«Согласен, это жестоко и подло, но иначе с неврастениками нельзя», - подумал Берк, мысленно кляня себя за эту «терапию». Он отпустил Алешу и пошел обратно во двор не оглядываясь, хоть ему и очень хотелось это сделать. Но его слова подействовали, Алеша перестал плакать, и все еще изредка всхлипывая поплелся вслед за Берком. Теперь уже Берк залез на качели и смотрел вдаль. Алеша сел рядом. Они так сидели и молчали. Никто не решался заговорить первым.
- Я боюсь, - наконец еле слышно произнес Алеша.
- Кого? Тех кто придет за тобой? - как можно равнодушнее спросил Берк.
- Нет, не их, - тихо ответил Алеша, он встал и показал рукой в сторону школы, - я тех боюсь.
Берк недоуменно посмотрел на него. Он ничего не понял.
- Кого «тех», учителей что-ли? - переспросил он.
- Нет, учителя тут не причем, они ко мне как раз хорошо относятся. Я одноклассников имею в виду, - объяснил Алеша. Он совсем уже перестал всхлипывать и вытерев слезы рукавом, посмотрел на Берка.
- Так ты же их не знаешь. Мы завтра в новую школу пойдем, - возразилБерк, - с чего ты их боишься?
- Какая разница, - обречено ответил Алеша, - каждый раз одно и тоже.
Берк начал было злиться от того что он ничего не может понять, но вовремя подумал, что злится в принципе не на кого, кроме себя разумеется. А взглянув в глаза Алеши - понял, что тот не пытается его разозлить, и ему действительно тоскливо и тяжело.
- Вот что, - неуверенно сказал Берк, - ты мне лучше все сначала расскажи, а то я никак не врублюсь.
- Ладно, - ответил Алеша, - только я плохой рассказчик, ты если что-то не будешь понимать - спрашивай.
- Окей, - согласился Берк.
- Все началось полгода назад. В середине пятого класса. Сначала ко мне, нис того ни с сего девчонки цепляться начали. Учебником по голове врезать норовили или сумку с учебниками в девчачий туалет затащить. А потом одна, та что со мной за одной партой сидела, в любви призналась. Причем перед всем классом. Когда она это сказала - все разом смолкли. Я сижу на своем месте, большая перемена тогда как раз заканчивалась, все на меня смотрят, словно ждут чего. А я не знаю что делать. И она смотрит, тоже вопросительно. Испугался я, схватил сумку и вон из класса. Дома вроде успокоился, решил, что она пошутила. Но через неделю совсем худо стало. Девчонки меня записками забрасывали, все в любви признавались. А мальчишки обзывать и бить начали. Ну не бить, а так, задевать. Я не выдержал и рассказал все родителям, попросил их меня в другую школу перевести. А там все повторилось. Только быстрее, буквально с первого дня. Я понял, что со мной что-то не так. Друзья во дворе говорили, что я слишком красивым стал. Это я конечно и сам знал. У меня раньше глаза просто голубыми были, а теперь синими стали. Знакомые у родителей спрашивали, не ношу ли я контактные линзы. Во дворе со всеми друзьями перессорился. Они мне завидовали, наверно. Когда и в этой школе плохо стало, перешел в элитную гимназию.
- Э, погоди, сколько же ты раз школы менял? - перебил его Берк.
- Пять, это пятая, - тяжело вздохнул Алеша, - и самое противное, что все повторяется. Вот тогда я и стал пить транквилизаторы. С ними легче - почти ничего не чувствуешь.
- Да уж, ни радости ни печали. Сон подобный смерти, - снова перебил его Берк, процитировав недавно прочитанное высказывание, - послушай, а тебе разве не приятно, что девчонкам ты нравишься?
Алеша замялся:
- Я их не могу понять, - нерешительно ответил он, - и даже немного побаиваюсь. Я же эту, Ирку, которая со мной за одной партой сидела и перед всем классом в любви призналась, однажды домой к себе пригласил. Стал ей показывать свои машинки и солдатиков. А она спрашивает, умею ли я танцевать и видел ли я эротические фильмы.
- И что ты ответил? - невольно улыбнулся Берк.
- Видел конечно, немного только, но видел. У меня родители на это дело строгие. На комп программу поставили, ни к одному эротическому сайту не подключишься. А танцевать я умею, что тут уметь, - фыркнул Алеша.
- И что дальше? - спросил Берк.
- Она меня потанцевать с собой попросила, специально диск принесла. А потом целоваться полезла, - ответил Алеша, - я еле на кухню убежал. Потом, на следующий день, на другую парту пересел.
- И что тебя напугало? Ты с девчонками целоваться боишься? - спросил Берк.
