Один из них, с черной всклокоченной головой, сидел на корточках, привалившись спиной к мачте, основание которой проходило сквозь кубрик. Второй, тощий, с бритой головой, слез с койки, достал что-то из кармана и положил в рот. Затем опустился на корточки рядом с черноволосым и угостил его тоже.
— Что ты видишь? — прошептала Валя. — Что они там делают?
— Погоди…
Несколько минут те двое молча сидели на корточках. Вдруг они очнулись от дремоты, подняли головы, тихо заговорили. Встал на ноги один, потом второй. Беззвучно смеясь, они принялись подталкивать друг друга. Черноволосый, тихо напевая, начал приплясывать на месте, бритый щелкал в такт пальцами и притопывал босой ногой.
— Дай мне посмотреть, — шепнула Валя.
Она заглянула в скважину и отпрянула от двери: страшная пляска, лица, искаженные нечеловеческим весельем, испугали ее.
— Они нажрались наркотиков, — тихо сказала Рита. — Сейчас у них эйфория, возбуждение… Ах, проклятые!
Двое за дверью кружились в дикой пляске. Черноволосый хрипло запел:
Ач хурджини,
Ал бычагы,
Кэс алманы,
Вэр яра дилин!
Бритый подхватил, щелкая пальцами:
Дилин, дилин, дилин, дилин!
Вдруг застучал мотор, палуба мелко задрожала под ногами. Плясуны остановились, прислушались. Перекинулись несколькими словами. Затем бритый нехотя полез по трапу наверх. Черноволосый снова уселся на корточки.
— Караулит нас, — прошептала Рита.
— Ты слышишь? — радостно сказала Валя. — Ребята пустили мотор. Сейчас они вернутся, нам не надо выходить…
— Надо, — сказала Рита. — Надо.
Она еще раз заглянула в замочную скважину, затем решительно выдвинула из-под койки бидон и набрала горсть опийных шариков.
— Не бойся и иди за мной, — шепнула она Вале.
И, резко откинув задвижку, шагнула в кубрик. Черноволосый вытаращил на нее глаза, поднялся и хрипло крикнул по-русски:
— Назад!
Рита протянула ему ладонь с шариками. Черноволосый, увидев предмет своей страсти, щелкнул языком. Глаза его загорелись. Но он еще колебался.
— Фармаз-ага, — проговорил он, нерешительно оглядываясь на трап.
— Возьми! — повелительно сказала Рита.
Иранец схватил шарики с ее ладони и отвернулся.
Сверху донесся топот, глухие удары, выкрики. Что-то загрохотало.
Женщины подбежали к трапу. Рита бесшумно поднялась и осторожно выглянула из люка.
Рослый рулевой со шрамом через лицо ударом в спину сбросил Юру в трюм и обернулся к Валерке. Валерка с силой ударил рулевого ногой в живот и кинулся к носовому люку. Но Фармаз с неожиданной ловкостью дал ему подножку, и Валерка растянулся на палубе. «Рекс!» — хотел крикнуть он, но не смог: чьи-то пальцы сдавили горло. Он отбивался руками и ногами. Но силы были неравны. Валерку схватили и бросили в трюм. Сразу загремело над головой: люди Фармаза закрывали трюмный люк досками, а поверх них задвинули в скобы тяжелый бимс.
Трюм был завален рыбой, и это смягчило падение. Юра, тяжело дыша и оскользаясь, поднялся на ноги.
— Ты цел, Валерка?
— Цел…
В кромешной тьме, выставив руки вперед, Юра побрел по трюму. Рыба, должно быть, лежала давно и издавала страшное зловоние. Юра наткнулся на низкую перегородку, перелез через нее, нащупал груду сетей. Выхода не было. Кругом — прочные деревянные переборки…
От вони кружилась голова. Юра нащупал ступеньки крутого трапа, прислонился к ним.
— Будь я проклят! — вырвалось у него. — Идиот несчастный… Это я, я во всем виноват!..
— Юрий Тимофеевич, — отозвался из темноты Валерка. — Может быть, еще не все…
— Перестань величать меня по отчеству! — заорал Юра. — Дай мне в морду, Валерка!
— А что толку? — проворчал лаборант.
