Один из вариантов: уничтожить станцию и нас, свидетельство которых может иметь для него нежелательные последствия. Но я лично в это не верю. Так поступил бы ум низкий, трусливый, несовершенный. Опаснее другое: он может уничтожить себя и свое детище.
– Вместе с нами?
– Возможно, если ему не помешают.
– Кто?
– Хотя бы мы.
Капитан крякнул: он привык понимать с полуслова.
– Тогда поторопимся.
Станция уже показалась на горизонте. Еще несколько минут, и на фоне ее выросли бежавшие навстречу вездеходу фигурки. Капитан остановил машину:
– Что случилось?
– Лиловое солнце погасло, – сказал Малыш.
5. Конец учителя. Мозговой штурм
Лилового солнца действительно не было. По дуге от горизонта к зениту, отклоняясь в сторону от палящего солнца пустыни, неярко светили голубое, синее и зеленое, как уличные карнавальные фонари, зажженные при дневном свете.
– Конец Нирваны, – сказал Библ.
– Может быть, только отраженное солнце погасло, – предположил Капитан.
– Не знаю, какова их роль в сопредельных пространствах.
Библ поглядел на часы-браслет.
– Прошло тридцать восемь минут с момента нашего выхода. Бесследно уничтожить за это время целый мир – задача, едва ли посильная даже для их техники. Но разве велика масса этого мира? Энергетические поля, гравитационные уровни и бытовые вещи, переданные из Голубого города какими-нибудь структурными передатчиками. Только люди. Такие же структурные распылители уничтожат их в доли секунды.
– Почему уничтожат? Зз-ачем уничтожат? – заикаясь, спросил Алик. Ни он, ни Малыш ни о чем не догадывались.
Библ кратко изложил свою гипотезу:
– Аору тоже уничтожить недолго. Зеленое солнце погаснет позже – слишком велика масса живой материи. Голубой город они оставят напоследок – там механизм ликвидации. Сначала люди, потом машины. Параллельно уровни, эскалаторы и регенерационные камеры. В заключение самоустраняется Координатор. Что-нибудь вроде лучевого хвоста скорпиона.
– А наша станция? – спросил Малыш.
– Сейчас узнаем. Во всяком случае, попытаемся. Поехали.
– Куда?
– К Учителю. Пока зеленое солнце еще не погасло.
Связку они нашли на том же месте. Зеленое пятно тумана с рваными расплывающимися краями. Такое же, как и полчаса назад. Прошли, из предосторожности включив отражатель, но стрелка индикатора, указывающая на сопротивление поля, не сдвинулась с места: энергетические преграды уже не действовали.
Ехали молча, напряженно, сосредоточенно. Только Алик горячился:
– Не понимаю, зачем ему это нужно. Нервный шок или душевная слабость.
– У него нет души, – сказал Малыш.
– Ну, воля. Воля к сопротивлению, воля к борьбе. Логичнее было бы уничтожить нас.
– Логичнее для ума человеческого, – заметил Библ. – Но это не ум. Это мешок с информацией. Новая информация, внесенная нашим вмешательством, логически обесценивала старую, снимая уверенность в идеальности модели. Но если не идеал, значит, ошибка. Исправить ошибку нельзя – исправления не предусмотрены программой. Но вероятность ошибки допускалась, и самоликвидация, возможно, была запрограммирована. Требовался сигнал. Мы его дали.
Капитан остановил вездеход. Все дальнейшее в точности повторилось, только в белую туманность зала вошли не двое, а четверо. Внутри все выглядело по-прежнему. В центре все так же висела прозрачная емкость аквариума и серый комок, похожий на гигантскую студенистую медузу, просматривался, пожалуй, еще более резко. Но Капитан сразу подметил разницу. Емкость казалась еще прозрачнее, а серый комок опустился ниже, словно на дно, если только ее нижний прозрачный уровень можно было назвать дном. Он уже не двигался и не пульсировал.
– Жидкость выпущена, – сказал Капитан, подойдя ближе.
Малыш и Алик, впервые попавшие в эту белую кипень, оглядывались, ничего не понимая.
– Это он? – спросил Алик, указывая на студенистую массу. – Учитель?
– То, что было Учителем, – сказал Библ. – Питательной среды больше нет. Сейчас они уничтожат всю массу еще сохранившейся здесь живой и мертвой материи.
– Кто они?
– Машины. Те, которые дождались своего часа. Надо уходить, пока действует телепортация.
