На западе от лагеря, как помнится, было
большое болото в трех днях езды. Кажется так и было...
- Небогато. Это вполне годится для электронно-вычислительной
машины...
При помощи радио он связался с городским вычислительным центром -
гигантским искусственным мозгом. И в конце концов маршрут был рассчитан.
Начался спуск. Пустыня уже была почти под днищем корабля, когда видеофон
захрипел.
Он выключил изображение, но звук убирать не стал.
- Алло, алло, корабль 700-01-0003-С0042-ВУ! Незамедлительно свяжитесь
со Службой безопасности!
- Я занят, черт побери! Спокойной ночи! - и оборвал связь.
МЕРТВЫЙ БЕЗЫМЯННЫЙ
Возвращение не было столь быстрым как вылет. Малые космические
корабли довольно плотно заняли все трассы над городом, поскольку только
что на земную орбиту вышел межпланетный гигант. И в этой ситуации
конкуренция едва ли возможна! Расход на взлет и посадку такого
супергиганта ставил на грань истощения все системы... Кроме того, их форма
не отвечала никаким законам аэродинамики, и их приземление не было
прогулочкой по лесу.
Многочисленные путешественники космоса, туристы, деловые люди или
исследователи земных недр - все торопились проскочить в город как можно
скорее, пока посадка межпланетного корабля еще не началась...
Из космического и воздухоплавательного центра его направили по
довольно широкому витку вокруг города над пустыней и океаном А. Пришлось
подчиниться.
В конце концов аппарат приземлился на исходной стартовой площадке. С
некоторой робостью юноша осмотрел террасу, прежде чем ступил на нее. Ни
души! Странно все это... Непременно надо ожидать какого-нибудь подвоха.
"Не верится что-то мне в их беспечность. Едва ли теперь меня оставят в
покое..." Собственно говоря, ему никогда не приходило в голову изучать
пределы своих привилегий и обязанностей, но эта последняя выходка едва ли
покажется старцам из Высшей администрации такой уж особенно забавной...
- Да пропади все пропадом! Натура дура, судьба индейка, а жизнь -
копейка!
Он опустился в салон. Большинство гостей разошлось, а от агентов
безопасности не осталось и следа. Попытался было принять участие в
светской болтовне в салоне, но скоро отказался. Все эти молоденькие
красавицы и красавчики, по сути дела, уже давно состарились. Циничные,
разочарованные и, в конечном счете трусливые и безгранично язвительные...
С крыльями, подрезанными двумя тысячелетиями официального реализма и
безопасности...
- Неспособны даже представить себе, что на глиссере можно обогнуть
землю по экватору. Только и слышишь: "Вы шутите, светлейший!" В одной
подобной авантюре случилось пятнадцать аварий в системе питания, более
тридцати нарушений видеотелефона и радиопередачи, а это, знаете ли,
чересчур... Коэффициент безопасности стремительно понижается...
- Нет я этой вечерники не переживу! Пойду-ка я лучше лягу спать.
Он направился в спальню. Робот-секретарь посоветовал ему сон в
виброкровати, поскольку еще остались недоделанные дела.
- Э, нет. Мне требуется долгий сон. Спокойной ночи!
- Светлейший!
Когда его разбудил голос робота, он не мог толком сказать, как долго
длился его сон, но почувствовал, что отдохнул, и ум его опять ясен.
- Да! Ну, что такое?
- Вас просят к видеофону самым настоятельным образом. Это справа от
кабинета вашего отца, светлейший...
- О! Это кое о чем говорит. Передайте, чтобы подождали, я сейчас
буду.
Он наскоро оделся и отправился в апартаменты отца, практически пустые
в его отсутствие. В тот момент, когда он ступил на порог комнаты, он
несколько замешкался, заметив двух человек в мундирах Службы безопасности,
застывших в непринужденных позах в углу прихожей. Хотел было сразу
поинтересоваться, что они тут потеряли, но изменил намерение и подошел
поближе к экрану. Новая неожиданность! Он рассчитывал увидеть усмехающееся
и язвительное лицо отца, но перед ним возникла строгая физиономия
федерального советника правосудия...
- Ваше превосходительство! Я не...
Тот оборвал:
- Вы совершили нарушение! Огромное! Наказание будет
соответствующим...
- Я могу защищаться?
