Узловатые ветви висели в воздухе, неся свою громадную ношу окаменевшей листвы; цветы светились хрустальным сиянием; волны травы навеки застыли под пролетевшим здесь когда-то порывом ветра. Среди стволов извивалась узенькая тропка, следуя берегом ручья с прозрачной сверкающей водой. Там и сям на каменистых уступах играли бойкие водопады. Тишину подземелья нарушало только журчание воды.
За лесом открылись новые пещеры; они становились ниже и уже по мере того, как все явственнее ощущался спуск куда-то вниз. Иногда Монтейлер и Кэт продвигались вперед на четвереньках по извилистым проходам, которым, казалось, не будет конца; а иногда они подолгу плутали в беспредельных залах, где шаги гулко отдавались под невидимыми сводами. Они уже начали терять надежду на то, что этому блужданию придет конец и они вновь смогут выбраться на поверхность, когда неожиданно за крутым поворотом увидели перед собой проблески серого света. Ошибиться было нельзя – там был выход из лабиринта, там занималось хмурое сумрачное утро. Снаружи доносился шум волн, равномерно набегавших на берег. Они подошли к выходу и увидели перед собой свинцовую морскую ширь.
У центрального моря
Над песчаным берегом, где в бледном свете можно было различить окаменелые останки доисторических животных, круто вздымались отвесные скалы, соединяясь в купол на такой высоте, что под ним плыли тяжелые тучи. С невидимых гранитных плит свода, пронзая сырую, мрачную пелену, спускались огромные сталактиты – они вырисовывались над головой, словно вершины гор в перевернутом с ног на голову мире. Море тихо перекатывало величественные серо-голубые валы и казалось безжизненным. Берег, тянувшийся изогнутой линией от горизонта до горизонта, был пустынен, только перед выходом из туннеля, в котором находились Монтейлер и Кэт, стояла группа людей в форменной одежде.
Неподалеку от берега над поверхностью воды слегка выступал длинный гладкий корпус, отливавший черным металлом. На палубе виднелись башенка, маленькая мачта, открытый люк. Люк окружала группа людей в темно-синей форме, и у каждого слева на груди пылал огненно-красный знак. Среди них выделялся высокий человек с усталым выражением обрамленного бородой лица. Он стоял впереди, был одет во все черное, но и на его груди краснела та же эмблема.
Рядом с высоким человеком стояла светловолосая девочка, и ее яркое голубое платье контрастно выделялось на фоне общей довольно мрачной картины. Девочка держала в руках разноцветный мяч и смотрела на Монтейлера глубокими голубыми глазами.
Монтейлер вышел из туннеля словно бы не замечая направленных на него блестящих оружейных стволов.
– Что это значит? – спросил он. – Кто вы такие?
Человек в черном выпрямился и заложил руки за спину. В его темных глазах под плоской форменной фуражкой затаились веселые искорки.
– Можете называть меня капитаном Немо, – ответил он.
Рядом с ним смеялась маленькая девочка.
9
Капитан Немо, невозмутимый, сдержанный, первым спустился по трапу в подводную лодку, в свою очередь предшествуемый златовласой девочкой, которая, радостно сияя глазами, не расставалась со своим мячом. Молчаливые члены команды замыкали процессию. Входной люк захлопнулся за ними с громким стуком, и тотчас же послышалось шипение воды, хлынувшей в открытые краны. Звякнул медный колокол, прозвучала боцманская дудка, морская вода с шумом наполняла корабельные резервуары. Пол под ногами слегка закачался. Подводный корабль опустился в спокойные глубины, оставив на поверхности центрального моря пенную полосу. Берег опять опустел, только следы на песке выдавали недавнее присутствие людей в этом неприветливом уголке.
Следуя за человеком в черном, Монтейлер и Кэт остановились перед тяжелой дверью из красного дерева, украшенной рельефными изображениями морских животных. Капитан Немо взялся за сверкавшую золотом ручку и обернулся к ним.
– Приветствую вас на борту «Наутилуса», – сказал он низким, хорошо поставленным голосом. Он говорил на языке Межпланетной федерации без малейшего акцента.
– Считайте себя моими гостями, – продолжал он, и на его губах мелькнула тень надменной улыбки.
Монтейлер бросил взгляд через плечо. Сзади стояли люди в форме, неподвижные и безразличные, – казалось, присутствие посторонних их не касается. – Странный у вас обычай приглашать к себе гостей – с помощью оружия, – проговорил Монтейлер.
