Во время исповеди Миссьон с удивлением обнаружил, что священник разделяет его отвращение к земной власти, светской и духовной. Караччиоли скинул сутану и завербовался на «Виктуар».
Фрегат сражался с двумя алжирскими кораблями и одержал победу, Караччиоли был ранен в бедро. Другие морские битвы также были успешными. «Виктуар» пересек Атлантику и возле Мартиники был осажден английским судном «Винчелси» под командованием капитана Опиума Джонса. В бою погибли капитан «Виктуара», второй капитан и три заместителя, Миссьон принял командование на себя, ему помогал Караччиоли, и англичане были разбиты. Команда единогласно избрала Миссьона капитаном, и рядом с пиратским флагом был поднят белый флаг с надписью LIBERTE. После разнообразных приключений у западных берегов Африки, в которых участвовал захваченный английский корабль и его команда, Миссьон помог королеве Йоханны воевать с королевой соседней Мохиллы (два острова между Мозамбиком и большим красным островом, Мадагаскаром). Они захватили португальский корабль и решили обосноваться на Мадагаскаре. Примерно в 1700-м году Миссьон построил в уединенной бухте на севере острова два больших восьмиугольных форта и со своим отрядом в несколько сот французских и английских пиратов, бывших моряков и освобожденных рабов основал свободное поселение Либертацию.
Вместе со своим помощником Караччиоли и английским пиратом капитаном Томасом Тью, Миссьон сформулировал Правила, благодаря которым поселение могло существовать в мирной демократии. В основу Правил легли идеи, удивительно схожие с теми, что вдохновили Французскую и Американскую революции конца восемнадцатого века, предвосхитив их на шестьдесят с лишним лет. Отменялись смертная казнь, рабство, тюремное заключение за долги, вмешательство в религиозную и сексуальную жизнь. Караччиоли разбил людей на группы по десять человек, названные штатами, были введены должность лорда-хранителя и ежегодное всеобщее собрание. Первое собрание продолжалось десять дней. Тью был назначен адмиралом, Караччиоли — госсекретарем, а Миссьон получил титул Его Превосходительства Лорда-Хранителя. Однажды, в последний вечер морского похода у южной оконечности Мадагаскара, капитан Тью и несколько английских моряков напились ромового пунша, и прилив увлек «Виктуар» в открытое море, где корабль разбился о скалы. Команда погибла, а Тью разбил лагерь и ждал спасения. Пока капитан Тью ожидал подмоги в далекой бухте, два больших отряда малагасийцев напали на Либертацию под покровом ночи и опустошили колонию. Караччиоли погиб, Миссьону и сорока пяти его сторонникам удалось спастись на двух шлюпах. Он нашел капитана Тью в отдаленной бухте, и они решили вдвоем скрыться в Америке, где их никто не знал. В сильном шторме у мыса Инфанты их шлюп пропал в волнах.
АЛЛЕЯ ТОРНАДО
Джону Диллинджеру,
в надежде, что он
все еще жив.
День Благодарения, 28 ноября 1986 года.
Благодарю за дикую индейку и странствующих голубей, обреченных, чтобы их высрали здоровые американские кишки…
благодарю за континент, разграбленный и загаженный…
благодарю за индейцев, не очень строптивых, не очень опасных…
благодарю за стада бизонов, которых можно убить, освежевать, бросая гниющие остовы…
благодарю за истребленных волков и койотов…
благодарю за АМЕРИКАНСКУЮ МЕЧТУ, опошленную и подтасованную, так что просвечивает наглая ложь…
благодарю за Ку-клукс-клан, за шерифов, лелеющих засечки по числу убитых негритосов, за порядочных прихожанок со злобными, тощими, кислыми, полными ненависти лицами…
благодарю за наклейки "Убей пидора во имя Христа"…
благодарю за выведенный в лабораториях СПИД…
благодарю за сухой закон и Войну Против Наркотиков…
благодарю за страну, где никому не позволено заниматься своим делом…
благодарю за нацию стукачей… да,
благодарю за все воспоминания… ну-ка, посмотрим твои руки… с тобой вечно морока, ты всегда был занудой…
благодарю за последнее величайшее предательство последней величайшей человеческой мечты.
