— Молодой Билл, что работает в банке у Линдсея, ухаживал за дочкой Мендосы. Видит Бог, я его не обвиняю, но она пустая девчонка: то одному улыбнется, то другому, а у самой ленточки да бантики на уме, но характером вышла хуже, чем сам Мендоса, а Пита Мендосу еще никто не обвинил в том, что он тряпка. Он старый забияка, этот Пит Мендоса!
Неожиданно дверь открылась, и Линдсей просунул голову.
— Джош, ты не видел Йерби? Или Билла Калвера? Если они появятся, скажи, что я хочу их видеть, ладно?
Чик Боудри отпил кофе. Надо бы задержаться на день-два, здесь стало попахивать неприятностями.
Он отодвинулся от стола, встал, не торопясь вышел на улицу и продолжил прерванный отдых под навесом. Чалый лениво открыл один глаз, с сомнением уставился на Чика, но когда тот снова уселся, глаз закрылся, и чалый махнул хвостом на надоедливую муху. Дорога им пока не предстоит.
Маравильяс был городком с одной улицей, где ряд домов с фасадами, побитыми непогодой, смотрит на другой такой же ряд через узкую, пыльную улицу. Вывеска на четвертом здании на другой стороне улицы гласила: «Маравильяс банк».
Из банка вышла смуглая девушка и направилась по улице в сторону Боудри. Она взглянула на Чика, и глаза ее блеснули смелым, оценивающим огоньком. У нее был красивый, чувственный рот, движения были свободными, особенно в бедрах, а одежда скорее подчеркивала, чем скрывала прелести фигуры. Из-за такой девицы в жаркий сезон в пограничной округе могла разыграться не одна трагедия.
Вслед за ней появился человек, который остановился в дверях банка и проводил взглядом девушку. Боудри не смог разглядеть выражение его лица. Молодой человек повернулся и исчез в конюшне за банком. С места, где сидел Боудри, был виден лишь край двери конюшни и часть окна. Чик увидел, что Билл Калвер накинул седло на коня.
Чуть позже Билл Калвер перешел улицу, зашел в ресторан и вернулся в банк с небольшим свертком.
Вскоре туда вошел и Том Линдсей. Росс Йерби (или человек, которого Боудри по описанию принял за Йерби) прошелся по улице и последовал за Линдсеем. Тотчас вспыхнул жестокий спор. Один голос принадлежал Линдсею, второй — Калверу. Если Йерби что-то и говорил, то Чик его не услышал.
Боудри увидел, что Йерби покинул здание банка, пересек улицу и идет к нему. Чик встал, сдвинул свою черную шляпу с низкой тульей на затылок.
— Мистер Йерби? Я слыхал, вы думаете перегонять скот в Абилин. Вам нужны люди?
У Йерби был быстрый, цепкий взгляд. Он сразу заметил привязанные к бедрам кобуры для револьвера.
— Пара лишних человек не повредят. Ты уже перегонял скот?
— Не раз, и по обеим сторонам границы.
— Знаешь район Нейшн? И ручей Каухаус к северу отсюда?
— Да.
— Держись поближе, ты понадобишься.
Чик опять развалился на стуле. Он продолжал отдыхать, когда час спустя прозвучал выстрел. Это не удивило Боудри.
Грохот револьвера, как удар кнута, рассек жаркий тихий полуденный час.
Люди выскочили из кафе, салуна и нескольких магазинов и прислушивались. Боудри остался сидеть. От рощицы за банком донесся топот лошадиных копыт и постепенно исчез в отдалении.
Боудри соскользнул со стула и последовал за Коуэном в банк.
Том Линдсей, распластавшись, лежал на полу. Пуля с небольшого расстояния вошла прямо в сердце. Задняя дверь банка была открытой. Выглянув во двор, Чик не увидел ни одной лошади. Он стоял с непроницаемым лицом, когда Уилс Кеннеди, шериф, взял инициативу в свои руки.
— Где молодой Калвер? — спросил Кеннеди. — Он должен быть здесь.
В заднюю дверь просунулась голова.
— Его лошади нету, Уилс! Похоже, мы его слышали, когда он удирал!
— У Калвера был мотив, — согласился Коуэн. — Сегодня утром Том сказал мне, что из банка пропало двадцать тысяч и что только он и молодой Калвер знали код сейфа.
— Ну, значит, он. — Кеннеди посмотрел на собравшихся. — Линдсей обвинил Калвера, а тот его пристрелил. Он не стал бы удирать, не будь он виновен…
— Не судите его слишком строго, — прервал шерифа Росс Йерби. — Билл — нормальный парень. Не думаю, что это его рук дело. Вероятно, была какая-то причина, по которой он ускакал.
Боудри поймал взгляд Йерби и прокомментировал:
— В этом что-то есть. Никогда не скажешь, что внутри, если глядеть поверху.
