Надо уже уходить, — и она встала.
— Подождите! Вы же только что пришли!
— Я хотела повидать вас. Принести вам что-нибудь завтра?
— Сядьте ради Бога! Я хочу с вами поговорить. Вы надолго сюда приехали?
— На несколько дней.
— Только не говорите мне, что с такой ногой вы уже можете работать, Дженни.
— Нет… не могу, но… — Она улыбнулась. — Мне не по средствам здесь оставаться. Это, наверно, самый дорогой город в мире.
— Это точно. — Я помолчал, глядя на нее. — Не знаю, сколько мне придется здесь лежать. Может быть, даже несколько недель. Можно попросить вас об услуге?
— Конечно, Ларри.
— Перебирайтесь в мою квартиру.
Ее глаза расширились.
— Как можно!
— Это деловое предложение. Мне нужен человек, который бы присматривал за квартирой, отвечал на звонки, забирал почту, наводил порядок. Два раза в неделю туда приходит цветная женщина и, если за ней не присматривать, она ничего не будет делать. Вы можете занять вторую спальню. Я плачу сто долларов в неделю… на всем готовом. Вы сделаете мне одолжение, Дженни?
Пожалуйста…
Поколебавшись, она было замотала головой, но я добавил:
— Но вы также должны будете посещать меня ежедневно, чтобы я не чувствовал себя заброшенным и одиноким.
Она улыбнулась.
— Хорошо, Ларри, только без платы. У меня есть свои деньги. Честно… а иначе я не согласна.
Вошла сестра.
— Мисс Бакстер, мистеру Карру пора спать, — сказала она, улыбаясь Дженни.
— Сестра, будьте добры, дайте мисс Бакстер ключ от моей квартиры, попросил я. — Его брал мистер Хармас. Он, наверно, уже вернул его.
— Да, вернул. — Она посмотрела на Дженни, перевела взгляд на меня и едва заметно улыбнулась мне. — Идемте со мной, мисс Бакстер.
Дженни потрепала меня по руке.
— Я приду завтра после обеда, — и она вышла вслед за сестрой.
На другое утро, вскоре после визита доктора Саммерса, ко мне явился неожиданный посетитель. Я был в подавленном состоянии, потому что доктор сказал, что мне придется пробыть в больнице по крайней мере еще две недели.
Даже после возвращения домой нужно будет избегать переутомления.
Моим неожиданным посетителем был Том Люс. Он вошел в палату больше чем обычно похожий на бульдога, одетый в безукоризненный темный костюм. На его лысеющей голове блестели капли пота.
Мне редко приходилось иметь с ним дело, поскольку я всегда работал с Синди, но я знал его как сурового, жесткого, надежного человека и финансового волшебника.
— Ну вот, Ларри, — сказал он, усаживаясь возле меня. — Огорчен, что нахожу тебя в таком состоянии. Какой ужасный случай! Бедный Сидни! Вчера мы его похоронили. Сколько было цветов. Я велел положить венок от твоего имени на самом видном месте.
Я внутренне поежился. Хорошо, что меня там не было.
— Спасибо, Том. Я все еще не могу поверить в его смерть.
— Да. — Люс покачал головой. — Я говорил с доктором Саммерсом. Как я понял из его слов, Ларри, ты будешь выведен из строя еще на три или четыре месяца. Ты можешь предложить кого-нибудь себе в замену до твоего возвращения?
Я уже думал над этим вопросом.
— Вам понадобится дизайнер и ассистент для работы с Терри. Мне известно, что Ганс Кох хочет перейти на новое место. Он хороший дизайнер, конечно, ему далеко до Сидни, но вполне подходящий. Почему бы не написать ему? Он работает у Вернера в Антверпене. Потом есть Пьер Мартен. Он у Картье в Лос-Анджелесе. Думаю, он ухватится за такую возможность.
Люс делал пометки на обратной стороне конверта.
— Я сейчас же свяжусь с ними. Терри и мисс Барлоу очень перегружены. — Он снова сделал паузу, потом сказал:
— Ларри, тебе следует узнать сразу, что теперь ты старший партнер.
