Один только несгибаемый дед Чештина продолжал оставаться на позициях присущего ему экстремизма. Он в сердцах шмякнул о стол свою шляпу. Плюнул, рывком запахнулся в плащ и, ни на кого не глядя, устремился прочь из ангара, абсолютно, видимо, забыв, кто он и где находится.
Охрана на сей раз не растерялась. Сработала четко. Не успел Чештина что-либо понять, как опять уже очутился на своем стуле, притиснутый к сиденью парой крепких рук. Несколько попыток вырваться, сопровождаемых потоками яростной брани, успеха не возымели, вызвав скорее улыбки на лицах некоторых из сидящих поодаль.
В конце концов Чештина, видимо, опомнился. Он перестал вырываться. Как-то затравленно огляделся, обежав лица всех присутствующих. Уперся в меня, попытался прожечь взглядом. После чего, так и не добившись успеха в этом, обиженно отвернулся ото всех, нахохлился и уселся, закутавшись в плащ. Вид у него при этом был самый что ни на есть несчастный и оскорбленный.
Я никак не стал комментировать это происшествие. Свежая мысль вернуться к изначальным баранам, то есть к теме, придя мне в голову, уже не покидала ее. Поэтому я сразу же обратился к Капке:
– Вы бы не развили вашу идею несколько точней? Как вы видите этот союз и насколько Древний Король имеет отношение к этому делу?
Пускай думает, что я на его удочку попался. И заинтересован. А я его послушаю и в нужный момент – цоп! – перехвачу инициативу.
Капка, услышав меня, с достоинством поклонился. Дипломат.
– Древний Король наложит на всех нас охраняющее заклятие, – уведомил он меня, и, по мере дохождения до меня смысла, шерсть у меня на загривке мысленно все больше вставала дыбом. Если так можно выразиться. – Так что в случае нарушения кем-либо союза он просто скончается в результате сам собой, без лишних хлопот. Поэтому у Древних и были такие устойчивые королевства, – ввернул он историческую справку. – Оттого-то уважаемые старейшины и отнеслись столь бурно к обсуждению данного предложения. – Он посмотрел на старейшин и сделал легкий поклон в их сторону. Тоже совершенно уважительный. Искренний абсолютно! А ведь этот человек вынашивал планы всеобщего уничтожения этого племени!
Но это вообще-то было так, мелочи, потому что он, Капка то есть, совершенно меня убил. Наповал. Зарезал прямо-таки. И в землю закопал. Потому что полностью перехватил у меня решение задачи.
Тотальный контроль со стороны Короля – такому нечего было противопоставить. У меня даже сомнений не возникло. Более того, Капка сам оказался готов подвергнуться такой обработке. А это ведь говорило, что он ее не боится. Либо потому, что владеет какой-нибудь защитой (какой, например?), что, если подумать, вполне могло быть правдой. (Но не дураки же и мы, чтоб в свою очередь этого не понимать? И тогда спокойной жизни магистру Капке светит совсем немного.) Либо – что не так уж невероятно – он в своем стремлении искренен.
А тогда значит, что наши интересы нисколько не противоречат его собственным. Ион может с легкой совестью пойти на это. Почему бы, собственно, нет?
Ха! Но тогда это же означает, что и для нас такой оборот дела выгоден! А я-то еще гадал, сколько нам всего придется перелопачивать после взятия противников на поводок. А может, выходит, и не надо?
То-то Стас так спокойно отнесся тогда в разговоре к дальнейшему ходу событий, осенило тут меня. Выходит, он знал о возможных раскладах? А я-то ему заворачивал насчет наведения порядка!
Замечательно. Покуда все эти мысли проносились у меня в голове, я пришел в настолько бодрое настроение, что решил плюнуть на свои копошившиеся в душе мелкие страхи и закурить. Да черт с ним, с этикетом! И с паспортом тоже! Я вытащил пачку «Честерфильда» и положил на стол, достав сигарету.