— Ты представляешь, что теперь будет с ними?! — Юра вскарабкался по трапу и бешено заколотил кулаками по доскам трюмной крыши. — Мерзавцы! — орал он исступленно. — Откройте! Откройте!
— Юра! — крикнул снова Валерка. — Посмотри, что я нашел…
Шаря руками в углу трюма, Валерка наткнулся на что-то гладкое и холодное. Это был тяжелый нож с широким лезвием, каким пользуются при разделке рыбы.
Юра взял нож из рук Валерки, пощупал острое лезвие. Задыхаясь от ярости и отчаяния, он начал рубить доску над головой. Трещало дерево, летели щепки, занозы впивались в руку…
Рита осторожно выглянула из носового люка. Туман почти рассеялся. Шхуна, слегка накренившись, ходко шла полным бакштагом, под двойной тягой паруса и мотора. Надутый ветром грот был далеко вынесен за борт. Журчала вода вдоль бортов.
Глаза Риты освоились с темнотой. Она различила высокую фигуру возле трюма. Человек что-то укреплял на крыше трюма — задвигал в скобу брус. Затем он злобно выругался и пошел на корму.
— Иди за мной, — прошептала Рита Вале.
Одна за другой они легко скользнули наверх, за будочку ограждения носового люка. Здесь лежал сверток с их вещами, и верный Рекс сторожил его. Пес слышал Юрии голос на палубе, слышал шум борьбы и, должно быть, чувствовал, что творится неладное. Но Юра велел ему сидеть смирно, новой команды не поступило, и Рекс только беспокойно перебирал лапами и втягивал ноздрями воздух. Он не имел права отойти от свертка.
Рекс обрадовался приходу женщин. Лизнул им руки, завилял обрубком хвоста. Валя погладила его по голове, шепнула:
— Хорошо, что хоть ты с нами…
Она была напугана. Ее страшила тишина на палубе.
И тут раздался отчаянный стук. Кто-то барабанил кулаками в дверь или стенку. Вслед за стуком донесся приглушенный Юрин голос: «Откройте!»
— Они их заперли! — с ужасом сказала Валя. — Мы пропали!
Рекс напрягся и тихо зарычал.
— Молчать! — прошипела Рита.
Она выглянула из-за ограждения. Стук несся явно из трюма. Их бросили в трюм… Спокойно! Только не поддаваться страху. Мысль работала четко. Сколько их там, на-корме? Рита вгляделась. На фальшборте сидело трое. Они курили. Три малиновых огонька в слабом предутреннем свете. Три огонька и горьковатый запах, приносимый ветром…
Стук прекратился. Один из тех, в шляпе, кажется, Фармаз, плюнул в сторону трюма и засмеялся. Другой, здоровенный, высокий, громко сказал что-то…
Валя прильнула к Рите.
— Знаешь, что он сказал?.. — зашептала она, дрожа и всхлипывая. — Ритка, я прыгну за борт!..
— Не сходи с ума! — Рита сжала ей руку.
Из трюма донесся треск расщепляемого дерева.
— Они там, в трюме, — сказала Рита. — Возьми себя в руки и слушай! Дорога каждая минута. У нас есть мой нож и Рекс…
— Твой нож? Бесполезная игрушка…
— Молчи! Перестань дрожать. У нас единственный выход…
Рита быстрым шепотом изложила свой план.
— Понятно? Не бойся. Главное — ошеломить их. Ну, пошли.
Рита храбро пошла в сторону кормы. Контрабандисты увидели ее. Фармаз соскочил с фальшборта и крикнул:
— Вайста!
И пошел ей навстречу. Рита выхватила из-за пазухи нож, громко засмеялась и несколько раз вонзила нож себе в грудь.
Фармаз попятился назад.
— Аман, ханум! — вырвалось у него.
Тем временем Валя подбежала к трюму, ухватилась за бимс и стала дергать, пытаясь высвободить его из скобы. Тяжелый бимс не поддавался. Изнутри доносился треск дерева…
Рита шагнула ближе к Фармазу и всадила нож себе в шею. Ее неуязвимость и злобный смех произвели именно то впечатление, на которое она рассчитывала: суеверных иранцев охватил ужас. Они прямо-таки окаменели. Перед ними была пери-джаду, женщина-оборотень, злой дух…
Валя, плача и обрывая ногти, изо всех сил дергала неподатливый бимс.