Джерри и биржевой маклер
Джерри Эллисор, слабоумный соседский мальчишка, собрался подразнить робкого человечка с карикатуры в «Нью-Йоркере», такого типа, который не хочет ни во что встревать, прохожего на другой стороне улицы… вот девочка с отрезанными руками пытается его остановить, а он объезжает ее и катит себе дальше (я имею в виду историю пятнадцатилетней девочки, которой насильник отрезал руки: она выбежала на шоссе, три машины проехали мимо, и только четвертая остановилась и отвезла ее в больницу).
Этому типу вечно не везет. Во время отпуска в Вест-Индии он надеется, что уличные певцы отстанут, если он просто будет их игнорировать.
— Не обращай на них внимания, дорогая.
И вот этот служащий средних лет обедает в закусочной здоровой пищи, он съел зеленый салат и выпил морковного сока. Мальчишка садится к нему за столик, хотя три часа дня и закусочная полупустая. Мужик чувствует жуткую вонь — точно от хорька, только еще резче — глаза у него слезятся, спазмы в желудке. Мальчишка улыбается, скаля кривые желтые зубы.
— От меня всегда так пахнет, ну… перед этим. — Мальчишка протягивает ему карточку, на которой красными буквами напечатано:
"Привет. Я — Джерри. Вот мои инструкции: Когда это начнется, не паникуй. Садись, где бы ты ни был, и спокойно сообщи доброжелательному человеку поблизости, что у тебя будет припадок. Объясни ему следующее:
Когда начнется, вы должны обернуть палец носовым платком, полотенцем или салфеткой и запихнуть мне в рот, чтобы я не прикусил язык. Другой рукой расстегните мне воротник, ремень, развяжите ботинки и откройте ширинку, чтобы ослабить давление на мой пах. Во время моих приступов часто возникают эрекции. Это естественная вещь. (Если я наложу в штаны, вымойте меня горячей водой с мылом и дайте смену белья).
Будьте осторожны: когда я оклемаюсь, я иногда набрасываюсь на людей, а могу и в горло вцепиться, как зверь. Бог вознаградит вас за доброе дело.
Ваш покорный слуга, Джерри Эллисор".
Без долгих раздумий мужик бросает деньги на стол и пытается смыться. Но слишком поздно. С глухим гортанным криком мальчишка бросается ему наперерез, валится на пол и оборачивается вокруг его ног, точно питон. Внезапная вонь мочи и экскрементов — Джерри наложил в штаны. Потрясенный мужик видит у дверей полицейского и умоляет о помощи.
— Что ты делаешь с ребенком, грязный извращенец?!
Дубинка бьет его по башке. Через пять часов, после звонка адвоката вашингтонскому кузену из ЦРУ, его, дрожащего, едва живого, выпускают из тюрьмы.
Во время припадка Джерри иногда выкрикивает пророчества, которые почти всегда сбываются. В Черный Понедельник он ворвался на биржу, глаза горят, волосы дыбом, сорвал с себя одежду и застыл голый перед окаменевшими финансистами, тело багровое и воняет, как сотня хорьков. Упал, катался по полу, скаля жуткие желтые зубы и извергая сперму[Mx1]:
— Продавайте! Продавайте! Продавайте!
Это был худший кризис с 1929 года, — утверждали ошеломленные брокеры и перекупщики.
— В его голосе звенели деньги. Такому веришь.
Слово о Джо-Мертвеце
Доктор Фишер внимательно изучил статью, понятливо ухмыльнулся.
