— Но ведь это приглашение, бестолковый вы человек, а не урок географии!
Как ни заманчиво было такое приглашение, Гирланд решил отказаться. Он сознавал, что Джулия — девушка Раснольда, а не в его привычках было уводить нужных девушек.
— Но ведь это слишком далеко, — сказал он решительно. — Ложитесь спать.
Он закурил сигарету. Он не ждал от этого разговора никакого продолжения и уже собрался было снова лечь, как дверь его номера бесшумно отворилась, и в комнату скользнула Джулия. На ней был легкий белый халатик, накинутый поверх ночной сорочки. В полутьме она казалась привидением, но не в пример привидению выглядела просто обворожительно.
— Привет, — только и смог промолвить Гирланд. — И вы все еще одиноки?
Девушка подошла к кровати и уставилась на него.
— Ну вы и поросенок! — воскликнула она. — Когда я вас пригласила, вы обязаны были прийти ко мне!
— Я же посоветовал вам спать, — ответил Гирланд. — Но раз вам так не хочется спать, то мне и подавно. Будет лучше, если вы сядете сюда. — Он откинул одеяло и подвинулся, давая ей место.
— Если вы воображаете, что я пришла для того, чтобы спать с вами, то глубоко заблуждаетесь. Я пришла сказать вам, что вы поросенок, но и только!
Гирланд вновь набросил на себя одеяло и вернулся на прежнее место.
— Ну что же, ваше заявление принято к сведению… Я свинья. Спокойной ночи, — он отвернулся от Джулии и погасил свет. В комнате стало темно.
— Зажгите немедленно лампу, — потребовала Джулия. — Как иначе я найду дорогу обратно.
— Потолкаетесь среди мебели и как-нибудь выйдете. Я хочу спать, — зевая, посоветовал Гирланд. — Спокойной ночи… Надеюсь увидеть вас утром.
Она ощупью обошла кровать, и Гирланд, улыбаясь в темноте, вновь откинул одеяло. Последовала короткая пауза, затем он услышал легкое шуршание ткани, когда девушка сбросила с себя одежду.
— Я вас ненавижу, — проговорила она свистящим шепотом. — Но раз я здесь, я остаюсь.
— Я так и думал. Ведь это такое долгое путешествие пешком обратно по этому длинному коридору. — Он протянул руки, обнял Джулию и притянул к себе. Она глубоко вздохнула, и ее рот нашел рот Марка. Через мгновение они погрузились в сладостную пучину любви.
За свою суматошную жизнь Гирланд знал многих женщин, но для него обладание ими всегда было чем-то особенным. Иногда он бывал разочарован, иногда удовлетворен. Но Джулия дала ему нечто особенное, неиспытанное доселе. Позже они повторили все еще раз, и Гирланд не мог вспомнить ничего, что приносило бы ему большее наслаждение, чем испытанное в эту ночь. Потом они отдыхали, лежа друг подле друга. Снаружи до них доносился шум проезжающих мимо автомашин, из кафе напротив звучала музыка. Джулия, задыхаясь, ласкала его грудь.
— Я догадывалась, что это будет чудесно, но все же не представляла, что ты окажешься таким удивительным.
— Спать, — приказал Гирланд. — Не надо комментариев.
Солнечный свет, пробившись меж щелей в шторах, разбудил Гирланда. Он открыл глаза, протер их и глубоко вздохнул. Джулия лежала рядом, прекрасная и обнаженная.
Гирланд погладил рукой ее бедро. Она что-то пробормотала во сне, повернулась и, все еще с закрытыми глазами, крепко обняла его. На сей раз их любовная игра была менее страстной, но более нежной и продолжительной… Утомленные, они снова уснули.
Несколько позже Гирланд проснулся и взглянул на часы. Было двадцать минут десятого. Он мягко потряс Джулию.
— Пришло время вернуться в свой номер, — сказал он. — Уже больше девяти утра.
— Какая разница, — ответила она, потягиваясь. — Поцелуй меня!
Но Гирланд не хотел подвергать себя риску, так как не знал, во сколько обычно встает Раснольд. Ему совсем не улыбалось, что тот вдруг обнаружит номер Джулии пустым. Он соскользнул с постели и прошел в ванную. Открыв кран, прокричал:
— Возвращайся к себе. Встретимся внизу через час.
Освеженный и чисто выбритый, он вернулся в спальню. Джулия уже ушла. Заказав тосты, мармелад и кофе, он оделся и, открыв окно, наслаждался свежим майским воздухом, наблюдая за людьми, сновавшими внизу на улице.
В скромном отеле, расположенном напротив «Альпенхофа», Малих прошел по коридору и ударом ноги распахнул дверь номера Лабри.
Ви в бюстгальтере и трусиках сидела перед небольшим зеркалом. Лабри обувал туфли.
