Пять биллионов убогих рабов,
два миллиона пресыщенных друидов, одно Дерево. - Он пытливо посмотрел на
нее. - У вас на Кайрил есть кто-нибудь, кто считает, что с вашей системой
не все в порядке?
Она бросила на него негодующий взгляд:
- Вы абсолютный материалист! На Кайрил материализм преследуется
вплоть до смертной казни.
- Материализм означает распределение прибылей, - улыбнулся Джо. - А
может быть - подстрекательство к восстанию...
- Жизнь - это преддверие к вечной славе. Жизнь - попытка найти себе
место на Дереве. Трудолюбивые рабочие живут выше других, в Синтии. Лентяи,
словно черви, должны ютиться во мгле корней.
- Если материализм - грех, в чем вы не сомневаетесь, то почему тогда
друиды жрут, словно боровы? Чем можно объяснить жизнь в такой вызывающей
роскоши? Не кажется ли вам странным, что те, кто проповедует материализм,
являются противниками всего этого?
- Кто вы такой, чтобы критиковать? - закричала она в гневе. - Вы
такой же варвар, как дикари Балленкарча! Будь мы на Кайрил, там уже давно
бы пресекли этот дикий бред!
- Чтобы он не повредил местному божеству, не так ли? - презрительно
спросил Джо.
Оскорбленная, она не ответила и пошла вперед.
Улыбнувшись про себя, Джо последовал за ней...
В корабле открылся люк.
Ильфейн остановилась на пороге:
- Сын Дерева потерян. Видимо, уничтожен. - Она исподлобья посмотрела
на Джо. - Теперь у меня нет причин лететь на Балленкарч. Я должна
вернуться домой и сообщить в Коллегию товэрчей.
Джо уныло почесал подбородок. До сих пор он надеялся, что этот аспект
проблемы ее не затронет. Наобум, не думая, что она все еще сердится на
него, он предложил:
- Но ведь вы покинули с Манаоло Кайрил, чтобы бежать от жизни во
Дворце. Товэрчи с помощью своих шпионов проверят каждую деталь смерти
Манаоло...
Она испытующе, с незнакомым ему выражением, смотрела на него:
- Вы хотите, чтобы я летела с вами?
- Да.
- Зачем?
- Я боюсь, - сказал Джо с внезапным комком в горле, - что вы слишком
сильно на меня повлияли. И особенно меня беспокоит ваша деформированная
философия.
- Хороший ответ, - важно заявила Ильфейн. - Ладно, я лечу. Возможно,
мне удастся склонить балленкарчцев боготворить Дерево Жизни...
Джо задержал дыхание, чтобы не рассмеяться и не рассердить ее еще
раз.
Она обиженно посмотрела на него:
- Я вижу, что вы находите меня смешной?..

10
За столом контролера стоял Хабльят:
- Ага, возвращаетесь? А убийцы Манаоло сбежали с Сыном Дерева?
Ильфейн застыла на месте:
- Откуда вы знаете?
- Дорогая жрица, маленькие камешки, брошенные в воду, посылают
большие круги к дальним берегам. Мне думается, я нахожусь гораздо ближе к
подлинной сути происходящего, чем вы.
- Что вы имеете в виду?
Люк лязгнул, стюард вежливо произнес:
- Мы отлетаем через десять минут. Госпожа жрица, милорды, могу я
попросить вас на время ускорения разойтись по каютам?

11
Джо очнулся от транса. Вспомнив последнее пробуждение, он быстро
высунулся из гамака, осматривая каюту. Но он был один, а дверь оказалась
плотно закрыта - такой он оставил ее перед сном, а после чего проглотил
таблетку и стал смотреть на гипнотизирующие символы на экране.
Он выпрыгнул из гамака, принял ванну, побрился и одел новый голубой
костюм, купленный на Джинкли. Потом вышел в коридор на балкон. В салоне
было темно. Очевидно, он проснулся слишком рано.
Джо остановился перед тринадцатой каютой и представил, как там, за
дверью, лежит теплая и безвольная Ильфейн. Ее темные волосы распустились
по подушке, а на лице даже во сне остался отпечаток сомнения и гордой
неуступчивости...
Он приложил ладонь к двери - так и подмывало открыть ее. Лишь усилием
воли он заставил себя убрать ладонь, повернулся и пошел вдоль балкона. И
вдруг замер. На широкой скамье, в наблюдательной нише, кто-то сидел. Джо
подошел ближе, всматриваясь в темноту. Хабльят...
Джо спустился по ступенькам.
Хабльят сделал приветственный жест:
- Садитесь, мой друг, и примите участие в моем предобеденном
созерцании.
Джо сел в кресло.