Аниз с Дареком привычным уже движением потянулись к куреву. Так что мне пришлось еще озаботиться пепельницей. Сидевший в отдалении от нас Капка подозрительно нахмурился, разглядывая явно незнакомый ему ритуал.
Ничего. Пусть посидит. Рано его еще допускать к своему кругу. Как-нибудь позже. То, что Верховный маг был курильщиком, я уже знал.
Но закурить я не успел.
– Не-эт! – заорал внезапно Чештина, сидевший все это время тише мыши. Вскочил и стукнул по столу. – Не получишь ты этого союза! – заявил он, обращаясь к Капке, и с губ его явственно летела пена. – Он обличающе ткнул пальцем в сидевшего на стороне Капки несчастного короля Ядле, все это время вынужденного исполнять в нашей пьесе роль болвана. – Не пойдет наша дочка под твоего ублюдка!
Словно задыхаясь, он рванул на груди ворот одежды. А потом вдруг схватил свою шляпу. Вырвал – как мне показалось – у нее подкладку и швырнул остальное прямо в Капку.
Все вскочили, правда тут же замерев на секунду. Охрана пятилась от кресла Верховного магистра. А сам Капка, успевший тоже подпрыгнуть вверх, но все же не увернувшийся от шляпы, стоял, окутанный облаком изумительно синей пыли. Вцепившись в растерзанный головной убор и силясь оторвать его от лица. Так по крайней мере это выглядело.
Меня это зрелище совершенно ошарашило. Своей чрезмерной эффектностью, я бы сказал. Остальных, надо полагать, тоже. Поэтому никто из присутствующих и не ожидал того, что случилось следом.
Чештина с быстротой прямо-таки поразительной, как кот, бросающийся на мышь, буквально перелетел стол и обрушился на ничего не подозревающего Ядле. Бедняга успел только отшатнуться. Руки старейшины сомкнулись у него на горле, и оба они в компании со стулом повалились с грохотом на пол.
От этого грохота мы, остальные, и опомнились.
Охрана кинулась вперед. Старейшины, не рискуя даже сесть обратно, замерли. Явно не желая никого провоцировать и ожидая, что последует. Взгляды их не без причин обратились в мою сторону.
Надо было что-то делать. И я наконец оставил надоевший уже золотой ошейник лежать на столе. А сам, по примеру Чештины, также перемахнул на другую сторону поверху.
– Да чтоб вас всех! – на ходу бросил я старейшинам, решив ограничиться короткой репликой. Что еще можно было сказать?! Сидели вроде мирно, разговаривали… И вот на тебе!
Чештину уже отдирали от Ядле два здоровых охранника. И я, не став задерживаться, кинув туда только взгляд, шагнул к все еще продолжавшему топтаться в облаке пыли Капке. Зрелище было невероятное!
Он весь словно светился, окутанный неправдоподобным по яркости небесно-синим сиянием. Как купола Гур-Эмира в Самарканде, если я чего не путаю.
Рывок за плечо и хор предупредительных выкриков не дали мне подойти ближе.
– Господин магистр! Не подходите! – Капитан Кбелик отдернул меня назад. – Он сам справится! Это отрава!
Что ж, пронеслось у меня в голове, тогда понятно, почему все от него пятились. Да и сам Верховный магистр, судя по его движениям, не проявлял намерения отдать богу душу. Он вполне бодро продолжал сражаться со шляпой, и похоже было, что ему удастся оторвать ее от себя. Что же это за штуку такую применил против него Чештина? Интересно…
– Сударь! Помогите лучше с этим старым дурнем разобраться! – оторвал меня от созерцания титанической битвы Кбелик. – Мы его оторвать не можем! Что делать?
Что? Я подошел к рычащей и сопящей уже почти что куче, там, где Чештина повалил на пол Ядле. Судя по всему, усилия охранников действительно до сих пор не увенчались успехом. По шевелящемуся количеству рук и ног определить что-либо было невозможно. С удивлением я увидел валяющийся тут же пустой сапог.
