Слабая, но несомненно улыбка.
– Я забыл, где я, – сказал мальчик.
– Ничего. Я каждый раз просыпаюсь в одном и том же месте и то иногда забываю.
Мальчик попытался сесть. Джонес поспешно сказал:
– Тебе лучше не двигаться, чтобы лишний раз не задевать лодыжку.
Мальчик посмотрел вниз на одеяло, закрывающее его правую ногу.
– Лодыжку?
– Не хочешь ли ты сказать, что забыл об этом? Может быть, это и к лучшему. По крайней мере, ты немного поспал.
– Моя лодыжка повреждена?
– Боюсь, что да. Причем очень сильно. Мне лучше взглянуть на нее.
Пока мальчик смотрел с любопытством, Джонес откинул одеяло, освободил забинтованную ногу. Очень осторожно он размотал бинт и увидел чистую белую кожу.
– Черт возьми!
– В чем дело? – Мальчик хотел сесть, но Джонес держал его правую ногу, внимательно осматривая ее.
– Я не верю своим глазам. Он ожидал увидеть отекшую и посиневшую ногу, разорванную стальными зубами, раздробленную кость, порванные сухожилия, связки, кровь и гной. Но вместо этого его взору предстала свежая здоровая кожа. Мальчик пошевелил ногой, и это явно не беспокоило его. Все, что осталось от страшной раны, – чуть заметный розовый шрам в том месте, где капкан схватил ногу.
– Я просто не могу поверить, – повторил Джонес.
Мальчик сел, опираясь на руки, и с любопытством продолжал смотреть на большого человека.
– Нога не болит? Мальчик покачал головой.
– Совсем?
– Да.
– И ты можешь встать?
Продолжая осторожно держать его ногу, Джонес опустил ее на пол хижины. Мальчик слез с кровати. Сделал несколько шагов. Затем подпрыгнул.
– Будь я проклят, если я что-то понимаю, – пробормотал Джонес.
– Я чувствую себя великолепно, – сказал мальчик.
Джонес сел на край кровати, не отрывая взгляда от ноги мальчика.
– Или ты обладаешь способностью быстро вылечиваться, или мы стали свидетелями чуда.
– Может быть, рана была не такой опасной, как ты думал?
«Ну конечно. Куда там, – подумал Джонес. – Никто из врачей не смог бы спасти эту ногу, особенно ниже колена. Я не мог ошибиться». Джонес только хотел это сказать, как вдруг встретился с умоляющим взглядом мальчика. Мальчик не хотел услышать о себе что-то очень странное.
– Возможно, ты прав, – ответил Джонес. – Во всяком случае, сегодня ты в прекрасной форме. И можешь отправиться вместе со мной в Пиньон. Мне не придется тебя нести.
Мальчик смотрел в сторону.
– Нам обязательно туда надо идти?
– А как же. Тебя ведь ищут.
– Сомневаюсь.
– Конечно же ищут. У тебя ведь есть родственники.
– Я не помню.
– Но зато они помнят. И они беспокоятся о тебе.
– Я мог бы остаться здесь с тобой.
– Ни в коем случае. Я не могу допустить, чтобы люди, которые ищут тебя, пришли сюда и обнаружили у меня исчезнувшего мальчика. Не хватает еще, чтобы местные жители назвали меня похитителем детей или извращенцем, а их это не затруднит. Я верну тебя обратно, мальчик, и это мое последнее слово.
Мальчик немного помолчал. Затем он спросил:
– И это будет сегодня?
– Ну… – протянул Джонес и тут же упрекнул себя за проявление слабости. Лицо мальчика осветила улыбка, на этот раз самая настоящая.
– Я мало ем, Джонес. И я могу во всем помогать тебе. Рубить дрова, работать в саду. Дверь твоего дома пропускает воду. Я могу привести ее в порядок.
– Если бы мне это нужно было, я все давно сделал бы сам, – проворчал Джонес.
Мальчик краем глаза следил за ним.
– У меня еще немного болит нога. Джонес теребил свою рыжую бороду.
– Ладно, я думаю, тебе не мешает денек отдохнуть.
У мальчика был такой счастливый вид, что Джонес смущенно отвернулся. Что за жизнь была у этого ребенка, если он так хотел остаться в полуразрушенной лесной хижине с оборванным отшельником?
– Но завтра, на рассвете, независимо от погоды, мы отправимся в Пиньон, слышишь?
– Как ты скажешь, Джонес. – Мальчик сидел на кровати и радостно постукивал о пол испачканным в крови башмаком, что было бы невозможно с искалеченной ногой.
– Завтра, – повторил непререкаемым тоном Джонес. – Завтра мы отправимся в путь.