- Вы рано проснулись, Хабльят...
- Напротив - никак не могу задремать. Я просидел шесть часов на этой
скамье, и вы - первый, кого я вижу.
- А кого вы ждали?
Хабльят придал желтому лицу мудрое выражение.
- Я не ожидал кого-нибудь конкретно. Но несколько удачных вопросов и
интервью на Джинкли дали мне понять, что люди не всегда таковы, какими
выглядят. Я был удивлен, когда смог рассмотреть деятельность некоторых лиц
в новом свете.
Джо со вздохом сказал:
- В конце концов, это не мое дело.
Хабльят погрозил ему толстым пальцем:
- Нет-нет, мой друг! Вы скромничаете. Вы притворяетесь. Не
сомневаюсь, что к судьбе прелестной Ильфейн вы уже не можете оставаться
равнодушным.
- Оставим это. Мне все равно, переправят друиды на Балленкарч свою
растительность или нет. Но я не понимаю, почему в их усилиях вы принимаете
столь живое участие. - Джо пытливо посмотрел на Хабльята. - Будь я
друидом, я бы как следует задумался над этим.
- О, мой дорогой друг, - проблеял Хабльят, - вы мне делаете
комплимент! Но я тружусь во мраке. Я иду ощупью. Есть тонкости, которых я
еще не уловил. Вы удивитесь, если узнаете о втором лице кое-кого из наших
дорогих спутников.
- Думаю, здесь найдется немало любопытного.
- Возьмите, к примеру, лысую старуху в черном. Ту, что сидит и глядит
в пустоту, словно уже давно околела. Что вы о ней думаете?
- Старая ящерица, отталкивающая, но безвредная.
- Ей четыреста двенадцать лет. Ее муж, по моим сведениям, создал
эликсир жизни, когда ей было четырнадцать. Она убила его и лишь двадцать
лет назад утратила свежесть юности. А до той поры любовники ее исчислялись
тысячами, и были они всех видов, размеров, полов, рас, цветов и кровей.
Последние сто лет ее диета состояла исключительно из человеческой крови.
Джо откинулся в кресле, потер застывшее лицо...
- Продолжайте.
- Я узнал, что ранг и авторитет одного из моих соотечественников
значительно выше, чем я полагал, так что я должен быть осторожнее. Я
узнал, что у Принца Балленкарчского на борту есть свой агент.
- Продолжайте.
- И еще я узнал, - я, кажется, о такой возможности упоминал перед
вылетом с Джинкли - что потеря цветочного горшка не самая тяжелая драма
для друидов.
- Это как же?
Хабльят задумчиво глядел на балкон.
- Вам когда-нибудь приходило в голову, - медленно произнес он, - что
друиды поступили несколько странно, назначив Манаоло миссионером такой
степени важности?
- Я полагал, что здесь сыграл роль его ранг. По словам Ильфейн, он
очень высок. Экклезиарх, на ступень ниже сеэрча.
- Но друиды не столь глупы и упрямы, - спокойно продолжал Хабльят. -
Вот уже почти тысячелетие они ухитряются править пятью биллионами мужчин и
женщин, не имея за спиной ничего, кроме огромного дерева. Они не кретины.
Без сомнения, Коллегия товэрчей не питала иллюзий насчет Манаоло. Им
отлично известно, что это чванливый эгоцентрист. Они решили, что из него
получится отличная лошадка для прикрытия. Я же, недооценив их, подумал,
что Манаоло сам нуждается в ширме. Для этого я выбрал вас. Но друиды
предвидели трудности, которые могла встретить миссия, и предприняли
некоторые шаги. Манаоло отправился с фальшивым саженцем, создав вокруг
него атмосферу тайны. Настоящий Сын Дерева переправляется другим способом.
- И что это за способ?
Хабльят пожал плечами:
- Могу только догадываться. Возможно, жрица искусно прячет его у
себя. Возможно, побег спрятан в багажном отделении - но в этом я
сомневаюсь, ведь они знают о квалификации наших шпионов. Я думаю, саженец
находится под охраной какого-нибудь представителя Кайрил... Возможно, на
этом корабле. Возможно - на другом.
- А дальше?
- А дальше - я сижу здесь и смотрю, не придет ли кто-нибудь усугубить
мои подозрения. А дальше - вы пришли первым.
- И какие же выводы вы сделали?
- Никаких. Пока никаких.
Появилась беловолосая стюардесса. Ее руки и ноги, обтянутые костюмом,
казались очень тонкими и изящными. Неужели это костюм? Джо впервые
разглядел его поближе...
- Джентльмены будут завтракать?
Хабльят кивнул:
- Я буду.