- Не стоит тратить время! Мы изучили все возможные причины вашего
проступка! Все! И нет такой, которая Вас бы оправдала. Если бы подобную
игру со Службой безопасности затеял какой-нибудь представитель низших
категорий общества, его еще можно было бы простить. Но не Вас! Вы
позволили себе пренебречь теми нормами, которые принял Ваш класс -
патрициев! Вы попрали в один миг законы, созданные равными Вам. И все это
видели... Вы, естественно, не отдаете себе отчета о последствиях, к
которым может привести Ваша авантюра, если она станет известна - но мы
вполне это представляем и без Вас! Вас судят за высшее предательство.
Учитывая ваш ранг, Вас не отправят на каторгу. Вы приговорены к изгнанию!
Юноша замер с разинутым ртом: было отчего! Навсегда изгнан из города!
Никогда еще наказание не было столь строгим для патриция!
Советник продолжал:
- Соблаговолите проследовать за агентами Службы безопасности... и
давайте без эксцессов! Они получили приказ уничтожить вас при всякой
попытке с вашей стороны учинить скандал...
Экран погас. Один из агентов позвал с порога кабинета:
- Светлейший! Не соблаговолите ли последовать за нами!
И только тогда он заметил, что у агента на груди висит атомный
пистолет. Пожав плечами патриций подчинился столь неожиданно любезному
приказу.
Дальше промелькнуло все в одно мгновенье: вертолет Безопасности отнес
его и двух его ангелов-хранителей в сектор электронного мозга города,
затем его направили в отдел "Личное дело". Там сам генеральный директор
Службы безопасности произвел экзекуцию: одна перфокарта, несколько нажатий
клавиши и конец!
- Итак, Вы больше не существуете, Ваш номер стерт в памяти
компьютера. Через три дня ваше имя будет стерто в памяти всех ЭВМ системы
города. 700-01-003 умер... А собственно он и не существовал: от него и
следа не останется. Можете трогаться в путь, ~кочевник~!
Глиссер доставил его в пустыню, и тут же отправился обратно. Отца он
так и не видел.
Девушка глубоко и с наслаждением вдохнула воздух. Прекрасен воздух
простора и свободы! Постояв немного без движения, она пошла. Легкая
городская одежда мало подходила в пустыне, особенно ночью. Но ждать
нечего, надо идти. Впереди у Цилы было четыре-пять часов, пока не найдут
соплеменники. И она двинулась широким, ритмичным шагом, привычным для
кочевого народа.
Было уже светло, когда она заметила круг, составленный кибитками. И
одна из них - высокая, красная - заставила ее сердце бешено заколотиться.
Мир, который она покинула так недавно и который, казалось, она уже
потеряла навсегда, снова принадлежал ей - и он был самым прекрасным из
всех миров! Часовой уже заметил ее. Несколько мгновений спустя навстречу
ей уже галопом мчались всадники. Цила устремилась им навстречу, протягивая
руки.
Изгнанник двинулся в путь по пустыне, не оглядываясь на купола,
оставшиеся позади. Посягнуть на его жизнь не посмели, но предоставили
умирать медленной ужасной смертью! Инстинктивно он двинулся на юго-запад.
Может быть, там отыщется девушка - та самая, ни имени, ни близких которой
он не знал, отыщется и спасет...
Не разобравшись еще до конца во всем, он все-таки не испытывал ни
малейшего разочарования. Да разве можно сожалеть о первом и единственном в
жизни свободном поступке! Только в одном можно было упрекнуть себя - разве
можно было быть столь самонадеянным, считая себя выше всех; чего ради надо
было возвращаться в город после содеянного!
"Ясное дело - мне не хватает сообразительности, да и воображение тоже
не очень", - подумал он, не замечая, что несколько часов неподчинения в
определенной степени изменили его систему ценностей.
Никогда до сего дня ему не приходилось ходить пешком. Скоро усталые
ноги совсем ему отказали. Опухшие ступни покрылись ссадинами и волдырями.
Обескураженный, он бессильно повалился на землю. Что за безумие надеяться
вот так вот встретиться с кочевниками! Ни малейших признаков, которые бы
говорили об их близости... Да раньше подохнешь, чем увидишь хоть одного
номада! Уже начинала мучить жажда... И чем больше времени пройдет, тем
нестерпимее она будет становиться.
