8
Днём позже Хатч стоял у руля «Плэйн Джейн», наблюдая за подготовительными работами, что велись вокруг. Чуть ли не вопреки своей воле он почувствовал нарастающее волнение. Два стоящих рядом передатчика – сканер, покрывающий все каналы экспедиции, и рация, нацеленная на выделенную медицинскую частоту – время от времени потрескивали и выдавали обрывки переговоров. Океан оставался спокоен, его поверхность была едва тронута лёгким волнением. Чувствовалсяся нежный береговой бриз. В этот день извечный туман, казалось, истончился, превратившись в просвечивающееся полотно, неплотно окутавшее остров. Идеальный день для разгрузки, и капитан Найдельман воспользовался им на полную катушку.
Хотя «Плэйн Джейн» осталась стоять на якоре на том же месте, где и вчера – сразу за рифами острова Рэгид, – ландшафт поменялся кардинально. Работы начались вскоре после заката и с рассветом ускорились. Огромная баржа теперь прочно покоилась на двух якорях у восточного побережья острова, удерживаемая двумя массивными цепями, которые группа ныряльщиков Найдельмана надёжно укрепила на каменном дне. Хатч наблюдал, как стотонный плавучий кран ставят на якорь у западной оконечности острова, и длинная гидравлическая стрела нависает над берегом наподобие хвоста скорпиона, в готовности переносить рухлядь, скопившуюся за двести лет охоты за сокровищами. В тени крана – «Гриффин», корабль Найдельмана. Малин едва сумел разглядеть на мостике жёсткую, тощую фигуру капитана, который пристально наблюдает за ходом работ.
Крупное исследовательское судно «Цербер» оставалось за чертой тумана, тихое и неподвижное, словно не желающее удостаивать сушу своим приближением. Два его катера, «Наяда» и «Грампус», ещё рано утром доставили команду на берег, и теперь бороздили прибрежные воды. По тому, как передвигалась «Наяда», Хатч мог с уверенностью заявить, что она занята картографией дна. «Грампус» же сканировал сам остров с помощью незнакомого Малину оборудования.
Доктор продолжал наблюдать за кипучей деятельностью вокруг, пока его взгляд, наконец, не упал на остров. Малин снова почувствовал тошнотворное чувство внутри. Быть может, оно никогда не исчезнет. Но он принял решение, и это само по себе сняло с плеч неподъёмную ношу. Теперь он каждое утро пробуждался всё с большей и большей убеждённостью – решение верное. Вчера вечером он даже поймал себя на мысли, что ему делать с чуть ли не миллиардом долларов – и решил: вложит его целиком, до последнего цента, в благотворительный фонд имени брата.
Внезапный проблеск белого на острове привлёк к себе внимание, прежде чем снова исчезнуть в тумане. Где-то, знал он, группы людей уже бродят по острову, находят старые туннели, натягивают лееры ограждений, вешают ярлычки на древний мусор, скрытый в зарослях кустов, чтобы убрать после. «Заросли крапивы», – подумал про себя Хатч и продекламировал вслух:
Сонм бесчисленных пружин в крапиве скрыт,
И борона, насквозь заржавленная,
И плуг давно поломанный,
И валик тоже, каменный
Прочие группы, как он знал, извлекают образцы из балок, которые подпирают стенки бесчисленных колодцев, чтобы затем датировать их радиоуглеродным методом в лаборатории «Цербера», определить возраст самих шахт и попытаться понять, которая из них – настоящий Водяной Колодец. Хатч поднёс к глазам бинокль и медленно осматривал остров, пока не обнаружил одну из этих групп – белые призрачные фигурки в тумане. Люди выстроились в неровную линию и медленно передвигались вперёд, с помощью секаторов и топоров прорубаясь сквозь заросли черёмухи и время от времени останавливаясь, чтобы сделать фотографии или набросать кое-какие записи. Один из мужчин помахивал перед собой металлодетектором, в то же время другой зондировал почву длинным, узким инструментом. В голове группы Малин заметил немецкую овчарку, что усердно обнюхивала землю. Должно быть, натаскана на взрывчатку, – подумал Хатч.
Всего по острову сновало около пятидесяти человек. Все – сотрудники «Талассы», и все – хорошо оплачиваемые: Найдельман сказал, что, за исключением главной полудюжины или около того, которые получат долю сокровищ вместо оклада, рядовые сотрудники получат по двадцать пять тысяч долларов. Неплохо – в особенности если учесть, что большинство покинет остров в течение двух недель, как только будет завершена сборка различных агрегатов, и сушу укрепят.
