..

24. "ЗАБИЯКА ГАРРИ"
Майор Конг нервно расхаживал по палубе эсминца, то и дело поглядывая
в сторону причала. Но там было пусто: в этот час в Скапа-Флоу, главной
базе британского королевского военно-морского флота было спокойно. Конг
начал постукивать от нетерпения левой ногой по металлу палубы, когда вдали
что-то зарычало, зачавкало, и на причал вполз автомобиль. Он остановился
как раз напротив сходен. Из него, не торопясь, вышел невысокого роста
человек в британской военной форме, но без знаков различия. В руке он
держал небольшой фибровый чемоданчик.
- Эй, - закричал приехавший. - На судне! Это "Забияка Гарри"?
- Ты не ошибся, лошак! - заорал в ответ Конг. - Лезь на борт!
Человек засеменил по трапу и вскоре оказался рядом с Акселем Конгом.
- А, приехал! - грозно начал тот. - Какого черта опаздываешь?
- Да я, господин Конг, - начал оправдываться Фред, а это был именно
он, - да я... в окружении... пока выбрались... переформирование...
- Где же это тебя успели окружить? - удивился Конг. - Ведь бои уже в
Берлине!
- Да вот... У Магдебурга... Там Скорфани был... Ну я и решил...
- И долго он за тобой гонялся? - усмехнувшись, спросил Конг.
- Неделю... Нет, восемь дней... Но я ушел!
- А сапоги?
- Да он в ботинках был... Горных... Сорок пятый размер,
растоптанные...
- Н-да... Ну, слушай, зачем я тебя вызвал: ты видишь эту лохань?
- К-какую? - не понял Фред.
- Какую-какую! Эсминец этот наш, "Забияку Гарри".
Называя лоханью заслуженный боевой корабль, Конг был не так уж далек
от истины. "Забияка Гарри", построенный перед первой мировой войной,
честно прослужил два десятка лет во флоте США, два раза тонул, три раза
горел и один раз перестраивался. Затем его отправили на переплавку, но в
последний момент передумали и включили в число 50 эскадренных миноносцев,
подаренных Великобритании в обмен на военные базы. "Забияка Гарри"
прослужил два года теперь уже в британском флоте, снова тонул, снова
горел, но и сейчас был готов на очередные подвиги.
- Ну вот, - продолжал Конг, - на этой лоханке мы с тобой прокатимся
чуток. Веселая прогулка по случаю близкого окончания войны.
- А куда прогуляемся? - спросил Фухе, закуривая предложенную Акселем
"Синюю птицу".
- Ха! Куда? Хотел бы я знать, куда! Но вероятнее всего куда-нибудь в
сторону Латинской Америки.
- Зачем так далеко? - не понял Фухе.
- Гм... Будем считать, что ты плывешь за своими сапогами.
- Что? - поразился Фухе. - Значит, Скорфани...
- Ну да. Он смывается на подводной лодке вместе со всей их верхушкой,
причем увозит архивы, ценности, и, конечно, сапоги.
- Тогда я еду! - решительно заявил Фухе.
- А куда ты денешься? - пожал плечами Конг. - Если ты не поплывешь, я
тебя, хомячок, пристрелю как дезертира делу нашей великой, хотя и
нейтральной державы. Я, как понимаешь, плыву не за сапогами. Дело в том,
что Скорфани увозит архив, где, среди прочего, есть документы о германской
шпионской сети в нашем государстве...
- А-а, - протянул Фухе и направился в выделенную ему каюту.
Через час эсминец закудахтал, развел пары и после третьей попытки
отвалил от стенки пирса. Престарелому пенителю морей пришлось несладко при
выходе из гавани, где дул встречный ветер, но не прошло и часа, как
"Забияка Гарри", бодро подпрыгивая на волнах и отчаянно дымя, тащился на
зюйд-вест.
Капитан эсминца Джеймс Тонвуд был необычайно горд, что его корабль
снова вышел в море.
- Вы увидите, джентльмены, - вещал он, обкуривая Фухе и Конга дешевым
"Партагасом", - вы увидите, что "Забияка Гарри" еще войдет в историю,
клянусь печенкой морского ската!
- Вы уверены, что он войдет, а не влипнет? - осторожно спросил Фухе,
наблюдая за несколько нервным поведением судна, старавшегося поднырнуть
под каждую новую волну.
- Что вы, сэр! - отверг его сомнения капитан. - "Забияка Гарри" может
еще проплавать хоть десять лет, сэр, клянусь жабрами акулы!
- Может, конечно, - согласился Фухе. - Но проплавает ли?
- Бог - наша опора, сэр! - несколько неопределенно ответил капитан и
затянулся трубкой, пустив мощное облако дыма, способное полностью укрыть
эсминец в случае воздушного нападения.