Телепортация работала. Вездеход ждал со включенным двигателем. Связку нашли тотчас же. Черное зеркало пустыни открывало путь к Голубому городу. Во всяком случае, все знали, где его надо искать.
– Синее тоже гаснет, – сказал Малыш, взглянув на небо.
Синее солнце действительно уже поблекло. Тусклый ультрамариновый круг, медленно растворявшийся в голубом небе. Ниже его по пересекавшей зенит дуге оставались непогасшими только два ложных солнца – зеленое и голубое. «Еще полчаса», – отметил про себя Библ, взглянув на запястье: программа ликвидации гедонийской модели совершенного мира действовала с беспощадной решительностью. На зеленое пространство уйдет не меньше часа, а может быть, и больше – слишком велик объем живой массы. Знают ли в городе и что смогут предпринять, если знают? Необходимо сейчас же, не теряя ни минуты, связаться с Фью или Другом. Но как связаться, если встреча не предусмотрена? А что, если попробовать эмоциональное эхо?
– Давайте все сейчас вызовем Фью или Друга. Лучше Фью. Он знает больше. Вызываем все сразу – может быть, шлемы сработают. Начинаем.
Мысленный вызов Фью сыграл немедленно. Птичий голосок его пропищал в шлемах:
– Готов к ответу.
– Учителя уже нет, – сказал вслух Капитан. – Вероятно, по его приказу Координатор выпустил питательную жидкость из баллона. Мозг погиб.
– Мы предвидели эту возможность, – тотчас же прозвучал ответ Фью. – Мы слышали ваш разговор с Учителем. Много нового, много думать.
– Думать следует об одном: как спасти Голубой город. Сейчас Координатор уничтожает планету. Нирвана сожжена, распылена или стерта. Лиловое солнце погасло. Сейчас гаснет синее. Очередь за зеленым. Если есть возможность остановить Координатор, не медлите. У вас чуть больше часа по земному времени.
– Я могу в две минуты сжечь Координатор. Излучатель со мной в машине, – вмешался Малыш.
– Бессмыслица, – оборвал Капитан. – Координатор не должен быть уничтожен. Он еще понадобится людям.
– Мы это знаем, – снова ответил Фью. – А сейчас ждем вас в «цирке». Поспешите. У входа в город вас встретит Друг.
Пяти минут не понадобилось вездеходу, чтобы достичь Голубого города, выросшего, как и прежде, совсем близко от станции. Он возникал постепенно, проявляясь, как фотоснимок, в голубой дымке над черной пустыней сначала тусклым видением с неясными контурами, потом контрастной живой картинкой, отчетливой и стереоскопичной. А с быстротой приближения весь этот геометрический сумбур плоскостей и уступов, смещавшихся уровней и спектральных дорожек-"улиц" вдруг сузился до размера крошечного пятна – человечка в лазурной курточке, ожидавшего их у знакомой границы.
Он не двинулся с места, пока они оставили вездеход и подошли вплотную. Обычно живое, приветливое лицо его казалось неподвижным, будто кукольным, и только по этой неестественной неподвижности можно было догадаться о чувствах, обуревавших этого человека. Он не сказал ни слова, только показал рукой на проползшую мимо дорожку и двинулся по ней, не оборачиваясь. Все четверо последовали за ним, ничего не спрашивая, только крепко прижались друг к другу, понимая, что за неторопливым движением дрожащего под ногами эскалатора следует ожидать его обычный винтообразный рывок. Последнее, что увидел оглянувшийся назад Алик, был зеленый диск солнца, уже начавший тускнеть по краям.
Сошли у переплетения «улиц»-дорожек перед знакомым входом в цирк, где уже тихо пересвистывались десятки, а может быть, и сотни почти неотличимых друг от друга человечков в курточках. Люди в таких же куртках выделялись среди них только габаритами, особенно разительными, когда на центральной площадке появились встречающие Фью и Си с Осом, одинаковые как близнецы. «Почему четверо? – подумал Алик. – Вероятно, потому, что сопровождали землян в их первой прогулке по городу. А может быть, потому, что только они обучились нашему языку. Проводники, гиды, переводчики, Аллах знает…» Задумываться Алик не стал, его поразила совсем другая атмосфера зала, как будто вытянули ее в одну-единственную, напряженную до предела струну. Потяни еще – оборвется. Никто не улыбался, не приветствовал – лица, как у сопровождавшего их безмолвного Друга, такие же кукольные, словно из пластилина.
