В письме свое продвижение по службе он прокомментировал коротко ради соблюдения приличий.
«…А если по правде, то только для того, чтобы лишний раз унизить меня, - продолжал Теодор. - Черенков глуп как пробка. Он в восторге от всякой бредовой идеи, высказываемой офицерами штаба. За это на них сыплются награды и чины. Понятно, что в таких условиях количество идиотских инициатив растет в геометрической профессии…»
Теодор так и не смог найти общего языка с Черенковым, возможно, именно поэтому на этом месте он служил дольше всего.
Теперь Теодор стал исключительным знатоком штабной службы. С годами, как то случилось с Фридрихом Великим, он осознал ценность умелого руководства войсками и с той поры всегда оказывал должное внимание штабной работе. Но все равно сердце тянуло его на поле боя. Вот уже и сын родился, скоро он войдет в зрелый возраст, а до сих пор бумажки, дисплеи, штабные игры.
Констанция робко глянула на Координатора. Тот тоже сидел погруженный в думы. Лицо у Такаши было мрачно, взгляд опущен. Молчание не беспокоило его - вообще в семье Курита умение молчать значило куда больше, чем бравада и царственная наглость, хотя и эти средства считались неплохим оружием в дворцовых интригах. На горло они брали только в исключительных случаях, когда требовалось запугать противника, заставить его принять условия Куриты. Но и в этом случае они не позволяли себе стучать кулаками по столу, ломать мебель. По контрасту с молчанием всякое повышение голоса действовало на противников подобно удару молнии. О чем он размышляет? - думала Констанция. Неужели о новом назначении сына?
- Теодор в молодости отличался неугомонным характером, - нарушила молчание Хранительница. - Возможно, если вы хоть раз пойдете ему навстречу, он станет более послушным вашей воле?
Такаши поднял голову, глянул на собеседницу. Только было собрался ответить, но в этот момент его внимание привлекли посторонние звуки. Он поднял голову, глянул направо, откуда ясно послышались шаги.
XVI
Союзный дворец
Имперская столица
Люсьен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
22 декабря 3024 года
Раздвижная дверь, отброшенная сильной рукой, затрещала, скользнула в сторону. В комнату вступил Теодор Курита. Был он в белом армейском кителе, странно осветившем все маленькое помещение. Как только наследный принц переступил порог, дверь сама собой закрылась.
Констанция вгляделась в кузена. Он заметно изменился - плечи развернулись, он чуть погрузнел, как всякий мужчина, вступивший в пору зрелости. Однако ясно проглядывающая в его облике мужественная сила ничуть не сказалась на ловкости и юношеской слаженности движений. Прибавилось уверенности в себе - Констанция с гордостью отметила, что теперь Теодор менее всего склонен поддаваться сомнениям или душевной тоске, которыми порой хворал в юности. Теперь перед ней стоял человек, который знает, чего хочет и как этого добиться.
Вот что еще бросилось в глаза - его мужская красота. Это было обаяние, которое в полной мере развилось в нем. Ребенок, которого так хочется приласкать, и любовник, отдаться которому кажется высшим наслаждением… Прекрасные голубые глаза, холодные как лед… В душе Констанции на миг вспыхнула искорка ревности к Томое.
Он встал над самим Координатором и членораздельно сказал:
- До меня дошло, что вы сотворили немыслимое.
Такаши глянул на армейский ремень на кителе сына и, ни слова не говоря, отодвинул свою чашку чая на другую сторону невысокого стола.
Между тем Теодор с тем же холодным спокойствием продолжил:
- Я не могу поверить, что вы решились на это. Скажите, что это не более чем слух.
Такаши откинулся на пятках, выпрямил спину, потом наконец перевел взгляд на сына. Смотрел долго, все хранили молчание. Наконец предложил:
- Садись, сын. Поговорим…
Констанция попыталась встать, но Координатор кивком вновь усадил ее на место.
- Пожалуйста, останьтесь, Констанция. Ваше присутствие поможет соблюсти рамки приличий.
Теодор, в свою очередь, тоже посмотрел на кузину - Констанция вновь села на скрещенные в коленях ноги. Теодор преклонил колени, устроился возле одной из сторон столика. Помолчал, потом спросил:
- Вы полагаете, ее присутствие удержит меня от того, что я должен сообщить?