Упав без сил на ложе из камня, он уже походил скорее на труп с
застывшим остекленелым взглядом, из-за которого придется ссориться
одичавшим собакам. В ужасе он прогнал от себя этот навязчивый образ. Так
хочется жить! Необходимо продолжать идти, пока хватит сил, идти, пока не
угаснет последняя искра надежды. И он - бывший длинный набор цифр, человек
без имени - поднял голову, ощущая новый прилив энергии. Сбросил ботинки и,
разрезав на лоскуты тунику, кое-как привязал израненные в кровь ноги.
Снова обулся и выпрямился. Первые шаги вызвали судороги на побледневшем
лице, но он пошел...
Двигался он уже несколько часов подряд без остановки. Поднимался и
опускался по каменистым склонам холмов и всею душой ненавидел этот голый,
пустынный край, вынуждавший его стискивать зубы от боли при каждом
неверном шаге. Резкий отблеск каменистых поверхностей слепил глаза, уже и
без того покрасневшие от пыли и ветра. Непонятно, почему вдруг начался
ветер, который все усиливался, и солнце вдруг неожиданно быстро, точно
провалившись в яму, скрылось за горизонтом. И сразу наступила непроглядная
тьма, которая наравне с усталостью вынудила молодого человека вновь
замедлить ход. Ног он уже не ощущал. Только жгучая, горькая невыносимая
жажда вздувала горло и превращала язык, распухший и непослушный, в нечто
похожее на язык колокола...
Вдруг до его слуха донесся один, а затем и второй гудок. А потом еще
и еще! Он затрепетал от ужаса. Его выследили роботы. Ясное дело, патриции
задумали его прикончить вдали от людских глаз.
Он повернулся и побежал. Остановил его человеческий голос:
- Не бойся! Это же я, твой брат...
Изгнанник стал как вкопанный, не способный уже ни к размышлению, ни к
сопротивлению. Темнота рассеялась и в лучах яркого прожектора... Чьи-то
руки подхватили его, повернули и свежесть влаги ощутилась кожей его лица и
горящими губами. Через несколько минут он уже несколько пришел в себя.
- Вот уже битый час я ищу тебя, бросив патрульную службу. Медлить я
не могу - в центре, чего доброго начнут беспокоиться, и мне уж не миновать
твоей участи...
Искатель кочевников смотрел на него в полной растерянности.
- Этот поступок едва ли уместен для человека из куполов... Никогда бы
не поверил, что ты отважишься на такое!
И это говорил профессионал-детектив! Изгнанник мучительно смотрел на
него. Тот засуетился:
- Я приготовил тебе мешок с припасами и водой. Тебе скорее всего все
это понадобится, прежде чем ты сможешь отыскать кочевников!
- Спасибо, братишка!
- Ну, а скажи-ка все же, так ли уж она была прелестна?
- Красива, конечно... Но, пойми, разве в этом все дело!
- То-то и оно! Впрочем, я не в упрек тебе... О чем теперь можно
сожалеть, в чем сомневаться!? А ну, братишка, с богом! Я сделал все, что
было возможно, а больше этого не смогу. На, бери еще этот плащ. В пустыне
ночи холодные!
Охотник и его роботы скрылись за косогором, и вновь воцарилась тьма и
ветер. Немного погодя молодой изгнанник услышал шум машины, которая
двигалась по направлению к куполам...
Когда Игал, Марко и Ло, приблизились с пленной горожанкой, Цила
вздохнула с облегчением. Она была все же сильно напугана тем, что участие
этих троих в ее рискованном предприятии могло кончиться их гибелью, и,
увидев их живыми и здоровыми, она могла наконец успокоиться. Никто не
произнес имени Ксуана. Что толку говорить о нем, если и так ясно, что
больше его не увидеть никому. Осталось только почтить его память - что еще
можно было сделать для него?
Измученная трехдневной скачкой пленница едва стояла на ногах.
Спустившись на землю, она легла, вытянулась обессилено, и кочевники,
столпившись вокруг, смотрели на женщину.
- Приходилось ее время от времени класть поперек седла, а не сажать
верхом, - с усмешкой сказал Ло.
А Марко добавил:
- Наверняка на кой каких местах у нее и кожи-то не осталось!
Но он не подыгрывал: просто страдания наездника сближали ее с ними.
