– У тебя ее никогда не было, – отмахнулся Арт. – Ты родился в репликаторе.
– Ну и что теперь? – встал в позу Борман.
– Да какая разница, – легко согласился путешественник. – Сканеры, и правда, нужно было захватить.
– Мразевый навоз, – нашел новую тему Гаргонас. – Навозная гадость и мразь!
Знаки, вырезанные в камне, действительно выглядели чуждо. Мохнатый паук на снежно-белой простыне смотрелся бы более естественно, чем эти агрессивно оплетающие неровные стены барельефы. Они были столь же гадкими, как... умышленно заразить новорожденного сифилисом... Учитывая то обстоятельство, что разбросанные по разным планетам комплексы неизвестных Строителей обычно были полны коварных ловушек, чувства переполняющие Атридиса Гаргонаса становились вполне понятными.
– Ну, все! – наконец выдохнул навигатор и стремительно шагнул к стене, на ходу расстегивая ширинку.
– Это происходило на всех планетах, – нашел оправдание спутнику Ронич, и отвел глаза от испражняющегося Атридиса.
– Инстинкт присущий большинству хищников Земли, – на пределе слышимости прокомментировал Элсус. – Ароматические метки захвата охотничьих территорий.
– С удовольствием поохотился бы на этих тварей, – заржал Борман. – Я видел пару добрых ружей на «Капитаньи»...
– Может, им на твои пули – начхать, – не дала теме развиться Фрау. – Кто-то постарался за нас. Даже скелетов не осталось...
– Жаль, – отважно оскалился богатырь.
– Гавно это все, – процедил навигатор сквозь сжатые от ужаса зубы. – Мразь и гавно. Я дальше не пойду!
– Успокойся, – Фрау положила ему руку на плечо. – Всем страшно... Они, правда, все уже сдохли! Эл, подтверди!
– Они – это кто? Мэм, – сделал вид, что не понял супермозг.
– Не выделывайся!
– Ни в одном из обнаруженных ранее ксенокомплексах не обнаружено биологических останков их создателей, – отбарабанил Элсус. – Вы это хотели услышать, мэм?
– Что-то в этом роде, – кивнула Фрау. – Слышал?
– Там, так же не было обнаружено и действующих устройств, – добавил компьютер. – «Звездный Якорь», как вы его называете...
– Заткнись! – прорычала женщина, тыкая пальцем в грудь Роничу. – Кто тебя спрашивал?!
– Это что, правда? – забеспокоился Борман.
– Ты лучше прикинь, сколько стоит всего один такой приборчик, – спасая экспедицию, без большой, впрочем, уверенности, воскликнул Ронич. – Триллион?! Два?!
– Сколько, ты сказал? – неожиданно перестал трястись Гаргонас. – Это, правда, может столько стоить?
– Конечно! – решительно продолжил Арт. – Как назначить цену на Джоконду?
– Чего еще за Законда? – подозрительно склонил голову капитан «Палладина». – Мы не договаривались ни о какой Законде!
– Картина такая, бестолочь! – пояснила Фрау. – Очень старая... и красивая.
– Баба загадочно ухмыляется, – забыв на время про свои страхи, взмахнул руками навигатор. – Висела в музее на Земле. Если ее продать, можно полпланеты купить!
– А может быть и всю, целиком, – кивнул Арт.
– Ржете все, – не поверил Борман. – Планету за бабу с губами... – гигант пальцами растянул себе рот в гротесковую улыбку, – нашли дурака!
– Она же одна! – Ронич бросился защищать творение Великого Леонардо. – Во всем мире!
– Фрау вон, тоже одна во всем мире, – обрадовался капитан. – За нее можно купить хоть одну ферму на Лироссе? А?
– Фрау же нельзя повешать на стену в музее, – последний аргумент Арта.
– Пожалуй... Но мне она нравится, – сиял Борман. Не часто ему получалось переспорить Ронича.
– Я тоже тебя люблю, ублюдок, – беззлобно отозвалась женщина.
– Фигня, – не оценил подвиг своего капитана навигатор. – Баба – фигня. Но вот пара зажигалок этих... говеных мразей... действительно дорого ценились бы! Но без сканеров тут нефиг делать! Давайте сходим...
– Если вы не против, мэм, – начал было Элсус, и примолк, поджидая разрешения Фрау.
– Ну, что там еще?
Ронич почувствовал себя... электродвигателем. Шасси для суперкомпьютера. Средством передвижения. Рикшей для набора проводов...
– У меня есть карта всех полостей в каменной основе плато, – заторопился мозг. – Я могу служить лоцманом.
– Вот это здорово, – оптимистично вскричал Ронич. – Давайте вернемся за Сыртовой и продолжим путь вниз.