– Он силен неимоверно, зверина, – объяснил Кбелик свои затруднения. – Челюсти разжать не можем! Хорошо, зубов нет. А убивать же его нельзя? – Он взглянул на меня с надеждой.
С надеждой в том смысле, что я, наоборот, разрешу. Но я толком еще ничего не понял: кого убивать, у кого зубы? Да и в любом случае хотел бы еще побеседовать с пленным Чештиной. Поэтому сунулся в кучу-малу сам. И сразу – ну почти сразу – понял, о чем шла речь. Действительно, хорошо, что у Чештины уже не осталось к старости зубов. Потому что беззубые волчьи челюсти, перемазанные кровавой пеной, стискивали мертвой хваткой горло короля Ядле. Пока еще живого. Но, судя по всему, не на долгое время.
И охрана никак не могла челюсти эти разжать.
Я едва не разревелся от обиды и злости одновременно. Ведь этот же мерзавец разом рушил все, о чем мы вообще тут говорили! Мне страшно захотелось тут же треснуть его по спине. Или по башке. Но делать ни того, ни другого было нельзя – это бы, пожалуй, только повредило Ядле. По той же причине не стоило совать в волчью пасть лезвие ножа – вблизи от смятого-то горла!
Решение, по счастью, пришло само. Мне не потребовалось на этот раз ломать голову: я выхватил из нарукавного кармашка шприц-тюбик и с маху всадил его в сивый загривок. Со всей полнотой чувств. Решение оказалось меньшим злом. Чештина дернулся, но хватку не ослабил. Однако через десяток секунд обмяк и безвольно вытянулся, высунув язык и выпустив свою жертву.
И – прямо на глазах начал меняться, превращаясь в человека.
Да-а, правы страшные легенды про оборотней, чего уж там! Правда, почему – конкретно не знаю, но вид трансформации озверевшего старейшины вызвал у меня что-то вроде отвращения.
– Унесите его куда-нибудь подальше отсюда! – велел я Кбелику. – Он будет спать несколько часов. Но свяжите, и пусть находится под наблюдением. Мало ли чего.
– Слушаюсь, господин магистр! – отозвался капитан и с несколькими своими утащил расхристанного после превращения Чештину. Похожего теперь на упившегося босяка.
Я склонился над Ядле. Рядом уже оказался неведомо когда успевший Аниз. Со своими двоими ординарцами. Следом с каким-то неуверенным видом подходила Забава. За ней – Дарек с Рэрой. Ангрест.
Все, в общем, в сборе. В это же время Капка закончил наконец борьбу со шляпой и отбросил ставший неопасным предмет одежды.
– Что с ним?! – воскликнул он, быстро опустившись на колени рядом с нами. Следующая его реплика была: – Великое Небо…
Судя по всему, у Ядле была сломана гортань. Чештина раздавил все хрящи, какие мог, своим зажимом. На большее его не хватило. Но, как я мог понять, этого было достаточно. Вместо дыхания Ядле сипел и булькал. Причем доставляло ему это сильные мучения. Так что и дышать-то он даже старался поменьше. Отчего, понятно, все только портил. Оставались какие-то минуты до наступления полного удушья. У него лицо уже начало синеть. А по одному виду что Аниза, что Капки, что Забавы можно было ставить диагноз об исходе.
Тем не менее я все же спросил, уже и так все понимая:
– Ну? Можно что-нибудь сделать?
Аниз только молча отрицательно покачал головой, выпрямляясь после осмотра. Капка – тот вовсе, к некоторому моему удивлению, смотрел на умирающего почти с отчаянием. Забава явно ожидала чего-то от меня. Правда, с каким-то неуверенным видом. Да, похоже, Чештина порушил-таки все, что хотел. Ядле уже задыхался, продолжая слабо корчиться на полу.
Капка повернул ко мне мрачное лицо.
