Ральфи
останавливается, спиной к нам, темные полумесяцы пота проступают в
подмышках его светлого летнего костюма. Он знает. Он должен был знать. И
тут этот смешной кончик пальца, тяжелый как свинец, описывает дугу, как в
цирковом фокусе, и невидимая нить, соединяющая его с ладонью убийцы,
проходит сбоку через череп Ральфи, немного выше бровей, как хлыст огибает
все тело и опускается, рассекая грушевидное туловище по диагонали от плеча
через грудную клетку. Разрез настолько тонкий, что кровь не брызнула до
тех пор, пока не дали осечку синапсы и первые судороги не подчинили тело
гравитации.
Окутанный розовым облаком, Ральфи развалился на части. Три куска
плоти покатились по булыжной мостовой. Абсолютная тишина.
Я поднял спортивную сумку. Отдача чуть не оторвала мне запястье.
Как будто шел дождь; потоки воды лились каскадом с лопнувшей
геодезики и падали на плиты позади нас. Мы притаились в узком проеме между
хирургической и антикварной лавочками. Она просто выставила край
зеркального глаза из-за угла и сообщила, что перед Дромом стоит модуль
Фольксваген с мигалкой. Они счищали с мостовой Ральфи. Задавали разные
вопросы.
Я был весь покрыт опаленным белым пухом. Теннисные носки. Спортивная
сумка превратилась в изодранный пластиковый наручник вокруг запястья.
- Не пойму, черт возьми, как я мог промахнуться.
- Потому что он быстрый, очень быстрый. - Она сидела на корточках,
обняв руками колени, и раскачивалась на каблуках взад-вперед. - Его
нервная система перевозбуждена. Заказная сборка. - Она ухмыльнулась и
слегка взвизгнула, демонстрируя восторг, - Я собираюсь заполучить этого
парня. Немедленно. Он - номер один, самый дорогой, самый лучший,
произведение искусства.
- За два миллиона этого парня ты получишь возможность вытащить отсюда
мою задницу. Твой приятель большей частью выращен в пробирке в Чиба Сити.
Он киллер у Якудз.
- Чиба. О да. Видишь, Молли тоже была в Чибе. - И она показала мне
свои ладони, слегка разведя пальцы. Длинные и тонкие пальцы, очень белые в
сравнении с ярко-красными полированными ногтями. Из укрытий под ногтями
выступали десять лезвий; каждое - узкий обоюдоострый клинок из голубой
сверкающей стали.
Я никогда не проводил много времени в Ночном Городе. Здесь никто не
платил мне достаточно для того, чтобы я об этом помнил, и многие из них
платили за то, чтобы о них забыли. Поколения метких стрелков долбали по
неону до тех пор, пока ремонтники не плюнули на свою работу. Даже в
полдень световые дуги были пепельно-черные в сравнении с бледнейшей из
жемчужин.
Куда податься, когда богатейшая криминальная организация мира
пытается нащупать тебя своими спокойными длинными пальцами? Где скрыться
от Якудз, которые настолько могущественны, что владеют трансляционными
спутниками и как минимум тремя шаттлами? Якудзы - настоящая
межнациональная корпорация, как Ай-Ти-Ти и Оно-Сендай. За пятьдесят лет до
моего рождения Якудзы уже поглотили китайские Триады, Мафию и Юнион Корс.
У Молли был готовый ответ: Ты прячешься в Аду, в самом нижнем круге,
где любое действие извне создает быстро расходящиеся концентрические волны
сырой угрозы. Ты прячешься в Ночном Городе. Еще лучше, ты прячешься _н_а_д
Ночным Городом, потому что ад вывернут наизнанку и дно его котла касается
неба - неба, которое Ночной Город никогда не видит, потея под своим
покрывалом из акриопластика - наверху, там, где Прим Техи притаились в
темноте подобно горгулам, прилепив к губам контрабандные сигареты.
У нее был также еще один ответ.
- Итак, ты прочно и надежно заперт, Джонни-сан? До той программы
никак нельзя добраться без пароля? - Она увела меня в тень, которая ждала
за освещенной платформой Трубы. Бетонные стены были покрыты слоями
граффити, накопившимися за многие годы, закрученными в единую метакаракулю
гнева и нигилизма.
