– Нет, – ответила она. – Я знаю, что мы здесь в безопасности. Но я также знаю, что случается, когда дикий пожар выходит на равнины.
Я видела это. Но ведь таких пожаров никогда не бываете конце осени.
– Ты думаешь о драконах Верминаарда, не так ли?
– Да.
– Может быть. Я, во всяком случае, думаю так же, госпожа. – Гнейсс решил взять более официальный тон. – Леди Золотая Луна, все это нам необходимо обсудить на Совете. Надеюсь, ты извинишь нас, если мы тебя оставим.
Золотая Луна ничего не сказала, но, когда Хорнфел и Гнейсс вышли из хижины, Танис пошел за ними. Хорнфел вроде бы не возражал, Гнейсс – тоже.
Все шесть городов Торбардина, а также Северные и Южные ворота были соединены между собой множеством тоннелей. Хорнфел и Гнейсс знали все дороги Торбардина. Они оба родились здесь, прожили здесь всю свою жизнь и поэтому сейчас выбирали кратчайшие пути без малейшего раздумья.
Танис молча шел за Хорнфелом и Гнейсом. Когда они вступили на вырубленный из гранита мостик. Гнейсс, слышавший за собой, дыхание полуэльфа, обернулся.
Кроме них, никого на мосту не было; впереди слышались крики и смех играющих детей. Сзади в саду было тихо.
– Что это? – вдруг прошептал Гнейсс.
Танис сделал рукой знак, призывающий к молчанию, и весь превратился в слух. Они услышали шарканье ног… Полуэльф потянулся к мечу, Хорнфел крепко стиснул рукоятку Небольшого кинжала.
– Вон там, – прошептал Хайлар.
Как только он это сказал, неясная тень на краю моста превратилась в гнома. Гнейсс вздрогнул. Гном, неожиданно появившийся, так же неожиданно и исчез, словно бы и не заметив ни танов, ни полуэльфа.
Тейварец, один из «волшебничков» Рилгара.
Танис, поглаживая пальцем эфес меча, перевел взгляд с Хорнфела на Гнейсса.
– Кто это?
– Я не знаю его имени, – проворчал Гнейсс.
– Деган, – сказал Хорнфел. – Да, Деган. Из рилгаровских… помошничков.
«Наверное, он хотел сказать: из рилгаровских убийц», – подумал Гнейсс.
Он покачал головой и пошел вперед.
Гнейсс почти всю дорогу молчал, Хорнфел – тоже. А полуэльф их ни о чем не спрашивал. Очевидно, Танис пошел с ними вовсе не случайно. По-видимому, полуэльф – телохранитель Хорнфела… Да, да, верно!
Конечно же, первое, что сделает этот трижды проклятый Тейвар, если ему удастся захватить власть, – избавится от людей, пришедших в Торбардин. И они это хорошо поняли.
Внезапно Гнейссу захотелось увидеть солнечный свет, почувствовать его. Скоро ему придется сражаться; но он не хотел сражаться во тьме.
Дракон Темная Ночь не любил света. Рилгар раздраженно что-то проворчал и воткнул горящий факел в укрепленный на стене светильник. Его черная неровная тень протянулась по каменному полу к лапам дракона. Бешеная ярость клокотала в тане Тейвара. Пальцы его правой руки забегали по рукояти Меча, по золоту, серебру и сапфирам. Его гнев был холоден как лед. Он подал знак двум стражам, ожидавшим его приказаний, и они втащили в круг света что-то тяжелое.
Мертвое мясо! Темная Ночь зарычал, громко выражая протест. Совсем рядом, в маленькой пещере за его логовом, находилась куда лучшая пища: однорукий гном и девушка из людского племени, которых дракон принес на своей спине Рилгару. Темная Ночь желал живого мяса и с негодованием смотрел на тело мертвого гномского стража.
– Это им ты и собираешься меня накормить?
Рилгар засмеялся – его смех был подобен треску ломающегося льда.
– А ты еще не наелся, да? Козла и теленка тебе мало? Ну, дракон, у тебя и аппетит! – Он подошел к дракону вплотную, в его глазах пылал гнев.
– Хаук сбежал! Я нашел вот этого, мертвого, в пещере, там, где должен был находиться Хаук. Итак, ты голоден? Прекрасно. Замори сейчас червячка и найди мне Хаука. Тогда ты получишь мясо получше. Когда найдешь Хаука. Но не раньше.
Темная Ночь вытянул вперед шею, его огромные ноздри затрепетали. Мертвечина на обед – это, конечно, оскорбление для дракона. Но в животе у него бурчало от голода. Он вонзил клыки в плечо мертвого стража и захрустел его костями.
Рилгар отпустил стражников. Потом повернулся спиной к дракону и вынул из ножен Королевский Меч.