— Старший партнер? — Я удивленно уставился на него. — Ты хочешь сказать.
Том, что предлагаешь мне партнерство?
— Я это предложил бы тебе так или иначе, но Сидни завещал тебе все свои вклады, а это делает тебя старшим партнером и без моего участия. Я в высшей степени рад этому, Ларри. Я и не желал бы себе лучшего партнера.
Я почувствовал, как по моему позвоночнику прокатилась ледяная волна.
— Том, о чем ты говоришь? Я не понимаю.
— Я читал его завещание. В нем упомянуты еще несколько лиц, по основная часть его состояния, а оно значительно, переходит к тебе.
— Ко мне? — У меня сорвался голос.
— Да. Я захватил с собой копию завещания и опись имущества. Как тебе вероятно известно, я ведал всеми его делами. Сидни был очень привязан к тебе, Ларри. Как он пишет в своем завещании, ты станешь достойным преемником, и тут я с ним согласен.
Я ничего не мог с собой поделать и расплакался, сотрясаемый судорожными рыданиями. Как я ненавидел себя! Я был прямым виновником смерти Сидни! Если бы не моя затея украсть у него колье, он был бы жив до сих пор. И в ответ на мое предательство, он оставил мне свое состояние.
Вошла сестра, взглянула на меня и сразу погнала Люса из палаты, а потом позвала доктора Саммерса.
Я почувствовал укол в руку и погрузился в забытье.
Остаток дня я провел под действием снотворного. Придя на следующее утро, доктор Саммерс сказал, что запретил все посещения на три дня. Нельзя допустить повторения моего вчерашнего эмоционального срыва.
В некотором отношении я был даже рад этому. Хотя я и знал, что буду скучать по Дженни, но зато это давало мне возможность без помех обдумать свое будущее.
Я прочитал завещание Сидни. Он оставил свою прекрасную коллекцию фарфора Люсу. Клод получал сто тысяч долларов. Его секретарша и мисс Берлоу по десять тысяч каждая. Терри достались личные ювелирные украшения Сидни.
Остальное все доставалось мне.
Люс составил опись имущества Сидни. Его акции оценивались в полтора миллиона. Опись включала пентхаус и множество ценных картин, в том числе и, Пикассо. Еще машина и все содержание дома, и я знал, что сюда относится и колье миссис Плессингтон.
Прочтя список до конца, я был ослеплен. Потом сказал себе, что никак не могу принять все это, иначе мне никогда не жить в мире с самим собой. Так я считал в течение нескольких часов, пока не сообразил, что отказаться не только трудно, но и опасно. Поразмыслив еще, я начал убеждать себя, что не несу ответственности за смерть Сидни. Разве я не предупреждал Фела, чтобы он не заряжал оружие? Откуда мне было знать, что Рея до такой степени порочна, что не остановится перед убийством? Разве я сам не пострадал? Лишь по чистой случайности не убили и меня. Я был уверен, что Рея сознательно пыталась меня убить. Ведь она слышала, как я предупреждал Фела не бить меня по голове.
К концу второго дня непрестанных раздумий я начал сознавать, что означают для меня деньги и имущество Сидни. Я стану богатым. Я буду старшим партнером лучшей и старейшей ювелирной фирмы в Парадайз-Сити. Если пожелаю, смогу переселиться в пентхаус. А почему бы и нет? Я сделаю кое-какие изменения, но этот пентхаус один из лучших в городе, и я частенько мечтал, чтобы он был моим.
Я даже спрошу Клода, не согласится ли он и дальше заботиться о доме. Я не имел представления, сколько платил ему Сидни, но если Клод был ему по средствам, то теперь он по средствам и мне.
Потом мои мысли перескочили на Дженни. Хочу ли я жениться на ней?
Согласится ли она? Мы знали друг друга совсем недолго, но меня влекло к ней, а она, понятно, не приехала бы в Парадайз-Сити, если бы не испытывала ко мне таких же чувств.