— Вы что? — испуганно вскрикнула Ви, закутываясь в халатик. — Вас что, никогда не учили стучать?
Малих проигнорировал ее возмущение, напомнившее ему Ковски. Он бросил паспорт Ви на кровать и позвал Лабри. Когда вышли, Малих сказал:
— Вы оба мне больше не нужны. Можете возвращаться в Париж. — Он вынул несколько банкнот по сто марок и передал их Лабри. — Я доволен вашей работой. Линтц и я сможем продолжить ее одни. Составьте рапорт на имя Ковски и скажите, что я наблюдаю за Гирландом. Но ничего больше. Вы все поняли?
Лабри кивнул. Он был рад вернуться с Ви в Париж.
— А она? — спросил он.
— Скажите ей, что она и в будущем может работать на нас, когда понадобится. Дайте часть денег ей. Их вполне достаточно на двоих. Я рассчитывал использовать ее здесь, но сейчас необходимость в этом отпала. Уезжайте как можно быстрее.
Он отпустил Лабри и спустился на террасу к Линтцу, сидящему за столиком.
— Ты рассчитался за номер? — поинтересовался он, садясь.
— Да, мы можем уезжать хоть сейчас.
— Я отправил обратно тех двоих. В изменившейся обстановке они бы нам могли только помешать.
— Что мы теперь будем делать?
— Эта троица собирается поехать в Абермиттен Шлос сегодня утром, — ответил Малих, зажигая сигарету. — Мы с тобой поедем за ними. Теперь я знаю, кто эта девушка. Это Джулия Шерман, дочь возможно будущего президента США. Она живет с Пьером Раснольдом, с которым и находится здесь. Раснольд подрабатывает порнографическими фильмами. Скорее всего, Джулия тоже снималась у него. Видимо, поэтому Шерман и приносил к Дорну кинопроектор. Скорее всего, дочь шантажирует батюшку. Теперь вот еще и Радниц появляется на сцене. Как мне известно, Радниц и Шерман знают друг друга. Радниц заинтересован в контракте на строительство плотины в Аркадии, и он получит этот контракт, если Шерман станет президентом. Следовательно, Радниц заинтересован в том, чтобы помешать этой девушке, то есть дочери Шермана, оказывать давление на отца. Раснольд, Гирланд и она приглашены в замок подручного Радница фон Гольтца… Зачем? Зная Радница и методы его работы, я больше чем уверен, что их там ликвидируют.
— И нас это касается? — спросил Линтц, глядя на Малиха.
— Еще как. По причинам, которые я сейчас не буду обсуждать, нас это действительно крепко касается, — ответил Малих.
Получасом позже, когда Малих и Линтц, выжидая, прогуливались по узкому тротуару, Ви и Лабри вышли из отеля. Лабри нес чемодан.
Ви прошла мимо Малиха. Этот гигант все еще внушал ей ужас. Словно ища защиты, она взяла Лабри под руку. Их путь лежал к железнодорожному вокзалу.
— Хорошенькая девушка, — заметил Линтц, наблюдая за торопливо семенившими ножками Ви.
— Шлюха, — равнодушно пожал плечами Малих. — Главное, чтобы она была нам полезна.
— Да, — засмеялся Линтц, но, взглянув на Малиха, резко оборвал смех и вновь сделал серьезное лицо.
Около середины дня черный «мерседес» подъехал к отелю «Альпенхоф» и остановился. Маленький коренастый человек, одетый в ливрею, выбрался из машины и прошел в холл отеля. Малих напрягся.
Несколькими минутами позже этот же человек, в сопровождении Джулии, Гирланда и Раснольда, появился снова. За ними несли багаж.
— Они уезжают, — сказал Малих. — Тащи чемоданы! Линтц бегом скрылся в своем отеле.
Коротышка в это время говорил Гирланду:
— Вы будете ехать за мной. Замок совсем рядом. Не более часа пути.
— Хочу ехать в «мерседесе», — закапризничала Джулия. — Ты поедешь за нами… Хорошо?
— Нет, — коротко ответил Раснольд. — Ты поедешь со мной.
Гирланд, слыша этот разговор, сел в машину, запустил мотор и отъехал. Скорчив недовольную гримасу, Джулия забралась в красный «триумф».
— Ты что, положила глаз на этого парня?
Джулия быстро посмотрела на него и покачала головой.
— Если я на кого-то и положу глаз, так это на графа… У него много денег.
Неприязненно взглянув на Джулию, Раснольд нажал на акселератор и поспешил за Гирландом.
Граф Ганс фон Гольтц сидел в старинном кресле перед Лу Силком, расположившимся на диване. Они находились в просторном холле замка, убранном с помпезной роскошью. Большие окна выходили в ухоженный парк. Точнее, даже не парк, а лес — такой он был большой и густой.
