И если они этого не сделали, то, без сомнения, лишь потому, что еще не раздобыли взрывчатого вещества.
Между тем ураган продолжал дуть с такой силой, что, если бы на пути «Альбатроса» встретилась какая-нибудь гора, он разбился бы подобно кораблю, наскочившему на прибрежные скалы.
И в самом деле, управлять движением воздушного корабля было тогда невозможно ни в горизонтальной, ни в вертикальной плоскости.
А ведь на землях Антарктиды, как известно, возвышается несколько горных вершин. Вот почему каждую минуту можно было ожидать столкновения и гибели летательного аппарата.
Такой катастрофы приходилось опасаться тем более, что после нулевого меридиана ветер повернул на восток. И тогда в сотне километров от воздушного корабля показались две светящиеся точки.
Это были два вулкана, входящие в мощную систему гор Росса, – Эребус и Террор.
Неужели «Альбатросу» предстояло сгореть в их пламени, словно гигантской бабочке?
Путешественникам пришлось пережить тревожный час. Один из вулканов, Эребус, казалось, готов был спалить воздушный корабль, который не мог вырваться из русла урагана. Столбы пламени росли буквально на глазах. Завеса огня преграждала путь. Огромное зарево полыхало вокруг. Ярко освещенные лица людей, стоявших на борту «Альбатроса», казались зловещими. Недвижимо, без звука, без жеста, все ждали ужасной минуты, когда их поглотит эта огнедышащая печь.
Однако ураган, уносивший «Альбатрос», сам спас его от страшной катастрофы. Языки пламени Эребуса, опавшие от сильного порыва ветра, дали дорогу воздушному кораблю, и под брызгами расплавленной лавы, которые, по счастью, отбрасывала центробежная сила подъемных винтов, «Альбатрос» пролетел над самым кратером действующего вулкана.
Часом позже два колоссальные факела, озаряющие крайние пределы мира во время долгой полярной ночи, уже скрылись за горизонтом.
В два часа «Альбатрос» прошел над островом Баллени, расположенным у границ побережья Декуверт; но разглядеть этот остров было невозможно, ибо льды прочно спаяли его с антарктическим материком.
Начиная с Южного полярного круга, который «Альбатрос» вновь перелетел вдоль сто семьдесят пятого меридиана, ураган мчал воздушный корабль над ледовыми заторами и айсбергами, которые ежеминутно угрожали ему гибелью. Отныне «Альбатрос» больше не подчинялся своему рулевому, он находился в руках божьих… А бог хороший кормчий.
Воздушный корабль двигался теперь на север вдоль Парижского меридиана, который образует угол в сто пять градусов с тем меридианом, которому он следовал впервые, пересекая Южный полярный круг.
Наконец за пределами шестидесятой параллели появились признаки, свидетельствовавшие, что ураган слабеет. Скорость его заметно уменьшилась, «Альбатрос» мало-помалу вновь приобретал свободу передвижения. Затем – и это было истинным облегчением – он опять вернулся в освещенные области земного шара, и часов в восемь утра над горизонтом взошло солнце.
Робур и его люди, в свое время ускользнувшие от циклона возле мыса Горн, теперь спаслись и от урагана. Они вновь оказались над Тихим океаном, пролетев семь тысяч километров над полярными землями всего лишь за девятнадцать часов, то есть со скоростью свыше одного лье в минуту; такая быстрота в два раза превосходила ту, которую «Альбатрос» мог развить при помощи своих гребных винтов в обычной обстановке.
Вследствие колебаний стрелки буссоли, вызванных близостью магнитного полюса, Робур не знал, где он находится. Надо было дождаться появления солнца, чтобы произвести обсервацию. К несчастью, небо в тот день было сплошь затянуто тучами и солнце вовсе не показывалось.
Инженер был тем более раздосадован невозможностью определять местонахождение воздушного корабля, что во время бури оба гребных винта были повреждены.
Сильно раздраженный этой поломкой, Робур вынужден был пока что примириться с весьма умеренной скоростью «Альбатроса», который делал в то время не более шести лье в час. Вдобавок ко всему следовало считаться с опасностью новых поломок. Если бы оба гребных винта вышли из строя, положение воздушного корабля, летевшего над безбрежными просторами Тихого океана, стало бы весьма затруднительным. Поэтому инженер спрашивал себя, не должен ли он немедленно приступить к исправлению винтов, чтобы сделать дальнейшее путешествие более надежным.