Эсминец, несмотря на все опасения его пассажиров, вполне благополучно
вышел на простор Атлантического океана и через несколько дней приблизился
к Азорским островам. Правда, на корабле все время работала мотопомпа,
откачивая непрерывно поступающую сквозь трещины в корпусе воду, но это
нисколько не снижало оптимизма капитана. На пятый день рано утром он
заявил Конгу, встретив его в кают-компании:
- Теперь мы их поймаем, господин майор, клянусь мыльной лихорадкой! Я
только что получил радиограмму, сэр! Их видели у устья Ориноко!

25. "У-231" НА БОЕВОМ КУРСЕ
Оберштурмбанфюрер Отто Скорфани впился в окуляр перископа:
- Ничего не вижу! - заявил он сердито. - Напрасно паникуете, капитан!
Стоявший рядом капитан подводной лодки "У-231" Йоганн Штимме пожал
плечами:
- Локатор, герр Скорфани. Локатор не врет - к нам явно кто-то
приближается.
- Может быть, это лодка из нашего каравана?
- Едва ли. Ей еще рано. Боюсь, что это чужие.
Лодка "У-231" два дня стояла в устье Ориноко, ожидая подхода
нескольких других судов, прорывавшихся с балтийских баз в южную Америку.
На борту лодки, словно в Ноевом ковчеге, в большой тесноте разместились
десятка два группенфюреров, четыре гауляйтера, два обергруппенфюрера и
один рейхсляйтер, не считая нескольких головорезов из батальона
"Вюртемберг-777". Вся эта компания нетерпеливо ожидала долгожданного
окончания перехода, чтобы быстрее высадиться в обетованной парагвайской
сельве, где можно затеряться на два-три десятка лет и мирно встретить
старость. Для пущей верности каждый захватил с собой по чемодану-другому с
различными предметами первой необходимости, которые настолько утяжелили
лодку, что капитан Штимме был не на шутку этим обеспокоен. Перед последним
переходом к устью Параны лодка должна была дождаться других субмарин - так
велела инструкция, соблюдаемая с отменной немецкой пунктуальностью. До
сегодняшнего дня все было спокойно, но вот локатор подал сигнал тревоги.
Скорфани еще раз заглянул в окуляр перископа:
- Дер тойфель золь бизирирен! - прорычал он. - Точно - кто-то прется!
- Боевая тревога! - распорядился капитан. - Срочное погружение!
Лодка загудела дизелями и стала опускаться в голубые глубины, но
Йоганн Штимме был по-прежнему очень взволнован:
- Худо, если заметили, - сказал он, глядя в перископ за маневрами
приближающегося эсминца шедшего под Юнион Джеком. - А ведь заметили,
проклятье Нептуну и всем его русалкам!
- Ну и что? - удивился Скорфани.
- Здесь мелко, герр оберштурмбанфюрер! Они нас могут накрыть в
полчаса - у нас нет маневра.
- Что же делать? - на этот раз заволновался и Скорфани. - Что бы вы
делали в обычных условиях?
- Я бы атаковал, - заявил капитан. - Влепил бы им пару торпед и
прорвался.
- Так вперед! - распорядился Скорфани.
- Не могу, - вздохнул капитан не отрываясь от перископа. - Ого! Они
уже заходят на боевой!
- Это что? - возмутился террорист. - Измена?
И рука его потянулась к пистолету.
- Уберите вашу хлопушку! - разозлился капитан. - Я вам не Муссолини и
не Хорти, можете не пытаться произвести на меня впечатление! Лодка
перегружена - ваши шишки набрали слишком много золота!
- Ясно! - заявил Скорфани. - Готовьтесь к атаке, через десять минут
все будет в порядке!
Вскоре в лодке послышался сильный шум: вояки из батальона
"Вюртемберг" деловито изымали багаж и отправляли его через торпедные
аппараты на дно. Операция, несмотря на отчаянные вопли бонз, прошла четко.
Разгневанный рейхсляйтер грозил Скорфани партийным взысканием, но
террорист только пожал плечами и велел запереть рейхсляйтера в гальюне.
Через десять минут удовлетворенный капитан скомандовал полный вперед.
"У-231" стала торопливо выбираться вдоль левого берега к выходу из бухты,
надеясь проскочить незамеченной, но не тут-то было: эсминец, угадав этот
маневр, уже шел наперерез.
Понимая, что пройти незамеченными не удалось, капитан, не отрываясь
от перископа, отдал приказ:
- Носовые! К бою! Залп!
Лодка задрожала, торпеды весело понеслись к эсминцу. Тот, заметив
опасность, стал менять курс.
- Опытные! - констатировал капитан. - Хорошо идут! Ага - первая мимо!
- Что мне делать? - вмешался Скорфани. - Я могу понадобиться?
- Ага - вторая тоже мимо! Конечно, герр Скорфани, прикажите своим
людям поддерживать на лодке порядок и готовьтесь к рукопашной, если и
остальные торпеды смажут. Третья мимо!