- Мне принесите каких-нибудь фруктов, - попросил Джо. Тут же он
вспомнил открытие, сделанное на Джинкли. - Я не смею мечтать, что у вас
есть кофе, но...
- Думаю, для вас найдется, лорд Смит, - ответила стюардесса и
удалилась.
Джо повернулся к Хабльяту:
- На них почти нет одежды! Это же краска!
Хабльят, казалось, был удивлен:
- Разумеется. А разве вы не знали, что на биллендцах всегда больше
краски, чем одежды?
- Нет. Я всегда принимал как само собой разумеющееся, что это одежда.
- Это серьезная ошибка, - наставительно сказал Хабльят. - На чужой
планете, имея дело с существом, личностью или явлением, никогда ничего не
принимайте как само собой разумеющееся. Когда я был молод, я посетил мир
Ксэнчей на Киме и там совершил оплошность, обольстив местную девушку.
Восхитительное создание с виноградной веточкой в волосах... Помнится, она
уступила с готовностью, но без особого энтузиазма. И вот когда я был почти
без сил, она решила прирезать меня длинным ножом. Я запротестовал, и дама
была ошарашена. Впоследствии я выяснил, что у ксэнчей лишь замысливший
самоубийство имеет право обладать девушкой, минуя брачные узы, и что там
нет никого, кто колебался бы в выборе: убить себя самому или уйти в мир
снов, умерев в экстазе.
- А мораль?
- Она ясна. Вещи не всегда таковы, какими выглядят.
Развалившись в кресле, Джо размышлял; Хабльят насвистывал фугу из
четырех нот, аккомпанируя себе на шести пластинах, висевших у него на шее
как ожерелье: при касании каждая из них вибрировала в определенном тоне.
"Очевидно, он что-то знает, - думал Джо. - Или подозревает. Или ему
кажется, что он знает то, в чем я замешан. Хабльят как-то сказал, что у
меня ограниченный интеллект. Возможно, он прав. Он сделал уже достаточно
намеков. Ильфейн? Нет, он говорил о Сыне Дерева. Какая грандиозная
суматоха вокруг растения! Хабльят уверен, что Сын на борту, - это ясно.
Ладно, у меня его нет. У него его тоже нет, иначе бы он не говорил так
много. Ильфейн под вопросом. Силлиты? Жуткая старуха? Менги?
Друиды-миссионеры?.."
Хабльят посмотрел на него в упор. Когда Джо вздрогнул, он улыбнулся:
- Теперь вы поняли?
- Кое-что - да, - сказал Джо.

12
Все пассажиры собрались в салоне, но атмосфера была уже другая. В
любом путешествии невозможно обойтись без трений, но здесь личные приязни
и неприязни, незаметные прежде на фоне Манаоло, вдруг разом вышли на
передний план.
Ирру Каметви, два менга в штатском (как узнал Джо от Хабльята, это
были поверенные политического комитета Красной Ветви) и юная вдова - все
они уже целый час сидели за столом с разноцветными дощечками, старательно
избегая глядеть на Хабльята. Два миссионера сгорбились над алтарем в
темном углу салона, бормоча непостижимые заклинания. Силлит бродил по
салону. Женщина в черном сидела неподвижно, как мертвец, лишь взгляд ее
изредка передвигался на одну восьмую дюйма. Кроме того, примерно раз в
течение часа она поднимала прозрачную руку и подносила ее к гладкой до
стеклянного блеска голове.
Джо казалось, что он сопротивляется психическим потокам, словно океан
- налетающим с разных сторон ветрам. Но главное - это не забыть, что его
ждет миссия на Балленкарче.
"Странно, - думал Джо, - всего дни или часы остаются до прилета на
Балленкарч, а поручение, которое я должен выполнить, словно потеряло
внутреннее содержание. Большую часть эмоций, воли, чувств я вложил в
Ильфейн. Вложил? Скорее, это было выжато, вырвано из меня..."
Джо думал о Кайрил, о Дереве, о Дворцах Божественного, сгрудившихся у
подножия ствола планетных масштабов, о сутулых пилигримах с пустыми
глазами, о том, как они заходят в дупло, бросив взгляд назад, на плоский
серый ландшафт.
Он думал о воззрениях друидов, основанных на смерти. Хотя смерть -
это не та штука, которой надо бояться на Кайрил. Смерть так же привычна,
как, скажем, еда.
Насилие как обычный способ существования, насилие как выход из любого
положения. Умеренность - слово, не имевшее значения для мужчин и женщин,
не привыкших ограничивать прихоти, будь то излишество или бедность. Он
вспомнил все, что знал о Менгере: маленький мир озер и островов с
изрезанными берегами, мир людей, склонных к путаным интригам, к
архитектурным причудам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15