– Времени мало, – сказал Капитан. – Каждая доля секунды на счету. Объяснения нужны?
– Нет, – качнул головой Фью.
– Что вам известно?
– Изолированные пространства механически перестраиваются. Материя распадается. Механизм уничтожения автоматический.
– Можете его обнаружить?
– Нет.
– Дистанционно воздействовать?
– Нет. Механизм регулируется Координатором.
– Мы можем связаться с Координатором?
– По этому поводу?
– Да. Получить информацию о местонахождений интересующего нас механизма, о его масштабах и действии.
– Если эти вопросы не предусмотрены программой, ответа не будет.
– Жаль, – сказал Малыш. – Я на всякий случай все-таки захватил с собой излучатель.
Тихое посвистывание из амфитеатра отвлекло Фью. Он выслушал и сказал:
– Регенерационные залы пусты. Ни одного гедонийца ни в состоянии клинической смерти, ни в первой стадии оживления. Конвейер остановлен. Реаниматоры отключены.
– Что значит «отключены»? – спросил Капитан. – Речь, я понимаю, идет о людях.
– Сняты с постов, переведены в свои ячейки. Так вы называете их жилища.
Новый посвист из амфитеатра, и очередное лаконичное сообщение Фью:
– Отключено все управление природой и климатом в изолированных пространствах – и лабораторные циклы, и перестройка пейзажа. Частично мы уже помешали этому, оставив наших людей на местах. Но механизм разрушения автоматический – не останется ни гедонийцев, ни окружающей их природы.
– А затем очередь Голубого города?
– Вероятно.
– Если уничтожить Координатор, сможете ли вы освоить хотя бы основы управления городом? Скажем, транспорт, питание, связь. – Капитан уже не скрывал тревоги.
– Я не знаю, можно ли уничтожить Координатор, – задумался Фью, от чего речь его сразу утратила быстроту и уверенность. – Но вопрос должен быть поставлен иначе. Если уничтожить Координатор, остановится ли процесс уничтожения всего живого и мертвого на планете? Ответ: не знаю.
– Значит, единственный путь к спасению – это воздействовать на Координатор, ввести новые элементы в программу?
– Да. Но мы не знаем как.
Любому замечательному открытию всегда предшествует неожиданная, озаряющая мысль. Именно такая мысль и возникла у Библа в этот страшный миг обреченности.
– Есть предположение, – сказал он просто. – Что такое Координатор? Машина, действующая по заранее заданной программе. Кем? Учителем и его группой. Перестраивалась ли в дальнейшем эта программа, дополнялась ли? Думаю, да. Известно о постоянном обмене информацией между Координатором и супермозгом, вобравшим в себя всю нейронную сеть создателей этой цивилизации. Много ли их было? Вероятно, меньше, чем здесь присутствующих. Это наводит на мысль: что, если каждый из нас сейчас в одну и ту же единицу времени пошлет Координатору один и тот же мысленный приказ? Возникнет информационный поток почти той же или даже большей энергетической силы, который, возможно, и заменит мысленную волну супермозга. Мы уже применили нечто подобное, вызывая вас. Своего рода эмоциональное эхо. Пусть им будет приказ Координатору: остановить разрушение! Переводите.
Фью просвистел несколько встревоженных трелей. Все смолкло.
– Настроиться, – сказал Библ.
Фью перевел.
– Приготовились.
Фью перевел.
– Начали!
Ни одного звука в ответ. Только головы всех синхронно, как в строю, повернулись в одном направлении. Никто никого не переспрашивал, никто никому не заглядывал в глаза. «Остановить разрушение!» – беззвучно приказал единый мысленный поток.
Несколько секунд, а может быть, и минут стояла почти космическая тишина. Только далекое, едва слышное жужжание «улиц»-дорожек возвращало к действительности.
И вдруг словно лопнула перенатянутая струна, хотя и струны не было, и звука не было, но спроси Капитана в эту минуту: лопнула ли струна, он не удивится и не спросит в ответ, какая струна, а скажет: да, лопнула, все слышали, правда? И Библ, и Малыш, и Алик не усомнятся – все слышали, и тут же заявят, что напитавшее, казалось, самый воздух нечеловеческое напряжение снято, все кругом расслабилось, и Фью, сняв шлем, совсем по-человечески вытер ладонью взмокший от пота лоб.
– Сигнал принят, – сказал он. – Разрушение приостановлено. Координатор подчинился, не отреагировав на подмену.