На следующий день, 27 июля, часов в семь утра, на севере показалась какая-то земля. Вскоре выяснилось. что это остров. Но какой именно? Ведь таких островов на Тихом океане насчитывают тысячи! Как бы то ни было, Робур решил сделать здесь остановку, не опускаясь, однако, на землю. По его мнению, одного дня должно было хватить для исправления поломок, и вечером воздушный корабль сможет продолжать свой путь.
Ветер совсем прекратился, и это благоприятствовало планам инженера: можно было рассчитывать, что «Альбатрос» останется неподвижным в небе и не будет унесен неведомо куда.
С воздушного корабля спустили канат длиною в сто пятьдесят футов, с якорем на конце. Когда «Альбатрос» приблизился к острову, якорь скользнул по рифам, а затем прочно засел меж двух утесов. Затем под действием подъемных винтов канат натянулся, и «Альбатрос» застыл в воздухе, подобно судну, ставшему на якорь.
Впервые после того, как воздушный корабль покинул Филадельфию, он вновь коснулся земли.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
в которой происходят события, поистине достойные того, чтобы о них рассказали
Еще до того, как «Альбатрос» опустился, можно было определить, что остров, показавшийся внизу, – невелик. Но на какой параллели он находится? Вблизи какого меридиана лежит? Входит ли он в состав Океании, расположен ли на Тихом или Индийском океане? Это могло выясниться лишь после того, как Робур произведет обсервацию. Хотя и нельзя было всецело полагаться на показания компаса, инженер считал наиболее вероятным, что воздушный корабль находится над Тихим океаном. Оставалось ждать появления солнца, чтобы определить точное местоположение «Альбатроса».
С высоты ста пятидесяти футов остров, протяженность береговой линии которого составляла примерно пятнадцать миль, напоминал трехконечную морскую звезду.
У юго-восточной его оконечности виднелся еще один небольшой островок, выступавший среди россыпи мелких скал. У побережья не было никаких следов прилива, что говорило в пользу предположения Робура о местонахождении острова, ибо в Тихом океане почти не бывает приливов и отливов.
В северо-западной части острова возвышалась конусообразная гора высотой примерно в тысячу двести футов.
Не видно было никаких туземцев, но, быть может, они жили в противоположной части острова. Или же, завидев воздушный корабль, они в страхе поспешили спастись бегством?
«Альбатрос» подошел к острову с юго-восточной стороны. Неподалеку в маленькую бухту впадала бежавшая между скалами небольшая речка. За нею виднелись извилистые долины, поросшие деревьями различных пород и изобиловавшие дичью – куропатками и дрофами. Так что, если остров и не был обитаем, то во всяком случае на нем можно было жить. Без сомнения, Робур мог бы опуститься на остров, и если он этого не сделал, то, очевидно, потому, что сильно пересеченная местность затруднила бы посадку воздушного корабля.
Торопясь продолжить полет, инженер приказал немедленно приступить к ремонтным работам, надеясь закончить их за один день. Подъемные винты, безотказно действовавшие во время урагана, который, как мы уже говорили, в большой мере облегчал их работу, находились в превосходном состоянии. Сейчас вращалась только половина винтов, и этого было достаточно, чтобы канат, удерживавший воздушный корабль над островом, оставался натянутым, как струна. Но оба гребных винта были повреждены и даже серьезнее, чем полагал Робур. Необходимо было выпрямить погнувшиеся лопасти и привести в порядок зубчатую передачу, сообщавшую им вращательное движение.
Экипаж под руководством самого Робура и Тома Тэрнера занялся сначала передним винтом. Следовало прежде всего исправить этот винт – на тот случай, если бы «Альбатросу» пришлось продолжать путь до завершения ремонтных работ. Лететь можно было смело и с одним передним винтом.
Между тем дядюшка Прудент и его коллега, которые перед тем прогуливались по палубе, устроились на корме.
Что касается Фриколлина, то он почти совсем успокоился. Судите сами, какая перемена! Находиться всего лишь в ста пятидесяти футах от земли!