- Доннерветтер! - прорычал Скорфани и, выскочив из рубки, прокаркал:
- Внимание! Всем занять места согласно боевому расписанию! Приготовьтесь к
ближнему бою!
- Четвертая мимо! - заявил капитан и удовлетворенно заметил: - Ну, я
так и думал: с этой позиции немудрено было промазать!
- Что теперь? - спросил его вернувшийся в рубку Скорфани.
- А теперь они, в свою очередь, попытаются нас угробить.
- Это чем же? - несколько испуганно поинтересовался великий
террорист.
- Как это чем? Глубинными бомбами, конечно! Ага, пошли! Ну, считайте
до пяти - сейчас рванет! Раз, два, три...
Через мгновение прогремел страшный взрыв...

26. ТРЕТЬЯ ТОРПЕДА
Фухе и Конг стояли на мостике "Забияки Гарри" и наблюдали столбы
воды, выраставшие перед самым носом корабля.
- Попали? - спросил Конг у стоявшего тут же капитана Джеймса Тонвуда.
- Сейчас посмотрим, сэр, - ответил тот, глядя в окуляры бинокля. -
Похоже, мимо, сэр.
- Что так? - поинтересовался Конг, укоризненно посмотрев на капитана.
- Бомбы старые, сэр, - невозмутимо объяснил тот. - Списаны еще в
пятнадцатом году, сэр. Загружены по ошибке, сэр!
- Вот черт! - вступил в разговор Фухе. - Этак мы долго провозимся!
- Вы куда-нибудь спешите, сэр? - спросил капитан.
- Конечно, - ответил Фухе. - Шесть лет дома не был. А тут еще Алекс.
- Ты так к нему и не выбрался? - осведомился Конг, не отрываясь от
зрелища взлетающих высь фонтанов воды.
- Так и не смог, - вздохнул Фред. - Когда Белград освободили, я узнал
через контрразведку номер его телефона и звякнул. К аппарату подошла
какая-то, судя по голосу, старая карга и, представьте себе, господин
майор, категорически отказалась позвать Алекса к телефону!
- Гм... - промычал Конг. - Ага, еще рвануло! А может быть, это
телефон тюрьмы?
- Женской? - удивился Фухе.
- А твоему Алексу только в женской и сидеть. Ага, еще и еще! Мы им
тут всю рыбу поглушим!
- Пообедаем ухой, сэр, - отозвался капитан и тут же снял трубку
зазвонившего телефона внутренней связи, немного послушал и бросил ее на
рычаг.
- Плохо дело, джентльмены, - заявил он. - Они разворачиваются.
- Зачем? - удивился Фухе.
- Чтобы врезать нам из кормовых, сэр! Боюсь, что они не промахнутся,
сэр!
- Что же будем делать? - вмешался Конг.
- Помолимся, джентльмены, - все так же невозмутимо заявил капитан. -
Снимем грех с душ, джентльмены. Эй, у руля! - тут же заорал он. - Три
румба влево! Так держать!
"Забияка Гарри" изменил курс и пошел вдоль берега противолодочным
зигзагом. Вскоре находившиеся на мостике смогли полюбоваться пенной
полосой, пролегшей прямо за кормой эсминца.
- Первая мимо, джентльмены, - заявил капитан.
- А сколько еще? - спросил Фухе, вглядываясь в воду.
- Еще две, сэр, - сообщил Тонвуд, вглядываясь в воду. - Теперь они
прицелятся лучше, сэр.
Вторая торпеда прочертила след перед самым носом эсминца.
- Ура! - заявил Фухе.
- Напрасно радуетесь, сэр! - развеял его радость капитан. - Они взяли
нас в вилку, сорок тысяч крокодилов! Эй, у руля! Два румба вправо!
"Забияка Гарри" вильнул, и вовремя: у левого борта загрохотало,
корабль качнуло, огромный фонтан воды рухнул на мостик.
- Третья, джентльмены, - сказал Тонвуд, отряхиваясь. - Кажется,
попали, съешь их кальмары!
Он схватил трубку телефона и долго слушал, а затем обратился к Фухе и
Конгу:
- Торпеда смазала, джентльмены!
- Ура! - на этот раз единым голосом воскликнули представители
великой, хотя и нейтральной державы.
- Но, - продолжал капитан, - от сотрясения обшивка лопнула,
джентльмены! Мы тонем, проглоти их всех кашалот!
- Что же будет? - растерянно спросил Фухе, чувствуя, что его встреча
с верным другом-приятелем Габриэлем Алексом может и не состояться.
- Не беда, джентльмены, - успокоил их капитан. - "Забияка Гарри" уже
трижды тонул. Поднимут, отремонтируют, покрасят, и все будет в порядке,
джентльмены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11