— Юрик, сейчас!.. — крикнула она.
Фармаз опомнился. Злая гримаса исказила его лицо. Он выхватил из заднего кармана пистолет…
— Рекс! Фас! — закричала Рита.
Мелькнула мысль: а вдруг пес не послушается?..
Но Рекс послушался. Не успел Фармаз щелкнуть предохранителем и поднять пистолет на уровень глаз, как Рекс вымахнул из-за ограждения. Всю свою силу и злость он вложил в прыжок. Фармаз, дико вскрикнув, упал навзничь, сбитый с ног. Острые клыки впились ему в горло, когти раздирали одежду на груди.
— Вай, джулбарс! — не своим голосом заорал бритоголовый матрос, в ужасе пятясь к борту при виде зверя с черными поперечными полосами на светлой шкуре.
Рита подбежала к Вале. Вдвоем они сразу вырвали бимс из скоб. Теперь — расшвырять доски…
Юра выскочил из трюма, за ним — Валерка. Держа нож у бедра, Юра пошел на рослого рулевого со шрамом. И вдруг остановился: на него смотрело черное дуло автомата.
Когда Рекс прыгнул на Фармаза, рулевой метнулся в кормовой люк и тут же вернулся на палубу с автоматом. Он прицелился в Рекса, но стрелять было нельзя: под собакой корчился и хрипел Фармаз. Тогда рулевой навел автомат на Юру.
Прикрывая собой женщин, Юра и Валерка попятились к корме. Иранец с автоматом наступал на них. В слабом сумеречном свете лицо его было страшным, нечеловеческим…
Четверо сбились на корме. Дальше отступать некуда. Все кончено. Вот-вот грянет автоматная очередь…
Юра увидел, как бритоголовый поднял пистолет, выпавший из руки Фармаза, и стал тщательно прицеливаться в Рекса.
…Потом Юра рассказывал, что действовал инстинктивно, Наверное, так оно и было. Инстинкт отметил, что шхуна на быстром ходу, на полном бакштаге склонна к уваливанию под ветер и только руль, закрепленный румпель-талями, удерживает ее. Еще раньше он заметил, что гротафал не добран до места и гик висит ниже чем надо…
Прежде чем все это оформилось в ясную мысль, Юра полоснул ножом по тугому шкоту румпель-талей.
Все произошло мгновенно. Освобожденный руль больше не сопротивлялся воде, нос шхуны резко покатился под ветер, и огромный парус махнул через всю палубу, как крыло сказочной птицы Рух. Тяжелый гик перекинулся на другой борт и смел с палубы контрабандистов. Бритоголовый, вскрикнув, полетел за борт. Рослый иранец покатился к фальшборту. Он успел нажать спусковой крючок прежде, чем выронил автомат. Прогремела короткая очередь — пули свистнули мимо…
Валерка кинулся поднимать автомат. Юра нагнулся над рулевым — тот лежал без сознания, оглушенный ударом. Под его головой растекалась лужица крови.
— Заглуши мотор и выведи механика! — крикнул Юра Валерке, а сам подошел к Рексу.
Рекс, повинуясь команде, неохотно разжал челюсти. Он продолжал скалиться и рычать. Фармаз с трудом приподнялся на локтях. Его грудь была залита кровью. Он злобно покосился на Юру и прохрипел:
— Загер мард…
Подбежали Валя и Рита. Смеясь и плача одновременно, Валя прижала к себе голову пса.
— Милая моя собачка, — бормотала она. — Умница моя…
Между тем мотор смолк. Валерка вывел наверх механика в пестрой рубашке и бараньей шапке, тыча ему в спину дулом автомата. Лицо механика не выражало ни страха, ни удивления. Он просто покорно шел, куда велят.
— В трюм, живо! — скомандовал Юра.
Механик спустился в трюм. Фармаз понуро занес ногу на ступеньку трюмного трапа. Вдруг он обернулся и проговорил на чистом русском языке:
— Отпусти, начальник… Деньги дам. Много денег…
— Д-давай вниз, бандюга! — заорал Юра, заикаясь от злости.
Валерка подтолкнул Фармаза автоматом, и тот скрылся в трюме.