Юлька Сыртова парила в саркофаге, который, в свою очередь, парил над неровным полом шахты. Холодный белый свет люминофор хорошо освещал резкие, контрастные барельефы на потолке и стенах, только вряд ли гиперпилот мертвого корабля их видела. Перед ее мысленным взором сияли нетленные звезды...
Две кристально-чистые слезинки скатились из уголков глаз, оставив влажные дорожки, но и этого Юлька не почувствовала. Впервые за десять лет, без малого треть ее жизни, она осталась вне незримого присутствия Элсуса. Впервые ни за что и ни за кого не была в ответе. Никем и ничем не нужно было управлять. Словно душа покинула девушку. Что-то, гораздо более важное, чем какой-то орган – часть жизни, корни, память... Ничья, никому не нужная, с неуклюжим, не приспособленным даже для земной гравитации телом, потомок хозяев Марса, лежала она на глубине нескольких сотен метров под поверхностью абсолютно чуждого, смертельно опасного для нее мира и мечтала о звездах. Существах, столь же одиноких, как и она сама.
– А вот и мы! – жизнерадостно провозгласил Ронич, только что, который уж раз, спасший жизни Эла и Юльки. – Можно продолжать путь...
Если бы гиперпилот осознавала, что плачет, она, пожалуй, попыталась бы скрыть слезы. Ронич, не умеющий читать мысли, по-своему истолковал их причину.
– Не нужно бояться, – уверенно заявил он. – Я вас не брошу.
Арт во все глаза смотрел на сверкающее нечеловеческой белизной, едва прикрытое одеждой тело в саркофаге. Смотрел так, словно только что впервые увидел. Смотрел на идеальные даже для земных красавиц небольшие груди, на резко контрастирующие с белизной кожи алые губы, на большие небесно-голубые глаза, опушенные длинными, с крохотными капельками влаги, ресницами. Смотрел и не замечал ни аномально коротких ног, ни чрезмерно большой головы, ни сотен трубок и проводков, торчащих из девушки в самых неожиданных местах.
– Не нужно бояться, спящая... – снова проговорил он и смутился.
– Красавица, – твердо закончила Юлька и улыбнулась: – Поехали дальше? Эл с вами?
– Я оставил коммуникатор Борману, – впрягаясь в приделанные спереди саркофага тягла, прокряхтел Арт. – Эл обещал предупреждать нас о ловушках... Там, знаете ли, не безопасно.
– Сандориан, – не то, спрашивая, не то, утверждая, сказала Сыртова.
– А? Ну, да. Похоже.
– Мне кажется, что... остановитесь!
Ронич чуть не запнулся и не упал, однако послушно остановился и повернулся к пилоту лицом.
– У меня есть подозрение, что в окрестностях свободного поля Новой Океании я атаковала космолет создателей всего этого!
И минуту спустя, сочтя потрясенное молчание Арта за неверие, торопливо добавила:
– Потомков... Нужен Эл, чтобы сделать анализ...
– Не говорите этого остальным, – совершенно серьезно посоветовал Ронич. – Умрут со страха. Если вы правы, на наших колониях скоро начнется веселенькая заварушка! И комми сильно пожалеют, что победили!
– Дай Бог, чтобы я ошибалась! – вздохнула под суровым взглядом колониста Юлька.
– Дай Бог, – охотно согласился тот, еще пару секунд смотрел на строго сжатые губы пилота, а потом снова впрягся в тягла.
Впрочем, не смотря на слишком сильное притяжение, из сил Ронич не выбился – идти было недалеко. А там его место занял Борман, которому такой груз был нипочем.
Коридор продолжал опускаться. Время от времени Эл предупреждал шедшего впереди с галогеновым факелом Арта о пустотах, в которых могли скрываться ловушки. В двух случаях так оно и было...
Несколько раз ход раздваивался. Элсус уверенно вел экспедицию к сердцу подземелья.
За одним из бессчетных поворотов в мертвенно-голубой свет факелов попало нечто, снова чуть не повернувшее начинающих спелеологов вспять. У испещренной отвратительными письменами наклонной стены в позе, вполне удобной для трупа, сидел скелет. Или, скорее, мумия. В сухом, лишенном гнилостных бактерий воздухе комплекса тело мертвого человека ссохлось, кожа обтянула остатки мышц и кости.
Поверх истлевшей одежды на мумии был надет панцирь совершенно удивительной конструкции. На поясе висело несколько удивительных приборов.
Но в этом мертвеце не было бы ничего слишком уж экстраординарного для этой планеты, если бы напротив мумии не находился, тоже, к счастью, в виде скелета, огромный, величиной с жеребенка, паук.
– Амба, – выдохнул Гаргонас. – Гадостная мразь и мразевая гадость. Все по уши в навозе. И мы тоже.
– Чего ты расхныкался-то? – присев на корточки рядом с арахнидом, проворчала Фрау. – Два трупа. Каждый старше твоего прадедушки.