- Хранящаяся информация загружается через каскад модифицированных
микрохирургических протезов. - Я протараторил сокращенную версию моей
стандартной рекламной легенды. - Код клиента хранится в специальной
микросхеме; кроме Спрутов, о которых в нашей профессии не любят говорить,
не существует путей доступа к кодовой фразе. Ее нельзя раздобыть с помощью
наркотиков или пыток. Я ее не знаю, никогда не знал.
- Спруты? Такие извивающиеся твари с массой рук? - Мы вышли на
пустынный уличный рынок. Фигуры в тени наблюдали за нами через
импровизированную площадь, заваленную рыбьими головами и гниющими
фруктами.
- Сверхпроводниковые квантовые детекторы возмущений. Использовались
во время войны для обнаружения подводных лодок и блокады вражеских
киберсистем.
- Что, правда? Военные штучки? Со времен войны? А Спрут прочтет эту
твою микросхему? - Она остановилась, и я почувствовал на себе ее взгляд,
скрытый двойными зеркалами очков.
- Даже самые примитивные модели могут измерять магнитное поле
мощностью в одну миллионную от земного; это как подслушивать шепот на
ревущем стадионе.
- Полиция уже может делать такое, с лазерами и параболическими
микрофонами.
- Но тем не менее ваши данные в безопасности. - Профессиональная
гордость. - Никакое правительство не позволит своим полицейским
использовать Спрутов, даже в интересах безопасности. Слишком велик риск
конфликтов между различными службами; они могут устроить что-то вроде
Уотергейта.
- Военные штучки, - сказала она. Ее улыбка сверкнула в темноте. -
Военные штучки. У меня есть друг, там внизу, который служил в армии, зовут
Джонс. Я думаю, тебе стоит с ним встретиться. Он сидит на игле. Так что
придется ему что-нибудь принести.
- Он наркоман?
- Он дельфин.
Он был больше чем дельфин, хотя с точки зрения другого дельфина он
мог бы показаться чем-то меньшим. Я видел, как он лениво кружит в своей
оцинкованный цистерне. Вода плеснула через край, замочив мои туфли. Он был
реликтом последней войны. Киборг.
Он поднялся из воды, показывая нам покрытые налетом пластины вдоль
своих боков, еще один визуальный трюк; сила и легкость его движений были
скованы чешуей из нелепой доисторической брони. Две выпуклости по обе
стороны черепа были созданы для помещения в них сенсорных устройств.
Серебристые рубцы поблескивали на открытых участках его серо-белой шкуры.
Молли свистнула. Джонс мотнул хвостом, и еще один каскад воды хлынул
через край цистерны.
- Что это за место? - Я разглядывал смутные очертания в сумраке,
ржавые цепи и хлам под брезентом. Над цистерной висела уродливая
деревянная конструкция, увешанная рождественскими гирляндами.
- Парк Развлечений. Зоопарк и карнавальные аттракционы. "Поговори с
боевым китом". И все такое. В каком-то смысле Джонс, конечно, кит...
Джонс снова поднялся над водой и уставился на меня своим печальным
древним глазом.
- Как он разговаривает? - Мне вдруг захотелось уйти отсюда.
- В этом весь трюк. Скажи "Привет", Джонс.
И сразу все лампочки вспыхнули одновременно. Они светились красным,
белым, синим.
КБСКБСКБС
КБСКБСКБС
КБСКБСКБС
КБСКБСКБС
- Хорошо разбирается в символах, но набор кодов ограничен. Военные
подключали его к аудиовизуальному дисплею. - Она вытащила узкий пакетик из
кармана куртки. - Чистая дрянь, Джонс. Хочешь? - Он замер в воде и сразу
начал погружаться. Я слегка встревожился, вспомнив, что он не рыба и может
утонуть. - Нам нужен ключ к банку данных, Джонс. Срочно.
Огни вспыхнули, погасли.
- Ищи, Джонс.
С
ССССССССС
С
С
С
Синие лампочки, крестом.
Темнота.
- Чистая! Очищенная. Ну давай, Джонс.
БББББББББ
БББББББББ
БББББББББ
БББББББББ
Белое матовое зарево высветило черты ее лица; монохром, тени на ее
скулах.
К ККККК
К К
ККККККККК
К К
ККККК К
Лапы красной свастики искажались в ее зеркальных линзах.
- Отдай ему, - сказал я. - Ключ у нас.
Ральфи Фэйс. Никакой фантазии.
