— Да, — ответил он, — но в нужный момент у них не нашлось лидера. Один не терпел насилия, другой слишком верил в законность, а остальным не хватало решимости.
Если здесь у Тэка и есть единомышленник, то это Энсон Чайлд. Ковбой допил виски и направился к двери. Обернувшись, он встретил взгляд бармена.
— Поезжай дальше, — сказал тот.
Тэк Джентри улыбнулся.
— Мне здесь нравится, — ответил он. — Я остаюсь!
Он запрыгнул в седло и повернул гнедого в сторону Санбоннет-Пасс. Тэк все еще не имел представления, что же произошло в большом скотоводческом регионе за год его отсутствия. Замечание Чайлда и болтовня других прояснили мало. Очевидно, какие-то сильные и решительные люди приехали и захватили землю, а им не смогли противопоставить ни силы, ни организации, ни лидерства.
Чайлд сказал, что один не терпел насилия. Это, должно быть, дядя Джон. Тот, кто слишком верил в законность, — Билл Лондон. Он всегда стоял горой за право и порядок и стремился решать все вопросы законным путем. Остальные, тоже честные люди, владели лишь маленькими ранчо и не имели возможности противостоять насилию. Но что бы ни произошло здесь, пришельцы наверняка действовали быстро и решительно.
Если бы вопрос стоял только об одном ранчо! Но они практически захватили несколько ранчо и городок.
Гнедой шел по тропе легким галопом, огибая высокие красноватые утесы горы Конокрада. Тэк переправился через широкий ручей у Прицела, и перед ним, как ворота в горной цепи, открылся перевал Санбоннет-Пасс. Слева, в рощице, виднелись небольшой глинобитный дом и кораль.
Подъехав ближе, он увидел, что в корале стоят две лошади, а когда узнал их, его глаза сузились. Пуговка и Черныш! Две любимые дядины лошади, которых он вырастил с жеребячьего возраста. Он соскочил с коня и направился к ним, когда на крыльце появились трое.
Он повернулся, и его сердце застучало сильнее. Бетти Лондон совсем не изменилась.
Ее глаза расширились, а лицо смертельно побелело.
— Тэк! — выдохнула она. — Тэк Джентри!
Она еще не кончила говорить, а уже Тэк заметил, с каким удивлением повернулись к нему двое стоящих рядом с ней мужчин.
— Да, Бетти, — сказал он тихо. — Я только что вернулся.
— Но… но… нам говорили, что ты убит!
— Жив, как видишь. — Он перевел взгляд на мужчин.
Один широкоплечий и широкогрудый, с квадратным, смуглым лицом; другой худощавый, костистый, со звездой шерифа. Очевидно, это и есть Дик Олни. Первый, наверное, Вэн Хардин.
Тэк взглянул на Олни:
— Я слышал, что моего дядю убили. Вы расследовали причины его гибели?
— Да, — осторожно ответил Олни. — Его убили в честном поединке. С оружием в руках.
— Мой дядя, — возразил Тэк, — квакер. Он никогда в жизни не взял бы в руки оружие!
— Он имел плохую реакцию, — холодно возразил Олни, — но, когда я его нашел, он держал револьвер в руке.
— Кто его застрелил?
— Парень по имени Содерман. Но, как я уже говорил, они встретились в честном поединке.
— Черта с два! — взорвался Тэк. — Я никогда не поверю, что дядя Джон взял в руки оружие! Револьвер ему просто подложили!
— Вы слишком торопитесь с выводами, — вкрадчиво вмешался Вэн Хардин. — Я сам его видел. Да и свидетелей оказалось много.
— Кто они? — требовательно спросил Джентри. — Кто видел поединок?
— Они видели револьвер в его руке. В правой руке, — продолжал внушать как нерадивому ученику Хардин.
Тэк вдруг хрипло рассмеялся:
— Все ясно! Дядина правая рука не действовала с тех пор, как его тяжело ранили под Шило, где он пытался вынести с поля боя раненого солдата. Ею он не мог удержать и перышко, не то что револьвер.
Лицо Хардина потемнело, а Дик Олни кинул на него обеспокоенный взгляд.
— Лучше бы вам не будить спящих собак, — тихо промолвил Хардин. — Мы не позволим всяким пришельцам поднимать скандал в мирном городке.
— Моего дядю Джона подло убили, — спокойно произнес Джентри, — я прослежу, чтобы его убийц наказали. Ранчо принадлежит мне, и я намерен получить его.