– Но ведь он знал о гибели Мозга, – встрепенулся Алик, – ведь по его сигналу сработало автоматическое устройство, выпустившее питательную жидкость из аквариума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Вместе с нами?
– Возможно, если ему не помешают.
– Кто?
– Хотя бы мы.
Капитан крякнул: он привык понимать с полуслова.
– Тогда поторопимся.
Станция уже показалась на горизонте. Еще несколько минут, и на фоне ее выросли бежавшие навстречу вездеходу фигурки. Капитан остановил машину:
– Что случилось?
– Лиловое солнце погасло, – сказал Малыш.
5. Конец учителя. Мозговой штурм
Лилового солнца действительно не было. По дуге от горизонта к зениту, отклоняясь в сторону от палящего солнца пустыни, неярко светили голубое, синее и зеленое, как уличные карнавальные фонари, зажженные при дневном свете.
– Конец Нирваны, – сказал Библ.
– Может быть, только отраженное солнце погасло, – предположил Капитан.
– Не знаю, какова их роль в сопредельных пространствах.
Библ поглядел на часы-браслет.
– Прошло тридцать восемь минут с момента нашего выхода. Бесследно уничтожить за это время целый мир – задача, едва ли посильная даже для их техники. Но разве велика масса этого мира? Энергетические поля, гравитационные уровни и бытовые вещи, переданные из Голубого города какими-нибудь структурными передатчиками. Только люди. Такие же структурные распылители уничтожат их в доли секунды.
– Почему уничтожат? Зз-ачем уничтожат? – заикаясь, спросил Алик. Ни он, ни Малыш ни о чем не догадывались.
Библ кратко изложил свою гипотезу:
– Аору тоже уничтожить недолго. Зеленое солнце погаснет позже – слишком велика масса живой материи. Голубой город они оставят напоследок – там механизм ликвидации. Сначала люди, потом машины. Параллельно уровни, эскалаторы и регенерационные камеры. В заключение самоустраняется Координатор. Что-нибудь вроде лучевого хвоста скорпиона.
– А наша станция? – спросил Малыш.
– Сейчас узнаем. Во всяком случае, попытаемся. Поехали.
– Куда?
– К Учителю. Пока зеленое солнце еще не погасло.
Связку они нашли на том же месте. Зеленое пятно тумана с рваными расплывающимися краями. Такое же, как и полчаса назад. Прошли, из предосторожности включив отражатель, но стрелка индикатора, указывающая на сопротивление поля, не сдвинулась с места: энергетические преграды уже не действовали.
Ехали молча, напряженно, сосредоточенно. Только Алик горячился:
– Не понимаю, зачем ему это нужно. Нервный шок или душевная слабость.
– У него нет души, – сказал Малыш.
– Ну, воля. Воля к сопротивлению, воля к борьбе. Логичнее было бы уничтожить нас.
– Логичнее для ума человеческого, – заметил Библ. – Но это не ум. Это мешок с информацией. Новая информация, внесенная нашим вмешательством, логически обесценивала старую, снимая уверенность в идеальности модели. Но если не идеал, значит, ошибка. Исправить ошибку нельзя – исправления не предусмотрены программой. Но вероятность ошибки допускалась, и самоликвидация, возможно, была запрограммирована. Требовался сигнал. Мы его дали.
Капитан остановил вездеход. Все дальнейшее в точности повторилось, только в белую туманность зала вошли не двое, а четверо. Внутри все выглядело по-прежнему. В центре все так же висела прозрачная емкость аквариума и серый комок, похожий на гигантскую студенистую медузу, просматривался, пожалуй, еще более резко. Но Капитан сразу подметил разницу. Емкость казалась еще прозрачнее, а серый комок опустился ниже, словно на дно, если только ее нижний прозрачный уровень можно было назвать дном. Он уже не двигался и не пульсировал.
– Жидкость выпущена, – сказал Капитан, подойдя ближе.
Малыш и Алик, впервые попавшие в эту белую кипень, оглядывались, ничего не понимая.
– Это он? – спросил Алик, указывая на студенистую массу. – Учитель?
– То, что было Учителем, – сказал Библ. – Питательной среды больше нет. Сейчас они уничтожат всю массу еще сохранившейся здесь живой и мертвой материи.
– Кто они?
– Машины. Те, которые дождались своего часа. Надо уходить, пока действует телепортация.
Телепортация работала. Вездеход ждал со включенным двигателем. Связку нашли тотчас же. Черное зеркало пустыни открывало путь к Голубому городу. Во всяком случае, все знали, где его надо искать.