— Что такое? Кто это сказал? — Кеннеди отыскал взглядом Чика, его глаза сузились. — Ты кто?
— Он работает у меня, — объяснил Йерби. — Я его сегодня нанял.
— Ты гоняй своих коров, — Кеннеди был суров, — а я буду заниматься шерифской работой. — Он повернулся к Коуэну: — Вы сказали, исчезло двадцать тысяч? Откуда у него столько наличных?
— Часть заплатил я, — сказал Йерби, — а часть, должно быть, Коуэна. Я и у него купил скот.
— Ладно, скачем за ним! — сказал Кеннеди. — Кинг, седлай коня, и поехали, вы тоже можете быть полезны, Йерби. — Кеннеди переговорил еще с несколькими, не замечая Боудри, который стоял, глядя на убитого. Как бы часто ни встречался он с насильственной смертью, его всегда огорчало то, что человека легко можно лишить жизни. Оружие — вещь серьезная, его следует применять не безрассудно, а только по необходимости.
Вместо того чтобы присоединиться к погоне, участники которой высыпали на улицу, он покинул банк через заднюю дверь. У него возникло предчувствие, и он ему последовал. Билла Калвера обвинили в хищении двадцати тысяч долларов. Видели, как он седлал коня. Банкира убили после ссоры с Калвером, которую слышали многие, и вот Калвер исчез. Казалось, дело можно закрывать.
Предчувствие — это всего лишь предчувствие, но, кроме всего прочего, Боудри не сомневался, что погоня отправилась по ложному пути, он был убежден, что Билл заедет повидать сестру. Более того, если предчувствие его не обманывает, то не пройдет и нескольких часов, как в городе начнется второй акт драмы.
Конь Билла Калвера исчез, это очевидно. Чик огляделся и обогнул конюшню. В пыли лежал свежий окурок сигареты. Он поднял его и убрал во внутренний карман жилетки, затем направился в кафе «Бон Тон» выпить кофе.
— Вы не поехали с погоней? — спросил Джош.
— Нет, не поехал. По-моему, они не того преследуют, Джош. Калвер вряд ли подходит на роль убийцы.
— У нас в округе нет лучшего парня, — сказал Джош с вызовом. — И я не верю, что он это сделал!
Дверь распахнулась, и появилась очаровательная девушка с белокурыми волосами.
— Джош! Это правда? Билл застрелил Тома Линдсея?
Боудри оглянулся:
— Говорят, застрелил, мэм, и взял двадцать тысяч долларов.
— Он не мог этого сделать! — стала протестовать она. — Это не в его характере! Он никогда не сделает ничего подобного!
Дверь снова отворилась, и вошел широкий в кости человек низкого роста. У него было решительное лицо, покрытое бородавками, и черные глаза, которые тут же обшарили комнату.
— Лайза, где Билл? — спросил он.
— Понятия не имею, синьор Мендоса! Говорят, что он убил Тома Линдсея!
— Ну и что? Моя Рита исчезла. Она убежала.
Лайза Калвер была потрясена. Чик глотнул кофе, всматриваясь то в одно, то в другое лицо. Все они пришли к неверному заключению, что Калвер ограбил банк, убил Линдсея и убежал с Ритой Мендоса.
Мендоса повернулся на каблуках и вышел. Боудри посмотрел ему вслед. Что предпримет Мендоса?
Лайза мгновение стояла в нерешительности, затем убежала. Чик глотнул кофе.
— Бойкое местечко, — прокомментировал он. — Тут не заскучаешь. — Он поставил чашку на стол. — Йерби покупал скот у кого-нибудь еще, кроме Коуэна и Линдсея?
— А? — Джош раздраженно оглянулся, очевидно огорченный происшествием. — Да, кажется, да. У старого Стива Фараго на Уайлд-Хорс. По-моему, пятьдесят голов.
Чик допил кофе и пошел, перейдя улицу, к банку. Бледнолицый клерк, только что вступивший в должность, был преисполнен величия. Вначале он наотрез отказал Боудри в просьбе, но вид жетона рейнджера вынудил его поделиться информацией.
Вскочив на чалого, Боудри выехал из города.
Он предпочел бы остановиться у Калверов, но решил, что этого делать не стоит. Позже, когда он будет возвращаться с Уайлд-Хорс, у него будет достаточно времени.
Тени уже тянулись по равнине с высоких утесов плоскогорья, когда Боудри въехал во двор ранчо.
— Всем в доме — здравствуйте! — крикнул он.
Внутри послышался внезапный шум, звук, похожий на звон разбитой тарелки, затем воцарилась тишина. Боудри спрыгнул с седла и осторожно направился к дому. Больше он ничего не услышал. В коралле он увидел только трех индейских пони.
Боудри в нерешительности постоял в дверях и вступил за порог, прижавшись к косяку. Внутри было темно и тихо.
— Эй! — снова закричал он.