За бортом барахтался и кричал бритоголовый. Ему бросили с кормы длинный канат. Он взобрался на палубу. Его била дрожь. Он беспрерывно кланялся, прижимая руки к груди. Его тоже отправили в трюм.
Рослому иранцу пришлось перевязать разбитую голову. Он пришел в себя, когда Рита накладывала ему повязку. Встал, шатаясь, и, бормоча проклятия, поплелся туда, куда Валерка указал ему автоматом, — в трюм.
— Да, там еще один, в кубрике! — вспомнила Рита.
Черноволосый «страж» спал младенческим сном. Его растолкали, он сел, блаженно улыбаясь и тараща глаза.
— Фармаз-ага? — пробормотал он и огляделся.
— Начальство ищет! — Валерка засмеялся и выпалил азербайджанскую детскую «дразнилку»: — Фармаз-ага гетты бага, гуш тутмага, тут емэга!
Теперь вся команда шхуны была в трюме, и трюм был прочно задраен. Юра облегченно вздохнул и обвел взглядом друзей.
— Ну вы, черти босоногие, — сказал он, улыбаясь, — дайте поглядеть на вас… Здорово напугались?
Валя подошла к нему, провела пальцем по его бородке.
— Фу! — сказала она, сморщив нос. — Ты прямо благоухаешь рыбой.
— А вы молодцы, девчонки. Считайте, что я вас поцеловал.
— Это Ритка молодец, — заметила Валя, обняв подругу. — Отчаянная такая… Если б не она…
— Рекс — вот кто молодец, — улыбнулась Рита.
— Все вы молодцы, — заявил Юра. — А мне дайте как следует по шее. Каюсь, это я во всем виноват. — И он нагнул голову, вытянув шею. — Ну-ну, давайте, все по очереди. Я очень прошу.
И все, смеясь, легонько стукнули его по шее.
— А это за то, что ты нас спас, — сказала Рита и вдруг поцеловала Юру.
— А меня? — сказал Валерка и покраснел от собственной дерзости.
Рита засмеялась и поцеловала его тоже, чуть дернув за ухо. Валерка просиял.
— А знаете, что самое смешное? — сказал он возбужденно. — Я совсем не умею обращаться с этой штукой. — Он протянул автомат. — Как из него стреляют?
Юра взял автомат, повертел в руках:
— Английская машинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Что ты видишь? — прошептала Валя. — Что они там делают?
— Погоди…
Несколько минут те двое молча сидели на корточках. Вдруг они очнулись от дремоты, подняли головы, тихо заговорили. Встал на ноги один, потом второй. Беззвучно смеясь, они принялись подталкивать друг друга. Черноволосый, тихо напевая, начал приплясывать на месте, бритый щелкал в такт пальцами и притопывал босой ногой.
— Дай мне посмотреть, — шепнула Валя.
Она заглянула в скважину и отпрянула от двери: страшная пляска, лица, искаженные нечеловеческим весельем, испугали ее.
— Они нажрались наркотиков, — тихо сказала Рита. — Сейчас у них эйфория, возбуждение… Ах, проклятые!
Двое за дверью кружились в дикой пляске. Черноволосый хрипло запел:
Ач хурджини,
Ал бычагы,
Кэс алманы,
Вэр яра дилин!
Бритый подхватил, щелкая пальцами:
Дилин, дилин, дилин, дилин!
Вдруг застучал мотор, палуба мелко задрожала под ногами. Плясуны остановились, прислушались. Перекинулись несколькими словами. Затем бритый нехотя полез по трапу наверх. Черноволосый снова уселся на корточки.
— Караулит нас, — прошептала Рита.
— Ты слышишь? — радостно сказала Валя. — Ребята пустили мотор. Сейчас они вернутся, нам не надо выходить…
— Надо, — сказала Рита. — Надо.
Она еще раз заглянула в замочную скважину, затем решительно выдвинула из-под койки бидон и набрала горсть опийных шариков.
— Не бойся и иди за мной, — шепнула она Вале.
И, резко откинув задвижку, шагнула в кубрик. Черноволосый вытаращил на нее глаза, поднялся и хрипло крикнул по-русски:
— Назад!
Рита протянула ему ладонь с шариками. Черноволосый, увидев предмет своей страсти, щелкнул языком. Глаза его загорелись. Но он еще колебался.