Немо слегка поклонился.
– Я здесь капитан и волен поступать так, как мне заблагорассудится. Итем не менее повторяю – вы мои гости.
Монтейлер промолчал.
– Я колебался, – продолжал капитал Немо. – Ничто не обязывает меня оказывать вам гостеприимство. Я мог бы попросту оставить вас на берегу цен трального моря умирать голодной смертью. Мог бы поместить вас на палубе, забыть о вашем существовании и направить корабль в морскую бездну. Разве я не вправе был бы это сделать?
– Это право дикаря, а не цивилизованного человека, – ответил Монтейлер.
– Капитан Монтейлер! – в голосе Немо послышалась некоторая горячность. – Я не являюсь, как вы выразились, цивилизованным человеком. Я по рвал с человечеством, с обществом по причинам, о которых я один имею право судить. Я не подчиняюсь общественным законам и прошу вас никогда не упоминать о них в моем присутствии.
Кэт негромко спросила:
– Почему же вы взяли нас на борт?
– Как вам объяснить? – на губах капитана Не мо появилась легкая улыбка. – Я случайно оказался на этом месте – и позволил себе выполнить маленькую прихоть, вот и все. А кроме того, – он чуть по клонился, – кто же откажется предложить гостеприимство такой очаровательной даме?
Но его слова не произвели на Кэт никакого впечатления.
– Мы могли бы заставить вас освободить нас из плена.
– Заставить меня? На моем корабле, погружен ном в глубины центрального моря?
Он засмеялся ей в лицо.
– Даже с помощью вашего оружия – а как видите, я настолько не боюсь его, что даже не потрудился отобрать его у вас, – даже с помощью вашего оружия вы ничего не можете мне сделать, иначе вам придется пожинать плоды собственного безрассудства и погибнуть вместе с нами. Подводные лодки, как вы, возможно, знаете, весьма уязвимы. Я склонен полагать, что вы проявите благоразумие, моя молодая дама. Прошу вас, забудьте всякую мысль о побеге и считайте себя пассажирами «Наутилуса».
Капитан Немо отдал распоряжение одному из матросов на непонятном языке, а затем вновь обратился к Кэт:
– Стюард накрыл стол для завтрака в вашей каюте. Он покажет вам дорогу. А вы, капитан Монтейлер, не окажете ли любезность позавтракать со мной? В таком случае прошу вас пройти сюда.
Не дожидаясь ответа, он открыл дверь из красного дерева и прошел вперед. Монтейлер встретился взглядом с Кэт, пожал плечами и последовал за ним. Дверь бесшумно закрылась.
Немо и Монтейлер прошли длинный коридор и через вторую дверь вошли в роскошную столовую, убранство которой напоминало скорее королевский дворец, чем подводную лодку. Двери скрывали тяжелые портьеры, на стенах, отделанных панелями из красного дерева, висели дорогие картины в золоченых рамах, в нишах стояли мраморные статуи. В обоих концах зала высились застекленные шкафы, их полки были уставлены различными предметами из хрусталя и фарфора, которым, очевидно, не было цены. Массивное столовое серебро тускло поблескивало под лучами неяркого света, падавшего с лепного потолка.
Посреди зала стоял изысканно накрытый стол. Капитан Немо предложил Монтейлеру сесть. Золотоголовая девочка без стеснения забралась на стул, стоявший возле стола, и весело заболтала ногами.
Монтейлер первым нарушил молчание:
– Капитан, должен признаться, что вы обставили свое обиталище в роскошном стиле былых времен. Но позвольте спросить, почему за столом с вами один я? Почему вы не пригласили даму, которая была со мной?
Капитан Немо неторопливо пригубил вино, поданное слугой, и, убедившись в его отменном качестве, сделал знак наполнить бокалы. Затем он обратился к Монтейлеру:
– Я руководствуюсь правилами приличия, – сказал он. – Мы с вами можем считать себя равны ми – если иметь в виду общественное положение. Вы, как и я, командир корабля и осуществляете командование в условиях, которые в высшей степени напоминают условия на борту «Наутилуса». Боюсь, что ваша спутница, несмотря на все свое очарование, не занимает такого же положения.
– Но она... – начал Монтейлер, однако капитан Немо перебил его:
– Она женщина, – холодно сказал он. – У нее есть своя каюта. Я нисколько не сомневаюсь, что ей будут предоставлены все необходимые удобства.