– Синее тоже гаснет, – сказал Малыш, взглянув на небо.
Синее солнце действительно уже поблекло. Тусклый ультрамариновый круг, медленно растворявшийся в голубом небе. Ниже его по пересекавшей зенит дуге оставались непогасшими только два ложных солнца – зеленое и голубое. «Еще полчаса», – отметил про себя Библ, взглянув на запястье: программа ликвидации гедонийской модели совершенного мира действовала с беспощадной решительностью. На зеленое пространство уйдет не меньше часа, а может быть, и больше – слишком велик объем живой массы. Знают ли в городе и что смогут предпринять, если знают? Необходимо сейчас же, не теряя ни минуты, связаться с Фью или Другом. Но как связаться, если встреча не предусмотрена? А что, если попробовать эмоциональное эхо?
– Давайте все сейчас вызовем Фью или Друга. Лучше Фью. Он знает больше. Вызываем все сразу – может быть, шлемы сработают. Начинаем.
Мысленный вызов Фью сыграл немедленно. Птичий голосок его пропищал в шлемах:
– Готов к ответу.
– Учителя уже нет, – сказал вслух Капитан. – Вероятно, по его приказу Координатор выпустил питательную жидкость из баллона. Мозг погиб.
– Мы предвидели эту возможность, – тотчас же прозвучал ответ Фью. – Мы слышали ваш разговор с Учителем. Много нового, много думать.
– Думать следует об одном: как спасти Голубой город. Сейчас Координатор уничтожает планету. Нирвана сожжена, распылена или стерта. Лиловое солнце погасло. Сейчас гаснет синее. Очередь за зеленым. Если есть возможность остановить Координатор, не медлите. У вас чуть больше часа по земному времени.
– Я могу в две минуты сжечь Координатор. Излучатель со мной в машине, – вмешался Малыш.
– Бессмыслица, – оборвал Капитан. – Координатор не должен быть уничтожен. Он еще понадобится людям.
– Мы это знаем, – снова ответил Фью. – А сейчас ждем вас в «цирке». Поспешите. У входа в город вас встретит Друг.
Пяти минут не понадобилось вездеходу, чтобы достичь Голубого города, выросшего, как и прежде, совсем близко от станции. Он возникал постепенно, проявляясь, как фотоснимок, в голубой дымке над черной пустыней сначала тусклым видением с неясными контурами, потом контрастной живой картинкой, отчетливой и стереоскопичной. А с быстротой приближения весь этот геометрический сумбур плоскостей и уступов, смещавшихся уровней и спектральных дорожек-"улиц" вдруг сузился до размера крошечного пятна – человечка в лазурной курточке, ожидавшего их у знакомой границы.
Он не двинулся с места, пока они оставили вездеход и подошли вплотную. Обычно живое, приветливое лицо его казалось неподвижным, будто кукольным, и только по этой неестественной неподвижности можно было догадаться о чувствах, обуревавших этого человека. Он не сказал ни слова, только показал рукой на проползшую мимо дорожку и двинулся по ней, не оборачиваясь. Все четверо последовали за ним, ничего не спрашивая, только крепко прижались друг к другу, понимая, что за неторопливым движением дрожащего под ногами эскалатора следует ожидать его обычный винтообразный рывок. Последнее, что увидел оглянувшийся назад Алик, был зеленый диск солнца, уже начавший тускнеть по краям.
Сошли у переплетения «улиц»-дорожек перед знакомым входом в цирк, где уже тихо пересвистывались десятки, а может быть, и сотни почти неотличимых друг от друга человечков в курточках. Люди в таких же куртках выделялись среди них только габаритами, особенно разительными, когда на центральной площадке появились встречающие Фью и Си с Осом, одинаковые как близнецы. «Почему четверо? – подумал Алик. – Вероятно, потому, что сопровождали землян в их первой прогулке по городу. А может быть, потому, что только они обучились нашему языку. Проводники, гиды, переводчики, Аллах знает…» Задумываться Алик не стал, его поразила совсем другая атмосфера зала, как будто вытянули ее в одну-единственную, напряженную до предела струну. Потяни еще – оборвется. Никто не улыбался, не приветствовал – лица, как у сопровождавшего их безмолвного Друга, такие же кукольные, словно из пластилина.
– Времени мало, – сказал Капитан. – Каждая доля секунды на счету. Объяснения нужны?
– Нет, – качнул головой Фью.
– Что вам известно?