— Двойное убийство… револьвер 32 калибра… поскольку пропали сумочка женщины и бумажник мужчины… ограбление… свидетель сообщил, что видел "очень высокого человека, убегающего с места преступления"…
Свидетель, Урия Грант, прикованный к инвалидному креслу, объяснил, что развлекается, разглядывая город в телескоп. "Я могу читать газету из-за чужого плеча на расстоянии в двадцать кварталов", — похвастался он.
"Я — хорошая ищейка, — добавил он самодовольно. — Заняться мне нечем, вот и смотрю, чем промышляют другие. Чего греха таить, странные вещи я видел".
От него потребовали подробностей. "Ах да, — сказал он, — бежавший преступник… подозреваемый, по крайней мере… или лучше назвать его виновным? Да, так этот потенциально виновный был очень высокого роста. Воротник куртки поднят. Лица я не разглядел, но зато заметил руки: белые, нежные, проворные, молодые. Нет, он не был в пальто, — простая курточка. Любит холодную погоду, видать".
Да, Урия Грант умеет привлечь к себе внимание, — подумал доктор. Конечно… кругом полно молодых парней… даже в самый холод его пациент не носил пальто. Гммм. Может, не тянуть, а сразу позвонить в полицию? А клятва Гиппократа? И ведь доказательств нет. Надо что-то другое придумать.
Он открыл ящик, вынул девятимиллиметровый «Хеклер-Кох» П-7, передернул затвор, дослав патрон. Пристроил пистолет под пиджак к правому бедру.
Наперекор профессии он ненавидел своего пациента, юного Гая Уорта, типичного социопата. Весь мир у него в долгу. Прирожденный уебок, как выражался доктор. Он ненавидел уебков и знал, что только зря тратит на них время. От уебков один геморрой.
На самом деле он был разочарован в профессии психиатра как таковой. Он уже почти решил бросить это дело и найти место судового врача или, может, необременительную практику в американской колонии в Танжере, Афинах, Риме, Бейруте… общая терапия… возможно, какие-нибудь нетрадиционные методы. Может выйти совсем неплохо. Доктор был молодой, изящный, хорошенький и голубее некуда.
Послать подальше работу с пациентами, которых направили другие врачи, послать поездки в Нью-Йорк и практику с рекламными и издательскими шишками с Мэдисон-авеню. Настанет день, когда он скажет: "Знаете что, мистер Гранфилд? Единственная ваша проблема — самопотворство и воспаленное эго. Вы думаете, что наебать МЕНЯ — самая важная вещь во вселенной. Ну, так поверьте мне: это невероятно скучно. К тому же вы — злобный дурак. И меня от вас тошнит".
Так что, решил доктор Фишер, взглянув на часы, сейчас будет его последний психотерапевтический сеанс — с убийцей, сомнений нет, — причем убийцей, намеренным убить его. В блокноте и на скрытом магнитофоне все записано. Ну ладно: чему бывать, того не миновать.
Звонок в дверь. Он открыл. Прохвост тут как тут, невредимый, руки в карманах куртки, мерзкая улыбочка. Пистолета в кармане не видно — скорее всего, заткнул за пояс.
— Привет, Гай. Входи. Я тебя ждал.
Парень вошел. Надменно посмотрел на доктора, и тот ответил ему каменным взглядом.
— Проходи.
Он открыл дверь в приемную. (Секретарша уволилась на прошлой неделе: "Знаете, доктор: по правде сказать, ваша практика — это анекдот. А анекдот не может быть бесконечным").
Парень вошел и повернулся. Он жевал жвачку.
— Садись, Гай.
Парень сел, вытянул ноги.
— Ну и как наше здоровье?
Парень удивился. Доктор никогда так прежде не говорил. Психиатр подался вперед с плотоядной ухмылкой.
— Снилось ли нам что-нибудь интересное?
— Да, по правде сказать, кое-что снилось. Мне снились вы, доктор Фишер.
— Чудно! И что же именно?