Ответом была тишина. Чик освободил револьвер и боком двинулся внутрь дома. Где-то сзади скрипнула дверная петля, и Боудри прыгнул к выходу, мельком увидев темную фигуру в проеме задней двери. Сверкнул выстрел, и Чик бросился на пол, оторвав при этом каблук на сапоге.
Чик Боудри не стрелял, потому что не видел цели. Он был не из тех, кто палит во что попало в надежде куда-нибудь попасть. Поднявшись на ноги, он двинулся к выходу во двор. Там было тихо и пустынно, он не уловил ни единого движения. Уже почти стемнело, а искать вооруженного человека в темноте, в заросших лесами холмах, было самоубийством.
Чик повернул назад, в дом, и хотя глаза его уже привыкли к неясному, рассеянному свету, он мало что увидел.
На полу лежал стул, там же было раскидано сдернутое с постели белье. Решив играть в открытую, он зажег спичку, держась подальше от дверей и окон. Затем он зажег свечу.
Человек, которого он принял за Стива Фараго, лежал на полу с вывернутыми карманами. Старика прикончили двумя выстрелами в грудь и основательно обыскали.
Кровать была перевернута, матрац сдернут с деревянных опор. Несколько горшков стояли открытыми, их содержимое вывалено и раскидано. Кто-то, зная, что у Фараго были деньги, убил и ограбил его. Но действительно ли его ограбили? Или Боудри помешал довести работу до конца?
Чик наклонился над телом. Он расстегнул рубашку и пояс старика. Он нашел то, что надеялся найти, — потайной пояс с деньгами. Расстегнув один из его кармашков, Чик вытащил пачку банкнотов. Поколебавшись секунду, он отделил от пачки три банкнота — один сверху, один из середины, один снизу. Положив деньги обратно в кармашек, он застегнул его, затем — пояс и рубашку на старике. Обойдя вокруг кучи рассыпанной муки, Боудри задул свечу, вышел, сел в седло и тронулся в Маравильяс по окружной дороге, которая ведет к самой окраине мимо ранчо Калвера.
Спешившись у ворот, он прошел через двор. Два оседланных и взнузданных коня ждали за амбаром. Один — тот, на котором Билл Калвер уехал из банка.
Держась в тени, он обогнул амбар и перебежал через открытое пространство двора к дому. Очень мягко он приподнял задвижку на двери. Под его рукой дверь открылась, и он на цыпочках вошел. На кухне было темно. Луч света проглядывал под дверью, за которой были слышны голоса. Вдруг Чик почувствовал прикосновение холодной стали и застыл на месте.
— А теперь, — это говорил Пит Мендоса, — ты откроешь дверь. Одно неверное движение — и этот револьвер заговорит!
Чувствуя спиной оружие, Боудри открыл дверь и с поднятыми руками вошел в следующую комнату.
Билл Калвер приподнялся со стула. С ним была Лайза Калвер и Рита Мендоса.
— Что происходит, Пит? Кто этот человек? — спросил Билл.
— Я не знаю. Он шпионит, я его поймал.
— Если вы уберете оружие, я предлагаю сесть и поговорить, пока погоня не догадалась, где вы скрываетесь.
— Кто вы? Чего вы хотите? — спросил Билл.
— Меня зовут Чик Боудри. Я — рейнджер.
— О, Билл! — воскликнула Лайза. — Рейнджеры! Что же нам теперь делать?
— Это не имеет никакого значения! Рейнджеры или не рейнджеры, я не собираюсь умирать за убийство, которого не совершал!
— Давайте-ка все попридержим лошадей, — мягко сказал Боудри. — Я же не говорил, что охочусь за вами, так ведь? Не надо создавать мне и себе лишних хлопот и вешать рейнджеров себе на хвост. У вас и без того хватает неприятностей.
— Если я вам не нужен, что вы здесь делаете?
— Ну, вроде как расследую, только я боялся, что вы сбежите, прежде чем я кое-что выясню. Но сейчас вы не в том положении, из которого нет выхода. Ваши неприятности кончились.
— Кончились неприятности! — Ритины глаза сверкнули. — Что вы называете неприятностями? Его разыскивают за ограбление и убийство! Нам надо бежать в Мексику и жениться.
Боудри пожал плечами.
— Наверно, это здорово, когда за тебя волнуются две такие красивые девушки. — Он взглянул на Пита Мендосу. — Вы не возражаете против этой свадьбы?
Теперь пришла очередь Пита пожать плечами.
— Нет, не возражаю и не возражал. Дочь есть дочь. Если она хочет быть с этим человеком и если она хочет выйти за него замуж, все хорошо. У них неприятности? Что же, у меня тоже были неприятности!
Боудри взглянул на Билла.
— Можете расседлать коней, необходимости бежать больше нет. Перед завтрашним закатом вы будете свободным человеком… или женатым, — добавил он с улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21