— Вам с ним приходилось сталкиваться после катастрофы?
— Нет, он исчез, если не считать того, что его рукой выборочно стирается из моего компьютера информация, связанная с катастрофой и с причинами, ее вызвавшими. Иногда он пытается разговаривать со мной, используя мой компьютер, но я никогда ему не отвечаю и каждый раз после посещения дома оставляю на столе кристалл с новой копией записи моего дневника. У меня их много, этих копий. Так что не огорчайтесь, если вам нужна копия моего исследования, я вам ее подарю.
Ротанов усмехнулся про себя определению «исследование». Любому автору его работа всегда кажется значительней, чем она есть на самом деле. Но этот дневник со всеми наблюдениями и фактами, собранными автором, и в самом деле обладал немалой ценностью. Поблагодарив Гранта за его любезность, Ротанов предложил немедленно приступить к подготовке поездки в новое поселение и отправиться туда на следующее утро. Никто не стал возражать. Разве что Зарудный посмотрел на него с некоторым сомнением.
— Скажите, Ротанов, зачем вам это нужно?
— Зачем нужно, что?
— Откуда такой повышенный интерес к этому богом и людьми забытому поселению?
— Работа у меня такая. Безопасность внеземных поселений.
— Я как раз о работе, о том, почему вы выбрали именно эту?
— А вы сами для чего служите в десанте? Платят там немного, во всяком случае, на мой взгляд, недостаточно, чтобы оправдать ежедневный риск. Я ответил на ваш вопрос?
— Более или менее… И все же вам, в самом деле, небезразлично то, что случилось с этими людьми?
— Гораздо больше меня волнует то, что с ними еще может случиться, и то, что может случиться с теми, кто прилетит сюда вслед за нами. Если хотя бы части этих людей, лишившихся всего, что они имели, удастся помочь, то уже только это оправдает всю нашу экспедицию. И, кроме того, мне почему-то кажется, что в этом поселении можно найти причины прошлых и еще только предстоящих нам катаклизмов.
— Разве вы их не нашли до сих пор? Разве моего отчета для этого недостаточно? — возмущенно спросил Грант.
— Ваш отчет описывает внешнюю канву событий, то, что лежит на поверхности. А я хочу выяснить, кто на самом деле стоит за тем, что произошло на Ароме.
— Разве это не ясно? Компания «Инпланет», кто же еще?
— Представительство компании, все ее оборудование, научный центр и все, что они здесь делали, — все это уничтожено. Но акции против людей не прекратились. И не только враждебные, что еще более странно. Этот дом, например… Кто его построил? Для чего? Почему мы нашли на космодроме открытый и полностью оснащенный всем, кроме горючего, звездолет? Кто управляет действиями энергетических роботов., вырвавшихся из подводной сферы? И почему, собственно, она раскрылась? Нескольких оборотов бура для этого было явно недостаточно, возможно, она раскрылась бы и без всякого участия со стороны людей, она двигалась к берегу, не так ли? Все совпало очень удачно…
— Вы любите такие задачки? — вновь поинтересовался Зарудный, не упускавший возможности при каждом удобном случае подпустить Ротанову очередную колкость, впрочем, в большинстве случаев они были довольно безобидны, поскольку эти двое людей явно симпатизировали друг другу.
— Во всяком случае, я от них не прячусь за лежащими на поверхности решениями, которые подворачиваются сами, словно специально предназначенные для того, чтобы определить наши выводы.
Зарудный поднялся и, усмехнувшись, пожал Ротанову руку.
— Собственно, это я и хотел услышать. Когда мы отправляемся?
На этот вопрос ответил Грант:
— Завтра, раз уж вы решили не откладывать экспедицию, но придется дождаться наступления темноты. Днем песчаники слишком активны.
— А почему не сегодня? У нас есть целый день на сборы, мне кажется, этого вполне достаточно.
— Мне надо зарядить аккумуляторы моего мобиля, а вам поближе познакомиться с уязвимыми точками песчаников и потренироваться в стрельбе по макетам. В момент нападения некогда будет объяснять, куда нужно целиться.