Вэн Хардин улыбнулся:
— Очевидно, вам неизвестно, что здесь произошло. Ваш дядя Джон во время войны служил в медицинских частях, так ведь? Пока он отсутствовал, ранчо, которое он считал своим, пустовало. Мы с Содерманом начали пасти скот на этой земле, а также на земле, на которую претендовал Билл Лондон. Их заявка нигде не зарегистрирована. Мы обустроили пастбища, а затем, во время нашего отсутствия — мы перегоняли стадо — вернулись Джон Джентри и Билл Лондон и захватили нашу землю. Естественно, мы обратились в суд, который постановил, что угодья принадлежат нам с Содерманом.
— А скот? — спросил Тэк. — Что со скотом, который вырастил мой дядя?
Хардин пожал плечами:
— Клеймо перешло к новым владельцам и зарегистрировано на их имя. Как я понимаю, вы ушли на перегон скота сразу же, как вернулись в Техас. Мою заявку на землю утвердили во время отсутствия вашего дяди. Я мог бы, — он улыбнулся, — заявить претензию на деньги, полученные вами от продажи стада. Где они?
— А вы попробуйте найти, — отрезал Тэк. — Скажу вам одно: я собираюсь наказать убийцу дяди, будь это Содерман или кто-то другой. Я также подам на вас в суд. А теперь извините меня. — Он повернулся к Бетти, которая молча стояла с широко открытыми глазами. — Мне хотелось бы поговорить с Биллом Лондоном.
— Он не может вас принять, — отрезал Хардин. — Он спит.
Глаза Тэка стали жесткими.
— Вы управляете и здесь?
— Бетти Лондон будет работать у меня, — ответил Хардин. — Позже мы рассчитываем пожениться, так что, в некотором смысле, я за нее отвечаю.
— Это правда? — спросил Тэк, глядя в глаза Бетти.
Девушка выглядела совершенно несчастной.
— Боюсь, что правда, Тэк.
— Значит, ты забыла свое обещание? — сурово спросил Джентри.
— Все… все изменилось, Тэк, — запинаясь произнесла она. — Я… я не могу об этом говорить.
— По-моему, — прервал их Олни, — тебе пора ехать, Джентри. Тебе нечего делать в этом Богом забытом уголке. Ты свои карты показал. Поезжай дальше и избежишь массы неприятностей. Там, за Пекосом, кажется, нужны ковбои.
— Я остаюсь, — заявил Джентри.
— Помни, — предупредил его Олни, — я здесь шериф. Если чего задумаешь, я тебя тут же арестую.
Джентри запрыгнул в седло. Его глаза нашли Бетти, и на мгновение ему показалось, что она что-то хочет сказать. Но он повернул коня и уехал, не оглядываясь. И только после этого вспомнил про Пуговку и Черныша.
Ему стало невыносимо противно от того, что они ходят под Хардином и Олни! Он выкормил и вырастил вороных близняшек, выдрессировал их для выполнения любой ковбойской работы и даже выучил кое-каким трюкам.
Теперь картина становилась ясной. В том году, когда он уехал, появились эти люди, заявили свои права на землю, передали их в разъездной суд и сделали так, что судья решил дело в их пользу. Подкрепив юридические притязания револьверами, они быстро и решительно подчинили себе всю округу. Каждый его шаг. будет заблокирован. Бетти — против него. Билл Лондон или пленник в собственном доме, или с ним что-то не так. Олни стал шерифом; возможно, и судья — их ставленник.
Самый простой выход — бросить все, плюнуть и отправиться в Пекос. Именно это и посоветовал бы ему дядя Джон, самый миролюбивый человек из всех, кого он знал. Тэк Джентри был совсем другого сорта. Его отец погиб в битве с команчами, а сам он ушел на войну совсем мальчиком. Дядя Джон воевал в подразделении, не принимавшем непосредственного участия в боевых действиях, но Тэк сражался долго и успешно.
Путешествие на Север со стадом оказалось трудным и кровопролитным. Дважды они отбивали атаки индейцев, а один раз столкнулись с бандой скотокрадов. В Эллсуорте ганфайтер по имени Пэрис пытался устроить ему неприятности, но закончил свою жизнь на грязном полу салуна.
Тэк спешно покинул город, перебрался в Додж и скоро нанялся на перегон стада в Вайоминг. Стычки с индейцами происходили тогда чуть ли не каждый день, а однажды, сгоняя отбившихся бычков, он нос к носу столкнулся с тремя скотокрадами, которые решили их у него отобрать.
В разгоревшейся перестрелке Тэк уложил двоих, а с третьим разбирался до заката, попав в винтовочную дуэль на склоне холма, поросшего кедровым кустарником и усыпанного валунами. Наконец вечером они сошлись в рукопашной с ножами.
Тэк оставался со стадом ровно столько, чтобы повидаться со старым другом, майором Пауэллом, с которым он участвовал в Битве Фургонов. На равнинах Платта он присоединился к компании охотников на бизонов, пробыл с ними месяца два, а потом опять вернулся в Додж.