Джонс перекинул половину своего бронированного туловища через край
цистерны, и я подумал, что металл может не выдержать. Молли ткнула в него
большим шприцем, вводя иглу между двух пластин. Поршень заскрипел. Цветные
узоры взорвались, судорожно прыгая по раме, потом угасли.
Мы оставили его дрейфовать, вяло покачиваясь, в темной воде. Может,
ему снилась война на Тихом океане, роботы-мины; он выводил их из строя,
мягко прощупывая их электрические цепи Спрутом, тем самым, который сейчас
использовал для взлома жалкого кода Ральфи в микросхеме в моей голове.
- Я могу понять промашку, которую они сделали, позволив ему
демобилизоваться с этим устройством, но как кибернетический дельфин
пристрастился к лекарству?
- Война, - сказала она. - Они все были такие. Как еще можно их
заставить работать на тебя?
- Я не уверен, что мне нравится это дело, - сказал пират, набивая
себе цену. - Спецификация цели на спутнике - это не по правилам...
- Если будешь впустую тратить мое время, ты вообще окажешься не у
дела, - сказала Молли, наклонившись над исцарапанным пластиковым столом и
направив на него свой указательный палец.
- Хочешь попробовать купить свои микроволны где-то еще? - Крутой
паренек - несмотря на свою Мао-работу. В Ночном Городе с самого рождения,
наверное.
Ее рука превратилась в размытое пятно на фоне его куртки, полностью
отрезав лацкан и даже не распустив срез ткани.
- Ну так что, по рукам или нет?
- По рукам, - сказал он, пытаясь сделать вид, что разглядывает свой
изуродованный лацкан только из вежливого интереса. - По рукам.
Пока я проверял два купленных нами рекордера, она вытащила из-под
молнии на запястье куртки лист бумаги, который я ей дал. Развернула его и
прочитала, молча шевеля губами. Потом пожала плечами.
- Это оно?
- Начали, - сказал я, одновременно вдавливая на двух деках кнопку
"ЗАПИСЬ".
- Кристиан Уайт, - прочла она, - и его Арийское Рэггей Бэнд.
Преданный Ральфи, фанат до самого последнего дня.
Переход в режим идиот-всезнайка всегда оказывается менее резким, чем
я ожидаю. Фасадом для пиратской радиоустановки служил офис загнувшегося
турагентства - куб, окрашенный в пастельные тона, где были выставлены
стол, три стула и выцветший постер швейцарской космостанции. На полке близ
плеча Молли две игрушечные птички дутого стекла с оловянными лапками
монотонно прихлебывали из стиропластовой чашки с водой. Я достигал нужной
фазы, и они постепенно ускорялись, пока венчики их фосфоресцирующих перьев
не превратились в сплошные цветные дуги. Светодиоды в настенных
пластиковых часах стали бессмысленными пульсирующими ячейками, и Молли, и
Маолицый парень обернулись пятнами тумана, их руки иногда расплывались в
призрачных быстрых насекомообразных движениях. Затем все это перешло в
холодный белый шум, бесконечную модулированную поэму на искусственном
языке.
Я сидел и пел украденную покойником Ральфи программу целых три часа.
Навес простирается от края до края на сорок километров -
превратившееся в лохмотья перекрытие из куполов Фуллера над тем, что
некогда было пригородной артерией. Если в ясный день отключить
осветительные дуги, серая аппроксимация солнечного света будет
фильтроваться через слои акриопластика: пейзаж, напоминающий тюремные
наброски Джованни Пиранези. Три самых южных километра покрывают Ночной
Город. Ночной Город не платит налогов и коммунальных сборов. Неоновые дуги
безжизненны, и геодезика закопчена десятилетиями обеденных костров. В
почти полной тьме полудня Ночного Города кто обратит внимание на несколько
дюжин сумасшедших детей, затерявшихся среди балок и стропил?
В течение двух часов мы карабкались вверх по бетонным ступеням и
стальным лестницам из перфорированных балок; мимо заброшенных платформ и
покрытых пылью механизмов. Мы стартовали в месте, которое выглядело как
покинутая ремонтная база, уставленная треугольными сегментами каркасов.
Там все было покрыто слоем уже надоевшего пульверизаторного граффити:
названия банд, инициалы, даты примерно от начала столетия. Граффити
следовало за нами вверх, постепенно редея до тех пор, пока только одно имя
не стало повторяться через интервалы.