Врач порекомендовал мне по выходе из больницы отправиться в длительное морское путешествие. Это казалось мне самым подходящим решением вопроса. Я попрошу ее поехать со мной, и мы сможем лучше узнать друг друга за это время, проведенное на корабле. Эта мысль возбуждала меня. Когда доктор Саммерс заглянул ко мне вечером, он сказал, что я поправляюсь на глазах.
— Смогу ли я завтра увидеть мисс Бакстер? — спросил я.
— Конечно. Я скажу сестре позвонить ей.
Когда сестра принесла ужин, я попросил ее дать мне газеты. Я считал, что пора поинтересоваться, что пишут газеты о Сидни об убийстве и обо мне.
После небольшой задержки — я догадался, что она ходила к доктору за советом — она принесла выпуски «Парадайз-Геральд» за последние пять дней.
— Мы не беспокоили вас почтой, мистер Карр, — сказала она, — но у нас набралось два мешка писем от ваших доброжелателей. Мисс Бакстер разбирает их у вас дома.
Я высказал свое одобрение и устроился с газетами.
В репортаже о событиях в квартире Сидни в тот роковой вечер сообщалось, что двое вооруженных людей, мужчина и женщина, ворвались в квартиру, когда мы с Сидни работали над эскизами бриллиантового ожерелья. Репортер писал, что я пытался оказать сопротивление, но получил ошеломительный удар по лицу и упал почти без сознания, и что Сидни, бросившийся на мужчину с ножом для разрезания бумаг, был застрелен женщиной.
Оба бандита скрылись прежде чем поднялась тревога. В момент бегства их заметил сторож и дальше приводилось подробное описание преступников. Он добавил, что полиция отказалась сообщить, похищено ли что-нибудь бандитами.
Это озадачило меня так же, как и репортера. Почему никто не упомянул о колье?
Заголовки во вчерашнем номере газеты подействовали на меня, как удар по лицу.
«Эксперт по бриллиантам наследует миллионы Фремлина».
Моя фотография красовалась на газетной странице рядом со статьей, в которой сообщалось, что я проработал у Фремлина пять лет. Меня считали одним из ведущих экспертов по бриллиантам и теперь, получив по завещанию большую часть его огромного состояния, я стал старшим партнером фирмы «Люс и Фремлин». Репортер вспомнил о моем обручении (каким далеким все это казалось мне теперь), рассказывал о гибели Джуди, о том, как по совету знаменитого психолога-психиатра, доктора Мелиша, я поехал в Люсвил, где работал среди бедняков, как вернулся в Парадайз-Сити и теперь, в результате смерти Фремлина, стал его преемником и миллионером.
Я читал и перечитывал статью, чувствуя, что холодею. Прочтут ли это Морганы? А если прочтут, то что предпримут? В течение нескольких минут я испытывал мучительный страх, потом овладел собой.
Что они могут сделать? Выдав меня, они выдадут и себя. Рея не дура. Они должны понимать, что для них это было бы равносильно самоубийству.
Но что, если их поймает полиция? Опасность таилась именно здесь. Если их поймают, они не станут молчать. В каком положении я окажусь тогда?
Я поразмыслил над этим. Располагая деньгами Сидни, я смогу нанять хорошего адвоката, а поскольку с самого начала я не делал тайны, где находится настоящее колье, и буду отрицать все, что они скажут, никакой суд, разумеется, не признает меня виновным.
Ладно, их пока еще не поймали. Может, они уже покинули страну. У них оставалось больше тысячи долларов из моих денег, достаточно, чтобы пробраться в Мексику и найти там убежище.
Я был рад приходу сестры со снотворным.
Часов в десять в палату вошла Дженни с новым букетом красных роз. Она сказала, что полюбила мою квартиру, отлично ладит с Сисси, моей цветной уборщицей, справляется с моей огромной почтой и что я выгляжу лучше.
— Я чувствую себя отлично, — сказал я. — Слушайте, Дженни, вы читали газеты? Вы знаете, что Сидни оставил мне все свои деньги?