— А вот что, — парень стиснул рукоятку пистолета.
Надо дать ему время, чтобы остались отпечатки пальцев, — подумал доктор. Парень вытащил пистолет. Град пуль отбросил его назад на стул, кровь хлынула изо рта. Ошеломленное выражение на его лице, он рухнул со стула, мертвый. Доктор потянулся к телефону…
Пули совпали. Доктор даже стал местным героем — но не для руководства клиники. Перестрелка, как на Диком Западе, в его приемной… убил пациента… немыслимо. Они были счастливы, что он подал в отставку.
Доктор Фишер чувствовал себя превосходно.
зловонный тупик
— Я должен предупредить вас, доктор. Понимаете, они что-то в нем вырастили. Это живое, это…
— Да полно вздор молоть. Где его палатка? Подождите-ка снаружи.
Через несколько секунд доктор выбрался с таким видом, точно его ударили по яйцам.
— Ну что, посмотрели?
Дрожа, он кивнул.
— Что-то между сороконожкой и растением, растет у него во внутренностях, выпуская корни.
— Может, отравить? Вколоть ему чего-нибудь?
— Хреновое дело. Эта штука проникла Джерри в кровеносную систему… бедный парень. Ну, либо так, либо…
Мы понимающе переглянулись. К счастью, у нас оказался ротенон. Доктор наполнил шприц, и мы вошли. Вонь просто сбивала с ног, проникала в глотку, легкие, не давала дышать.
О Боже, теперь видно, как она шевелится у него под кожей. Мы даем ему лошадиную дозу морфия и ларгактила.
Быстрый надрез и рывок плоскогубцами, жуткая красная голова — существо крутилось и извивалось, корни и головы торчали повсюду. Доктор воткнул шприц и надавил на поршень, но игла вырвалась у него из рук, и он отпрянул.
— Бежим отсюда, оно яйцами плюется!
И личинками тоже; Реджи уже потерял всякое сходство с человеком, — головы и корни торчат из каждого дюйма его тела, извергая личинки с прозрачными острыми зубками.
Я задержался только, чтобы выстрелить Реджи в голову. Мы понеслись со всей прытью, но было уже поздно: нас облепили личинки, они забирались все глубже в глаза, нос, во все дыры, проедали путь в….
Но мы выжили. Мы искупались в керосине, который по счастливой случайности оказался под рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Фрегат сражался с двумя алжирскими кораблями и одержал победу, Караччиоли был ранен в бедро. Другие морские битвы также были успешными. «Виктуар» пересек Атлантику и возле Мартиники был осажден английским судном «Винчелси» под командованием капитана Опиума Джонса. В бою погибли капитан «Виктуара», второй капитан и три заместителя, Миссьон принял командование на себя, ему помогал Караччиоли, и англичане были разбиты. Команда единогласно избрала Миссьона капитаном, и рядом с пиратским флагом был поднят белый флаг с надписью LIBERTE. После разнообразных приключений у западных берегов Африки, в которых участвовал захваченный английский корабль и его команда, Миссьон помог королеве Йоханны воевать с королевой соседней Мохиллы (два острова между Мозамбиком и большим красным островом, Мадагаскаром). Они захватили португальский корабль и решили обосноваться на Мадагаскаре. Примерно в 1700-м году Миссьон построил в уединенной бухте на севере острова два больших восьмиугольных форта и со своим отрядом в несколько сот французских и английских пиратов, бывших моряков и освобожденных рабов основал свободное поселение Либертацию.