Когда вечером он въехал в Санбоннет, салун «Лонгхорн» горел огнями. Он остановил гнедого у конюшни и отвел его в стойло. Тэк ехал к городу кружными путями, изучая местность, поэтому он решил, что Хардин и Олни уже здесь. К этому времени им станет известно о посещении ранчо и встрече с Энсоном Чайлдом.
Тэк не строил иллюзий относительно будущего. Если он станет претендовать на свое ранчо, Вэн Хардин не будет колебаться и тут же уберет его с дороги. Хардин и Олни не дураки. Прежде чем что-либо предпринимать, следовало кое-что разузнать, а единственный человек в городе, кто мог бы ему помочь и наверняка поможет — это Чайлд.
Выйдя из конюшни, он пошел по улице. Оглянувшись, увидел, что в воротах стоит конюх. Тот быстро опустил руку, но Джентри показалось, что он подавал кому-то стоявшему на другой стороне улицы сигнал. Однако он никого не заметил, двойной ряд построек будто вымер.
Окна горели только в трех домах — «Лонгхорне», еще в одном салуне, поменьше и подешевле, и в старом магазине. Свет струился и из окна второго этажа маленького салуна. Пристройка к «Лонгхорну», которую выдавали за единственную в городе гостиницу, тоже была освещена.
Тэк шел по улице, шаги его гулко отдавались в ночной тишине. Поравнявшись с просветом между зданиями, он быстро сделал шаг в проулок и прижался к стене.
Тут же послышался звук шагов, ожидание, затем легкий бег. Неожиданно из-за угла вынырнул человек и резко остановился, вглядываясь в темноту. Тэка он не заметил, потому что тот стоял за бочкой с дождевой водой, прижавшись спиной к дому, и полностью сливался с ночными тенями.
Внезапно человек двинулся по проулку, и Тэк резко ударил его по лодыжке. Не ожидая нападения, тот упал головой вперед и остался лежать. Мгновение Тэк колебался, потом чиркнул спичкой, прикрыв огонек ладонью. Он узнал парня в коричневой шляпе, который встретился ему на ранчо Лондона. Ударившись головой о камень при падении, малый полностью отключился.
Тэк быстро вынул его револьвер, разрядил его и втиснул обратно в кобуру. Из кармана лежавшего без сознания человека выпала какая-то бумажка, и Тэк ее поднял. Затем стремительно направился к задней двери маленького салуна. В падавшем из окошка свете прочитал записку.
— Это может мне помочь, — тихо пробормотал он.
«Побыстрее приезжай в город. Назревают неприятности. Сейчас мы не можем себе позволить, чтобы что-то случилось. В. Х. «.
Вэн Хардин. Так, им не нужны неприятности! Но почему именно сейчас? Свернув записку, Тэк сунул ее в карман и, прижавшись к стене салуна, заглянул в окно. В плохо освещенной комнате двое за маленьким столиком играли в карты. Бармен прислонился к стойке и читал газету. Когда он повернул голову, Тэк узнал его.
Ред Фернесс работал на его отца. Они вместе служили в армии. У него могли остаться дружеские чувства. Тэк поднял руку и легонько постучал.
Пришлось постучать еще раз, чтобы Ред поднял голову. Тэк зажег спичку и провел ею вдоль окна. Кажется, ни один из картежников ничего не заметил. Ред выпрямился, сложил газету, поднял со стойки чашку и подошел к окну. Приблизившись к Тэку, он одной рукой вылил чашку в ведро, а второй на несколько дюймов поднял раму.
— Это Тэк Джентри. Где живет Чайлд?
— У него контора и комната наверху, — тихо прошептал Ред. — Со двора есть лестница. Будь осторожен.
Отойдя от окна, Тэк двинулся к лестнице, которую успел заметить. Это может быть западня, но он считал, что Ред не способен его предать. К тому же приказа убить его наверняка еще не поступало. Скорее всего, его просто хотели предупредить и надеялись, что он уедет. Положение Хардина и его сообщников казалось достаточно прочным и безопасным.
Поднявшись по лестнице, он по узкому балкону подошел к двери и тихо постучал. Через секунду раздался голос:
— Чего нужно?
— Это Тэк Джентри. Вы разговаривали со мной в салуне!
Дверь распахнулась в темноту, и Тэк вошел. Когда дверь закрылась, он почувствовал, как к боку прижалось дуло револьвера.
— Не шевелись! — предупредил Чайлд.
Чиркнула спичка, потом загорелась свеча. В соседней комнате горела лампа: сквозь щель под дверью пробивался свет.
— Приходится быть осторожным, — усмехнулся Чайлд. — Дважды меня уже пытались убить. Каждый понедельник я хожу на их могилы и кладу цветы. — Он улыбнулся. — И держу наготове одну выкопанную могилу. Как только я ее сделал, меня тут же оставили в покое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32