ГЛАВА 25
В эту последнюю перед походом ночь Ротанову не снилась Земля. Хотя он долго не мог заснуть и думал именно о ней, о вопросе Зарудного. о своем ответе, о том, что его связывает с такой далекой родиной…
Сколько времени удалось ему провести на Земле за последние годы? Наверно, не больше месяца. Постепенно привыкаешь к тому, что живешь на чужих мирах, в тех далеких уголках космоса, куда смогли проникнуть его собратья. Но где бы он ни бывал, какие бы загадки, поставленные космосом, ни распутывал, за всеми его действиями незримо стояла Земля…
Сколько еще это будет продолжаться? Его жизнь выглядит абсолютно ненормальной, если рассматривать ее под углом общепринятых человеческих ценностей. Не пора ли ему успокоиться, обрести постоянную точку притяжения? Ведь нельзя же считать домом стандартный блок в слепом каменном небоскребе, расположенном в центре федеральной столицы, безликое жилище, в котором он не всегда появляется даже в те редкие моменты, когда дела управления забрасывают его на Землю.
В то время он еще не знал, что настоящие встречи и та единственная женщина, которая останется с ним на всю жизнь, ждут его где-то далеко впереди, за непроницаемой завесой времени, и сейчас думал о том, почему люди так беспечно, неосторожно, а порой и безжалостно ведут себя, оказавшись в чужих мирах.
«Почему мы приносим с собой наши худшие привычки, нашу жадность, стремление обогатиться любой ценой? Почему мы забываем, что на нас смотрят звезды и запоминают любой наш поступок, а иногда за этим холодным оценивающим взглядом скрывается чужой разум, как это случилось здесь, на Ароме… И не важно, где именно находится этот разум и что он собой представляет…»
Ему еще предстояло это выяснить, но одно не вызывало сомнений — сам факт существования на этой планете таинственного, скрытого от людей непроницаемой завесой разума…
Сон окончательно покинул Ротанова, он знал, что теперь уже не уснет до самого рассвета, и стал думать о вещах более насущных, о том, например, как уговорить Линду расстаться со своей драгоценностью, и о том, что собой представляет этот кровавый жемчуг на самом деле.
Загадочный камень легко справляется с любой болезнью, он дает своему хозяину ощутимую власть над другими людьми и возможность постоять за себя в самой опасной ситуации, он дарит ему иллюзию безнаказанности и лишает того пронзительного чувства одиночества, которое незримо стоит за нашими спинами с самого рождения, дожидаясь лишь часа, когда родственники и друзья оставят нас один на один с неизбежностью смерти… Друг, который всегда с тобой, друг, постепенно высасывающий из своего партнера все силы, всю его живую кровь.
Он требует за свою дружбу слишком высокую плату, питаясь мыслями и чувствами своего хозяина, аккумулируя их в себе, а затем, когда придет его час… Ротанов не знал, что именно случится тогда, но ощущение скрытой угрозы не покидало его всякий раз, когда он видел висящий на шее Линды кровавый камень, и не в этом ли главная причина того, что ему хочется видеть ее все реже и реже?..
Даже естественное для полного сил мужчины желание не могло заставить его преодолеть возникший между ними психологический барьер. Инспектор не знал, как поступить в этой непростой ситуации. Каким образом разрубить разделивший их гордиев узел. Силой лишить Линду ее любимой игрушки? Она не простит ему этого никогда, она слишком независима, слишком самолюбива.
И все же что-то придется сделать еще до отъезда, иначе предупреждение Гранта может обернуться для нее настоящей бедой. В этом камне скрывалось зло. Рано или поздно оно наберет достаточно силы и вырвется наружу, и тогда уже никто не сможет помочь Линде.
Ротанов решительно встал, оделся. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спавших внизу товарищей, вышел на балкон. Прежде чем идти к Линде, он решил постоять здесь, собраться с мыслями, — так он это объяснял себе, — но на самом деле ему не хватало решительности, и он надеялся, что сухой ветер, долетавший со стороны пустыни, и холодные, равнодушные искорки звезд помогут ему обрести уверенность.
Однако этого не произошло, он стоял, растерянный и одинокий, в этом совершенно чужом мире, рождавшем на свет кровавые кристаллы власти…
Становилось холодно. Ветер окреп и принес со стороны прерий очередную черную тучу, сразу закрывшую от него звездное небо.
Дождя не было, но начало накрапывать что-то мелкое и мерзкое, похожее на смог большого города. Смога здесь не было, но было нечто пострашнее любого смога.