— Фармаз-ага, — проговорил он, нерешительно оглядываясь на трап.
— Возьми! — повелительно сказала Рита.
Иранец схватил шарики с ее ладони и отвернулся.
Сверху донесся топот, глухие удары, выкрики. Что-то загрохотало.
Женщины подбежали к трапу. Рита бесшумно поднялась и осторожно выглянула из люка.
Рослый рулевой со шрамом через лицо ударом в спину сбросил Юру в трюм и обернулся к Валерке. Валерка с силой ударил рулевого ногой в живот и кинулся к носовому люку. Но Фармаз с неожиданной ловкостью дал ему подножку, и Валерка растянулся на палубе. «Рекс!» — хотел крикнуть он, но не смог: чьи-то пальцы сдавили горло. Он отбивался руками и ногами. Но силы были неравны. Валерку схватили и бросили в трюм. Сразу загремело над головой: люди Фармаза закрывали трюмный люк досками, а поверх них задвинули в скобы тяжелый бимс.
Трюм был завален рыбой, и это смягчило падение. Юра, тяжело дыша и оскользаясь, поднялся на ноги.
— Ты цел, Валерка?
— Цел…
В кромешной тьме, выставив руки вперед, Юра побрел по трюму. Рыба, должно быть, лежала давно и издавала страшное зловоние. Юра наткнулся на низкую перегородку, перелез через нее, нащупал груду сетей. Выхода не было. Кругом — прочные деревянные переборки…
От вони кружилась голова. Юра нащупал ступеньки крутого трапа, прислонился к ним.
— Будь я проклят! — вырвалось у него. — Идиот несчастный… Это я, я во всем виноват!..
— Юрий Тимофеевич, — отозвался из темноты Валерка. — Может быть, еще не все…
— Перестань величать меня по отчеству! — заорал Юра. — Дай мне в морду, Валерка!
— А что толку? — проворчал лаборант.
— Ты представляешь, что теперь будет с ними?! — Юра вскарабкался по трапу и бешено заколотил кулаками по доскам трюмной крыши. — Мерзавцы! — орал он исступленно. — Откройте! Откройте!
— Юра! — крикнул снова Валерка. — Посмотри, что я нашел…
Шаря руками в углу трюма, Валерка наткнулся на что-то гладкое и холодное. Это был тяжелый нож с широким лезвием, каким пользуются при разделке рыбы.
Юра взял нож из рук Валерки, пощупал острое лезвие. Задыхаясь от ярости и отчаяния, он начал рубить доску над головой. Трещало дерево, летели щепки, занозы впивались в руку…
Рита осторожно выглянула из носового люка. Туман почти рассеялся. Шхуна, слегка накренившись, ходко шла полным бакштагом, под двойной тягой паруса и мотора. Надутый ветром грот был далеко вынесен за борт. Журчала вода вдоль бортов.
Глаза Риты освоились с темнотой. Она различила высокую фигуру возле трюма. Человек что-то укреплял на крыше трюма — задвигал в скобу брус. Затем он злобно выругался и пошел на корму.
— Иди за мной, — прошептала Рита Вале.
Одна за другой они легко скользнули наверх, за будочку ограждения носового люка. Здесь лежал сверток с их вещами, и верный Рекс сторожил его. Пес слышал Юрии голос на палубе, слышал шум борьбы и, должно быть, чувствовал, что творится неладное. Но Юра велел ему сидеть смирно, новой команды не поступило, и Рекс только беспокойно перебирал лапами и втягивал ноздрями воздух. Он не имел права отойти от свертка.
Рекс обрадовался приходу женщин. Лизнул им руки, завилял обрубком хвоста. Валя погладила его по голове, шепнула:
— Хорошо, что хоть ты с нами…
Она была напугана. Ее страшила тишина на палубе.
И тут раздался отчаянный стук. Кто-то барабанил кулаками в дверь или стенку. Вслед за стуком донесся приглушенный Юрин голос: «Откройте!»
— Они их заперли! — с ужасом сказала Валя. — Мы пропали!
Рекс напрягся и тихо зарычал.
— Молчать! — прошипела Рита.