1 2 3 4
останавливается, спиной к нам, темные полумесяцы пота проступают в
подмышках его светлого летнего костюма. Он знает. Он должен был знать. И
тут этот смешной кончик пальца, тяжелый как свинец, описывает дугу, как в
цирковом фокусе, и невидимая нить, соединяющая его с ладонью убийцы,
проходит сбоку через череп Ральфи, немного выше бровей, как хлыст огибает
все тело и опускается, рассекая грушевидное туловище по диагонали от плеча
через грудную клетку. Разрез настолько тонкий, что кровь не брызнула до
тех пор, пока не дали осечку синапсы и первые судороги не подчинили тело
гравитации.
Окутанный розовым облаком, Ральфи развалился на части. Три куска
плоти покатились по булыжной мостовой. Абсолютная тишина.
Я поднял спортивную сумку. Отдача чуть не оторвала мне запястье.
Как будто шел дождь; потоки воды лились каскадом с лопнувшей
геодезики и падали на плиты позади нас. Мы притаились в узком проеме между
хирургической и антикварной лавочками. Она просто выставила край
зеркального глаза из-за угла и сообщила, что перед Дромом стоит модуль
Фольксваген с мигалкой. Они счищали с мостовой Ральфи. Задавали разные
вопросы.
Я был весь покрыт опаленным белым пухом. Теннисные носки. Спортивная
сумка превратилась в изодранный пластиковый наручник вокруг запястья.
- Не пойму, черт возьми, как я мог промахнуться.
- Потому что он быстрый, очень быстрый. - Она сидела на корточках,
обняв руками колени, и раскачивалась на каблуках взад-вперед. - Его
нервная система перевозбуждена. Заказная сборка. - Она ухмыльнулась и
слегка взвизгнула, демонстрируя восторг, - Я собираюсь заполучить этого
парня. Немедленно. Он - номер один, самый дорогой, самый лучший,
произведение искусства.
- За два миллиона этого парня ты получишь возможность вытащить отсюда
мою задницу. Твой приятель большей частью выращен в пробирке в Чиба Сити.
Он киллер у Якудз.
- Чиба. О да. Видишь, Молли тоже была в Чибе. - И она показала мне
свои ладони, слегка разведя пальцы. Длинные и тонкие пальцы, очень белые в
сравнении с ярко-красными полированными ногтями. Из укрытий под ногтями
выступали десять лезвий; каждое - узкий обоюдоострый клинок из голубой
сверкающей стали.
Я никогда не проводил много времени в Ночном Городе. Здесь никто не
платил мне достаточно для того, чтобы я об этом помнил, и многие из них
платили за то, чтобы о них забыли. Поколения метких стрелков долбали по
неону до тех пор, пока ремонтники не плюнули на свою работу. Даже в
полдень световые дуги были пепельно-черные в сравнении с бледнейшей из
жемчужин.
Куда податься, когда богатейшая криминальная организация мира
пытается нащупать тебя своими спокойными длинными пальцами? Где скрыться
от Якудз, которые настолько могущественны, что владеют трансляционными
спутниками и как минимум тремя шаттлами? Якудзы - настоящая
межнациональная корпорация, как Ай-Ти-Ти и Оно-Сендай. За пятьдесят лет до
моего рождения Якудзы уже поглотили китайские Триады, Мафию и Юнион Корс.
У Молли был готовый ответ: Ты прячешься в Аду, в самом нижнем круге,
где любое действие извне создает быстро расходящиеся концентрические волны
сырой угрозы. Ты прячешься в Ночном Городе. Еще лучше, ты прячешься _н_а_д
Ночным Городом, потому что ад вывернут наизнанку и дно его котла касается
неба - неба, которое Ночной Город никогда не видит, потея под своим
покрывалом из акриопластика - наверху, там, где Прим Техи притаились в
темноте подобно горгулам, прилепив к губам контрабандные сигареты.
У нее был также еще один ответ.
- Итак, ты прочно и надежно заперт, Джонни-сан? До той программы
никак нельзя добраться без пароля? - Она увела меня в тень, которая ждала
за освещенной платформой Трубы. Бетонные стены были покрыты слоями
граффити, накопившимися за многие годы, закрученными в единую метакаракулю
гнева и нигилизма.