- Едва ли, - вздохнул Такаши. - У меня есть особые причины, чтобы наш разговор не вышел за пределы этой комнаты.
На лице Теодора тут же проступило нескрываемое возмущение. Констанция знала, что вывело из себя молодого принца. Такаши частенько жаловался, что упрямство и строптивость Теодора не имеют под собой никакого основания. Что он только и делает, что пытается найти с ним общий язык, ищет возможность, чтобы тот проявил себя. Однако, отметила про себя Констанция, слова Координатора постоянно расходятся с его делами. Вот и на этот раз он решил основательно позлить наследного принца - другое объяснение найти было трудно.
Теодор повернулся к сестре:
- Знаете, что он задумал на этот раз? Он решил назначить вашего отца, Маркуса Куриту, начальником дворцовой гвардии отомо. Человека, который участвовал в заговоре против него, который покушался на его жизнь!
Констанция незаметно вздохнула - что она могла поделать? Возможно, этой мерой Такаши как раз старается покрепче связать руки Маркусу. В качестве командующего отомо он постоянно будет под приглядом десятков пар глаз. С другой стороны, в сомнениях Теодора тоже есть здравая основа. Как это мучительно - выступать против собственного - и любимого! - отца, но его жажда власти, необузданное желание Маркуса использовать любую щелку, чтобы прорваться к трону, грозило гибелью всей семье. Это было ясно как день - в случае открытого выступления Маркусу не сносить головы. Всем остальным тоже.
- Ты пришел, чтобы поговорить со мной, - напомнил о себе Такаши. - Вот и приступай. Не надо припутывать сюда Констанцию.
- Но это правда или нет?
- Да, я решил назначить Маркуса командующим отомо.
Теодор с размаху шлепнул своим офицерским кепи о татами.
- Как можно было сотворить подобную глупость?!
Констанция наклонила голову, не желая смотреть на Такаши, которого, должно быть, глубоко оскорбили слова сына. Следует помалкивать. Если она сейчас хотя бы жестом, коротким кивком примет сторону наследного принца, в дальнейшем Хранительнице уже нельзя будет вступиться за него. Она всегда должна сохранять объективность, в своих решениях исходить из высших соображений, хранить мир в семье. Вот тот незамысловатый рецепт, который должен помочь ей приобрести авторитет, овладеть возможностью влиять на общественное мнение. Это трудно, но у нее нет выбора.
Только бы Такаши сам не вспылил! Однако тот ответил спокойно:
- Маркус - лучший кандидат на этот пост.
- А как же я?
- Что - ты? Ты обвиняешь других в амбициозных замыслах, а сам? Тебе еще надо многому научиться прежде, чем ты сможешь претендовать на этот пост.
- Вы стали главой отомо в двадцать семь. Мне двадцать восемь, у меня звание подполковника.
- Ты не подходишь. Когда я вступил на должность начальника отомо, я уже был женат, имел наследника.
- Опять вернулись на круги своя! Неужели вам недостаточно трех неудачных попыток? Может быть, пора оставить меня в покое? Я предоставлю вам наследника, когда созрею для этого. Клянусь, без продолжателя нашего дела по мужской линии вы не останетесь.
- Ваше отношение к моим предложениям только подтверждает сделанный мной вывод. - В спокойном голосе Такаши прорезались гневные нотки. Он едва сдерживал раздражение. - Вы слишком беззаботны, эгоистичны, ведете себя как неоперившийся птенец. Нужды государства для вас - пустой звук, если только они не дают вам возможности проявить свое «я». Это в нынешних условиях неприемлемо.
- Это не совсем верный взгляд на вещи, - ответил Теодор. - Я бы употребил слово - «крайний».
Такаши, изломив бровь, глянул на него и достал поблескивающий голографический снимок.
- Вот, взгляни, - предложил он. - Эта девушка - отличная партия. Родство с ней и ее родом пойдет на пользу всему государству.
Теодор взял снимок и, не дрогнув, без всякого видимого усилия сломал его, потом отбросил в угол комнаты. Обломки, ударившись о дерево, жалобно звякнули.
- Перемените ваше решение, - не моргнув глазом предложил отец.
Его лицо оставалось бесстрастным, однако Констанция видела, что внутри у него все кипит.
- Нет.