Судя по всему, спорить с ним было бесполезно. Монтейлер нехотя последовал примеру хозяина и занялся едой. Яства, как и все на этом удивительном корабле, отличались изысканностью, но у него не было аппетита.
Кофе и ликеры подали в библиотеке. Это был просторный зал, обставленный уютными кожаными креслами. На полках вдоль стен в образцовом порядке теснилось множество книг. Монтейлер, осторожно держа в руке хрустальную рюмку, сквозь янтарную жидкость смотрел на огонь в камине.
«Совсем как два старомодных воспитанных джентльмена, – думал он. – Черт побери, будь у меня хоть капля разума, я свернул бы ему шею!»
Капитан Немо рассматривал гостя холодным отсутствующим взглядом. Он сидел в глубоком кресле, держа в одной руке рюмку с коньяком, а в другой – необычно ароматную сигару.
– Если вы строите планы побега, – сказал он спокойно, – то, боюсь, я буду вынужден огорчить вас, посоветовав отказаться от них. «Наутилус» идет курсом зюйд-ост к Средиземному морю на глубине сто метров. Никто не может покинуть корабль без моего разрешения. Как вы понимаете, подводная лодка весьма надежная тюрьма, если вы упорно продолжаете считать «Наутилус» тюрьмой. Для меня вы, разумеется, почетный гость.
– Когда же вы намерены выпустить нас отсюда?
– Когда для этого представится случай. – Капитан Немо слегка пожал плечами. – Быть может, никогда. Я надеюсь, что вы найдете путешествие под водой достаточно увлекательным, чтобы не пожалеть о той случайности, которая забросила вас сюда.
– Мы находимся здесь с заданием чрезвычайной важности, – сказал Монтейлер. – Там, на суше, остались люди, члены моего экипажа, которые нуждаются в помощи. Если бы вы только знали...
– Я знаю все о вашем задании, – перебил капитан Немо. – Все здесь знают всё о вашем задании. Что же касается ваших пропавших товарищей, то они наверняка скоро обнаружат, что могут отлично обойтись и без вас.
Он слегка улыбнулся и повторил:
– Могут отлично обойтись...
– Итак, вы намерены задержать нас здесь? – спросил Монтейлер.
– Да, именно это я намерен сделать. Капитан Немо бросил быстрый взгляд на девочку, которая сидела на краю стола и, смеясь, играла мячом.
– Нам надо очень многое обсудить, мне хочется столько показать вам, у меня...
Монтейлер почувствовал, как в нем закипает неудержимый гнев, рожденный собственным бессилием. Такие приступы нападали на него и раньше. Он рывком встал с кресла и бросил рюмку в огонь; она рассыпалась на мелкие осколки, которые засверкали в отблесках пляшущего пламени.
– Меня это совершенно не интересует, – сказал он.
С этими словами он повернулся и пошел к двери. Она бесшумно отворилась. Перед ним молча стояли люди в форме.
Капитан Немо не шевельнулся.
– Мы поговорим об этом позже, капитан Монтейлер, – сказал он. – Тогда вы, несомненно, будете более благоразумны.
Монтейлер хлопнул дверью. Он испытывал удовлетворение, слушая, как громкое эхо раскатилось по коридору, когда молчаливые люди уводили его из библиотеки.
10
Как оказалось, капитан Немо проявил достаточную заботливость о своих гостях, поместив их в соседних каютах. Каюта Монтейлера была обставлена с роскошью, которой отличалось все убранство подводного корабля: стены обшиты панелями из красного дерева, в углу стоял массивный письменный стол, рядом – широкая кровать из ценных древесных пород. На одной из стен установлены приборы, отмечающие давление воды, скорость и глубину. Пол застилал пушистый ковер. Рядом с каютой находилась небольшая удобная ванная комната (предназначенная только для Монтейлера). Кэт предоставили более скромное помещение: голые металлические стены, маленький круглый стол, матросская складная койка, которая ночью занимала почти всю каюту, а днем убиралась в стену. Но, хотя о персональной ванной Кэт не могла и думать, на столике стояла ваза со свежими цветами – очевидно, уступка хозяина женскому вкусу...
– Что же делать? – спрашивала Кэт. – Неужели мы так и будем сидеть здесь, позволив этому умалишенному, называющему себя капитаном, дурачить нас, как ему придет в голову?