Работы продолжались безостановочно до той минуты, когда солнце взошло над горизонтом, что позволило сначала определить часовой угол, а затем, когда дневное светило достигло своего зенита, вычислить истинный полдень места.
В результате обсервации, произведенной с величайшей точностью, были получены следующие данные: долгота – 176o17' к востоку от Парижского меридиана, широта – 43o37' к югу от экватора.
В этом месте на карте нанесены остров Чатам и островок Вифф, входящие в группу, известную под названием островов Броутона. Группа эта расположена в пятнадцати градусах к востоку от Тауай-Поману, самого южного острова Новой Зеландии, находящегося в южной части Тихого океана.
– Мы приблизительно там, где я и предполагал, – заметил Робур Тому Тэрнеру.
– Стало быть, мы сейчас…
– В сорока шести градусах к югу от острова Икс, другими словами, на расстоянии двух тысяч восьмисот миль от него.
– Еще одна причина, чтобы быстрее починить гребные винты, – отвечал боцман. – По пути мы можем столкнуться со встречными ветрами, и так как наши запасы уже на исходе, нам надо как можно скорее добраться до острова Икс.
– Верно, Том, и я рассчитываю снова пуститься в путь этой же ночью; в крайнем случае мы полетим с одним передним винтом, а другой исправим в дороге.
– Мистер Робур, – осведомился Том Тэрнер, – а как же оба джентльмена и их слуга?..
– Том Тэрнер, – отвечал инженер, – разве плохо для них, если они станут колонистами острова Икс?
Но что же это был за таинственный остров? Затерянный в бесконечных просторах Тихого океана, где-то между экватором и тропиком Рака, остров Икс вполне оправдывал данное ему Робуром алгебраическое обозначение. Он возвышался над волнами обширного Маркизского моря вдали от всех океанских пароходных линий. Именно здесь и основал Робур свою маленькую колонию, именно сюда прилетал отдыхать «Альбатрос», когда уставал от полетов, именно тут он пополнял запасы всего, в чем нуждался для своих постоянных путешествий. Затратив большие средства, Робур соорудил на острове Икс специальную верфь, где и построил свой воздушный корабль. Здесь он всегда мог его починить и даже переделать. На складах острова хранились материалы, боевые припасы и провизия, которые обеспечивали существование пятидесяти человек, составлявших все его население.
Когда несколько дней назад «Альбатрос» огибал мыс Горн, Робур намеревался вернуться на остров Икс, пролетев наискось над Тихим океаном. Но сначала его вовлек в свой круговорот циклон, а затем ураган помчал его над Антарктидой. Но в конце концов воздушный корабль нашел свое прежнее направление, и если бы не поломка гребных винтов, то непредвиденная задержка не имела бы для него серьезного значения.
Итак, воздушный корабль должен был вскоре возвратиться на остров Икс. Но, как сказал боцман Том Тэрнер, ему предстоял еще немалый путь. В дороге могли встретиться неблагоприятные ветры, и «Альбатросу» потребовалась бы вся мощь его машин, чтобы прибыть к месту назначения в намеченный срок. При удовлетворительной погоде и средней скорости этот перелет должен был занять всего три-четыре дня.
Вот почему Робур и принял решение сделать остановку у острова Чатам. Здесь он мог в наиболее благоприятных условиях починить по крайней мере передний гребной винт. Бросив якорь, он больше не опасался встречного ветра, который грозил бы отнести воздушный корабль к югу, в то время как ему надо было лететь на север. К наступлению ночи ремонт винта должен быть закончен, и тогда, искусно маневрируя, можно будет освободить из грунта якорь. Но, если он уж слишком крепко застрял между скалами, придется обрубить канат и затем продолжать путь к экватору.
Читатель согласится, что это был самый простой и самый правильный образ действий, и инженер вовремя взялся за дело.
Команда «Альбатроса», понимая, что нельзя терять ни минуты, горячо принялась за работу. В то время как люди трудились на носу воздушного корабля, дядюшка Прудент и Фил Эванс вели между собой разговор, который имел исключительно важные последствия.
– Фил Эванс, – проговорил дядюшка Прудент, – готовы ли вы по-прежнему, как и я, принести в жертву свою жизнь?
– Да, готов!
– Я снова спрашиваю вас: согласны ли вы, что нам нечего ждать добра от этого Робура?
– Согласен.
