Хотя серый процессор у него определенно барахлил. - Она многозначительно
постучала пальцем себя по виску. - "Вирусы", "фантомы" и "демоны"
выскакивают каждый раз, когда люди из полиции пытаются подключиться к его
системам, матобеспечение потухает, битовые корзины переполняются...
Она говорила и говорила, но для меня все это звучало как суахили.
- Вы хотите сказать, что в его компьютерах прячутся демоны?
- Точно.
- Тогда им нужен будет изгоняющий злых духов.
Она ткнула большим пальцем себя в грудь, показав одновременно еще
полакра зубов, и сказала:
- Это я и есть. Однако мне надо идти. Заскакивайте повидаться в любое
время.

Второе интересное событие недели произошло днем позже: по почте
пришло уведомление из банка. На мой счет поступило три суммы. Первая -
обычный чек из Управления по делам инвалидов войны на 487 долларов. Вторая
сумма в 392 доллара 54 цента - проценты на деньги, оставленные мне
родителями пятнадцать лет назад.
Третий вклад был переведен двадцатого, в тот день, когда умер Клюг.
700 083 доллара 04 цента.
Через несколько дней ко мне заглянул Хал Ланьер.
- Ну и неделька! - произнес он, плюхнулся на диван и начал
рассказывать.
Оказывается, в нашем квартале зарегистрирована еще одна смерть.
Письма, переданные с неизвестного компьютера, вызвали множество
неприятностей, особенно после того, как полиция стала ходить по домам и
допрашивать всех подряд. Кое-кто, почувствовав, что круг сжимается,
покаялся в своих грехах. Женщина, развлекавшая коммивояжеров, пока ее муж
был на работе, призналась ему в неверности, и тот ее застрелил. Теперь он
сидел в тюрьме округа. Это, пожалуй, самое плохое из того, что произошло,
но случались происшествия и помельче, от драк, до выбитых стекол. По
словам Хала, налоговое управление собиралось устроить в нашем районе
специальную проверку.
Я подумал о семистах тысячах восьмидесяти трех долларах.
И четырех центах.
Промолчал, но почувствовал, как у меня холодеют ноги.
- Ты, наверное, хочешь знать, что там у нас с Бетти, - сказал наконец
он.
Я не хотел. Не хотел знать вообще ничего об этом, но попытался
изобразить на лице соответствующее выражение.
- Все кончено, - произнес он, удовлетворенно вздыхая. - Я имею в виду
между мной и Тони. Я все рассказал Бетти. Несколько дней было очень плохо,
но теперь, думаю, наш брак стал еще крепче. - Он замолчал на некоторое
время, наслаждаясь теплом происшедших перемен.
Еще он хотел рассказать мне о том, что они узнали о Клюге, и
пригласить меня к себе пообедать, но я вежливо отказался от обоих
предложений, сославшись на старые раны, которые меня совсем замучили. И я
уже почти выпроводил его, когда в дверь постучал Осборн. Я впустил его, и
Хал тоже остался.
Предложение выпить кофе было с благодарностью принято. Выглядел
Осборн как-то иначе, и сначала я не мог понять, в чем дело: то же самое
усталое выражение лица... Впрочем, нет. Раньше мне казалось, что это маска
или цинизм, присущий полицейским. Но в тот день в его лице читалась
подлинная усталость. Она перетекала с лица на плечи и руки, передавалась
походке и манере сидеть. Его окутывало тяжелое ощущение поражения.
- Меня по-прежнему подозревают? - спросил я.
- Хотите знать, надо ли приглашать адвоката? Не стоит беспокоиться. Я
тщательно проверил вас. Завещание Клюга едва ли будет принято всерьез, так
что ваши мотивы выглядят сомнительно. На мой взгляд, у любого из местных
торговцев кокаином было гораздо больше причин убрать Клюга, чем у вас. -
Он вздохнул. - Я просто хотел кое о чем спросить. Можете не отвечать, если
не хотите.
- Давайте попробуем.
- Вам не запомнились какие-либо необычные его посетители? Люди,
приходившие или уходившие ночью?
- Единственное, что я помню, это служебные машины. Почта, "Федерал
Экспресс", компании по доставке грузов... Наркотики могли прибывать со
всеми этими людьми.
- Мы тоже так думаем. Едва ли он работал по мелочам. Возможно, он
служил посредником. Получил, передал... - Осборн на какое-то время
задумался и отхлебнул кофе.
- Есть какие-нибудь успехи в расследовании? - спросил я.