Она сидела на мягкой кровати Монтейлера, поджав под себя ноги. Лицо у нее осунулось и побледнело, голос выдавал раздражение, тонкие, едва заметные складки возле губ свидетельствовали о внутреннем напряжении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
За лесом открылись новые пещеры; они становились ниже и уже по мере того, как все явственнее ощущался спуск куда-то вниз. Иногда Монтейлер и Кэт продвигались вперед на четвереньках по извилистым проходам, которым, казалось, не будет конца; а иногда они подолгу плутали в беспредельных залах, где шаги гулко отдавались под невидимыми сводами. Они уже начали терять надежду на то, что этому блужданию придет конец и они вновь смогут выбраться на поверхность, когда неожиданно за крутым поворотом увидели перед собой проблески серого света. Ошибиться было нельзя – там был выход из лабиринта, там занималось хмурое сумрачное утро. Снаружи доносился шум волн, равномерно набегавших на берег. Они подошли к выходу и увидели перед собой свинцовую морскую ширь.
У центрального моря
Над песчаным берегом, где в бледном свете можно было различить окаменелые останки доисторических животных, круто вздымались отвесные скалы, соединяясь в купол на такой высоте, что под ним плыли тяжелые тучи. С невидимых гранитных плит свода, пронзая сырую, мрачную пелену, спускались огромные сталактиты – они вырисовывались над головой, словно вершины гор в перевернутом с ног на голову мире. Море тихо перекатывало величественные серо-голубые валы и казалось безжизненным. Берег, тянувшийся изогнутой линией от горизонта до горизонта, был пустынен, только перед выходом из туннеля, в котором находились Монтейлер и Кэт, стояла группа людей в форменной одежде.
Неподалеку от берега над поверхностью воды слегка выступал длинный гладкий корпус, отливавший черным металлом. На палубе виднелись башенка, маленькая мачта, открытый люк. Люк окружала группа людей в темно-синей форме, и у каждого слева на груди пылал огненно-красный знак. Среди них выделялся высокий человек с усталым выражением обрамленного бородой лица. Он стоял впереди, был одет во все черное, но и на его груди краснела та же эмблема.
Рядом с высоким человеком стояла светловолосая девочка, и ее яркое голубое платье контрастно выделялось на фоне общей довольно мрачной картины. Девочка держала в руках разноцветный мяч и смотрела на Монтейлера глубокими голубыми глазами.
Монтейлер вышел из туннеля словно бы не замечая направленных на него блестящих оружейных стволов.
– Что это значит? – спросил он. – Кто вы такие?
Человек в черном выпрямился и заложил руки за спину. В его темных глазах под плоской форменной фуражкой затаились веселые искорки.
– Можете называть меня капитаном Немо, – ответил он.
Рядом с ним смеялась маленькая девочка.
9
Капитан Немо, невозмутимый, сдержанный, первым спустился по трапу в подводную лодку, в свою очередь предшествуемый златовласой девочкой, которая, радостно сияя глазами, не расставалась со своим мячом. Молчаливые члены команды замыкали процессию. Входной люк захлопнулся за ними с громким стуком, и тотчас же послышалось шипение воды, хлынувшей в открытые краны. Звякнул медный колокол, прозвучала боцманская дудка, морская вода с шумом наполняла корабельные резервуары. Пол под ногами слегка закачался. Подводный корабль опустился в спокойные глубины, оставив на поверхности центрального моря пенную полосу. Берег опять опустел, только следы на песке выдавали недавнее присутствие людей в этом неприветливом уголке.
Следуя за человеком в черном, Монтейлер и Кэт остановились перед тяжелой дверью из красного дерева, украшенной рельефными изображениями морских животных. Капитан Немо взялся за сверкавшую золотом ручку и обернулся к ним.
– Приветствую вас на борту «Наутилуса», – сказал он низким, хорошо поставленным голосом. Он говорил на языке Межпланетной федерации без малейшего акцента.
– Считайте себя моими гостями, – продолжал он, и на его губах мелькнула тень надменной улыбки.
Монтейлер бросил взгляд через плечо. Сзади стояли люди в форме, неподвижные и безразличные, – казалось, присутствие посторонних их не касается. – Странный у вас обычай приглашать к себе гостей – с помощью оружия, – проговорил Монтейлер.
Немо слегка поклонился.
– Я здесь капитан и волен поступать так, как мне заблагорассудится. Итем не менее повторяю – вы мои гости.