Молодая женщина отвела глаза. Ей было нестерпимо оставаться в комнате. Того и гляди отец и сын перейдут к взаимным оскорблениям, тогда не миновать разрыва, опалы. Две железные воли столкнулись в тот миг, ни одна не желала уступать. Каждая могла найти кучу причин в оправдание своей позиции, и это все были весомые доводы, но, сложившись вместе, они исключали всякий намек на мирный исход противостояния. Хотя никакого другого исхода в этой борьбе быть не могло - ни Такаши, ни Теодор просто не могли, не имели права идти на разрыв.
- Очень хорошо, - согласился Координатор. - Тогда позвольте, таи-са Курита, вручить вам приказ о вашем назначении в Отдельный Легион Веги, дислоцированный на Марфике. Там, по слухам, собрались отчаянные неудачники и бунтари, для которых понятия дисциплины, воинского духа представляются пустым звуком. Разберетесь с ними на месте.
Координатор, оказывается, отлично подготовился к встрече. Констанция смекнула - вот, оказывается, чем было вызвано ее двухчасовое ожидание в приемном зале. Такаши пригласил ее только тогда, когда получил точные сведения, что сын направляется к нему в покои. Но в этом случае… У Констанции перехватило дыхание, затем она резко оборвала себя. Глупости! Координатор не может знать, откуда вышел сын. Не может знать и о Томое… То есть о том, что сын живет с ней. Координатору, конечно, известно, но то, что они женаты, - вряд ли. Иначе разговор сложился бы по-другому.
Теодор принял конверт и поклонился. Такаши, как бы между прочим, добавил:
- Когда осознаешь, чем ты являешься для Синдиката, только тогда сможешь вернуться.
Теодор поклонился еще раз, спрятал конверт во внутренний карман. Их взгляды встретились. На памяти Констанции уже случалось подобное - давным-давно, лет шесть назад, на Кагошиме, но тогда в этом противостоянии отчетливо читалось, кто здесь старший, а кто младший. Теперь встретились два равных противника, две несокрушимые воли.
Теодор поднялся и направился к выходу. Он с такой силой дернул за раздвижную створку, что едва не вырвал ее из пазов. Рисовая бумага, которой были обтянуты панели, огорченно затрепетала.
Констанция подобрала кепи, оставленное Теодором, ее движение привлекло внимание Такаши.
- Прошу простить моего сына за нетактичное поведение, дзёкан Констанция, - вежливо сказал он. - Как мне кажется, толку от этого разговора никакого. Простите, что вы потратили столь драгоценное время.
- Не стоит, тoнo, - ответила молодая женщина. Какой смысл просить у меня прощения? Как бы эта распря с сыном действительно не перешла всякие разумные рамки. - Простите за любопытство, тоно, но во время передачи конверта с приказом вы назвали сына таи-са. Я не понимаю, как можно одновременно продвигать человека по службе, вручать ему полковничьи погоны и наказывать его ссылкой на Вегу?
- Невозможно назначить подполковника командиром полка. Тем более целого легиона.
XVII
Отдельный Легион Веги
Массинхем
Марфик
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
1 апреля 3025 года
Теодор обошел свой обмотанный особой упаковочной тканью «Призрак». Нашел узел, развязал его, начал снимать ткань. Боевой робот был минимально законсервирован для транспортировки на Марфик и буквально за несколько часов мог быть приведен в рабочее состояние. Теодор окликнул было старшего техника Ковальского, но того и след простыл.
Принц бросил взгляд в сторону ангара, где размешалась боевая техника. В складском помещении было подозрительно тихо. Редкие шумы и звяканье металла доносились из боксов, в которых высились машины командного звена. Кроме того, неясный гул человеческих голосов…
Теодор вытер пот со лба и покачал головой.
Хуже положения не придумаешь!
Уже прошлой ночью, когда личный состав командного копья прибыл на Марфик, Теодор убедился в плачевном состоянии дел в легионе. Заранее, по документам, познакомившись с вверенным ему воинским соединением, он составил план встречи с личным составом.
Прежде всего, полковник Курита отменил прежнее расписание плановых профилактических работ - если судить по нему, то дела в легионе шли лучше некуда. Теодор назначил час сбора военнослужащих и приказал, чтобы каждый пилот и техник занялись теми работами, которые считают нужными. Он и сам явился в ангар в рабочем комбинезоне - решил заняться расконсервацией своего «Ориона». Пусть легионеры убедятся, что присланный к ним командир не паркетный шаркун и не зазнавшийся горе-вояка, привыкший водить машину в белых перчатках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
«…А если по правде, то только для того, чтобы лишний раз унизить меня, - продолжал Теодор. - Черенков глуп как пробка. Он в восторге от всякой бредовой идеи, высказываемой офицерами штаба. За это на них сыплются награды и чины. Понятно, что в таких условиях количество идиотских инициатив растет в геометрической профессии…»
Теодор так и не смог найти общего языка с Черенковым, возможно, именно поэтому на этом месте он служил дольше всего.