– Самое время, если ты джинн, применить что-нибудь из твоих умений, – сообщил он. – Мальчик умирает. Мы не сможем ему помочь. От такого не лечат. – Помолчал и добавил:– Если ты действительно хочешь помочь…
Объяснять больше мне не понадобилось. Я как-то уже успел сообразить, что регенерацию поврежденных органов здешние целители проводить не умеют. Что Хозяйка, что Аниз, что Капка. Иначе бы последствия ранений выглядели здесь по-другому, чем на Земле. Максимум на что они способны – это передать другому человеку свою энергию. И все. В общем, такого, видимо, хватало. Но вот в случае тяжелого повреждения… Здесь попросту требовался хирург, а не целитель. Видимо, об этом же подумал и Аниз, порывисто вскинувшийся с загоревшимися глазами.
– Гар! Может быть, ты… действительно? – И телодвижением показал, что имеет в виду свои ноги.
Обрадовал, называется! Я пробуравил Аниза взглядом. Но, похоже, другого выхода и в самом деле не имелось. Однако стоило мне только вспомнить, как я ампутировал Анизу ноги… Ох, как мне этого не хотелось! Мне просто становилось нехорошо при одной только этой мысли! Но что-то надо же было делать! Ядле уже совсем почти затих. Лишь слабо вздрагивал, лежа с закатившимися глазами.
И ведь хуже всего: я знаю, что нужно делать трахеотомию – но я же понятия не имею, как ее выполнять! Я же не доктор! Горло, что ли, попросту перерезать?! Мигрени не будет, если отрубить голову, да?!
«Ну же, Гар! – насел на меня Аниз. Решайся! – говорил его взгляд. – Ты же можешь?..»
Да провались ты! Вечно мне тут приходится заниматься делом, о котором я понятия не имею. Что мне, больше делать нечего?! Но выхода не было никакого. Хоть кричи, хоть нет.
Я выдернул из ножен на голени десантный нож и велел остальным сумрачно:
– Отойдите.
Времени оставалось мало. И не следовало его в таком случае терять. Если так пойдет, мелькнула нерадостная мысль, я тут со временем стану неплохим партизанским доктором. Не забыть бы вколоть Ядле, что по такому случаю полагается:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Охрана на сей раз не растерялась. Сработала четко. Не успел Чештина что-либо понять, как опять уже очутился на своем стуле, притиснутый к сиденью парой крепких рук. Несколько попыток вырваться, сопровождаемых потоками яростной брани, успеха не возымели, вызвав скорее улыбки на лицах некоторых из сидящих поодаль.
В конце концов Чештина, видимо, опомнился. Он перестал вырываться. Как-то затравленно огляделся, обежав лица всех присутствующих. Уперся в меня, попытался прожечь взглядом. После чего, так и не добившись успеха в этом, обиженно отвернулся ото всех, нахохлился и уселся, закутавшись в плащ. Вид у него при этом был самый что ни на есть несчастный и оскорбленный.
Я никак не стал комментировать это происшествие. Свежая мысль вернуться к изначальным баранам, то есть к теме, придя мне в голову, уже не покидала ее. Поэтому я сразу же обратился к Капке:
– Вы бы не развили вашу идею несколько точней? Как вы видите этот союз и насколько Древний Король имеет отношение к этому делу?
Пускай думает, что я на его удочку попался. И заинтересован. А я его послушаю и в нужный момент – цоп! – перехвачу инициативу.
Капка, услышав меня, с достоинством поклонился. Дипломат.
– Древний Король наложит на всех нас охраняющее заклятие, – уведомил он меня, и, по мере дохождения до меня смысла, шерсть у меня на загривке мысленно все больше вставала дыбом. Если так можно выразиться. – Так что в случае нарушения кем-либо союза он просто скончается в результате сам собой, без лишних хлопот. Поэтому у Древних и были такие устойчивые королевства, – ввернул он историческую справку. – Оттого-то уважаемые старейшины и отнеслись столь бурно к обсуждению данного предложения. – Он посмотрел на старейшин и сделал легкий поклон в их сторону. Тоже совершенно уважительный. Искренний абсолютно! А ведь этот человек вынашивал планы всеобщего уничтожения этого племени!