Прошло целых четыре дня, прежде чем они отправились в Пиньон. За это время мальчик не только починил дверь хижины, что больше года собирался сделать Джонес, он выполол сорняки из цветов, которые остались после Беверли, и помог Джонесу привести в порядок грядки с овощами. Он нарубил дров на месяц и сложил их в поленницу, насобирал в лесу дикой ежевики и земляных орехов.
Джонесу было теперь с кем поговорить. Большой человек уже забыл, как хорошо звучит человеческий голос. Правда, мальчик говорил мало, он больше слушал, но Джонеса трудно было остановить. Джонес рассказывал о том, как он здесь жил, вспоминал свое детство и юность. Он говорил о Беверли и о Джоне.
Мальчик слушал. Он слушал, даже если не все понимал, поддакивал в нужных местах, задавал правильные вопросы и соглашался, когда это требовалось. Он все еще утверждал, что не помнит своего прошлого, и Джонес не торопил его. Если это была правда, Джонес все равно ничем не помог бы, а если мальчик не хотел об этом говорить, это было его дело.
На пятый день утром, когда мальчик проснулся, Джонес уже был обут в свои массивные башмаки и держал запасную пару. Мальчик хотел что-то сказать, но Джонес остановил его.
– Не нужно ничего говорить. Пора отправляться в путь.
– О, Джонес…
– Нет. Я нашел для тебя пару башмаков. Они подойдут, если ты наденешь три или четыре пары носков. Не беспокойся, у меня их много. Умывайся, а я пока приготовлю завтрак.
Они съели горячие сухари с маслом и джемом из дикой ежевики и выпили великолепный кофе. Мальчик больше не спорил, но когда они вышли на дорогу, он остановился и оглянулся.
– Это было хорошее время, Джонес. Большой человек подождал, пока мальчик был готов идти дальше, и они вошли в лес.
– Да, – согласился он. – Это было хорошее время.
Эйб Креддок и Кели Вейн были в ярости. Кто-то попался в их капкан почти неделю назад, но какой-то дьявол освободил его. Ни одно животное не смогло бы выбраться из этого капкана. Это могло сделать только существо из Дрэго. Некоторые из них все еще оставались в лесу. И они слышали вой.
Что было еще хуже, тот, кто освободил зверя намеренно сломал капкан. Это просто так ему не сойдет. Пятый день искали они в лесу того, кто уничтожил капкан, и были вне себя от злости.
Кроме того, они были пьяными. Каждый из них изрядно приложился к бутылке виски «Джин Бин» и такая доза давно свалила бы с ног нормального человека. Но Креддок и Вейн были опытными выпивохами. С годами они приучили свои организмы к регулярному употреблению виски, причем в большом количестве.
Эйб Креддок был плотного телосложения с постоянно красным лицом. Кели Вейн был более худым и менее разговорчивым, чем его спутник. Эти двое особенно когда они начинали пить, были так же приятны всему округу Ла Рейн, как Мексиканская фруктовая муха.
Слева от себя Кели услышал шум. Он подал знак Креддоку, они остановились и, затаив дыхание стали вслушиваться.
В кустах что-то было. Что-то большое.
– Медведь? – хриплым шепотом спросил Креддок.
– Возможно.
Оба приготовили свои ружья.
Кели Вейн держал старый тяжелый винчестер прикладом которого можно было пробить кирпичную стену. Креддок предпочитал ружье 12-го калибра:
Они выжидали, тяжело дыша. Их собственное дыхание заглушало шум того, что пробиралось через кусты. В этих лесах они никогда не встречали кого-либо крупнее или опаснее оленя. Но то, что сейчас направлялось к ним, не было оленем, в этом Креддок и Вейн не сомневалась.
Кусты раздвинулись так внезапно, что оба мужчины подпрыгнули. На них смотрело неприятное заросшее лицо.
– Медведь, – закричал Креддок. Кели Вейн трижды выстрелил. Выстрелило и охотничье ружье Креддока. Джонес ощутил три мощных толчка в грудь.
Сначала он почувствовал только удар, затем боль! Он заревел и двинулся на охотников. Но тут выстрелило ружье Креддока, в голову попала пуля, и боль прекратилась.
– О, черт возьми, это же человек, – простонал Келли.
– Зачем ты стрелял? – закричал Креддок. – Я не выстрелил, если бы не ты.
– Заткнись, идиот. Нам надо убираться отсюда. Креддок схватил его за руку.
– Стой. Там еще один.
– О, дьявол!
Они вернулись и увидели, что у человека, которого они убили, на самом деле был спутник. Скорее мальчик, чем мужчина. Рыдая, он стоял на коленях над окровавленными останками большого человека. Затем он поднял голову и посмотрел прямо на Креддока и Вейна. Кели Вейн поднял винчестер.
– Что ты делаешь? – спросил Креддок.
– Мы должны убить его, болван. Он видел нас.