- Отведи ее в мою кибитку, будь добр, Марко. Я присмотрю за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
большое болото в трех днях езды. Кажется так и было...
- Небогато. Это вполне годится для электронно-вычислительной
машины...
При помощи радио он связался с городским вычислительным центром -
гигантским искусственным мозгом. И в конце концов маршрут был рассчитан.
Начался спуск. Пустыня уже была почти под днищем корабля, когда видеофон
захрипел.
Он выключил изображение, но звук убирать не стал.
- Алло, алло, корабль 700-01-0003-С0042-ВУ! Незамедлительно свяжитесь
со Службой безопасности!
- Я занят, черт побери! Спокойной ночи! - и оборвал связь.
МЕРТВЫЙ БЕЗЫМЯННЫЙ
Возвращение не было столь быстрым как вылет. Малые космические
корабли довольно плотно заняли все трассы над городом, поскольку только
что на земную орбиту вышел межпланетный гигант. И в этой ситуации
конкуренция едва ли возможна! Расход на взлет и посадку такого
супергиганта ставил на грань истощения все системы... Кроме того, их форма
не отвечала никаким законам аэродинамики, и их приземление не было
прогулочкой по лесу.
Многочисленные путешественники космоса, туристы, деловые люди или
исследователи земных недр - все торопились проскочить в город как можно
скорее, пока посадка межпланетного корабля еще не началась...
Из космического и воздухоплавательного центра его направили по
довольно широкому витку вокруг города над пустыней и океаном А. Пришлось
подчиниться.
В конце концов аппарат приземлился на исходной стартовой площадке. С
некоторой робостью юноша осмотрел террасу, прежде чем ступил на нее. Ни
души! Странно все это... Непременно надо ожидать какого-нибудь подвоха.
"Не верится что-то мне в их беспечность. Едва ли теперь меня оставят в
покое..." Собственно говоря, ему никогда не приходило в голову изучать
пределы своих привилегий и обязанностей, но эта последняя выходка едва ли
покажется старцам из Высшей администрации такой уж особенно забавной...
- Да пропади все пропадом! Натура дура, судьба индейка, а жизнь -
копейка!
Он опустился в салон. Большинство гостей разошлось, а от агентов
безопасности не осталось и следа. Попытался было принять участие в
светской болтовне в салоне, но скоро отказался. Все эти молоденькие
красавицы и красавчики, по сути дела, уже давно состарились. Циничные,
разочарованные и, в конечном счете трусливые и безгранично язвительные...
С крыльями, подрезанными двумя тысячелетиями официального реализма и
безопасности...
- Неспособны даже представить себе, что на глиссере можно обогнуть
землю по экватору. Только и слышишь: "Вы шутите, светлейший!" В одной
подобной авантюре случилось пятнадцать аварий в системе питания, более
тридцати нарушений видеотелефона и радиопередачи, а это, знаете ли,
чересчур... Коэффициент безопасности стремительно понижается...
- Нет я этой вечерники не переживу! Пойду-ка я лучше лягу спать.
Он направился в спальню. Робот-секретарь посоветовал ему сон в
виброкровати, поскольку еще остались недоделанные дела.
- Э, нет. Мне требуется долгий сон. Спокойной ночи!
- Светлейший!
Когда его разбудил голос робота, он не мог толком сказать, как долго
длился его сон, но почувствовал, что отдохнул, и ум его опять ясен.
- Да! Ну, что такое?
- Вас просят к видеофону самым настоятельным образом. Это справа от
кабинета вашего отца, светлейший...
- О! Это кое о чем говорит. Передайте, чтобы подождали, я сейчас
буду.
Он наскоро оделся и отправился в апартаменты отца, практически пустые
в его отсутствие. В тот момент, когда он ступил на порог комнаты, он
несколько замешкался, заметив двух человек в мундирах Службы безопасности,
застывших в непринужденных позах в углу прихожей. Хотел было сразу
поинтересоваться, что они тут потеряли, но изменил намерение и подошел
поближе к экрану. Новая неожиданность! Он рассчитывал увидеть усмехающееся
и язвительное лицо отца, но перед ним возникла строгая физиономия
федерального советника правосудия...
- Ваше превосходительство! Я не...
Тот оборвал:
- Вы совершили нарушение! Огромное! Наказание будет
соответствующим...
- Я могу защищаться?