Монтейлер промолчал.
– Я колебался, – продолжал капитал Немо. – Ничто не обязывает меня оказывать вам гостеприимство. Я мог бы попросту оставить вас на берегу цен трального моря умирать голодной смертью. Мог бы поместить вас на палубе, забыть о вашем существовании и направить корабль в морскую бездну. Разве я не вправе был бы это сделать?
– Это право дикаря, а не цивилизованного человека, – ответил Монтейлер.
– Капитан Монтейлер! – в голосе Немо послышалась некоторая горячность. – Я не являюсь, как вы выразились, цивилизованным человеком. Я по рвал с человечеством, с обществом по причинам, о которых я один имею право судить. Я не подчиняюсь общественным законам и прошу вас никогда не упоминать о них в моем присутствии.
Кэт негромко спросила:
– Почему же вы взяли нас на борт?
– Как вам объяснить? – на губах капитана Не мо появилась легкая улыбка. – Я случайно оказался на этом месте – и позволил себе выполнить маленькую прихоть, вот и все. А кроме того, – он чуть по клонился, – кто же откажется предложить гостеприимство такой очаровательной даме?
Но его слова не произвели на Кэт никакого впечатления.
– Мы могли бы заставить вас освободить нас из плена.
– Заставить меня? На моем корабле, погружен ном в глубины центрального моря?
Он засмеялся ей в лицо.
– Даже с помощью вашего оружия – а как видите, я настолько не боюсь его, что даже не потрудился отобрать его у вас, – даже с помощью вашего оружия вы ничего не можете мне сделать, иначе вам придется пожинать плоды собственного безрассудства и погибнуть вместе с нами. Подводные лодки, как вы, возможно, знаете, весьма уязвимы. Я склонен полагать, что вы проявите благоразумие, моя молодая дама. Прошу вас, забудьте всякую мысль о побеге и считайте себя пассажирами «Наутилуса».
Капитан Немо отдал распоряжение одному из матросов на непонятном языке, а затем вновь обратился к Кэт:
– Стюард накрыл стол для завтрака в вашей каюте. Он покажет вам дорогу. А вы, капитан Монтейлер, не окажете ли любезность позавтракать со мной? В таком случае прошу вас пройти сюда.
Не дожидаясь ответа, он открыл дверь из красного дерева и прошел вперед. Монтейлер встретился взглядом с Кэт, пожал плечами и последовал за ним. Дверь бесшумно закрылась.
Немо и Монтейлер прошли длинный коридор и через вторую дверь вошли в роскошную столовую, убранство которой напоминало скорее королевский дворец, чем подводную лодку. Двери скрывали тяжелые портьеры, на стенах, отделанных панелями из красного дерева, висели дорогие картины в золоченых рамах, в нишах стояли мраморные статуи. В обоих концах зала высились застекленные шкафы, их полки были уставлены различными предметами из хрусталя и фарфора, которым, очевидно, не было цены. Массивное столовое серебро тускло поблескивало под лучами неяркого света, падавшего с лепного потолка.
Посреди зала стоял изысканно накрытый стол. Капитан Немо предложил Монтейлеру сесть. Золотоголовая девочка без стеснения забралась на стул, стоявший возле стола, и весело заболтала ногами.
Монтейлер первым нарушил молчание:
– Капитан, должен признаться, что вы обставили свое обиталище в роскошном стиле былых времен. Но позвольте спросить, почему за столом с вами один я? Почему вы не пригласили даму, которая была со мной?
Капитан Немо неторопливо пригубил вино, поданное слугой, и, убедившись в его отменном качестве, сделал знак наполнить бокалы. Затем он обратился к Монтейлеру:
– Я руководствуюсь правилами приличия, – сказал он. – Мы с вами можем считать себя равны ми – если иметь в виду общественное положение. Вы, как и я, командир корабля и осуществляете командование в условиях, которые в высшей степени напоминают условия на борту «Наутилуса». Боюсь, что ваша спутница, несмотря на все свое очарование, не занимает такого же положения.
– Но она... – начал Монтейлер, однако капитан Немо перебил его:
– Она женщина, – холодно сказал он. – У нее есть своя каюта. Я нисколько не сомневаюсь, что ей будут предоставлены все необходимые удобства.
Судя по всему, спорить с ним было бесполезно. Монтейлер нехотя последовал примеру хозяина и занялся едой. Яства, как и все на этом удивительном корабле, отличались изысканностью, но у него не было аппетита.