Вейн выстрелил. В дюйме от лица мальчика сломалась ветка. Еще мгновение мальчик пристально смотрел на охотников. Его губы вытянулись в оскал, который трудно было представить на лице человека. Затем он встал и побежал.
Кели снова выстрелил, но мальчик уже скрылся в кустах. Они слышали удары его ног по земле. Он бежал быстро.
– Быстрее, – подгонял Кели. – Мы должны поймать его.
Двое охотников бросились в чащу, не замечая веток, которые хлестали их по лицу и рвали одежду. Впереди мелькал бегущий мальчик. Они думали только о том, чтобы его убить.
Но был еще один свидетель убийства Джонеса. После многих недель поисков тех, кто спасся из Дрэго, Дерек, вождь, наконец нашел Малколма. Он увидел его, когда тот вышел из хижины вместе с большим человеком и отправился в город. Дерек бесшумно следовал за ними, выжидал удобный момент, чтобы забрать мальчика. Он знал о Джонесе и не хотел причинять вред большому человеку. Но Малколм должен вернуться в свою семью.
Затем появились еще двое. Пьяные мужчины с ружьями. Одного только их запаха пота и виски было достаточно, чтобы Дерек стал изменяться. Он почувствовал, как под кожей раздвигаются и трещат кости. Сбросил мешавшую ему одежду и молча следил за всеми четырьмя. Его челюсти двигались в то время, как удлинялись зубы, превращаясь в клыки, сильные, желтые и острые, как ножи.
Без предупреждения люди выстрелили, и Джонес упал. Малколм находился за ним, и сначала Дерек подумал, что впервые в жизни с мальчиком полностью произойдут изменения. Если это произойдет раньше, чем он был бы готов, то он мог погибнуть. Но тело мальчика было еще не совсем подготовлено. Он встал и побежал.
Люди выстрелили и бросились в погоню.
Ярость племенем заполнила Дерека. Он заиграл мощными мускулами под густой шерстью и направился за ними.
Люди не могли ускользнуть от него. С ревом Дерек пробрался через кустарник и набросился на ближайшего к нему человека, с тощим телом и кудрявой черной головой. Он услышал пронзительный крик и перекусил ему горло. Другой бросил бесполезное ружье и бросился наутек.
Когда гнев ослабел, Дерек почувствовал голод. Он приблизил свою морду к открытой плоти человека и стал жевать.
ГЛАВА 7
Эйб Креддок попал в беду.
И в лучшие времена он не производил впечатления человека, стремящегося домой к обеду, но когда Гевин Ремси и Мило Фернандез вошли в свой кабинет, Креддок выглядел хуже, чем когда-либо выдел его шериф.
Он сидел на стуле, держа в руках чашку кофе и безуспешно пытаясь унять дрожь. Кофе проливался на пиджак, добавляя на нем новые пятна.
Помощник шерифа Рой Невинс прислонился к стене подальше от Креддока, от которого пахло, как от помойной ямы. Рой радостно повернулся, когда вошли шериф и Мило.
– Привет, Гевин, – сказал он. – Один из пропавших нашелся. – Да, я вижу. С ним все в порядке?
– Кажется, да.
– Что же тогда с ним произошло?
– Черт его знает. Он уже полчаса бормочет о львах, тиграх, медведях и о чем-то дьявольском. Я не мог понять, что он говорит, и послал Мило в больницу за тобой.
– Миссис Креддок сообщили?
– Да, сразу же. Бетти Креддок знает, что он здесь, – он бросил быстрый взгляд на дрожащего охотника. – Она говорит, заприте его на замок, а ключ выбросите.
– Я поговорю с ним, – сказал Гевин. – Если хочешь, можешь пока перекусить.
– Благодарю, но от запахов нашего друга у меня пропал аппетит. Хотя я не откажусь от чашки свежего кофе. – Он показал на чашку, которую держал Креддок. – Это был последний кофе.
– Ладно, иди, – сказал Гевин. – Если понадобишься, я позову тебя.
– Я буду в баре, – с заметным облегчением произнес Невинс. Он надел куртку и поспешил за дверь, пока шериф не передумал.
– Я могу остаться? – спросил Мило.
– Конечно. Во всяком случае, мне понадобится помощь для ведения допроса.
Эйб Креддок повернул голову к шерифу. В его маленьких покрасневших глазах появился страх.
– Допрос? – прохрипел он.
– Это значит, что я задам тебе несколько вопросов, Эйб.
– Я все рассказал этому парню.
– Рой иногда не все правильно понимает, – примирительным тоном сказал Гевин. – Тебе ведь не трудно еще раз все рассказать?
– Думаю, что нет. – Креддок поднес чашку ко рту и с шумом отхлебнул. Коричневая струйка потекла по небритому подбородку. Он небрежно вытирал грязным рукавом.
Гевин сел за стол. В ноздри ударил жуткий запах, исходивший от Эйба Креддока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28