Она выглянула из-за ограждения. Стук несся явно из трюма. Их бросили в трюм… Спокойно! Только не поддаваться страху. Мысль работала четко. Сколько их там, на-корме? Рита вгляделась. На фальшборте сидело трое. Они курили. Три малиновых огонька в слабом предутреннем свете. Три огонька и горьковатый запах, приносимый ветром…
Стук прекратился. Один из тех, в шляпе, кажется, Фармаз, плюнул в сторону трюма и засмеялся. Другой, здоровенный, высокий, громко сказал что-то…
Валя прильнула к Рите.
— Знаешь, что он сказал?.. — зашептала она, дрожа и всхлипывая. — Ритка, я прыгну за борт!..
— Не сходи с ума! — Рита сжала ей руку.
Из трюма донесся треск расщепляемого дерева.
— Они там, в трюме, — сказала Рита. — Возьми себя в руки и слушай! Дорога каждая минута. У нас есть мой нож и Рекс…
— Твой нож? Бесполезная игрушка…
— Молчи! Перестань дрожать. У нас единственный выход…
Рита быстрым шепотом изложила свой план.
— Понятно? Не бойся. Главное — ошеломить их. Ну, пошли.
Рита храбро пошла в сторону кормы. Контрабандисты увидели ее. Фармаз соскочил с фальшборта и крикнул:
— Вайста!
И пошел ей навстречу. Рита выхватила из-за пазухи нож, громко засмеялась и несколько раз вонзила нож себе в грудь.
Фармаз попятился назад.
— Аман, ханум! — вырвалось у него.
Тем временем Валя подбежала к трюму, ухватилась за бимс и стала дергать, пытаясь высвободить его из скобы. Тяжелый бимс не поддавался. Изнутри доносился треск дерева…
Рита шагнула ближе к Фармазу и всадила нож себе в шею. Ее неуязвимость и злобный смех произвели именно то впечатление, на которое она рассчитывала: суеверных иранцев охватил ужас. Они прямо-таки окаменели. Перед ними была пери-джаду, женщина-оборотень, злой дух…
Валя, плача и обрывая ногти, изо всех сил дергала неподатливый бимс.
— Юрик, сейчас!.. — крикнула она.
Фармаз опомнился. Злая гримаса исказила его лицо. Он выхватил из заднего кармана пистолет…
— Рекс! Фас! — закричала Рита.
Мелькнула мысль: а вдруг пес не послушается?..
Но Рекс послушался. Не успел Фармаз щелкнуть предохранителем и поднять пистолет на уровень глаз, как Рекс вымахнул из-за ограждения. Всю свою силу и злость он вложил в прыжок. Фармаз, дико вскрикнув, упал навзничь, сбитый с ног. Острые клыки впились ему в горло, когти раздирали одежду на груди.
— Вай, джулбарс! — не своим голосом заорал бритоголовый матрос, в ужасе пятясь к борту при виде зверя с черными поперечными полосами на светлой шкуре.
Рита подбежала к Вале. Вдвоем они сразу вырвали бимс из скоб. Теперь — расшвырять доски…
Юра выскочил из трюма, за ним — Валерка. Держа нож у бедра, Юра пошел на рослого рулевого со шрамом. И вдруг остановился: на него смотрело черное дуло автомата.
Когда Рекс прыгнул на Фармаза, рулевой метнулся в кормовой люк и тут же вернулся на палубу с автоматом. Он прицелился в Рекса, но стрелять было нельзя: под собакой корчился и хрипел Фармаз. Тогда рулевой навел автомат на Юру.
Прикрывая собой женщин, Юра и Валерка попятились к корме. Иранец с автоматом наступал на них. В слабом сумеречном свете лицо его было страшным, нечеловеческим…
Четверо сбились на корме. Дальше отступать некуда. Все кончено. Вот-вот грянет автоматная очередь…
Юра увидел, как бритоголовый поднял пистолет, выпавший из руки Фармаза, и стал тщательно прицеливаться в Рекса.
…Потом Юра рассказывал, что действовал инстинктивно, Наверное, так оно и было. Инстинкт отметил, что шхуна на быстром ходу, на полном бакштаге склонна к уваливанию под ветер и только руль, закрепленный румпель-талями, удерживает ее. Еще раньше он заметил, что гротафал не добран до места и гик висит ниже чем надо…
Прежде чем все это оформилось в ясную мысль, Юра полоснул ножом по тугому шкоту румпель-талей.