Теперь Теодор стал исключительным знатоком штабной службы. С годами, как то случилось с Фридрихом Великим, он осознал ценность умелого руководства войсками и с той поры всегда оказывал должное внимание штабной работе. Но все равно сердце тянуло его на поле боя. Вот уже и сын родился, скоро он войдет в зрелый возраст, а до сих пор бумажки, дисплеи, штабные игры.
Констанция робко глянула на Координатора. Тот тоже сидел погруженный в думы. Лицо у Такаши было мрачно, взгляд опущен. Молчание не беспокоило его - вообще в семье Курита умение молчать значило куда больше, чем бравада и царственная наглость, хотя и эти средства считались неплохим оружием в дворцовых интригах. На горло они брали только в исключительных случаях, когда требовалось запугать противника, заставить его принять условия Куриты. Но и в этом случае они не позволяли себе стучать кулаками по столу, ломать мебель. По контрасту с молчанием всякое повышение голоса действовало на противников подобно удару молнии. О чем он размышляет? - думала Констанция. Неужели о новом назначении сына?
- Теодор в молодости отличался неугомонным характером, - нарушила молчание Хранительница. - Возможно, если вы хоть раз пойдете ему навстречу, он станет более послушным вашей воле?
Такаши поднял голову, глянул на собеседницу. Только было собрался ответить, но в этот момент его внимание привлекли посторонние звуки. Он поднял голову, глянул направо, откуда ясно послышались шаги.
XVI
Союзный дворец
Имперская столица
Люсьен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
22 декабря 3024 года
Раздвижная дверь, отброшенная сильной рукой, затрещала, скользнула в сторону. В комнату вступил Теодор Курита. Был он в белом армейском кителе, странно осветившем все маленькое помещение. Как только наследный принц переступил порог, дверь сама собой закрылась.
Констанция вгляделась в кузена. Он заметно изменился - плечи развернулись, он чуть погрузнел, как всякий мужчина, вступивший в пору зрелости. Однако ясно проглядывающая в его облике мужественная сила ничуть не сказалась на ловкости и юношеской слаженности движений. Прибавилось уверенности в себе - Констанция с гордостью отметила, что теперь Теодор менее всего склонен поддаваться сомнениям или душевной тоске, которыми порой хворал в юности. Теперь перед ней стоял человек, который знает, чего хочет и как этого добиться.
Вот что еще бросилось в глаза - его мужская красота. Это было обаяние, которое в полной мере развилось в нем. Ребенок, которого так хочется приласкать, и любовник, отдаться которому кажется высшим наслаждением… Прекрасные голубые глаза, холодные как лед… В душе Констанции на миг вспыхнула искорка ревности к Томое.
Он встал над самим Координатором и членораздельно сказал:
- До меня дошло, что вы сотворили немыслимое.
Такаши глянул на армейский ремень на кителе сына и, ни слова не говоря, отодвинул свою чашку чая на другую сторону невысокого стола.
Между тем Теодор с тем же холодным спокойствием продолжил:
- Я не могу поверить, что вы решились на это. Скажите, что это не более чем слух.
Такаши откинулся на пятках, выпрямил спину, потом наконец перевел взгляд на сына. Смотрел долго, все хранили молчание. Наконец предложил:
- Садись, сын. Поговорим…
Констанция попыталась встать, но Координатор кивком вновь усадил ее на место.
- Пожалуйста, останьтесь, Констанция. Ваше присутствие поможет соблюсти рамки приличий.
Теодор, в свою очередь, тоже посмотрел на кузину - Констанция вновь села на скрещенные в коленях ноги. Теодор преклонил колени, устроился возле одной из сторон столика. Помолчал, потом спросил:
- Вы полагаете, ее присутствие удержит меня от того, что я должен сообщить?
- Едва ли, - вздохнул Такаши. - У меня есть особые причины, чтобы наш разговор не вышел за пределы этой комнаты.