- Хотите знать правду? Дело заходит в тупик. Никто в округе и понятия
не имел, что Клюг располагает всей этой информацией. Мы проверили
банковские счета и нигде не обнаружили доказательств шантажа. Нет, соседи
в картину не вписываются. Хотя, конечно, если бы Клюг остался в живых,
сейчас его с удовольствием прихлопнул бы почти любой из тех, кто живет по
соседству.
- Это точно, - сказал Хал.
Осборн ударил себя ладонью по ляжке.
- Если бы мерзавец остался в живых, я сам бы его убил, - сказал он. -
Но теперь я начинаю думать, что он никогда не был жив.
- Не понимаю.
- Если бы я своими глазами не видел труп... - Осборн сел чуть прямее.
- Он писал, что не существует. И это почти так. В электрогазовой компании
о нем никогда не слышали. Клюг подключен к их линии, сотрудник компании
каждый месяц снимал показания со счетчиков, но компания никогда не
выставляла ему счетов. То же самое с телефоном. У него дома целый
коммутатор, который изготовлен телефонной компанией, доставлен и
установлен ею же, но у них нет об этом никаких сведений. Клюг не открывал
счета ни в одном из банков Калифорнии - похоже, он ему просто не был
нужен. Мы обнаружили около сотни компаний, которые продали и доставили ему
то или иное оборудование, а затем либо сделали отметку о том, что счет
оплачен, либо напрочь забыли, что вообще имели с ним дело. В некоторых
фирмах зафиксированы номера чеков и счетов, но ни сами счета, ни даже
банки физически не существуют.
Он откинулся в кресле, и я почувствовал, что это его просто бесит.
- Единственный, кто имел о Клюге представление, это человек, который
доставлял ему раз в месяц продукты из бакалейной лавки. Маленький
магазинчик неподалеку отсюда. У них нет компьютера, Клюг платил чеками
банка "Уэллс Фарго". Там эти чеки принимали к оплате, и никаких проблем не
возникало. Хотя о Клюге там никогда не слышали.
Я задумался. Осборн ждал от меня какой-то реакции, и я высказал
предположение:
- Он делал все это с помощью компьютеров?
- Верно. То, что он проворачивал с бакалейной лавкой, я еще понимаю.
Но гораздо чаще Клюг проникал прямо в базовое программное обеспечение и
затирал все сведения о себе. Энергокомпания никогда не получала платежей
ни чеками, ни как-то иначе просто потому, что, по их мнению, они никогда и
ничего Клюгу не продавали. Ни одно правительственное учреждение никогда и
ничего о Клюге не знало. Мы проверили все, от почтового ведомства до ЦРУ.
- А что если Клюг - не настоящая фамилия?
- Возможно. Но в ФБР нет его отпечатков пальцев. Рано или поздно мы
узнаем, кто он такой, но это ни на йоту не приблизит нас к ответу на
вопрос, что произошло - убийство или самоубийство.
Осборн признал, что испытывает определенное давление. Его убеждают
закрыть дело, хотя бы ту часть, что касается смерти Клюга, и списать все
на самоубийство. Он, однако, в самоубийство не верил. А что касается
второй половины истории, всех этих махинаций Клюга, то их расследование
никто прекращать пока не собирается.
- Теперь все зависит от этой стрекозы, - сказал Осборн.
- Жди, - фыркнул Хал и пробормотал что-то про азиатов.
- Эта девушка все еще здесь? Кто она такая?
- Какая-то компьютерная звезда из Калифорнийского технологического.
Мы связались с ними, сообщили, какие у нас проблемы, и вот кого они нам
прислали.
По лицу Осборна нетрудно было понять, что ни на какую помощь с ее
стороны он не рассчитывает.
В конце концов мне удалось от них избавиться. Когда они уходили по
садовой дорожке, я взглянул в сторону дома Клюга: возле него стоял
серебристый "Феррари" Лизы Фу.

Ходить туда мне было совершенно незачем. Я прекрасно это знал, и
потому занялся ужином. Когда я готовлю запеканку из тунца по собственному
рецепту, она гораздо лучше, чем можно судить по названию. Потом я вышел во
двор за овощами для салата. Я срывал помидоры и думал о том, что надо бы
охладить бутылку белого вина, и тут мне пришло в голову, что наготовил я
вполне достаточно для двоих.
Я никогда не делаю ничего наспех, поэтом я сел и обдумал эту мысль. В
конце концов меня убедили ноги: впервые за всю неделю им было тепло. И я
отправился к дому Клюга.
Решетки за открытой настежь дверью не оказалось, и мне подумалось,
как странно и тревожно выглядит незакрытое, незащищенное жилище.