Все произошло мгновенно. Освобожденный руль больше не сопротивлялся воде, нос шхуны резко покатился под ветер, и огромный парус махнул через всю палубу, как крыло сказочной птицы Рух. Тяжелый гик перекинулся на другой борт и смел с палубы контрабандистов. Бритоголовый, вскрикнув, полетел за борт. Рослый иранец покатился к фальшборту. Он успел нажать спусковой крючок прежде, чем выронил автомат. Прогремела короткая очередь — пули свистнули мимо…
Валерка кинулся поднимать автомат. Юра нагнулся над рулевым — тот лежал без сознания, оглушенный ударом. Под его головой растекалась лужица крови.
— Заглуши мотор и выведи механика! — крикнул Юра Валерке, а сам подошел к Рексу.
Рекс, повинуясь команде, неохотно разжал челюсти. Он продолжал скалиться и рычать. Фармаз с трудом приподнялся на локтях. Его грудь была залита кровью. Он злобно покосился на Юру и прохрипел:
— Загер мард…
Подбежали Валя и Рита. Смеясь и плача одновременно, Валя прижала к себе голову пса.
— Милая моя собачка, — бормотала она. — Умница моя…
Между тем мотор смолк. Валерка вывел наверх механика в пестрой рубашке и бараньей шапке, тыча ему в спину дулом автомата. Лицо механика не выражало ни страха, ни удивления. Он просто покорно шел, куда велят.
— В трюм, живо! — скомандовал Юра.
Механик спустился в трюм. Фармаз понуро занес ногу на ступеньку трюмного трапа. Вдруг он обернулся и проговорил на чистом русском языке:
— Отпусти, начальник… Деньги дам. Много денег…
— Д-давай вниз, бандюга! — заорал Юра, заикаясь от злости.
Валерка подтолкнул Фармаза автоматом, и тот скрылся в трюме.
За бортом барахтался и кричал бритоголовый. Ему бросили с кормы длинный канат. Он взобрался на палубу. Его била дрожь. Он беспрерывно кланялся, прижимая руки к груди. Его тоже отправили в трюм.
Рослому иранцу пришлось перевязать разбитую голову. Он пришел в себя, когда Рита накладывала ему повязку. Встал, шатаясь, и, бормоча проклятия, поплелся туда, куда Валерка указал ему автоматом, — в трюм.
— Да, там еще один, в кубрике! — вспомнила Рита.
Черноволосый «страж» спал младенческим сном. Его растолкали, он сел, блаженно улыбаясь и тараща глаза.
— Фармаз-ага? — пробормотал он и огляделся.
— Начальство ищет! — Валерка засмеялся и выпалил азербайджанскую детскую «дразнилку»: — Фармаз-ага гетты бага, гуш тутмага, тут емэга!
Теперь вся команда шхуны была в трюме, и трюм был прочно задраен. Юра облегченно вздохнул и обвел взглядом друзей.
— Ну вы, черти босоногие, — сказал он, улыбаясь, — дайте поглядеть на вас… Здорово напугались?
Валя подошла к нему, провела пальцем по его бородке.
— Фу! — сказала она, сморщив нос. — Ты прямо благоухаешь рыбой.
— А вы молодцы, девчонки. Считайте, что я вас поцеловал.
— Это Ритка молодец, — заметила Валя, обняв подругу. — Отчаянная такая… Если б не она…
— Рекс — вот кто молодец, — улыбнулась Рита.
— Все вы молодцы, — заявил Юра. — А мне дайте как следует по шее. Каюсь, это я во всем виноват. — И он нагнул голову, вытянув шею. — Ну-ну, давайте, все по очереди. Я очень прошу.
И все, смеясь, легонько стукнули его по шее.
— А это за то, что ты нас спас, — сказала Рита и вдруг поцеловала Юру.
— А меня? — сказал Валерка и покраснел от собственной дерзости.
Рита засмеялась и поцеловала его тоже, чуть дернув за ухо. Валерка просиял.
— А знаете, что самое смешное? — сказал он возбужденно. — Я совсем не умею обращаться с этой штукой. — Он протянул автомат. — Как из него стреляют?
Юра взял автомат, повертел в руках:
— Английская машинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73