На лице Теодора тут же проступило нескрываемое возмущение. Констанция знала, что вывело из себя молодого принца. Такаши частенько жаловался, что упрямство и строптивость Теодора не имеют под собой никакого основания. Что он только и делает, что пытается найти с ним общий язык, ищет возможность, чтобы тот проявил себя. Однако, отметила про себя Констанция, слова Координатора постоянно расходятся с его делами. Вот и на этот раз он решил основательно позлить наследного принца - другое объяснение найти было трудно.
Теодор повернулся к сестре:
- Знаете, что он задумал на этот раз? Он решил назначить вашего отца, Маркуса Куриту, начальником дворцовой гвардии отомо. Человека, который участвовал в заговоре против него, который покушался на его жизнь!
Констанция незаметно вздохнула - что она могла поделать? Возможно, этой мерой Такаши как раз старается покрепче связать руки Маркусу. В качестве командующего отомо он постоянно будет под приглядом десятков пар глаз. С другой стороны, в сомнениях Теодора тоже есть здравая основа. Как это мучительно - выступать против собственного - и любимого! - отца, но его жажда власти, необузданное желание Маркуса использовать любую щелку, чтобы прорваться к трону, грозило гибелью всей семье. Это было ясно как день - в случае открытого выступления Маркусу не сносить головы. Всем остальным тоже.
- Ты пришел, чтобы поговорить со мной, - напомнил о себе Такаши. - Вот и приступай. Не надо припутывать сюда Констанцию.
- Но это правда или нет?
- Да, я решил назначить Маркуса командующим отомо.
Теодор с размаху шлепнул своим офицерским кепи о татами.
- Как можно было сотворить подобную глупость?!
Констанция наклонила голову, не желая смотреть на Такаши, которого, должно быть, глубоко оскорбили слова сына. Следует помалкивать. Если она сейчас хотя бы жестом, коротким кивком примет сторону наследного принца, в дальнейшем Хранительнице уже нельзя будет вступиться за него. Она всегда должна сохранять объективность, в своих решениях исходить из высших соображений, хранить мир в семье. Вот тот незамысловатый рецепт, который должен помочь ей приобрести авторитет, овладеть возможностью влиять на общественное мнение. Это трудно, но у нее нет выбора.
Только бы Такаши сам не вспылил! Однако тот ответил спокойно:
- Маркус - лучший кандидат на этот пост.
- А как же я?
- Что - ты? Ты обвиняешь других в амбициозных замыслах, а сам? Тебе еще надо многому научиться прежде, чем ты сможешь претендовать на этот пост.
- Вы стали главой отомо в двадцать семь. Мне двадцать восемь, у меня звание подполковника.
- Ты не подходишь. Когда я вступил на должность начальника отомо, я уже был женат, имел наследника.
- Опять вернулись на круги своя! Неужели вам недостаточно трех неудачных попыток? Может быть, пора оставить меня в покое? Я предоставлю вам наследника, когда созрею для этого. Клянусь, без продолжателя нашего дела по мужской линии вы не останетесь.
- Ваше отношение к моим предложениям только подтверждает сделанный мной вывод. - В спокойном голосе Такаши прорезались гневные нотки. Он едва сдерживал раздражение. - Вы слишком беззаботны, эгоистичны, ведете себя как неоперившийся птенец. Нужды государства для вас - пустой звук, если только они не дают вам возможности проявить свое «я». Это в нынешних условиях неприемлемо.
- Это не совсем верный взгляд на вещи, - ответил Теодор. - Я бы употребил слово - «крайний».
Такаши, изломив бровь, глянул на него и достал поблескивающий голографический снимок.
- Вот, взгляни, - предложил он. - Эта девушка - отличная партия. Родство с ней и ее родом пойдет на пользу всему государству.
Теодор взял снимок и, не дрогнув, без всякого видимого усилия сломал его, потом отбросил в угол комнаты. Обломки, ударившись о дерево, жалобно звякнули.
- Перемените ваше решение, - не моргнув глазом предложил отец.
Его лицо оставалось бесстрастным, однако Констанция видела, что внутри у него все кипит.
- Нет.