- Понимаешь, я с ней дружить хотел. Играть, гулять вместе. У меня раньше, когда я в деревню ездил - много подружек и друзей было. Мы в лес по грибы ходили, на речку купаться, в вышибалы играли. Так здорово было. У костра вечером сидели и страшилки рассказывали. А сейчас…, - Алеша еще раз тяжело вздохнул.
- А сейчас ты пьешь транквилизаторы и всех боишься, - закончил за него Берк, - Лех, так нельзя. Это не выход.
- И как мне быть? - Алеша снова стал нервничать, - я же никому ничего плохого не сделал? Почему они ко мне так относятся? За что?
Он готов был расплакаться. Сейчас Берк понял, что ему до боли жалко этого забитого мальчишку. Успокаивать особо он не умел, но решил попытаться.
- Леш, жизнь у нас такая, - подбирая слова и стараясь не обидеть его, начал говорить Берк, - а за что нам, Охотникам, приходиться убивать доминант? А за что доминанты вынуждены убивать? Если искать ответы на все эти вопросы - с ума сойдешь. А что касается школы, то я скажу тебе так: все зависит от коллектива, то есть класса. Мой класс мне например тоже не очень нравится, но что поделаешь. Вот я некоторое время у бабушки жил и учился, так там просто душой отдыхал. Ничего, и ты свой класс найдешь.
Алеша помолчал, потом серьезно сказал:
- Нет, это последний, если и здесь все будет как раньше - перейду на домашнее обучение. С матерью я уже об этом говорил. Если бы не эта ваша операция, я бы в эту школу не пошел.
- А-а-а, теперь понятно, почему ты отказывался от сотрудничества, - проговорил Берк, ухмыльнувшись, - а я то думал, ты нас, Охотников боишься.
- Нет, вас я как раз не боюсь, - ответил Алеша, посмотрев себе под ноги, - у вас невосприимчивость, вы приставать не будете.
- А что к тебе уже приставали? - удивленно спросил Берк.
- Было и это. Один парень, на два класса старше предложил защищать меня, за то чтобы я с ним, ну ты понимаешь…, - Алеша брезгливо поморщился, - я послал его куда подальше.
- Понятно, - протянул Берк, - а у тебя самого невосприимчивость есть?
- Не знаю, я тесты еще не проходил, - ответил Алеша, - но Охотником я быть не хочу. Мне мама не разрешит, она за меня волнуется очень. Если бы я стал Охотником ее бы вообще инфаркт хватил. Да и не люблю я убивать. Меня отец однажды на охоту взял, на уток. Так мне их жалко было.
- Так ты еще и пацифист, - пробурчал себе под нос Берк, он вытащил из кармана упаковку таблеток и протянул ее Алеше:
- Бери, но помни - это не решение, это иллюзия спокойствия.
Алеша взял таблетки, хотел было выдавить одну, но раздумал:
- Берк, - впервые он назвал его по имени, - когда я их пью, ко мне меньше пристают. Видят, что я ничего не соображаю и ответа добиться трудно. Тогда и приставать не так интересно. А главное ничего не чувствуешь, словно вокруг тебя вырастает мягкая невидимая стена, глушащая или смягчающая все внешнее.
- Это так, - согласился Берк, - но эта стена глушит не только печать, но и радость. Вот что плохо. А сколько у тебя будет радости, и сколько печали, зависит от тебя, - Берк сделал паузу, и добавил, - ну и от обстоятельств, конечно.
Алеша положил пачку в карман:
- Хочешь, я не буду их пить? - робко спросил он, - ты только в школе защищай меня. Ты же сильный, ты Охотник.
- Нет, пить их или не пить решать тебе. Я могу лишь помочь тебе первое время жить без таблеток. А что касается защиты, то я не телохранитель, но все что зависит от меня - сделаю, только не жди, что буду отстреливать твоих влюбленных поклонниц, - при последних словах Берк добродушно улыбнулся. Алеша тоже заулыбался.
- Берк, а почему все-таки ребята меня так не любят? Я читал о доминантах, их все вроде любить должны. С девчонками все понятно, взрослые ко мне тоже хорошо относятся, ну там учителя двойки не ставят или когда веду себя плохо - прощают. А вот друзей я всех потерял, - спросил Алеша.
- Зависть, - коротко ответил Берк, - ты и им тоже нравишься, красивые всем нравятся, но они завидуют тебе. Злятся, что они не такие как ты, вот и стараются выместить на тебе свою злость.
- А ты? - насторожился Алеша и уточнил, - ты не злишься?
- Нет, - честно ответил Берк, - и к тому же совсем недавно я научился смотреть внутрь людей. Только дорого мне это далось.
- Расскажи, как это смотреть внутрь и почему дорого? - заинтересовался Алеша.
- Да, была одна девочка, которая меня этому научила, - отмахнулся Берк, рассказывать о Тане ему не хотелось.
- А сейчас она где? - не отставал Алеша, - ты с ней встречаешься?