Она кивнула.
— Я очень рада за вас, но понимаю, что вы испытываете.
Мы смотрели друг на друга.
— Сначала я думал отказаться, но потом понял, что все равно не верну Сидни.
— Вы не должны отказываться… он хотел, чтобы они достались вам.
— Да. — Я сообщил ей, что доктор Саммерс порекомендовал мне двухмесячное морское путешествие. По его мнению мне следует взять компаньона, который заботился бы, чтобы я не переутомлялся. Я взглянул ей в глаза. — Не согласились бы вы поехать, Дженни?
Она уставилась на меня, словно не веря своим ушам.
— Вы серьезно?
— Конечно, серьезно.
— О, Ларри… с большой радостью! — В волнении она захлопала в ладоши и я вспомнил, как она была возбуждена, когда в Люсвиле я пригласил ее пообедать.
— Нужно будет подготовиться. Недели через четыре я смогу ехать. Купите все из одежды, что вам необходимо, и не забывайте, что я очень богат. Все счета отсылайте в мой банк. Потом обратитесь в бюро путешествий и пусть они подготовят проспекты, и мы вместе их рассмотрим. Сделаете?
— Хорошо. Сегодня же.
Мы поболтали еще немного и она ушла.
Я откинулся на подушку, впервые за все время пребывания в больнице чувствуя себя более или менее беззаботным и счастливым… но это длилось недолго.
После обеда меня посетили сержант Хесс и Лепски.
— Несколько вопросов, мистер Карр, если вы не возражаете, — сказал Хесс, усаживаясь рядом.
Я взял себя в руки, готовясь услышать какую-нибудь неприятную новость.
— Я тоже хочу спросить вас, сержант, — сказал я. — Я прочел газеты. В них ни слова не говорится о колье… для этого есть какие-то причины?
— Конечно… Если мы разгласим, что колье украли, мистер Карр, — ответил Хесс, — то придется сообщить, что оно поддельное. Пока они воображают, что у них настоящее колье, они будут стараться продать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Подождите! Вы же только что пришли!
— Я хотела повидать вас. Принести вам что-нибудь завтра?
— Сядьте ради Бога! Я хочу с вами поговорить. Вы надолго сюда приехали?
— На несколько дней.
— Только не говорите мне, что с такой ногой вы уже можете работать, Дженни.
— Нет… не могу, но… — Она улыбнулась. — Мне не по средствам здесь оставаться. Это, наверно, самый дорогой город в мире.
— Это точно. — Я помолчал, глядя на нее. — Не знаю, сколько мне придется здесь лежать. Может быть, даже несколько недель. Можно попросить вас об услуге?
— Конечно, Ларри.
— Перебирайтесь в мою квартиру.
Ее глаза расширились.
— Как можно!
— Это деловое предложение. Мне нужен человек, который бы присматривал за квартирой, отвечал на звонки, забирал почту, наводил порядок. Два раза в неделю туда приходит цветная женщина и, если за ней не присматривать, она ничего не будет делать. Вы можете занять вторую спальню. Я плачу сто долларов в неделю… на всем готовом. Вы сделаете мне одолжение, Дженни?
Пожалуйста…
Поколебавшись, она было замотала головой, но я добавил:
— Но вы также должны будете посещать меня ежедневно, чтобы я не чувствовал себя заброшенным и одиноким.
Она улыбнулась.
— Хорошо, Ларри, только без платы. У меня есть свои деньги. Честно… а иначе я не согласна.
Вошла сестра.
— Мисс Бакстер, мистеру Карру пора спать, — сказала она, улыбаясь Дженни.
— Сестра, будьте добры, дайте мисс Бакстер ключ от моей квартиры, попросил я. — Его брал мистер Хармас. Он, наверно, уже вернул его.
— Да, вернул. — Она посмотрела на Дженни, перевела взгляд на меня и едва заметно улыбнулась мне. — Идемте со мной, мисс Бакстер.
Дженни потрепала меня по руке.