Но это вообще-то было так, мелочи, потому что он, Капка то есть, совершенно меня убил. Наповал. Зарезал прямо-таки. И в землю закопал. Потому что полностью перехватил у меня решение задачи.
Тотальный контроль со стороны Короля – такому нечего было противопоставить. У меня даже сомнений не возникло. Более того, Капка сам оказался готов подвергнуться такой обработке. А это ведь говорило, что он ее не боится. Либо потому, что владеет какой-нибудь защитой (какой, например?), что, если подумать, вполне могло быть правдой. (Но не дураки же и мы, чтоб в свою очередь этого не понимать? И тогда спокойной жизни магистру Капке светит совсем немного.) Либо – что не так уж невероятно – он в своем стремлении искренен.
А тогда значит, что наши интересы нисколько не противоречат его собственным. Ион может с легкой совестью пойти на это. Почему бы, собственно, нет?
Ха! Но тогда это же означает, что и для нас такой оборот дела выгоден! А я-то еще гадал, сколько нам всего придется перелопачивать после взятия противников на поводок. А может, выходит, и не надо?
То-то Стас так спокойно отнесся тогда в разговоре к дальнейшему ходу событий, осенило тут меня. Выходит, он знал о возможных раскладах? А я-то ему заворачивал насчет наведения порядка!
Замечательно. Покуда все эти мысли проносились у меня в голове, я пришел в настолько бодрое настроение, что решил плюнуть на свои копошившиеся в душе мелкие страхи и закурить. Да черт с ним, с этикетом! И с паспортом тоже! Я вытащил пачку «Честерфильда» и положил на стол, достав сигарету.
Аниз с Дареком привычным уже движением потянулись к куреву. Так что мне пришлось еще озаботиться пепельницей. Сидевший в отдалении от нас Капка подозрительно нахмурился, разглядывая явно незнакомый ему ритуал.
Ничего. Пусть посидит. Рано его еще допускать к своему кругу. Как-нибудь позже. То, что Верховный маг был курильщиком, я уже знал.
Но закурить я не успел.
– Не-эт! – заорал внезапно Чештина, сидевший все это время тише мыши. Вскочил и стукнул по столу. – Не получишь ты этого союза! – заявил он, обращаясь к Капке, и с губ его явственно летела пена. – Он обличающе ткнул пальцем в сидевшего на стороне Капки несчастного короля Ядле, все это время вынужденного исполнять в нашей пьесе роль болвана. – Не пойдет наша дочка под твоего ублюдка!
Словно задыхаясь, он рванул на груди ворот одежды. А потом вдруг схватил свою шляпу. Вырвал – как мне показалось – у нее подкладку и швырнул остальное прямо в Капку.
Все вскочили, правда тут же замерев на секунду. Охрана пятилась от кресла Верховного магистра. А сам Капка, успевший тоже подпрыгнуть вверх, но все же не увернувшийся от шляпы, стоял, окутанный облаком изумительно синей пыли. Вцепившись в растерзанный головной убор и силясь оторвать его от лица. Так по крайней мере это выглядело.
Меня это зрелище совершенно ошарашило. Своей чрезмерной эффектностью, я бы сказал. Остальных, надо полагать, тоже. Поэтому никто из присутствующих и не ожидал того, что случилось следом.
Чештина с быстротой прямо-таки поразительной, как кот, бросающийся на мышь, буквально перелетел стол и обрушился на ничего не подозревающего Ядле. Бедняга успел только отшатнуться. Руки старейшины сомкнулись у него на горле, и оба они в компании со стулом повалились с грохотом на пол.
От этого грохота мы, остальные, и опомнились.
Охрана кинулась вперед. Старейшины, не рискуя даже сесть обратно, замерли. Явно не желая никого провоцировать и ожидая, что последует. Взгляды их не без причин обратились в мою сторону.