- Нет, давай сменим тему, - резко ответил Берк и посмотрел на часы, - сейчас полседьмого. Может по домам пойдем? Завтра будет трудный день.
- Хорошо, давай по домам, - согласился Алеша и они пошли к дому. Около подъезда Берк попрощался:
- До завтра, я за тобой утром зайду.
- Пока, - ответил Алеша. Берк пошел в свой подъезд, поднялся на десятый этаж и позвонил в квартиру, в которой расположились Охотники и сотрудники Отдела Расследований. Ему открыл Макс.
- Берк, а почему ты ключами не пользуешься? Потерял уже что-ли? - первым делом строго спросил он.
- Нет, забыл о них, - ответил Берк заходя в прихожую, - задумался тут.
- О чем, - сухо поинтересовался Макс.
- О завтрашнем дне, и об операции в частности. Чувствую, нам труднее придется, чем мы ожидали.
- Это почему? - уже встревожено спросил Макс.
- Все дело в Алеше, ну в парне этом, доминанте. Ему тяжело приходиться, - попытался объяснить Берк, снимая кроссовки.
- Это почему же ему тяжело? - немного саркастически заметил Макс, - девчонки от него наверняка без ума. Он там королем ходить будет.
- Королем не получается, все нищим приходиться ходить, вернее бродягой, - со вздохом ответил Берк, - я с ним сейчас говорил. Он настолько нервы посадил, что таблетки горстями глотает. Ты хоть это заметил?
- Нет, - Макс в замешательстве начал крутить в руке брелок с ключами., - я его вообще мельком видел.
- Ладно, это я беру на себя. Как говорится мои проблемы, - подвел итог разговора Берк, проходя в комнату.
- Только об операции не забывай, - бросил ему вслед Макс. Но его реплика осталась без ответа. Охотники уже разместились в комнате и передвинули мебель так, чтобы было удобнее ходить и спать. Весь центр комнаты занимали семь раскладушек. Перед окном, предварительно задернув шторы, поставили стол с компьютером и мониторами наблюдения. В углу на тумбочке, возвышался большой телевизор со встроенным видеомагнитофоном. Еще один стол, на котором решили обедать, поставили впритык к первому. Последним элементом мебелировки был большой старый платяной шкаф, привезенный неизвестно откуда. В него вешали одежду и складывали оружие. Берк сразу пошел к своей раскладушке и вытащил рюкзак. Он решил закончить прерванное дело и разобрать все вещи. Остальные Охотники занимались кто чем. Рей чистил снайперскую винтовку, разложив ее части на своем одеяле. Айк читал книжку, лежа на раскладушке. Айзек смотрел телевизор, который стоял в углу комнаты. Чтобы не мешать другим, он надел наушники. Алека в комнате не было, он пошел к сотрудникам Отдела Расследований и о чем-то увлеченно разговаривал с ними. Кей дежурил около двух мониторов, на которые было выведено изображение двора с разных точек. Но он только дублировал основных наблюдателей из Отдела Расследований. Сейчас его дежурство закончилось, так как Макс приказал наблюдать за двором, только до того момента, как Алеша уйдет домой. Кей повернулся к Берку.
- Слушай, о чем ты так долго с ним болтал? - спросил он и сделал предположение, - он тебе о своих девчонках рассказывал?
- И об этом в том числе, - пробурчал себе под нос Берк, ставя свою кружку на стол.
- Ну и…? - вопросительно улыбнулся Кей, явно требуя подробностей.
- Ну и ни фига, - передразнил его Берк, - отстань.
Потом, передумав все-таки сказал:
- Трудно ему с девчонками. А мне его жалко, зря мы его в наши дела втравили.
- Жалостливый ты стал, - заметил Кей, когда Берк проходил мимо него, и с усмешкой добавил, - а может у тебя и от него невосприимчивости нет?
За что тут же получил от него несильный толчок локтем по ребрам, в руках Берк держал ложку, вилку и свой нотебук. Потом Берк позвонил родителям и сказал , что все в порядке. В комнату зашел Валера.
- Так, Отдел Расследований жрать закончил. Теперь ваша очередь. Все на кухню, - скомандовал он. Вошедший за ним Макс подтвердил приказ:
- Сейчас все ужинаем, затем можете беситься до десяти, а потом всем спать. Утром подъем в полседьмого.
- А почему в такую рань? - запротестовал Кей, - до школы пять минут ходу, а уроки только полдевятого начинаются.
- Для того, чтобы проверить оборудование. Заранее занять точки наблюдения и не допустить никаких случайностей, - спокойно и терпеливо ответил Макс, как учитель объясняет предмет нерадивому ученику и тут же пошутил, - ты не беспокойся, Кей, не проспишь, я не пожалею холодной воды и своей кружки, чтобы тебя разбудить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121