- Хранящаяся информация загружается через каскад модифицированных
микрохирургических протезов. - Я протараторил сокращенную версию моей
стандартной рекламной легенды. - Код клиента хранится в специальной
микросхеме; кроме Спрутов, о которых в нашей профессии не любят говорить,
не существует путей доступа к кодовой фразе. Ее нельзя раздобыть с помощью
наркотиков или пыток. Я ее не знаю, никогда не знал.
- Спруты? Такие извивающиеся твари с массой рук? - Мы вышли на
пустынный уличный рынок. Фигуры в тени наблюдали за нами через
импровизированную площадь, заваленную рыбьими головами и гниющими
фруктами.
- Сверхпроводниковые квантовые детекторы возмущений. Использовались
во время войны для обнаружения подводных лодок и блокады вражеских
киберсистем.
- Что, правда? Военные штучки? Со времен войны? А Спрут прочтет эту
твою микросхему? - Она остановилась, и я почувствовал на себе ее взгляд,
скрытый двойными зеркалами очков.
- Даже самые примитивные модели могут измерять магнитное поле
мощностью в одну миллионную от земного; это как подслушивать шепот на
ревущем стадионе.
- Полиция уже может делать такое, с лазерами и параболическими
микрофонами.
- Но тем не менее ваши данные в безопасности. - Профессиональная
гордость. - Никакое правительство не позволит своим полицейским
использовать Спрутов, даже в интересах безопасности. Слишком велик риск
конфликтов между различными службами; они могут устроить что-то вроде
Уотергейта.
- Военные штучки, - сказала она. Ее улыбка сверкнула в темноте. -
Военные штучки. У меня есть друг, там внизу, который служил в армии, зовут
Джонс. Я думаю, тебе стоит с ним встретиться. Он сидит на игле. Так что
придется ему что-нибудь принести.
- Он наркоман?
- Он дельфин.
Он был больше чем дельфин, хотя с точки зрения другого дельфина он
мог бы показаться чем-то меньшим. Я видел, как он лениво кружит в своей
оцинкованный цистерне. Вода плеснула через край, замочив мои туфли. Он был
реликтом последней войны. Киборг.
Он поднялся из воды, показывая нам покрытые налетом пластины вдоль
своих боков, еще один визуальный трюк; сила и легкость его движений были
скованы чешуей из нелепой доисторической брони. Две выпуклости по обе
стороны черепа были созданы для помещения в них сенсорных устройств.
Серебристые рубцы поблескивали на открытых участках его серо-белой шкуры.
Молли свистнула. Джонс мотнул хвостом, и еще один каскад воды хлынул
через край цистерны.
- Что это за место? - Я разглядывал смутные очертания в сумраке,
ржавые цепи и хлам под брезентом. Над цистерной висела уродливая
деревянная конструкция, увешанная рождественскими гирляндами.
- Парк Развлечений. Зоопарк и карнавальные аттракционы. "Поговори с
боевым китом". И все такое. В каком-то смысле Джонс, конечно, кит...
Джонс снова поднялся над водой и уставился на меня своим печальным
древним глазом.
- Как он разговаривает? - Мне вдруг захотелось уйти отсюда.
- В этом весь трюк. Скажи "Привет", Джонс.
И сразу все лампочки вспыхнули одновременно. Они светились красным,
белым, синим.
КБСКБСКБС
КБСКБСКБС
КБСКБСКБС
КБСКБСКБС
- Хорошо разбирается в символах, но набор кодов ограничен. Военные
подключали его к аудиовизуальному дисплею. - Она вытащила узкий пакетик из
кармана куртки. - Чистая дрянь, Джонс. Хочешь? - Он замер в воде и сразу
начал погружаться. Я слегка встревожился, вспомнив, что он не рыба и может
утонуть. - Нам нужен ключ к банку данных, Джонс. Срочно.
Огни вспыхнули, погасли.
- Ищи, Джонс.
С
ССССССССС
С
С
С
Синие лампочки, крестом.
Темнота.
- Чистая! Очищенная. Ну давай, Джонс.
БББББББББ
БББББББББ
БББББББББ
БББББББББ
Белое матовое зарево высветило черты ее лица; монохром, тени на ее
скулах.
К ККККК
К К
ККККККККК
К К
ККККК К
Лапы красной свастики искажались в ее зеркальных линзах.
- Отдай ему, - сказал я. - Ключ у нас.
Ральфи Фэйс. Никакой фантазии.