– Так вот, Фил Эванс, я окончательно принял решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Между тем ураган продолжал дуть с такой силой, что, если бы на пути «Альбатроса» встретилась какая-нибудь гора, он разбился бы подобно кораблю, наскочившему на прибрежные скалы.
И в самом деле, управлять движением воздушного корабля было тогда невозможно ни в горизонтальной, ни в вертикальной плоскости.
А ведь на землях Антарктиды, как известно, возвышается несколько горных вершин. Вот почему каждую минуту можно было ожидать столкновения и гибели летательного аппарата.
Такой катастрофы приходилось опасаться тем более, что после нулевого меридиана ветер повернул на восток. И тогда в сотне километров от воздушного корабля показались две светящиеся точки.
Это были два вулкана, входящие в мощную систему гор Росса, – Эребус и Террор.
Неужели «Альбатросу» предстояло сгореть в их пламени, словно гигантской бабочке?
Путешественникам пришлось пережить тревожный час. Один из вулканов, Эребус, казалось, готов был спалить воздушный корабль, который не мог вырваться из русла урагана. Столбы пламени росли буквально на глазах. Завеса огня преграждала путь. Огромное зарево полыхало вокруг. Ярко освещенные лица людей, стоявших на борту «Альбатроса», казались зловещими. Недвижимо, без звука, без жеста, все ждали ужасной минуты, когда их поглотит эта огнедышащая печь.
Однако ураган, уносивший «Альбатрос», сам спас его от страшной катастрофы. Языки пламени Эребуса, опавшие от сильного порыва ветра, дали дорогу воздушному кораблю, и под брызгами расплавленной лавы, которые, по счастью, отбрасывала центробежная сила подъемных винтов, «Альбатрос» пролетел над самым кратером действующего вулкана.
Часом позже два колоссальные факела, озаряющие крайние пределы мира во время долгой полярной ночи, уже скрылись за горизонтом.
В два часа «Альбатрос» прошел над островом Баллени, расположенным у границ побережья Декуверт; но разглядеть этот остров было невозможно, ибо льды прочно спаяли его с антарктическим материком.
Начиная с Южного полярного круга, который «Альбатрос» вновь перелетел вдоль сто семьдесят пятого меридиана, ураган мчал воздушный корабль над ледовыми заторами и айсбергами, которые ежеминутно угрожали ему гибелью. Отныне «Альбатрос» больше не подчинялся своему рулевому, он находился в руках божьих… А бог хороший кормчий.
Воздушный корабль двигался теперь на север вдоль Парижского меридиана, который образует угол в сто пять градусов с тем меридианом, которому он следовал впервые, пересекая Южный полярный круг.
Наконец за пределами шестидесятой параллели появились признаки, свидетельствовавшие, что ураган слабеет. Скорость его заметно уменьшилась, «Альбатрос» мало-помалу вновь приобретал свободу передвижения. Затем – и это было истинным облегчением – он опять вернулся в освещенные области земного шара, и часов в восемь утра над горизонтом взошло солнце.
Робур и его люди, в свое время ускользнувшие от циклона возле мыса Горн, теперь спаслись и от урагана. Они вновь оказались над Тихим океаном, пролетев семь тысяч километров над полярными землями всего лишь за девятнадцать часов, то есть со скоростью свыше одного лье в минуту; такая быстрота в два раза превосходила ту, которую «Альбатрос» мог развить при помощи своих гребных винтов в обычной обстановке.
Вследствие колебаний стрелки буссоли, вызванных близостью магнитного полюса, Робур не знал, где он находится. Надо было дождаться появления солнца, чтобы произвести обсервацию. К несчастью, небо в тот день было сплошь затянуто тучами и солнце вовсе не показывалось.
Инженер был тем более раздосадован невозможностью определять местонахождение воздушного корабля, что во время бури оба гребных винта были повреждены.
Сильно раздраженный этой поломкой, Робур вынужден был пока что примириться с весьма умеренной скоростью «Альбатроса», который делал в то время не более шести лье в час. Вдобавок ко всему следовало считаться с опасностью новых поломок. Если бы оба гребных винта вышли из строя, положение воздушного корабля, летевшего над безбрежными просторами Тихого океана, стало бы весьма затруднительным. Поэтому инженер спрашивал себя, не должен ли он немедленно приступить к исправлению винтов, чтобы сделать дальнейшее путешествие более надежным.