— Я приду завтра после обеда, — и она вышла вслед за сестрой.
На другое утро, вскоре после визита доктора Саммерса, ко мне явился неожиданный посетитель. Я был в подавленном состоянии, потому что доктор сказал, что мне придется пробыть в больнице по крайней мере еще две недели.
Даже после возвращения домой нужно будет избегать переутомления.
Моим неожиданным посетителем был Том Люс. Он вошел в палату больше чем обычно похожий на бульдога, одетый в безукоризненный темный костюм. На его лысеющей голове блестели капли пота.
Мне редко приходилось иметь с ним дело, поскольку я всегда работал с Синди, но я знал его как сурового, жесткого, надежного человека и финансового волшебника.
— Ну вот, Ларри, — сказал он, усаживаясь возле меня. — Огорчен, что нахожу тебя в таком состоянии. Какой ужасный случай! Бедный Сидни! Вчера мы его похоронили. Сколько было цветов. Я велел положить венок от твоего имени на самом видном месте.
Я внутренне поежился. Хорошо, что меня там не было.
— Спасибо, Том. Я все еще не могу поверить в его смерть.
— Да. — Люс покачал головой. — Я говорил с доктором Саммерсом. Как я понял из его слов, Ларри, ты будешь выведен из строя еще на три или четыре месяца. Ты можешь предложить кого-нибудь себе в замену до твоего возвращения?
Я уже думал над этим вопросом.
— Вам понадобится дизайнер и ассистент для работы с Терри. Мне известно, что Ганс Кох хочет перейти на новое место. Он хороший дизайнер, конечно, ему далеко до Сидни, но вполне подходящий. Почему бы не написать ему? Он работает у Вернера в Антверпене. Потом есть Пьер Мартен. Он у Картье в Лос-Анджелесе. Думаю, он ухватится за такую возможность.
Люс делал пометки на обратной стороне конверта.
— Я сейчас же свяжусь с ними. Терри и мисс Барлоу очень перегружены. — Он снова сделал паузу, потом сказал:
— Ларри, тебе следует узнать сразу, что теперь ты старший партнер.
— Старший партнер? — Я удивленно уставился на него. — Ты хочешь сказать.
Том, что предлагаешь мне партнерство?
— Я это предложил бы тебе так или иначе, но Сидни завещал тебе все свои вклады, а это делает тебя старшим партнером и без моего участия. Я в высшей степени рад этому, Ларри. Я и не желал бы себе лучшего партнера.
Я почувствовал, как по моему позвоночнику прокатилась ледяная волна.
— Том, о чем ты говоришь? Я не понимаю.
— Я читал его завещание. В нем упомянуты еще несколько лиц, по основная часть его состояния, а оно значительно, переходит к тебе.
— Ко мне? — У меня сорвался голос.
— Да. Я захватил с собой копию завещания и опись имущества. Как тебе вероятно известно, я ведал всеми его делами. Сидни был очень привязан к тебе, Ларри. Как он пишет в своем завещании, ты станешь достойным преемником, и тут я с ним согласен.
Я ничего не мог с собой поделать и расплакался, сотрясаемый судорожными рыданиями. Как я ненавидел себя! Я был прямым виновником смерти Сидни! Если бы не моя затея украсть у него колье, он был бы жив до сих пор. И в ответ на мое предательство, он оставил мне свое состояние.
Вошла сестра, взглянула на меня и сразу погнала Люса из палаты, а потом позвала доктора Саммерса.
Я почувствовал укол в руку и погрузился в забытье.
Остаток дня я провел под действием снотворного. Придя на следующее утро, доктор Саммерс сказал, что запретил все посещения на три дня. Нельзя допустить повторения моего вчерашнего эмоционального срыва.
В некотором отношении я был даже рад этому. Хотя я и знал, что буду скучать по Дженни, но зато это давало мне возможность без помех обдумать свое будущее.
Я прочитал завещание Сидни. Он оставил свою прекрасную коллекцию фарфора Люсу. Клод получал сто тысяч долларов. Его секретарша и мисс Берлоу по десять тысяч каждая. Терри достались личные ювелирные украшения Сидни.