– Бр-р-р. Ненавижу пауков, – скривился Атридис. – Мразь.
– Это не совсем паук, – отважно прикасаясь к останкам, проговорила женщина. – Арахноид, и явно ксенопроисходжения. Он даже не совсем насекомое.
– Ненавижу пауков и не совсем пауков, – стоял на своем астронавигатор.
Ронич, чтобы как-то уравновесить внимание живых к мертвецам, присел возле человека.
– Несомненно Гомо Сапиенс, – неуверенно заговорил он. – Интересно, сколько времени он здесь лежит? Юлька Сыртова, до этого почти безуспешно вытягивавшая короткую шею в попытках хоть что-то увидеть, теперь завертела лобастой головой в поисках коммуникатора.
– Эл! – наконец крикнула она.
– Юлька, – с готовностью отозвался компьютер. – Ты хочешь, чтобы я попытался определить возраст мумии?
– Мог бы и сам догадаться, – слегка ревниво проворчала Фрау – укротительница компьютеров в отставке. – Безмозглая железяка.
– Учитывая среднюю плотность человеческого тела, объем влаги в теле, температуру и влажность помещения...
– Короче! – прорычал Борман, ковыряющийся в каком-то, уже снятом с пояса мертвеца, приборе.
– Около восьми тысяч лет, – торопливо закончил Эл.
– Ни хрена себе! – покачал головой капитан суперкарго. – Здесь, у черта на куличках, в подземельях, валяется дедушка Александра Маркеловского!
– Македонского, – автоматически поправила Сыртова. – Хотя во время смерти этого человека македонцы еще в пещерах жили...
– Да какая разница, – взвыл Атридис, – когда сдох этот мужик. Гораздо важнее – живы ли в этих норах такие мрази!
Навигатор не нашел в себе сил даже поднять руку в сторону арахноида, ограничился кивком.
– Нет, этот-то точно сдох, – успокоила его Фрау.
– Все! – подвел итог Борман. – Мы свое получили. За эти два э...
– Экспоната, – подсказала женщина.
– Тела, – веско сказал капитан. – Музей на Океании нам кругленькую сумму точно отвалит. Плюс еще замечательные, чертовы «зажигалки».
Несмотря на его усилия, ни один из снятых с пояса мумии приборов не желал раскрывать своего предназначения.
– Но, мистер Борман... – возмутилась Сыртова.
– Чего, твоя Светлость? – невинно захлопал глазами здоровяк. – Конечно, мы больше не требуем никакой оплаты.
– Значит, ты отступаешь? – воскликнул Ронич.
– Что-то вроде этого, – нехотя согласился тот.
– Значит, ты пас? – коварный Артемий гнул свое. – Выиграл миникредит и бросаешь игру?
– Как это? – недоверчиво прищурился капитан.
– Сегодня тебе везет, мужик, – ораторствовал Ронич. – А ты схватил мелочевку и собираешься отказаться от настоящих сокровищ? Бросаешь карты, когда игра только началась?
– Неудачное сравнение, – заметил Гаргонас. – Ты и в покере всегда блефуешь.
– Посмотри на эти два тела. Я блефую?
– Если это тобой устроено, то ты сам себя перепрыгнул, – покачал головой Борман.
– Ты ничего не теряешь в любом случае, – последний аргумент космического Улисса был не слишком убедителен, но Борман уже колебался.
– Толстяк прав. Нужно хватать, что плохо лежит, и мотать отсюда. А то сдохнем там все, как этот... бедняга.
– Мертвые не кусаются, – хмыкнул Ронич.
– Ладно, хитрец. Идем дальше, – согласился капитан, – только учти: при первой же опасности мы уходим.
– Договорились, – улыбнулся Арт и тут же напомнил богам о своем существовании. Могучий колонист легко поднял арахноида и поставил мумию в ногах Сыртовой. Секундой спустя между лап чудовища примостился и труп человека.
– Не пугайся, твоя Светлость. Мертвые не кусаются. Арт, скажи ей, – неуклюже успокоил Юльку Борман.
– Может, заберем это барахло на обратном пути? – затравленно рассматривая ввалившиеся глазницы инопланетной мумии, предложил Гаргонас.
– И не заикайся, – отрезал капитан. – Экспонаты едут с нами.
Здоровяк схватил канат, и караван двинулся.
До сердца подземелий оставалось совсем немного. Коридор заметно расширился, вязь письмен теперь покрывала не только стены и потолок, но и пол. И вот наступил момент, когда стены шарахнулись в стороны, и экспедиция вышла в столь огромный зал, что свет фонарей не в силах был осветить его целиком.
В самом центре циклопической пещеры находилось нечто, напоминающее стальную распустившуюся розу размером с двухэтажный дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26