На следующий день, 27 июля, часов в семь утра, на севере показалась какая-то земля. Вскоре выяснилось. что это остров. Но какой именно? Ведь таких островов на Тихом океане насчитывают тысячи! Как бы то ни было, Робур решил сделать здесь остановку, не опускаясь, однако, на землю. По его мнению, одного дня должно было хватить для исправления поломок, и вечером воздушный корабль сможет продолжать свой путь.
Ветер совсем прекратился, и это благоприятствовало планам инженера: можно было рассчитывать, что «Альбатрос» останется неподвижным в небе и не будет унесен неведомо куда.
С воздушного корабля спустили канат длиною в сто пятьдесят футов, с якорем на конце. Когда «Альбатрос» приблизился к острову, якорь скользнул по рифам, а затем прочно засел меж двух утесов. Затем под действием подъемных винтов канат натянулся, и «Альбатрос» застыл в воздухе, подобно судну, ставшему на якорь.
Впервые после того, как воздушный корабль покинул Филадельфию, он вновь коснулся земли.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
в которой происходят события, поистине достойные того, чтобы о них рассказали
Еще до того, как «Альбатрос» опустился, можно было определить, что остров, показавшийся внизу, – невелик. Но на какой параллели он находится? Вблизи какого меридиана лежит? Входит ли он в состав Океании, расположен ли на Тихом или Индийском океане? Это могло выясниться лишь после того, как Робур произведет обсервацию. Хотя и нельзя было всецело полагаться на показания компаса, инженер считал наиболее вероятным, что воздушный корабль находится над Тихим океаном. Оставалось ждать появления солнца, чтобы определить точное местоположение «Альбатроса».
С высоты ста пятидесяти футов остров, протяженность береговой линии которого составляла примерно пятнадцать миль, напоминал трехконечную морскую звезду.
У юго-восточной его оконечности виднелся еще один небольшой островок, выступавший среди россыпи мелких скал. У побережья не было никаких следов прилива, что говорило в пользу предположения Робура о местонахождении острова, ибо в Тихом океане почти не бывает приливов и отливов.
В северо-западной части острова возвышалась конусообразная гора высотой примерно в тысячу двести футов.
Не видно было никаких туземцев, но, быть может, они жили в противоположной части острова. Или же, завидев воздушный корабль, они в страхе поспешили спастись бегством?
«Альбатрос» подошел к острову с юго-восточной стороны. Неподалеку в маленькую бухту впадала бежавшая между скалами небольшая речка. За нею виднелись извилистые долины, поросшие деревьями различных пород и изобиловавшие дичью – куропатками и дрофами. Так что, если остров и не был обитаем, то во всяком случае на нем можно было жить. Без сомнения, Робур мог бы опуститься на остров, и если он этого не сделал, то, очевидно, потому, что сильно пересеченная местность затруднила бы посадку воздушного корабля.
Торопясь продолжить полет, инженер приказал немедленно приступить к ремонтным работам, надеясь закончить их за один день. Подъемные винты, безотказно действовавшие во время урагана, который, как мы уже говорили, в большой мере облегчал их работу, находились в превосходном состоянии. Сейчас вращалась только половина винтов, и этого было достаточно, чтобы канат, удерживавший воздушный корабль над островом, оставался натянутым, как струна. Но оба гребных винта были повреждены и даже серьезнее, чем полагал Робур. Необходимо было выпрямить погнувшиеся лопасти и привести в порядок зубчатую передачу, сообщавшую им вращательное движение.
Экипаж под руководством самого Робура и Тома Тэрнера занялся сначала передним винтом. Следовало прежде всего исправить этот винт – на тот случай, если бы «Альбатросу» пришлось продолжать путь до завершения ремонтных работ. Лететь можно было смело и с одним передним винтом.
Между тем дядюшка Прудент и его коллега, которые перед тем прогуливались по палубе, устроились на корме.
Что касается Фриколлина, то он почти совсем успокоился. Судите сами, какая перемена! Находиться всего лишь в ста пятидесяти футах от земли!
Работы продолжались безостановочно до той минуты, когда солнце взошло над горизонтом, что позволило сначала определить часовой угол, а затем, когда дневное светило достигло своего зенита, вычислить истинный полдень места.