Остальное все доставалось мне.
Люс составил опись имущества Сидни. Его акции оценивались в полтора миллиона. Опись включала пентхаус и множество ценных картин, в том числе и, Пикассо. Еще машина и все содержание дома, и я знал, что сюда относится и колье миссис Плессингтон.
Прочтя список до конца, я был ослеплен. Потом сказал себе, что никак не могу принять все это, иначе мне никогда не жить в мире с самим собой. Так я считал в течение нескольких часов, пока не сообразил, что отказаться не только трудно, но и опасно. Поразмыслив еще, я начал убеждать себя, что не несу ответственности за смерть Сидни. Разве я не предупреждал Фела, чтобы он не заряжал оружие? Откуда мне было знать, что Рея до такой степени порочна, что не остановится перед убийством? Разве я сам не пострадал? Лишь по чистой случайности не убили и меня. Я был уверен, что Рея сознательно пыталась меня убить. Ведь она слышала, как я предупреждал Фела не бить меня по голове.
К концу второго дня непрестанных раздумий я начал сознавать, что означают для меня деньги и имущество Сидни. Я стану богатым. Я буду старшим партнером лучшей и старейшей ювелирной фирмы в Парадайз-Сити. Если пожелаю, смогу переселиться в пентхаус. А почему бы и нет? Я сделаю кое-какие изменения, но этот пентхаус один из лучших в городе, и я частенько мечтал, чтобы он был моим.
Я даже спрошу Клода, не согласится ли он и дальше заботиться о доме. Я не имел представления, сколько платил ему Сидни, но если Клод был ему по средствам, то теперь он по средствам и мне.
Потом мои мысли перескочили на Дженни. Хочу ли я жениться на ней?
Согласится ли она? Мы знали друг друга совсем недолго, но меня влекло к ней, а она, понятно, не приехала бы в Парадайз-Сити, если бы не испытывала ко мне таких же чувств.
Врач порекомендовал мне по выходе из больницы отправиться в длительное морское путешествие. Это казалось мне самым подходящим решением вопроса. Я попрошу ее поехать со мной, и мы сможем лучше узнать друг друга за это время, проведенное на корабле. Эта мысль возбуждала меня. Когда доктор Саммерс заглянул ко мне вечером, он сказал, что я поправляюсь на глазах.
— Смогу ли я завтра увидеть мисс Бакстер? — спросил я.
— Конечно. Я скажу сестре позвонить ей.
Когда сестра принесла ужин, я попросил ее дать мне газеты. Я считал, что пора поинтересоваться, что пишут газеты о Сидни об убийстве и обо мне.
После небольшой задержки — я догадался, что она ходила к доктору за советом — она принесла выпуски «Парадайз-Геральд» за последние пять дней.
— Мы не беспокоили вас почтой, мистер Карр, — сказала она, — но у нас набралось два мешка писем от ваших доброжелателей. Мисс Бакстер разбирает их у вас дома.
Я высказал свое одобрение и устроился с газетами.
В репортаже о событиях в квартире Сидни в тот роковой вечер сообщалось, что двое вооруженных людей, мужчина и женщина, ворвались в квартиру, когда мы с Сидни работали над эскизами бриллиантового ожерелья. Репортер писал, что я пытался оказать сопротивление, но получил ошеломительный удар по лицу и упал почти без сознания, и что Сидни, бросившийся на мужчину с ножом для разрезания бумаг, был застрелен женщиной.
Оба бандита скрылись прежде чем поднялась тревога. В момент бегства их заметил сторож и дальше приводилось подробное описание преступников. Он добавил, что полиция отказалась сообщить, похищено ли что-нибудь бандитами.
Это озадачило меня так же, как и репортера. Почему никто не упомянул о колье?
Заголовки во вчерашнем номере газеты подействовали на меня, как удар по лицу.
«Эксперт по бриллиантам наследует миллионы Фремлина».