Вместе со своим помощником Караччиоли и английским пиратом капитаном Томасом Тью, Миссьон сформулировал Правила, благодаря которым поселение могло существовать в мирной демократии. В основу Правил легли идеи, удивительно схожие с теми, что вдохновили Французскую и Американскую революции конца восемнадцатого века, предвосхитив их на шестьдесят с лишним лет. Отменялись смертная казнь, рабство, тюремное заключение за долги, вмешательство в религиозную и сексуальную жизнь. Караччиоли разбил людей на группы по десять человек, названные штатами, были введены должность лорда-хранителя и ежегодное всеобщее собрание. Первое собрание продолжалось десять дней. Тью был назначен адмиралом, Караччиоли — госсекретарем, а Миссьон получил титул Его Превосходительства Лорда-Хранителя. Однажды, в последний вечер морского похода у южной оконечности Мадагаскара, капитан Тью и несколько английских моряков напились ромового пунша, и прилив увлек «Виктуар» в открытое море, где корабль разбился о скалы. Команда погибла, а Тью разбил лагерь и ждал спасения. Пока капитан Тью ожидал подмоги в далекой бухте, два больших отряда малагасийцев напали на Либертацию под покровом ночи и опустошили колонию. Караччиоли погиб, Миссьону и сорока пяти его сторонникам удалось спастись на двух шлюпах. Он нашел капитана Тью в отдаленной бухте, и они решили вдвоем скрыться в Америке, где их никто не знал. В сильном шторме у мыса Инфанты их шлюп пропал в волнах.
АЛЛЕЯ ТОРНАДО
Джону Диллинджеру,
в надежде, что он
все еще жив.
День Благодарения, 28 ноября 1986 года.
Благодарю за дикую индейку и странствующих голубей, обреченных, чтобы их высрали здоровые американские кишки…
благодарю за континент, разграбленный и загаженный…
благодарю за индейцев, не очень строптивых, не очень опасных…
благодарю за стада бизонов, которых можно убить, освежевать, бросая гниющие остовы…
благодарю за истребленных волков и койотов…
благодарю за АМЕРИКАНСКУЮ МЕЧТУ, опошленную и подтасованную, так что просвечивает наглая ложь…
благодарю за Ку-клукс-клан, за шерифов, лелеющих засечки по числу убитых негритосов, за порядочных прихожанок со злобными, тощими, кислыми, полными ненависти лицами…
благодарю за наклейки "Убей пидора во имя Христа"…
благодарю за выведенный в лабораториях СПИД…
благодарю за сухой закон и Войну Против Наркотиков…
благодарю за страну, где никому не позволено заниматься своим делом…
благодарю за нацию стукачей… да,
благодарю за все воспоминания… ну-ка, посмотрим твои руки… с тобой вечно морока, ты всегда был занудой…
благодарю за последнее величайшее предательство последней величайшей человеческой мечты.
Джерри и биржевой маклер
Джерри Эллисор, слабоумный соседский мальчишка, собрался подразнить робкого человечка с карикатуры в «Нью-Йоркере», такого типа, который не хочет ни во что встревать, прохожего на другой стороне улицы… вот девочка с отрезанными руками пытается его остановить, а он объезжает ее и катит себе дальше (я имею в виду историю пятнадцатилетней девочки, которой насильник отрезал руки: она выбежала на шоссе, три машины проехали мимо, и только четвертая остановилась и отвезла ее в больницу).
Этому типу вечно не везет. Во время отпуска в Вест-Индии он надеется, что уличные певцы отстанут, если он просто будет их игнорировать.
— Не обращай на них внимания, дорогая.
И вот этот служащий средних лет обедает в закусочной здоровой пищи, он съел зеленый салат и выпил морковного сока. Мальчишка садится к нему за столик, хотя три часа дня и закусочная полупустая. Мужик чувствует жуткую вонь — точно от хорька, только еще резче — глаза у него слезятся, спазмы в желудке. Мальчишка улыбается, скаля кривые желтые зубы.