Божественное сердце клинка в скользящем свете факела забилось быстрее, ярче. Рилгар высоко поднял Меч обеими руками, потом медленно опустил его до уровня глаз. Его учащенное дыхание туманило сталь, но темно-красное сердце Меча все равно сияло так же ярко.
– Историки, – сказал он Мечу, – напишут обо мне и о моем царствовании. Король-регент? – Его глаза сузились. – Нет! Верховный Король!
«Нет, вовсе не регент, – подумал он, опуская Меч, – не хранитель трона Верховного Короля, ожидающий, когда будет обнаружен мифический Молот. Я, именно я буду Верховным Королем!»
Темная Ночь снова вытянул шею, почти коснулся головой Рилгара и в упор посмотрел в его глаза.
– Я буду сторожить своих пленников, Повелитель. Но только для своего собственного обеда.
Рилгар холодно улыбнулся и взглянул на пленников, лежащих в темноте там, куда их бросили стражники. Его сонное заклинание скоро перестанет действовать. Он опять улыбнулся, подумав, как они будут «рады», когда проснутся и поймут, что их охраняет вечно голодный дракон. Однако же этот подмастерье Станах и девушка из человеческого племени не должны быть съедены драконом, для них найдется кое-что получше, чем его брюхо.
«Они будут присутствовать на церемонии моей коронации, и я буду благодарить их за то, что они принесли мне Королевский Меч, а после я вырву из их груди сердца за то, что они мешали мне получить его», – подумал Рилгар, но дракону он не сказал ничего, только пожал плечами.
Дракон поднял голову, обнажив клыки и обдав Рилгара зловонным дыханием.
– Повелитель, ты отдашь мне пленников? Рилгар поморщился – ему было неприятно видеть клыки дракона так близко от своей шеи.
– Ты охраняешь их по моему приказу. Только мои слова для тебя – закон.
Темная Ночь подумал, как будет благодарен ему Верминаард, когда он принесет ему этот Меч и тот повесит Меч на стене тронного зала над черепом этого надменного гномика.
Рилгар торжествовал, он упивался победой, словно волк, догнавший зайца. Победа была совсем близка, оставалось только протянуть руку и взять ее. Его слуги идут по пятам других танов – тоже волки, хоть и помельче, но такие же голодные.
Темная Ночь свернул хвост кольцом и растянул безгубый рот в беззвучном смехе.
Тан Тейвара отдаст приказ о коронации только тогда, когда Хорнфел будет мертв.
Дракон посмотрел, как Рилгар снова взял в руки Королевский Меч и поднес его поближе к свету факела. Темно-красное сияние окрашивало руку гнома, словно она была в крови.
О да, Хорнфел скоро будет убит.
Рилгар убьет своего главного врага в темноте, клинком в спину. Убьет, как трус. И неужели он действительно думает, что завоеванная таким образом власть принесет ему славу?!
А Рилгар медленно вложил Меч в ножны. Повернулся к дракону спиной и спросил:
– Ты слышишь мои мысли, да, Севрист?
Темная Ночь в ответ торжествующе расправил крылья.
– Да, ты слышишь их, и это хорошо. Но молчи о слышанном. Ты мне еще понадобишься – тебе нужно будет кое-куда слетать. И возможно, что я смогу позвать тебя только мысленно.
Дракон прижал крылья к бокам, облизал клыки.
– О да, Повелитель. Я, как всегда, готов выполнять твои приказы. Дракон снова заглянул в мысли Рилгара. Гном думал о том, что уже очень скоро он станет Повелителем всего Торбардина.
«Ну что же, прекрасно», – подумал Темная Ночь. Он коснулся клыками каменного пола, обнюхал недоеденного гномского стража и представил себе: кости, которые сейчас захрустят на его зубах, – рилгаровские.
Глава 24
Воздух в пещере, бывшей для Хаука надежным убежищем, был прямо-таки заряжен энергией безумного Изарна. Задыхаясь и давясь словами, кузнец отчаянно пытался говорить. Ледяная ненависть пылала в его глазах. Лицо Изарна кривилось, дергалось, и он буквально силой выталкивал слова изо рта. Хаук сел, прислонившись спиной к каменной стене пещеры.
– Спокойно и медленно, – прошептал он. – Расскажи мне все снова, но только спокойно и медленно.
– Парень. Эльф. Парень.
Хаук никак не мог сообразить, что Изарн пытается ему сказать, хотя сейчас кузнец казался более разумным, чем ранее.
– Повтори мне все снова, – опять попросил Хаук.
Он старался говорить как можно мягче, чтобы хоть немного успокоить Изарна. Хаук не знал, сколько еще времени – минуты или часы, – Изарн будет достаточно разумным, чтобы говорить.
Да, Изарн был безумен, но временами сознание его прояснялось, он мог что-то соображать и связно говорить.
Когда он был нормальным, примерно как сейчас, его глаза были похожи на омуты в реке. В такие минуты он садился рядом с Хауком, разговаривал с ним.