Надо было что-то делать. И я наконец оставил надоевший уже золотой ошейник лежать на столе. А сам, по примеру Чештины, также перемахнул на другую сторону поверху.
– Да чтоб вас всех! – на ходу бросил я старейшинам, решив ограничиться короткой репликой. Что еще можно было сказать?! Сидели вроде мирно, разговаривали… И вот на тебе!
Чештину уже отдирали от Ядле два здоровых охранника. И я, не став задерживаться, кинув туда только взгляд, шагнул к все еще продолжавшему топтаться в облаке пыли Капке. Зрелище было невероятное!
Он весь словно светился, окутанный неправдоподобным по яркости небесно-синим сиянием. Как купола Гур-Эмира в Самарканде, если я чего не путаю.
Рывок за плечо и хор предупредительных выкриков не дали мне подойти ближе.
– Господин магистр! Не подходите! – Капитан Кбелик отдернул меня назад. – Он сам справится! Это отрава!
Что ж, пронеслось у меня в голове, тогда понятно, почему все от него пятились. Да и сам Верховный магистр, судя по его движениям, не проявлял намерения отдать богу душу. Он вполне бодро продолжал сражаться со шляпой, и похоже было, что ему удастся оторвать ее от себя. Что же это за штуку такую применил против него Чештина? Интересно…
– Сударь! Помогите лучше с этим старым дурнем разобраться! – оторвал меня от созерцания титанической битвы Кбелик. – Мы его оторвать не можем! Что делать?
Что? Я подошел к рычащей и сопящей уже почти что куче, там, где Чештина повалил на пол Ядле. Судя по всему, усилия охранников действительно до сих пор не увенчались успехом. По шевелящемуся количеству рук и ног определить что-либо было невозможно. С удивлением я увидел валяющийся тут же пустой сапог.
– Он силен неимоверно, зверина, – объяснил Кбелик свои затруднения. – Челюсти разжать не можем! Хорошо, зубов нет. А убивать же его нельзя? – Он взглянул на меня с надеждой.
С надеждой в том смысле, что я, наоборот, разрешу. Но я толком еще ничего не понял: кого убивать, у кого зубы? Да и в любом случае хотел бы еще побеседовать с пленным Чештиной. Поэтому сунулся в кучу-малу сам. И сразу – ну почти сразу – понял, о чем шла речь. Действительно, хорошо, что у Чештины уже не осталось к старости зубов. Потому что беззубые волчьи челюсти, перемазанные кровавой пеной, стискивали мертвой хваткой горло короля Ядле. Пока еще живого. Но, судя по всему, не на долгое время.
И охрана никак не могла челюсти эти разжать.
Я едва не разревелся от обиды и злости одновременно. Ведь этот же мерзавец разом рушил все, о чем мы вообще тут говорили! Мне страшно захотелось тут же треснуть его по спине. Или по башке. Но делать ни того, ни другого было нельзя – это бы, пожалуй, только повредило Ядле. По той же причине не стоило совать в волчью пасть лезвие ножа – вблизи от смятого-то горла!
Решение, по счастью, пришло само. Мне не потребовалось на этот раз ломать голову: я выхватил из нарукавного кармашка шприц-тюбик и с маху всадил его в сивый загривок. Со всей полнотой чувств. Решение оказалось меньшим злом. Чештина дернулся, но хватку не ослабил. Однако через десяток секунд обмяк и безвольно вытянулся, высунув язык и выпустив свою жертву.
И – прямо на глазах начал меняться, превращаясь в человека.
Да-а, правы страшные легенды про оборотней, чего уж там! Правда, почему – конкретно не знаю, но вид трансформации озверевшего старейшины вызвал у меня что-то вроде отвращения.
– Унесите его куда-нибудь подальше отсюда! – велел я Кбелику. – Он будет спать несколько часов. Но свяжите, и пусть находится под наблюдением. Мало ли чего.