Кофе и ликеры подали в библиотеке. Это был просторный зал, обставленный уютными кожаными креслами. На полках вдоль стен в образцовом порядке теснилось множество книг. Монтейлер, осторожно держа в руке хрустальную рюмку, сквозь янтарную жидкость смотрел на огонь в камине.
«Совсем как два старомодных воспитанных джентльмена, – думал он. – Черт побери, будь у меня хоть капля разума, я свернул бы ему шею!»
Капитан Немо рассматривал гостя холодным отсутствующим взглядом. Он сидел в глубоком кресле, держа в одной руке рюмку с коньяком, а в другой – необычно ароматную сигару.
– Если вы строите планы побега, – сказал он спокойно, – то, боюсь, я буду вынужден огорчить вас, посоветовав отказаться от них. «Наутилус» идет курсом зюйд-ост к Средиземному морю на глубине сто метров. Никто не может покинуть корабль без моего разрешения. Как вы понимаете, подводная лодка весьма надежная тюрьма, если вы упорно продолжаете считать «Наутилус» тюрьмой. Для меня вы, разумеется, почетный гость.
– Когда же вы намерены выпустить нас отсюда?
– Когда для этого представится случай. – Капитан Немо слегка пожал плечами. – Быть может, никогда. Я надеюсь, что вы найдете путешествие под водой достаточно увлекательным, чтобы не пожалеть о той случайности, которая забросила вас сюда.
– Мы находимся здесь с заданием чрезвычайной важности, – сказал Монтейлер. – Там, на суше, остались люди, члены моего экипажа, которые нуждаются в помощи. Если бы вы только знали...
– Я знаю все о вашем задании, – перебил капитан Немо. – Все здесь знают всё о вашем задании. Что же касается ваших пропавших товарищей, то они наверняка скоро обнаружат, что могут отлично обойтись и без вас.
Он слегка улыбнулся и повторил:
– Могут отлично обойтись...
– Итак, вы намерены задержать нас здесь? – спросил Монтейлер.
– Да, именно это я намерен сделать. Капитан Немо бросил быстрый взгляд на девочку, которая сидела на краю стола и, смеясь, играла мячом.
– Нам надо очень многое обсудить, мне хочется столько показать вам, у меня...
Монтейлер почувствовал, как в нем закипает неудержимый гнев, рожденный собственным бессилием. Такие приступы нападали на него и раньше. Он рывком встал с кресла и бросил рюмку в огонь; она рассыпалась на мелкие осколки, которые засверкали в отблесках пляшущего пламени.
– Меня это совершенно не интересует, – сказал он.
С этими словами он повернулся и пошел к двери. Она бесшумно отворилась. Перед ним молча стояли люди в форме.
Капитан Немо не шевельнулся.
– Мы поговорим об этом позже, капитан Монтейлер, – сказал он. – Тогда вы, несомненно, будете более благоразумны.
Монтейлер хлопнул дверью. Он испытывал удовлетворение, слушая, как громкое эхо раскатилось по коридору, когда молчаливые люди уводили его из библиотеки.
10
Как оказалось, капитан Немо проявил достаточную заботливость о своих гостях, поместив их в соседних каютах. Каюта Монтейлера была обставлена с роскошью, которой отличалось все убранство подводного корабля: стены обшиты панелями из красного дерева, в углу стоял массивный письменный стол, рядом – широкая кровать из ценных древесных пород. На одной из стен установлены приборы, отмечающие давление воды, скорость и глубину. Пол застилал пушистый ковер. Рядом с каютой находилась небольшая удобная ванная комната (предназначенная только для Монтейлера). Кэт предоставили более скромное помещение: голые металлические стены, маленький круглый стол, матросская складная койка, которая ночью занимала почти всю каюту, а днем убиралась в стену. Но, хотя о персональной ванной Кэт не могла и думать, на столике стояла ваза со свежими цветами – очевидно, уступка хозяина женскому вкусу...
– Что же делать? – спрашивала Кэт. – Неужели мы так и будем сидеть здесь, позволив этому умалишенному, называющему себя капитаном, дурачить нас, как ему придет в голову?
Она сидела на мягкой кровати Монтейлера, поджав под себя ноги. Лицо у нее осунулось и побледнело, голос выдавал раздражение, тонкие, едва заметные складки возле губ свидетельствовали о внутреннем напряжении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17