Хатч продолжил осмотр острова. На безопасной северной его оконечности – единственной части, где можно ходить без опаски – появились причал и пирс. Рядом буксир сгружал гору оборудования: упакованные генераторы, ацетиленовые баллоны, компрессоры, электронику. На берегу уже сложены аккуратные штабеля железных уголков, гофрированного олова, деревянных брусков и фанеры. По импровизированной дороге угрожающего вида вездеход с выпуклыми шинами тянет за собой трейлер с оборудованием. Неподалёку группа техников принимается за создание телефонной сети острова, в то время как ещё одна возводит бараки. К завтрашнему утру один из этих бараков станет новым офисом Хатча. Поразительно, как быстро всё происходит.
Однако, Хатч по-прежнему не спешил ступить ногой на остров Рэгид. Завтра и так наступит довольно скоро, – подумал он.
До него донёсся раскатистый грохот, когда очередную порцию тяжёлого оборудования выгрузили на пирс. Звуки с лёгкостью пролетали над водой. Хатч знал, что даже без помощи Бада Роуэлла весь Стормхавэн, должно быть, гудит от новостей о его возвращении и неожиданной суматохе на острове. Малин почувствовал себя несколько виноватым при мысли о том, что не мог рассказать обо всём Баду два дня назад. Теперь тот, безусловно, сам разобрался, что к чему. Хатч отвлечённо подумал, что говорят люди. Быть может, некоторые из горожан подозревают его мотивы. Но если даже и так, пусть: ему нечего стыдиться. Несмотря на то, что банкротство деда сняло с его семьи юридическую ответственность, отец постепенно – с трудом, год за годом – оплатил все долги семьи. Не было человека лучше, чем отец. И это благородство характера сделало его нелепый, патетичный конец ещё более страшным… Хатч отвернулся от острова, отказываясь продолжать размышления на эту тему.
Он глянул на часы. Одиннадцать; в штате Мэн – ланч. Малин направился вниз, совершил налёт на холодильник и вернулся с рулетом из омара и бутылкой имбирного эля. Вскарабкавшись в кресло капитана, опустил ноги на нактоуз и жадно вгрызся в рулет. Забавный факт насчёт морского воздуха, – подумал Хатч. – Всегда вызывает жуткое чувство голода. Быть может, стоит провести исследование на эту тему для «Журнала Американской Ассоциации Медиков». А его лаборанту, Брюсу, совсем не повредит хорошая доза солёного воздуха. Да, впрочем, и любого воздуха, если уж на то пошло.
Пока он ел, одинокая чайка опустилась на леер и вопрошающе посмотрела на него. Хатч знал, что рыбаки терпеть не могут чаек – называют их «крысами с крыльями» – но сам всегда испытывал слабость к этим громкоголосым, вечно роющимся в отбросах птицам. Доктор подбросил в воздух кусочек омара; чайка подхватила его на лету и поспешно взмыла ввысь, подгоняемая двумя товарками. Вскоре все трое вернулись и уселись на гакаборт, уставившись на человека голодными чёрными глазами. Ну, на этом – всё, – добродушно подумал Хатч, выковыривая из рулета ещё один кусочек и швыряя его в среднюю птицу.
В мгновение ока все три птицы оказались в воздухе, отчаянно молотя крыльями. Чувство радости от забавы сменилось удивлением, когда Хатч понял, что они и не пытаются поймать омара, но вместо этого как можно стремительней уносятся прочь от «Плэйн Джейн». Среди хлопанья крыльев он услышал мягкий шлепок омара о палубу.
Пока Малин, нахмурившись, продолжал смотреть вслед чайкам, он явственно почувствовал под ногами содрогание палубы и приподнялся в кресле, чтобы глянуть на якорный канат. Первая мысль – канат порвался и «Плэйн Джейн» села на мель; но тот по-прежнему оставался туго натянут. За исключением тонкой вуали тумана, что опоясала остров, небо над головой ясное; молнии не было. Хатч принялся поспешно осматриваться в поисках чего-либо необычного. Может быть, взрыв динамита? Да нет же, для этого ещё не время…
И тут его взгляд упал на клочок океана в области прибрежных рифов, в сотне ярдов от корабля.