Моя фотография красовалась на газетной странице рядом со статьей, в которой сообщалось, что я проработал у Фремлина пять лет. Меня считали одним из ведущих экспертов по бриллиантам и теперь, получив по завещанию большую часть его огромного состояния, я стал старшим партнером фирмы «Люс и Фремлин». Репортер вспомнил о моем обручении (каким далеким все это казалось мне теперь), рассказывал о гибели Джуди, о том, как по совету знаменитого психолога-психиатра, доктора Мелиша, я поехал в Люсвил, где работал среди бедняков, как вернулся в Парадайз-Сити и теперь, в результате смерти Фремлина, стал его преемником и миллионером.
Я читал и перечитывал статью, чувствуя, что холодею. Прочтут ли это Морганы? А если прочтут, то что предпримут? В течение нескольких минут я испытывал мучительный страх, потом овладел собой.
Что они могут сделать? Выдав меня, они выдадут и себя. Рея не дура. Они должны понимать, что для них это было бы равносильно самоубийству.
Но что, если их поймает полиция? Опасность таилась именно здесь. Если их поймают, они не станут молчать. В каком положении я окажусь тогда?
Я поразмыслил над этим. Располагая деньгами Сидни, я смогу нанять хорошего адвоката, а поскольку с самого начала я не делал тайны, где находится настоящее колье, и буду отрицать все, что они скажут, никакой суд, разумеется, не признает меня виновным.
Ладно, их пока еще не поймали. Может, они уже покинули страну. У них оставалось больше тысячи долларов из моих денег, достаточно, чтобы пробраться в Мексику и найти там убежище.
Я был рад приходу сестры со снотворным.
Часов в десять в палату вошла Дженни с новым букетом красных роз. Она сказала, что полюбила мою квартиру, отлично ладит с Сисси, моей цветной уборщицей, справляется с моей огромной почтой и что я выгляжу лучше.
— Я чувствую себя отлично, — сказал я. — Слушайте, Дженни, вы читали газеты? Вы знаете, что Сидни оставил мне все свои деньги?
Она кивнула.
— Я очень рада за вас, но понимаю, что вы испытываете.
Мы смотрели друг на друга.
— Сначала я думал отказаться, но потом понял, что все равно не верну Сидни.
— Вы не должны отказываться… он хотел, чтобы они достались вам.
— Да. — Я сообщил ей, что доктор Саммерс порекомендовал мне двухмесячное морское путешествие. По его мнению мне следует взять компаньона, который заботился бы, чтобы я не переутомлялся. Я взглянул ей в глаза. — Не согласились бы вы поехать, Дженни?
Она уставилась на меня, словно не веря своим ушам.
— Вы серьезно?
— Конечно, серьезно.
— О, Ларри… с большой радостью! — В волнении она захлопала в ладоши и я вспомнил, как она была возбуждена, когда в Люсвиле я пригласил ее пообедать.
— Нужно будет подготовиться. Недели через четыре я смогу ехать. Купите все из одежды, что вам необходимо, и не забывайте, что я очень богат. Все счета отсылайте в мой банк. Потом обратитесь в бюро путешествий и пусть они подготовят проспекты, и мы вместе их рассмотрим. Сделаете?
— Хорошо. Сегодня же.
Мы поболтали еще немного и она ушла.
Я откинулся на подушку, впервые за все время пребывания в больнице чувствуя себя более или менее беззаботным и счастливым… но это длилось недолго.
После обеда меня посетили сержант Хесс и Лепски.
— Несколько вопросов, мистер Карр, если вы не возражаете, — сказал Хесс, усаживаясь рядом.
Я взял себя в руки, готовясь услышать какую-нибудь неприятную новость.
— Я тоже хочу спросить вас, сержант, — сказал я. — Я прочел газеты. В них ни слова не говорится о колье… для этого есть какие-то причины?
— Конечно… Если мы разгласим, что колье украли, мистер Карр, — ответил Хесс, — то придется сообщить, что оно поддельное. Пока они воображают, что у них настоящее колье, они будут стараться продать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26