Но когда он вновь становился безумным, Хауку хотелось его прямо-таки убить.
Глубоко вздохнув, Изарн наклонился вперед, его глаза заблестели, и Хаук испугался, что гном вот-вот снова станет безумным.
– Меч Бури вернулся домой!
Хаук сидел совершенно неподвижно и молчал.
– Слушай, – прошептал Изарн, – слушай меня. Меч, который я выковал, здесь. Королевский Меч вернулся обратно в сердце мира, где он и родился!
Хаук сидел все так же неподвижно.
– Ты слышишь меня?
Изарн двигал руками так, словно он что-то тер или чистил. Он вновь был сильно возбужден.
– Я слышу тебя, – прошептал Хаук.
«Девушка, – думал он, – маленькая барменша! Значит, он всетаки нашел тебя! О боги, нет! Неужели он тебя нашел! О-о!»
– Да, вернулся обратно, туда, где он должен быть, обратно ко мне, к тому, кто дал ему сердце и жизнь. Обратно ко мне. Для тана Хорнфела. О тан Хорнфел, ты будешь королем. Вернулся вместе с парнем.
Сердце Хаука бешено колотилось.
– Что за парень?
– Мальчик. Мальчик, которого я обучал. Мальчик. Станах.
– Подмастерье?
– Да, да, – подмастерье. Парень. И девушка, одетая как эльф и высокая как эльф. Но она не эльф! Нет. Девушка с огненными волосами и нефритовыми глазами.
Хаук с силой схватил Изарна за руку. Рыжеволосая девушка с нефритовыми глазами принесла Меч Бури в Торбардин! Его барменша!
– Говори мне о девушке! Говори!
Изарн попытался выдернуть руку из рук Хаука, но с тем же успехом заяц мог бы пытаться вырваться из пасти волка. Судорожно дергаясь, извиваясь, гном произносил какие-то слова. Хаук не понимал их.
– Говори внятно!
– Рилгар, – кричал гном.
Хауку стало страшно. Он еще сильнее сжал руку гнома.
– Они у Рилгара, Рилгар схватил их! У Рилгара и мой Меч, и парень, и эльфийская девушка, которая не эльфийка!
– Где?
– В тайной темнице дерро.
– Почему? – закричал Хаук. – Скажи мне, почему?
– Я не… Я не знаю.
– Рассказывай мне все, что ты знаешь, старик, или я сломаю тебе руку. Я не шучу.
Гном стал рассказывать. Хауку даже подумалось: Изарн рассказывает с охотой, он хочет, чтобы Хаук знал все, что знает он, Изарн. И вдруг Хаук понял: гном хочет с его помощью вернуть себе свой драгоценный меч – Меч Бури.
Ярость пламенем охватила Хаука. Его девушка, его барменша в плену! Его девушка! Он назвал девушку своей… Почему? Наверное, потому, что он так и не выдал ее Рилгару. И теперь ради ее спасения он должен найти Меч Бури, выкованный Изарном.
Глава 25
Станах слышал, как урчит дракон. Но вот он услышал и вздох Кельды. Свернувшись калачиком, девушка неподвижно лежала рядом с ним с тех пор, как их сюда принесли. Не сводя глаз с дракона, Станах медленно протянул к ней руку. Он обхватил пальцами ее запястье и попытался нащупать пульс: сердце билось медленно, но ровно. Действие сонного заклинания Рилгара на Кельду скоро должно уже кончиться.
Он устроился поудобнее, прислонившись спиной к каменной стене. Каждый раз, когда дракон зевал или потягивался, когда шевелилась Кельда, Станах вздрагивал.
Здесь было две пещеры. В одной находились Станах и Кельда, в другой, значительно большей по площади, с более высоким потолком, лежал дракон. Из пещеры дракона на склон горы вел высокий и широкий проход – там слышался вой ветра.
Станах умел видеть в темноте и попытался рассмотреть дракона, лежащего в своем логове. Прикинул: от него до дракона было не менее пятидесяти ярдов.
«Но дракон, – подумал Станах, – может преодолеть это расстояние буквально в одно мгновение!»
В его правой руке, от ладони до плеча, жила адская боль: стражи Рилгара, тащившие их с Кельдой сюда, не особенно деликатничали. Вообще-то правая рука сейчас уже не должна была бы чувствовать никакой боли. И дело тут не в чудесных мазях Кембала – просто эта рука больше никогда ничего не почувствует. Сломанные кости можно срастить. Разорванные мышцы уже никогда не срастутся.
Станах увидел: в глазах дракона вспыхнул злобный желтый свет. Дыхание чудовища участилось, оно напомнило Станаху работу кузнечных мехов. Станах почувствовал: дракон голоден – и это испугало его. Но затем он ощутил: зверь не решается их съесть. Очевидно, Рилгар приказал ему только сторожить пленников, но ни в коем случае не убивать их;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44