На площади футов в тридцать диаметром безмятежная поверхность моря внезапно и резко изменилась. Там гребнем вырвалось множество пузырьков, которые взбаламутили воду. Ещё одно содрогание палубы – и очередной выброс пузырьков. Когда те, наконец, иссякли, поверхность воды принялась вращаться против часовой стрелки; сначала медленно, затем быстрее. В центре появилась ямка, моментально сжимаясь в воронку. Водоворот, – подумал Хатч. – Какого чёрта?…
Треск статики на сканере заставил Хатча метнуться к поручням. На этой частоте раздались истеричные вопли; сначала кричал один человек, затем голосов стало больше. «…Человек внизу!» – донеслось через буйство звуков. «…Обвяжите вокруг него трос!» – прокричал другой голос. А затем: «Осторожней! Эти брусья вот-вот обвалятся!»
И тут неожиданно зазвучал голос в медицинской рации.
– Хатч, ты здесь? – чётким тоном спросил Найдельман. – Человек на острове попал в яму.
– Понял, – произнёс Хатч, запуская мощный дизельный мотор. – Сейчас подведу лодку к пирсу.
Порыв ветра сорвал с острова клочки тумана, и теперь неподалёку от центра острова Малин увидел группу одетых в белое людей в неистовой суматохе.
– Забудь о пирсе, – сказал Найдельман, в его голосе прозвучала новая нотка – нетерпеливости. – Нет времени. Он умрёт через пять минут.
Хатч в отчаянии осмотрелся. Затем вырубил двигатели, сграбастал медицинский чемоданчик и протащил ялик «Плэйн Джейн» вдоль борта судна. Сорвав трос с крепления, доктор швырнул его в ялик, и затем перелез туда же. Лодка резко накренилась от внезапного изменения веса. То ли опускаясь на колени, то ли падая, Хатч рванул стартер. Подвесной мотор с сердитым жужжанием ожил. Вцепившись в руль, Малин направил ялик на рифы. Где-то в южной их части было два узких просвета между зазубренных подводных скал. Оставалось лишь надеяться, что он помнит, где именно.
Когда берег приблизился, Хатч отметил, что вода под носом меняет цвет; из непостижимо серого становится зелёной. Если бы волнение было сильнее, – подумал он, – сквозь волны я сумел бы увидеть скалы. Брошенный на часы взгляд сказал – у него нет времени, чтобы действовать наверняка. Глубоко вдохнув, Хатч стремительным ударом кисти подбавил оборотов. Лодка жадно рванулась вперёд, и зелёные очертания подводных рифов стали заметно светлее – глубина быстро снижалась. Хатч схватился за мотор, готовясь к толчку.
И потом дно снова ушло вниз – рифы позади. Хатч направил ялик к небольшому пляжу из гальки меж двух «китовых спин», до самой последней секунды удерживая скорость на максимуме. Затем вырубил мотор и вытянул его из воды, приподняв винт над волнами. Доктор почувствовал резкий удар – нос ялика ударился о берег и заскользил по гальке.
Ещё до того, как лодка окончательно остановилась, Хатч уже карабкался по насыпи, сжимая в руке чемоданчик. Теперь он услышал прямо перед собой крики и вопли. Взобравшись наверх, на мгновение остановился. Перед ним простёрлись нетронутые заросли черёмухи и ароматных кустов шиповника, что раскачивались на ветру, скрывая под собой смертельно опасную поверхность. Сотрудники «Талассы» ещё не успели обследовать эту дикую южную часть острова. Просто самоубийство – бежать здесь, – подумал Малин, а его ноги, несмотря ни на что, уже пришли в движение. В следующий миг он уже ломился сквозь кусты, подпрыгивая над старыми балками, и стремительно проносился мимо заржавевших платформ, то и дело огибая зияющие провалы.
Через минуту он оказался в группе одетых в белое фигур, что обступили неровные края ямы. Из мрачной её утробы доносились запахи морской воды и свежей земли. К стоящей рядом лебёдке прицепили несколько тросов.
– Я – Стритер! – прокричал Малину один из мужчин. – Руководитель группы.
Оказалось, именно он стоял за спиной Найдельмана во время вчерашнего выступления – тощая фигура, сжатые губы, армейская стрижка.
Не говоря ни слова, ещё двое принялись обматывать вокруг Малина ремни безопасности.
Хатч бросил взгляд в яму, и его желудок непроизвольно сжался. Несколькими десятками футов ниже – невозможно сказать точнее – доктор увидел жёлтые стрелы лучей от фонариков. Двое людей, обвязанные канатами, бешено сражались с толстой балкой. А под ней Хатч с ужасом разглядел ещё одного человека. С открытым ртом, тот слабо шевелился. Малину показалось, что душераздирающий вопль пострадавшего слышно даже поверх рёва воды.
– Какого дьявола, что случилось? – проорал Хатч, выхватывая из чемоданчика аптечку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58