- Не стоит тратить время! Мы изучили все возможные причины вашего
проступка! Все! И нет такой, которая Вас бы оправдала. Если бы подобную
игру со Службой безопасности затеял какой-нибудь представитель низших
категорий общества, его еще можно было бы простить. Но не Вас! Вы
позволили себе пренебречь теми нормами, которые принял Ваш класс -
патрициев! Вы попрали в один миг законы, созданные равными Вам. И все это
видели... Вы, естественно, не отдаете себе отчета о последствиях, к
которым может привести Ваша авантюра, если она станет известна - но мы
вполне это представляем и без Вас! Вас судят за высшее предательство.
Учитывая ваш ранг, Вас не отправят на каторгу. Вы приговорены к изгнанию!
Юноша замер с разинутым ртом: было отчего! Навсегда изгнан из города!
Никогда еще наказание не было столь строгим для патриция!
Советник продолжал:
- Соблаговолите проследовать за агентами Службы безопасности... и
давайте без эксцессов! Они получили приказ уничтожить вас при всякой
попытке с вашей стороны учинить скандал...
Экран погас. Один из агентов позвал с порога кабинета:
- Светлейший! Не соблаговолите ли последовать за нами!
И только тогда он заметил, что у агента на груди висит атомный
пистолет. Пожав плечами патриций подчинился столь неожиданно любезному
приказу.
Дальше промелькнуло все в одно мгновенье: вертолет Безопасности отнес
его и двух его ангелов-хранителей в сектор электронного мозга города,
затем его направили в отдел "Личное дело". Там сам генеральный директор
Службы безопасности произвел экзекуцию: одна перфокарта, несколько нажатий
клавиши и конец!
- Итак, Вы больше не существуете, Ваш номер стерт в памяти
компьютера. Через три дня ваше имя будет стерто в памяти всех ЭВМ системы
города. 700-01-003 умер... А собственно он и не существовал: от него и
следа не останется. Можете трогаться в путь, ~кочевник~!
Глиссер доставил его в пустыню, и тут же отправился обратно. Отца он
так и не видел.
Девушка глубоко и с наслаждением вдохнула воздух. Прекрасен воздух
простора и свободы! Постояв немного без движения, она пошла. Легкая
городская одежда мало подходила в пустыне, особенно ночью. Но ждать
нечего, надо идти. Впереди у Цилы было четыре-пять часов, пока не найдут
соплеменники. И она двинулась широким, ритмичным шагом, привычным для
кочевого народа.
Было уже светло, когда она заметила круг, составленный кибитками. И
одна из них - высокая, красная - заставила ее сердце бешено заколотиться.
Мир, который она покинула так недавно и который, казалось, она уже
потеряла навсегда, снова принадлежал ей - и он был самым прекрасным из
всех миров! Часовой уже заметил ее. Несколько мгновений спустя навстречу
ей уже галопом мчались всадники. Цила устремилась им навстречу, протягивая
руки.
Изгнанник двинулся в путь по пустыне, не оглядываясь на купола,
оставшиеся позади. Посягнуть на его жизнь не посмели, но предоставили
умирать медленной ужасной смертью! Инстинктивно он двинулся на юго-запад.
Может быть, там отыщется девушка - та самая, ни имени, ни близких которой
он не знал, отыщется и спасет...
Не разобравшись еще до конца во всем, он все-таки не испытывал ни
малейшего разочарования. Да разве можно сожалеть о первом и единственном в
жизни свободном поступке! Только в одном можно было упрекнуть себя - разве
можно было быть столь самонадеянным, считая себя выше всех; чего ради надо
было возвращаться в город после содеянного!
"Ясное дело - мне не хватает сообразительности, да и воображение тоже
не очень", - подумал он, не замечая, что несколько часов неподчинения в
определенной степени изменили его систему ценностей.
Никогда до сего дня ему не приходилось ходить пешком. Скоро усталые
ноги совсем ему отказали. Опухшие ступни покрылись ссадинами и волдырями.
Обескураженный, он бессильно повалился на землю. Что за безумие надеяться
вот так вот встретиться с кочевниками! Ни малейших признаков, которые бы
говорили об их близости... Да раньше подохнешь, чем увидишь хоть одного
номада! Уже начинала мучить жажда... И чем больше времени пройдет, тем
нестерпимее она будет становиться.
