похоже, вы и правда ненормальный.
В конце концов ему пришлось уйти, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.



ГЛАВА 2

Все последующие три дня Неверов ждал продолжения этой истории. Но ничего не происходило. Каждый вечер он отправлялся в кают-компанию, словно на дежурство, в один и тот же час, но так и не встретил ее ни разу.
В корабельном информатории он узнал ее имя и номер каюты. Ее звали Элайн Мондего. В том, что она не захотела носить фамилию мужа, не было ничего удивительного.
Попытка разыскать ее каюту не принесла успеха. Она жила в отсеке люкс и снимала его целиком. Там стояла такая охрана, преодолеть которую в случае необходимости было бы непросто даже для него со всем его опытом. Да и не было для этого серьезной причины, он и так достаточно наломал дров. Предъявлять свои особые полномочия ради того, чтобы познакомиться с понравившейся женщиной? Он умел соблюдать меру в таких делах.
Приходилось терпеливо ждать – рано или поздно он все равно встретит ее. Корабль не такой уж большой, а путешествие предстояло долгое. Одно для него оставалось неясным: почему его так интересует Элайн Мондего? Уж во всяком случае, не из-за Морандо. Он прекрасно знал, что ничего не сможет сделать. Да и вообще деятельность Морандо не входила в сферу компетенции его отдела.
Во время оверсайда связь с базой отсутствовала, но даже если бы он сумел отправить в центр сообщение – это бы ровно ничего не изменило. Много раз в управлении получали сведения о местонахождении Морандо, но все хорошо спланированные и неплохо организованные операции по его поимке проваливались. То ли причина была в том, что из-за утечки информации Тонино узнавал о них заранее, то ли потому, что высокое начальство не слишком стремилось его поймать.
В конце концов Неверов вынужден был признать, что в его интересе к Элайн не было ничего профессионального. Самое странное заключалось, пожалуй, в том, что многообещающие планы дорожных знакомств с женщинами больше его не интересовали.
Шла уже вторая неделя разгона. Скорость корабля стала достаточной для оверсайда. Приближалось время первого пространственного прыжка, после которого корабль должен был выйти в район Центавра и продолжить разгон к Рамиде. Если он не ошибся в выборе рейса, то события, связанные с его заданием, должны были начаться как раз перед вторым прыжком. Однако подготовка к похищению корабля, если имело место действительно похищение, должна была начаться заранее. Ему следовало сейчас быть предельно внимательным и сосредоточиться на работе, а он вместо этого целыми днями думал об Элайн…
Во время прыжка кораблем управляли три человека. Всегда три. Кибернетик, штурман и капитан.
Кибернетик, маленький верткий человечек, работавший одновременно на трех терминалах, выводил на четвертый, самый большой дисплей, стоявший напротив капитанского кресла, длинные таблицы поправок. Даже сверхскоростные компьютеры не успевали вовремя свести воедино все данные, необходимые для вычисления окончательных координат прыжка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49