Джонс перекинул половину своего бронированного туловища через край
цистерны, и я подумал, что металл может не выдержать. Молли ткнула в него
большим шприцем, вводя иглу между двух пластин. Поршень заскрипел. Цветные
узоры взорвались, судорожно прыгая по раме, потом угасли.
Мы оставили его дрейфовать, вяло покачиваясь, в темной воде. Может,
ему снилась война на Тихом океане, роботы-мины; он выводил их из строя,
мягко прощупывая их электрические цепи Спрутом, тем самым, который сейчас
использовал для взлома жалкого кода Ральфи в микросхеме в моей голове.
- Я могу понять промашку, которую они сделали, позволив ему
демобилизоваться с этим устройством, но как кибернетический дельфин
пристрастился к лекарству?
- Война, - сказала она. - Они все были такие. Как еще можно их
заставить работать на тебя?
- Я не уверен, что мне нравится это дело, - сказал пират, набивая
себе цену. - Спецификация цели на спутнике - это не по правилам...
- Если будешь впустую тратить мое время, ты вообще окажешься не у
дела, - сказала Молли, наклонившись над исцарапанным пластиковым столом и
направив на него свой указательный палец.
- Хочешь попробовать купить свои микроволны где-то еще? - Крутой
паренек - несмотря на свою Мао-работу. В Ночном Городе с самого рождения,
наверное.
Ее рука превратилась в размытое пятно на фоне его куртки, полностью
отрезав лацкан и даже не распустив срез ткани.
- Ну так что, по рукам или нет?
- По рукам, - сказал он, пытаясь сделать вид, что разглядывает свой
изуродованный лацкан только из вежливого интереса. - По рукам.
Пока я проверял два купленных нами рекордера, она вытащила из-под
молнии на запястье куртки лист бумаги, который я ей дал. Развернула его и
прочитала, молча шевеля губами. Потом пожала плечами.
- Это оно?
- Начали, - сказал я, одновременно вдавливая на двух деках кнопку
"ЗАПИСЬ".
- Кристиан Уайт, - прочла она, - и его Арийское Рэггей Бэнд.
Преданный Ральфи, фанат до самого последнего дня.
Переход в режим идиот-всезнайка всегда оказывается менее резким, чем
я ожидаю. Фасадом для пиратской радиоустановки служил офис загнувшегося
турагентства - куб, окрашенный в пастельные тона, где были выставлены
стол, три стула и выцветший постер швейцарской космостанции. На полке близ
плеча Молли две игрушечные птички дутого стекла с оловянными лапками
монотонно прихлебывали из стиропластовой чашки с водой. Я достигал нужной
фазы, и они постепенно ускорялись, пока венчики их фосфоресцирующих перьев
не превратились в сплошные цветные дуги. Светодиоды в настенных
пластиковых часах стали бессмысленными пульсирующими ячейками, и Молли, и
Маолицый парень обернулись пятнами тумана, их руки иногда расплывались в
призрачных быстрых насекомообразных движениях. Затем все это перешло в
холодный белый шум, бесконечную модулированную поэму на искусственном
языке.
Я сидел и пел украденную покойником Ральфи программу целых три часа.
Навес простирается от края до края на сорок километров -
превратившееся в лохмотья перекрытие из куполов Фуллера над тем, что
некогда было пригородной артерией. Если в ясный день отключить
осветительные дуги, серая аппроксимация солнечного света будет
фильтроваться через слои акриопластика: пейзаж, напоминающий тюремные
наброски Джованни Пиранези. Три самых южных километра покрывают Ночной
Город. Ночной Город не платит налогов и коммунальных сборов. Неоновые дуги
безжизненны, и геодезика закопчена десятилетиями обеденных костров. В
почти полной тьме полудня Ночного Города кто обратит внимание на несколько
дюжин сумасшедших детей, затерявшихся среди балок и стропил?
В течение двух часов мы карабкались вверх по бетонным ступеням и
стальным лестницам из перфорированных балок; мимо заброшенных платформ и
покрытых пылью механизмов. Мы стартовали в месте, которое выглядело как
покинутая ремонтная база, уставленная треугольными сегментами каркасов.
Там все было покрыто слоем уже надоевшего пульверизаторного граффити:
названия банд, инициалы, даты примерно от начала столетия. Граффити
следовало за нами вверх, постепенно редея до тех пор, пока только одно имя
не стало повторяться через интервалы.
1 2 3 4