В результате обсервации, произведенной с величайшей точностью, были получены следующие данные: долгота – 176o17' к востоку от Парижского меридиана, широта – 43o37' к югу от экватора.
В этом месте на карте нанесены остров Чатам и островок Вифф, входящие в группу, известную под названием островов Броутона. Группа эта расположена в пятнадцати градусах к востоку от Тауай-Поману, самого южного острова Новой Зеландии, находящегося в южной части Тихого океана.
– Мы приблизительно там, где я и предполагал, – заметил Робур Тому Тэрнеру.
– Стало быть, мы сейчас…
– В сорока шести градусах к югу от острова Икс, другими словами, на расстоянии двух тысяч восьмисот миль от него.
– Еще одна причина, чтобы быстрее починить гребные винты, – отвечал боцман. – По пути мы можем столкнуться со встречными ветрами, и так как наши запасы уже на исходе, нам надо как можно скорее добраться до острова Икс.
– Верно, Том, и я рассчитываю снова пуститься в путь этой же ночью; в крайнем случае мы полетим с одним передним винтом, а другой исправим в дороге.
– Мистер Робур, – осведомился Том Тэрнер, – а как же оба джентльмена и их слуга?..
– Том Тэрнер, – отвечал инженер, – разве плохо для них, если они станут колонистами острова Икс?
Но что же это был за таинственный остров? Затерянный в бесконечных просторах Тихого океана, где-то между экватором и тропиком Рака, остров Икс вполне оправдывал данное ему Робуром алгебраическое обозначение. Он возвышался над волнами обширного Маркизского моря вдали от всех океанских пароходных линий. Именно здесь и основал Робур свою маленькую колонию, именно сюда прилетал отдыхать «Альбатрос», когда уставал от полетов, именно тут он пополнял запасы всего, в чем нуждался для своих постоянных путешествий. Затратив большие средства, Робур соорудил на острове Икс специальную верфь, где и построил свой воздушный корабль. Здесь он всегда мог его починить и даже переделать. На складах острова хранились материалы, боевые припасы и провизия, которые обеспечивали существование пятидесяти человек, составлявших все его население.
Когда несколько дней назад «Альбатрос» огибал мыс Горн, Робур намеревался вернуться на остров Икс, пролетев наискось над Тихим океаном. Но сначала его вовлек в свой круговорот циклон, а затем ураган помчал его над Антарктидой. Но в конце концов воздушный корабль нашел свое прежнее направление, и если бы не поломка гребных винтов, то непредвиденная задержка не имела бы для него серьезного значения.
Итак, воздушный корабль должен был вскоре возвратиться на остров Икс. Но, как сказал боцман Том Тэрнер, ему предстоял еще немалый путь. В дороге могли встретиться неблагоприятные ветры, и «Альбатросу» потребовалась бы вся мощь его машин, чтобы прибыть к месту назначения в намеченный срок. При удовлетворительной погоде и средней скорости этот перелет должен был занять всего три-четыре дня.
Вот почему Робур и принял решение сделать остановку у острова Чатам. Здесь он мог в наиболее благоприятных условиях починить по крайней мере передний гребной винт. Бросив якорь, он больше не опасался встречного ветра, который грозил бы отнести воздушный корабль к югу, в то время как ему надо было лететь на север. К наступлению ночи ремонт винта должен быть закончен, и тогда, искусно маневрируя, можно будет освободить из грунта якорь. Но, если он уж слишком крепко застрял между скалами, придется обрубить канат и затем продолжать путь к экватору.
Читатель согласится, что это был самый простой и самый правильный образ действий, и инженер вовремя взялся за дело.
Команда «Альбатроса», понимая, что нельзя терять ни минуты, горячо принялась за работу. В то время как люди трудились на носу воздушного корабля, дядюшка Прудент и Фил Эванс вели между собой разговор, который имел исключительно важные последствия.
– Фил Эванс, – проговорил дядюшка Прудент, – готовы ли вы по-прежнему, как и я, принести в жертву свою жизнь?
– Да, готов!
– Я снова спрашиваю вас: согласны ли вы, что нам нечего ждать добра от этого Робура?
– Согласен.
– Так вот, Фил Эванс, я окончательно принял решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29