Граф фон Гольтц являлся племянником Германа Радница. Без помощи дяди фон Гольтц в свое время наверняка получил бы пожизненное заключение за изнасилование и убийство. В шестнадцать лет он жил со своими родителями в Саксонии, близ Гамбурга. Однажды он встретил юную австрийскую студентку, заблудившуюся в лесу их поместья. Поблизости никого не было, и молодой Ганс слишком настойчиво попытался познакомиться с нею. Та воспротивилась. После короткой борьбы Ганс все же изнасиловал девушку, а потом задушил. В страхе от содеянного он едва присыпал труп листьями и, помчавшись домой, сразу же во всем признался отцу. Герман Радниц как раз в это время гостил у своей сестры, матери Ганса. Фон Гольтц обратился к Радницу за помощью. Тот посоветовал пока ничего не предпринимать. Труп, разумеется, будет найден, но необходимо твердить, что Ганс неотлучно находился дома. Однако они не приняли в расчет одного из лесников, услышав крики девушки, он поспешил на помощь. Но опоздал, обнаружив лишь труп и часы убийцы. И тут же поднял тревогу. Когда на место преступления прибыла полиция, лесник, ненавидевший владельцев замка, отдал комиссару найденные им возле трупа часы, и Ганса сразу же арестовали. У него к тому же были исцарапаны руки, я это тоже стало уликой. Хотя он и утверждал, что его поцарапала кошка, никто ему, естественно, не поверил.
Дело бы приняло естественный оборот, если бы Радниц не принял свои меры. Он навестил лесника, и тот, соблазненный большими деньгами, изменил свои показания: дескать, хотел насолить фон Гольтцам и подбросил часы к трупу убитой.
После этого Радниц побеседовал с шефом полиции, стремившимся сделать политическую карьеру. Радниц пообещал содействие, и дело было закрыто.
Через год замок фон Гольтцев был разрушен бомбежкой, и родители Ганса погибли. Ганс служил в немецкой армии, и после демобилизации Радниц предложил отставному солдату стать управляющим его громадного поместья в Баварии. Фон Гольтц согласился и с того времени, то есть уже около пятнадцати лет, жил в одном из прекраснейших поместий Радница. Время от времени дядюшка навещал племянника, проверяя, как идут дела в поместье. Была у Ганса и другая обязанность. Он получал приказы съездить в Восточный Берлин и привезти оттуда объемистые пакеты для Радница. Однажды, выполняя дядино поручение, он даже побывал в Пекине.
Правда, такие поездки случались весьма редко. Чаще всего задания ограничивались делами на месте. Ганс добросовестно исполнял все приказы дяди, получая за это возможность жить в замке на широкую ногу — охотиться, принимать друзей, делая вид, что он тут хозяин.
Очередные инструкции дяди впервые заставили его испугаться. Радниц писал: «Возникла необходимость любыми средствами изъять три фильма у девушки. В помощь я посылаю Лу Силка, который займется этой проблемой. Тебе самому ни о чем не надо беспокоиться. Силк профессионал, хорошо оплачиваемый и достойный доверия. Твоя работа заключается только в изъятии фильмов. Но до тех пор, пока ты этого не сделаешь, Силк должен выжидать».
— Я облегчил вам задачу, — заявил фон Гольтц дядиному посланнику, открывая шампанское. — Они приглашены сюда. Я отберу фильмы, а после этого вы сможете убрать всю их банду.
— Хорошо, — кивнул Силк. — Я не буду показываться до тех пор, пока фильмы не будут у вас. Кому-нибудь известно, что они едут к вам? Ведь в отеле наверняка знают, что эта троица приглашена в замок. Это может осложнить дело.
Фон Гольтц пожал плечами.
— Это уже ваши трудности. Моя задача — забрать фильмы.
— Ну что же, небольшое умственное упражнение может оказаться полезным мне, — Силк улыбнулся, поднимаясь на ноги. — А пока я испаряюсь. Будьте осторожны с Гирландом. Те двое совершенно безобидны, но Гирланд не подарок.
— Дядя тоже предупреждал по поводу него.
Силк вышел из зала и спустился по лестнице на второй этаж. Длинными галереями, украшенными охотничьими трофеями и средневековым оружием, он прошел в отведенные для него апартаменты. Заперев дверь на ключ и закрыв окно, выходящее на террасу парадного входа, он уселся в удобное глубокое кресло, закурил и принялся наблюдать за аллеей, ожидая гостей.
* * *
Дорога, ведущая к замку, свидетельствовала о богатстве хозяина. Поместье было обнесено семиметровым забором, украшенным наверху стальными пиками.
Железные ворота распахнулись перед черным «мерседесом» Гирланда, и он машинально отметил, что их половинки украшены затейливыми вензелями со стилизованными буквами "Г" и "Р".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24