Остановившись на крыльце, я заглянул внутрь и позвал:
- Мисс Фу?
Никто не ответил. В прошлый раз, зайдя в этот дом, я обнаружил
мертвого человека...
Лиза Фу сидела на скамеечке от рояля прямо перед консолью компьютера.
Она сидела в профиль ко мне, поджав коричневые ноги, я видел ее спину и
пальцы, зависшие над клавиатурой. На экране быстро пробегали слова. Она
подняла голову и сверкнула зубами в улыбке.
- Кое-кто сообщил мне, что вас зовут Виктор Апфел, - сказала она.
- Да, э-э-э... дверь была открыта...
- Жарко, - пояснила она и оттянула двумя пальцами майку у шеи. - Чем
могу быть полезна?
- Да в общем-то... - Сделав шаг в полутьме, я споткнулся обо что-то
на полу. Это была плоская коробка вроде тех, в которых доставляют на дом
большие порции пиццы. - Я готовил ужин и понял, что там хватит на двоих, и
тогда подумал, может быть вы...
Я замолчал растерянно, потому что в этот момент заметил кое-что еще.
Вначале мне показалось, что она сидит в шортах; на самом же деле кроме
майки и узеньких розовых трусов от купальника на ней ничего не было. Ее,
похоже, это совершенно не смущало.
- ...Присоединитесь ко мне за ужином?
Ее улыбка стала еще шире.
- С удовольствием, - ответила она, легко вскочив на ноги и пронеслась
мимо меня, оставляя за собой слабый запах пота со сладковатым оттенком
мыла. - Я вернусь через минуту.
Я оглядел комнату, но мои мысли все время возвращались к Лизе. Пиццу
она, видимо, запивала пепси - на полу валялось множество пустых банок.
Пепельницы стояли чистые... Клюг, вероятно, курил, Лиза - нет. Четко
обрисовывались при ходьбе мышцы ее икр. На пояснице у нее росли крошечные
мягкие волоски, едва заметные в зеленом свете экрана. Я слышал, как журчит
вода в раковине, смотрел на желтые странички блокнота, исписанные в
манере, которую я не встречал уже много лет, ощущал запах мыла и думал о
ее коричневой с легким пушком коже и легкой походке.
В гостиную она вернулась уже в джинсах с обрезанными штанинами,
сандалиях и новой майке. На старой значилось "БЭРРОУЗ ОФИС СИСТЕМЗ". На
этой же, чистой и пахнущей свежевыстиранным хлопком, изображались
Микки-Маус и замок Белоснежки, причем уши Микки-Мауса вытягивались назад
по верхнему склону груди. Я двинулся за Лизой на улицу.
- Как мне нравится ваша кухня! - сказала она.
Раньше я никогда не обращал внимания на обстановку своей кухни. Ее
словно перенесли в капсуле времени со страниц "Лайфа" начала пятидесятых
годов. В углу стоял старенький покатый холодильник, крышки столов были
покрыты желтой плиткой, которую сейчас можно увидеть только в ванных
комнатах. На кухне вообще не было ни грамма пластмассы. Вместо
посудомоечной машины у меня стояла двойная раковина и проволочная сушилка.
Ни электрооткрывателя для банок, ни уплотнителя для мусора, ни
микроволновой печи... Самой новой вещью был, пожалуй, смеситель, купленный
пятнадцать лет назад. Я умею и люблю работать руками. Люблю чинить.
- Хлеб просто бесподобный! - воскликнула Лиза.
Хлеб я испек сам. Она подобрала остатки подливки хлебной коркой и
спросила, можно ли взять добавки.
Насколько я понимаю, подбирать коркой подливку - дурной тон, но меня
это ничуть не волновало: я сам всегда так делаю. Впрочем, во всем
остальном ее манеры были безупречны. Она умяла три порции моей запеканки,
после чего тарелку можно было и не мыть. Создалось впечатление, что она
едва сдерживает свой чудовищный аппетит.
Лиза откинулась в кресле, и я подлил вина в ее бокал.
- Вы уверены, что не хотите больше горошка?
- Я лопну. - Она удовлетворенно похлопала себя по животу. - Большое
спасибо, мистер Апфел. Я уже лет сто не ела домашней пищи.
- Можете звать меня Виктором.
- Я так люблю американскую кухню.
- А я и не знал, что она существует. Я имею в виду, как китайская
или... Вы американка?
Она улыбнулась.
- Я понимаю, что вы хотите сказать, Виктор. Да, гражданство у меня
американское, но родилась я не здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10