Молодая женщина отвела глаза. Ей было нестерпимо оставаться в комнате. Того и гляди отец и сын перейдут к взаимным оскорблениям, тогда не миновать разрыва, опалы. Две железные воли столкнулись в тот миг, ни одна не желала уступать. Каждая могла найти кучу причин в оправдание своей позиции, и это все были весомые доводы, но, сложившись вместе, они исключали всякий намек на мирный исход противостояния. Хотя никакого другого исхода в этой борьбе быть не могло - ни Такаши, ни Теодор просто не могли, не имели права идти на разрыв.
- Очень хорошо, - согласился Координатор. - Тогда позвольте, таи-са Курита, вручить вам приказ о вашем назначении в Отдельный Легион Веги, дислоцированный на Марфике. Там, по слухам, собрались отчаянные неудачники и бунтари, для которых понятия дисциплины, воинского духа представляются пустым звуком. Разберетесь с ними на месте.
Координатор, оказывается, отлично подготовился к встрече. Констанция смекнула - вот, оказывается, чем было вызвано ее двухчасовое ожидание в приемном зале. Такаши пригласил ее только тогда, когда получил точные сведения, что сын направляется к нему в покои. Но в этом случае… У Констанции перехватило дыхание, затем она резко оборвала себя. Глупости! Координатор не может знать, откуда вышел сын. Не может знать и о Томое… То есть о том, что сын живет с ней. Координатору, конечно, известно, но то, что они женаты, - вряд ли. Иначе разговор сложился бы по-другому.
Теодор принял конверт и поклонился. Такаши, как бы между прочим, добавил:
- Когда осознаешь, чем ты являешься для Синдиката, только тогда сможешь вернуться.
Теодор поклонился еще раз, спрятал конверт во внутренний карман. Их взгляды встретились. На памяти Констанции уже случалось подобное - давным-давно, лет шесть назад, на Кагошиме, но тогда в этом противостоянии отчетливо читалось, кто здесь старший, а кто младший. Теперь встретились два равных противника, две несокрушимые воли.
Теодор поднялся и направился к выходу. Он с такой силой дернул за раздвижную створку, что едва не вырвал ее из пазов. Рисовая бумага, которой были обтянуты панели, огорченно затрепетала.
Констанция подобрала кепи, оставленное Теодором, ее движение привлекло внимание Такаши.
- Прошу простить моего сына за нетактичное поведение, дзёкан Констанция, - вежливо сказал он. - Как мне кажется, толку от этого разговора никакого. Простите, что вы потратили столь драгоценное время.
- Не стоит, тoнo, - ответила молодая женщина. Какой смысл просить у меня прощения? Как бы эта распря с сыном действительно не перешла всякие разумные рамки. - Простите за любопытство, тоно, но во время передачи конверта с приказом вы назвали сына таи-са. Я не понимаю, как можно одновременно продвигать человека по службе, вручать ему полковничьи погоны и наказывать его ссылкой на Вегу?
- Невозможно назначить подполковника командиром полка. Тем более целого легиона.
XVII
Отдельный Легион Веги
Массинхем
Марфик
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
1 апреля 3025 года
Теодор обошел свой обмотанный особой упаковочной тканью «Призрак». Нашел узел, развязал его, начал снимать ткань. Боевой робот был минимально законсервирован для транспортировки на Марфик и буквально за несколько часов мог быть приведен в рабочее состояние. Теодор окликнул было старшего техника Ковальского, но того и след простыл.
Принц бросил взгляд в сторону ангара, где размешалась боевая техника. В складском помещении было подозрительно тихо. Редкие шумы и звяканье металла доносились из боксов, в которых высились машины командного звена. Кроме того, неясный гул человеческих голосов…
Теодор вытер пот со лба и покачал головой.
Хуже положения не придумаешь!
Уже прошлой ночью, когда личный состав командного копья прибыл на Марфик, Теодор убедился в плачевном состоянии дел в легионе. Заранее, по документам, познакомившись с вверенным ему воинским соединением, он составил план встречи с личным составом.
Прежде всего, полковник Курита отменил прежнее расписание плановых профилактических работ - если судить по нему, то дела в легионе шли лучше некуда. Теодор назначил час сбора военнослужащих и приказал, чтобы каждый пилот и техник занялись теми работами, которые считают нужными. Он и сам явился в ангар в рабочем комбинезоне - решил заняться расконсервацией своего «Ориона». Пусть легионеры убедятся, что присланный к ним командир не паркетный шаркун и не зазнавшийся горе-вояка, привыкший водить машину в белых перчатках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71