– Изолированные пространства механически перестраиваются. Материя распадается. Механизм уничтожения автоматический.
– Можете его обнаружить?
– Нет.
– Дистанционно воздействовать?
– Нет. Механизм регулируется Координатором.
– Мы можем связаться с Координатором?
– По этому поводу?
– Да. Получить информацию о местонахождений интересующего нас механизма, о его масштабах и действии.
– Если эти вопросы не предусмотрены программой, ответа не будет.
– Жаль, – сказал Малыш. – Я на всякий случай все-таки захватил с собой излучатель.
Тихое посвистывание из амфитеатра отвлекло Фью. Он выслушал и сказал:
– Регенерационные залы пусты. Ни одного гедонийца ни в состоянии клинической смерти, ни в первой стадии оживления. Конвейер остановлен. Реаниматоры отключены.
– Что значит «отключены»? – спросил Капитан. – Речь, я понимаю, идет о людях.
– Сняты с постов, переведены в свои ячейки. Так вы называете их жилища.
Новый посвист из амфитеатра, и очередное лаконичное сообщение Фью:
– Отключено все управление природой и климатом в изолированных пространствах – и лабораторные циклы, и перестройка пейзажа. Частично мы уже помешали этому, оставив наших людей на местах. Но механизм разрушения автоматический – не останется ни гедонийцев, ни окружающей их природы.
– А затем очередь Голубого города?
– Вероятно.
– Если уничтожить Координатор, сможете ли вы освоить хотя бы основы управления городом? Скажем, транспорт, питание, связь. – Капитан уже не скрывал тревоги.
– Я не знаю, можно ли уничтожить Координатор, – задумался Фью, от чего речь его сразу утратила быстроту и уверенность. – Но вопрос должен быть поставлен иначе. Если уничтожить Координатор, остановится ли процесс уничтожения всего живого и мертвого на планете? Ответ: не знаю.
– Значит, единственный путь к спасению – это воздействовать на Координатор, ввести новые элементы в программу?
– Да. Но мы не знаем как.
Любому замечательному открытию всегда предшествует неожиданная, озаряющая мысль. Именно такая мысль и возникла у Библа в этот страшный миг обреченности.
– Есть предположение, – сказал он просто. – Что такое Координатор? Машина, действующая по заранее заданной программе. Кем? Учителем и его группой. Перестраивалась ли в дальнейшем эта программа, дополнялась ли? Думаю, да. Известно о постоянном обмене информацией между Координатором и супермозгом, вобравшим в себя всю нейронную сеть создателей этой цивилизации. Много ли их было? Вероятно, меньше, чем здесь присутствующих. Это наводит на мысль: что, если каждый из нас сейчас в одну и ту же единицу времени пошлет Координатору один и тот же мысленный приказ? Возникнет информационный поток почти той же или даже большей энергетической силы, который, возможно, и заменит мысленную волну супермозга. Мы уже применили нечто подобное, вызывая вас. Своего рода эмоциональное эхо. Пусть им будет приказ Координатору: остановить разрушение! Переводите.
Фью просвистел несколько встревоженных трелей. Все смолкло.
– Настроиться, – сказал Библ.
Фью перевел.
– Приготовились.
Фью перевел.
– Начали!
Ни одного звука в ответ. Только головы всех синхронно, как в строю, повернулись в одном направлении. Никто никого не переспрашивал, никто никому не заглядывал в глаза. «Остановить разрушение!» – беззвучно приказал единый мысленный поток.
Несколько секунд, а может быть, и минут стояла почти космическая тишина. Только далекое, едва слышное жужжание «улиц»-дорожек возвращало к действительности.
И вдруг словно лопнула перенатянутая струна, хотя и струны не было, и звука не было, но спроси Капитана в эту минуту: лопнула ли струна, он не удивится и не спросит в ответ, какая струна, а скажет: да, лопнула, все слышали, правда? И Библ, и Малыш, и Алик не усомнятся – все слышали, и тут же заявят, что напитавшее, казалось, самый воздух нечеловеческое напряжение снято, все кругом расслабилось, и Фью, сняв шлем, совсем по-человечески вытер ладонью взмокший от пота лоб.
– Сигнал принят, – сказал он. – Разрушение приостановлено. Координатор подчинился, не отреагировав на подмену.
– Но ведь он знал о гибели Мозга, – встрепенулся Алик, – ведь по его сигналу сработало автоматическое устройство, выпустившее питательную жидкость из аквариума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37