Упав без сил на ложе из камня, он уже походил скорее на труп с
застывшим остекленелым взглядом, из-за которого придется ссориться
одичавшим собакам. В ужасе он прогнал от себя этот навязчивый образ. Так
хочется жить! Необходимо продолжать идти, пока хватит сил, идти, пока не
угаснет последняя искра надежды. И он - бывший длинный набор цифр, человек
без имени - поднял голову, ощущая новый прилив энергии. Сбросил ботинки и,
разрезав на лоскуты тунику, кое-как привязал израненные в кровь ноги.
Снова обулся и выпрямился. Первые шаги вызвали судороги на побледневшем
лице, но он пошел...
Двигался он уже несколько часов подряд без остановки. Поднимался и
опускался по каменистым склонам холмов и всею душой ненавидел этот голый,
пустынный край, вынуждавший его стискивать зубы от боли при каждом
неверном шаге. Резкий отблеск каменистых поверхностей слепил глаза, уже и
без того покрасневшие от пыли и ветра. Непонятно, почему вдруг начался
ветер, который все усиливался, и солнце вдруг неожиданно быстро, точно
провалившись в яму, скрылось за горизонтом. И сразу наступила непроглядная
тьма, которая наравне с усталостью вынудила молодого человека вновь
замедлить ход. Ног он уже не ощущал. Только жгучая, горькая невыносимая
жажда вздувала горло и превращала язык, распухший и непослушный, в нечто
похожее на язык колокола...
Вдруг до его слуха донесся один, а затем и второй гудок. А потом еще
и еще! Он затрепетал от ужаса. Его выследили роботы. Ясное дело, патриции
задумали его прикончить вдали от людских глаз.
Он повернулся и побежал. Остановил его человеческий голос:
- Не бойся! Это же я, твой брат...
Изгнанник стал как вкопанный, не способный уже ни к размышлению, ни к
сопротивлению. Темнота рассеялась и в лучах яркого прожектора... Чьи-то
руки подхватили его, повернули и свежесть влаги ощутилась кожей его лица и
горящими губами. Через несколько минут он уже несколько пришел в себя.
- Вот уже битый час я ищу тебя, бросив патрульную службу. Медлить я
не могу - в центре, чего доброго начнут беспокоиться, и мне уж не миновать
твоей участи...
Искатель кочевников смотрел на него в полной растерянности.
- Этот поступок едва ли уместен для человека из куполов... Никогда бы
не поверил, что ты отважишься на такое!
И это говорил профессионал-детектив! Изгнанник мучительно смотрел на
него. Тот засуетился:
- Я приготовил тебе мешок с припасами и водой. Тебе скорее всего все
это понадобится, прежде чем ты сможешь отыскать кочевников!
- Спасибо, братишка!
- Ну, а скажи-ка все же, так ли уж она была прелестна?
- Красива, конечно... Но, пойми, разве в этом все дело!
- То-то и оно! Впрочем, я не в упрек тебе... О чем теперь можно
сожалеть, в чем сомневаться!? А ну, братишка, с богом! Я сделал все, что
было возможно, а больше этого не смогу. На, бери еще этот плащ. В пустыне
ночи холодные!
Охотник и его роботы скрылись за косогором, и вновь воцарилась тьма и
ветер. Немного погодя молодой изгнанник услышал шум машины, которая
двигалась по направлению к куполам...
Когда Игал, Марко и Ло, приблизились с пленной горожанкой, Цила
вздохнула с облегчением. Она была все же сильно напугана тем, что участие
этих троих в ее рискованном предприятии могло кончиться их гибелью, и,
увидев их живыми и здоровыми, она могла наконец успокоиться. Никто не
произнес имени Ксуана. Что толку говорить о нем, если и так ясно, что
больше его не увидеть никому. Осталось только почтить его память - что еще
можно было сделать для него?
Измученная трехдневной скачкой пленница едва стояла на ногах.
Спустившись на землю, она легла, вытянулась обессилено, и кочевники,
столпившись вокруг, смотрели на женщину.
- Приходилось ее время от времени класть поперек седла, а не сажать
верхом, - с усмешкой сказал Ло.
А Марко добавил:
- Наверняка на кой каких местах у нее и кожи-то не осталось!
Но он не подыгрывал: просто страдания наездника сближали ее с ними.
- Отведи ее в мою кибитку, будь добр, Марко. Я присмотрю за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15