– Слушаюсь, господин магистр! – отозвался капитан и с несколькими своими утащил расхристанного после превращения Чештину. Похожего теперь на упившегося босяка.
Я склонился над Ядле. Рядом уже оказался неведомо когда успевший Аниз. Со своими двоими ординарцами. Следом с каким-то неуверенным видом подходила Забава. За ней – Дарек с Рэрой. Ангрест.
Все, в общем, в сборе. В это же время Капка закончил наконец борьбу со шляпой и отбросил ставший неопасным предмет одежды.
– Что с ним?! – воскликнул он, быстро опустившись на колени рядом с нами. Следующая его реплика была: – Великое Небо…
Судя по всему, у Ядле была сломана гортань. Чештина раздавил все хрящи, какие мог, своим зажимом. На большее его не хватило. Но, как я мог понять, этого было достаточно. Вместо дыхания Ядле сипел и булькал. Причем доставляло ему это сильные мучения. Так что и дышать-то он даже старался поменьше. Отчего, понятно, все только портил. Оставались какие-то минуты до наступления полного удушья. У него лицо уже начало синеть. А по одному виду что Аниза, что Капки, что Забавы можно было ставить диагноз об исходе.
Тем не менее я все же спросил, уже и так все понимая:
– Ну? Можно что-нибудь сделать?
Аниз только молча отрицательно покачал головой, выпрямляясь после осмотра. Капка – тот вовсе, к некоторому моему удивлению, смотрел на умирающего почти с отчаянием. Забава явно ожидала чего-то от меня. Правда, с каким-то неуверенным видом. Да, похоже, Чештина порушил-таки все, что хотел. Ядле уже задыхался, продолжая слабо корчиться на полу.
Капка повернул ко мне мрачное лицо.
– Самое время, если ты джинн, применить что-нибудь из твоих умений, – сообщил он. – Мальчик умирает. Мы не сможем ему помочь. От такого не лечат. – Помолчал и добавил:– Если ты действительно хочешь помочь…
Объяснять больше мне не понадобилось. Я как-то уже успел сообразить, что регенерацию поврежденных органов здешние целители проводить не умеют. Что Хозяйка, что Аниз, что Капка. Иначе бы последствия ранений выглядели здесь по-другому, чем на Земле. Максимум на что они способны – это передать другому человеку свою энергию. И все. В общем, такого, видимо, хватало. Но вот в случае тяжелого повреждения… Здесь попросту требовался хирург, а не целитель. Видимо, об этом же подумал и Аниз, порывисто вскинувшийся с загоревшимися глазами.
– Гар! Может быть, ты… действительно? – И телодвижением показал, что имеет в виду свои ноги.
Обрадовал, называется! Я пробуравил Аниза взглядом. Но, похоже, другого выхода и в самом деле не имелось. Однако стоило мне только вспомнить, как я ампутировал Анизу ноги… Ох, как мне этого не хотелось! Мне просто становилось нехорошо при одной только этой мысли! Но что-то надо же было делать! Ядле уже совсем почти затих. Лишь слабо вздрагивал, лежа с закатившимися глазами.
И ведь хуже всего: я знаю, что нужно делать трахеотомию – но я же понятия не имею, как ее выполнять! Я же не доктор! Горло, что ли, попросту перерезать?! Мигрени не будет, если отрубить голову, да?!
«Ну же, Гар! – насел на меня Аниз. Решайся! – говорил его взгляд. – Ты же можешь?..»
Да провались ты! Вечно мне тут приходится заниматься делом, о котором я понятия не имею. Что мне, больше делать нечего?! Но выхода не было никакого. Хоть кричи, хоть нет.
Я выдернул из ножен на голени десантный нож и велел остальным сумрачно:
– Отойдите.
Времени оставалось мало. И не следовало его в таком случае терять. Если так пойдет, мелькнула нерадостная мысль, я тут со временем стану неплохим партизанским доктором. Не забыть бы вколоть Ядле, что по такому случаю полагается:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92