В дневнике Гранта говорилось о том, что аромский жемчуг сохраняет невидимую эфирную связь с породившим его образованием, ее могут уловить лишь специальные, очень чуткие приборы, но Ротанов и без приборов знал, что Грант прав, потому что чувствовал эту связь своими натянутыми, как тугие струны, нервами.
Каждый раз, когда он видел жемчужину Линды, его не оставляло давящее ощущение чужого недоброго взгляда, следящего за каждым его шагом. Интересно узнать, что произошло с той сферой, из которой вырвалась на свободу вся эта нечисть? Продолжает ли она свое, тайное от людей, подводное существование? Не оттуда ли приходят приказы к чудовищным существам, свирепствующим на планете с того момента, как открылась сфера?
Катастрофа лишила колонию всех технических средств, и наблюдение за морским дном стало невозможным. Такие средства есть на звездолете, и, может быть, именно поэтому кто-то позаботился о том, чтобы корабль не мог сдвинуться с места?
Сомнения… Вопросы без ответов… Надо что-то делать наконец, пока вырвавшееся на волю зло не обрело своей настоящей силы…
Если бы он знал заранее, что его ждет на этой планете! Сюда послали бы исследовательский корабль со всем необходимым оборудованием, и на всякий случай его бы охраняли оставленные в космосе корабли прикрытия. Но об этом сейчас можно было только мечтать, придется использовать все имеющиеся в их распоряжении подручные средства, и действовать нужно немедленно. Для начала все же придется силой отобрать у Линды жемчуг.
Ротанов еще не знал, что будет с ним делать потом, но твердо решил избавиться от камня до начала похода к Скалистым горам, где обосновались те, кто уцелел после катастрофы. Слишком рискованно нести эту штуку к людям, потерявшим своих близких в лабораториях «Инпланет».
Выругав себя за нерешительность, он наконец вернулся с балкона на балюстраду и постучал в дверь комнаты Линды.
Она ответила сразу же, приглашая его войти, и, едва открыв дверь, он понял, что она еще не ложилась. Линда сидела перед трюмо с распущенными волосами, в открытой ночной сорочке, из-под которой соблазнительно светлели ее алебастровые плечи, но почти сразу же взгляд Ротанова метнулся ниже, туда, где тлела кровавая светящаяся капля жемчуга.
И сразу же он почувствовал внутренний толчок. Зло было здесь, и оно стало сильнее, с тех пор как он в последний раз говорил с Линдой наедине. Теперь его мысли, все его внимание были прикованы только к этой кровавой точке, он словно забыл о том, что в комнате находится соблазнительная полуобнаженная женщина, с которой он не раз делил свои ночи.
— Давно ты меня не навещал. Если бы здесь были другие женщины, я могла бы подумать, что ты нашел себе новый объект для ухаживаний. Здоровым мужчинам несвойственно столь долгое воздержание.
Ему показалось, что ее цинизм наигран. Она специально провоцировала его на ссору. И за этой жалкой попыткой ему почудилась растерянность и одиночество, давящие ее не меньше, чем его самого. Правда, на ней был камень, вероятно, способный в какой-то мере заменить даже общение с друзьями.
— Я пришел не за этим!
— Вот как? Что же еще тебе могло понадобиться в два часа ночи?
— Твой камень. Тебе придется отдать его мне.
— Мы уже говорили об этом не один раз, не начинай снова.
— Если ты не согласишься отдать мне жемчуг, я буду вынужден отобрать его силой. Для твоего же блага. Неужели ты не видишь, что он убивает тебя?! — Так ты заботишься о моем благе или решил использовать жемчуг для себя? Скажи уж прямо, что ты давно мечтаешь завладеть моей драгоценностью и использовать ее в собственных интересах! Только тебе это не удастся, и не мечтай! Я сумею за себя постоять.
— Не говори глупости! Ты прекрасно знаешь, что это неправда! Я хочу уничтожить камень! Сжечь его, взорвать, расплавить — не знаю еще, каким образом, но я это сделаю!
— И ты уверен, что он тебе эго позволит?
Ротанов почувствовал, что у него пересохли губы. Он предполагал, что Линда знает о камне больше, чем говорит, но то, что камень может обладать собственной волей, стало для него полнейшей неожиданностью.
— Ты хочешь сказать, что он знает о моих намерениях?
— Ты же их не скрываешь. Для того чтобы он о них узнал, необязательно даже произносить это вслух, он знает, о чем ты думаешь.
— Тогда тем более мне придется от него избавиться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56