— От меня всегда так пахнет, ну… перед этим. — Мальчишка протягивает ему карточку, на которой красными буквами напечатано:
"Привет. Я — Джерри. Вот мои инструкции: Когда это начнется, не паникуй. Садись, где бы ты ни был, и спокойно сообщи доброжелательному человеку поблизости, что у тебя будет припадок. Объясни ему следующее:
Когда начнется, вы должны обернуть палец носовым платком, полотенцем или салфеткой и запихнуть мне в рот, чтобы я не прикусил язык. Другой рукой расстегните мне воротник, ремень, развяжите ботинки и откройте ширинку, чтобы ослабить давление на мой пах. Во время моих приступов часто возникают эрекции. Это естественная вещь. (Если я наложу в штаны, вымойте меня горячей водой с мылом и дайте смену белья).
Будьте осторожны: когда я оклемаюсь, я иногда набрасываюсь на людей, а могу и в горло вцепиться, как зверь. Бог вознаградит вас за доброе дело.
Ваш покорный слуга, Джерри Эллисор".
Без долгих раздумий мужик бросает деньги на стол и пытается смыться. Но слишком поздно. С глухим гортанным криком мальчишка бросается ему наперерез, валится на пол и оборачивается вокруг его ног, точно питон. Внезапная вонь мочи и экскрементов — Джерри наложил в штаны. Потрясенный мужик видит у дверей полицейского и умоляет о помощи.
— Что ты делаешь с ребенком, грязный извращенец?!
Дубинка бьет его по башке. Через пять часов, после звонка адвоката вашингтонскому кузену из ЦРУ, его, дрожащего, едва живого, выпускают из тюрьмы.
Во время припадка Джерри иногда выкрикивает пророчества, которые почти всегда сбываются. В Черный Понедельник он ворвался на биржу, глаза горят, волосы дыбом, сорвал с себя одежду и застыл голый перед окаменевшими финансистами, тело багровое и воняет, как сотня хорьков. Упал, катался по полу, скаля жуткие желтые зубы и извергая сперму[Mx1]:
— Продавайте! Продавайте! Продавайте!
Это был худший кризис с 1929 года, — утверждали ошеломленные брокеры и перекупщики.
— В его голосе звенели деньги. Такому веришь.
Слово о Джо-Мертвеце
Доктор Фишер внимательно изучил статью, понятливо ухмыльнулся.
— Двойное убийство… револьвер 32 калибра… поскольку пропали сумочка женщины и бумажник мужчины… ограбление… свидетель сообщил, что видел "очень высокого человека, убегающего с места преступления"…
Свидетель, Урия Грант, прикованный к инвалидному креслу, объяснил, что развлекается, разглядывая город в телескоп. "Я могу читать газету из-за чужого плеча на расстоянии в двадцать кварталов", — похвастался он.
"Я — хорошая ищейка, — добавил он самодовольно. — Заняться мне нечем, вот и смотрю, чем промышляют другие. Чего греха таить, странные вещи я видел".
От него потребовали подробностей. "Ах да, — сказал он, — бежавший преступник… подозреваемый, по крайней мере… или лучше назвать его виновным? Да, так этот потенциально виновный был очень высокого роста. Воротник куртки поднят. Лица я не разглядел, но зато заметил руки: белые, нежные, проворные, молодые. Нет, он не был в пальто, — простая курточка. Любит холодную погоду, видать".
Да, Урия Грант умеет привлечь к себе внимание, — подумал доктор. Конечно… кругом полно молодых парней… даже в самый холод его пациент не носил пальто. Гммм. Может, не тянуть, а сразу позвонить в полицию? А клятва Гиппократа? И ведь доказательств нет. Надо что-то другое придумать.
Он открыл ящик, вынул девятимиллиметровый «Хеклер-Кох» П-7, передернул затвор, дослав патрон. Пристроил пистолет под пиджак к правому бедру.
Наперекор профессии он ненавидел своего пациента, юного Гая Уорта, типичного социопата. Весь мир у него в долгу. Прирожденный уебок, как выражался доктор. Он ненавидел уебков и знал, что только зря тратит на них время. От уебков один геморрой.
На самом деле он был разочарован в профессии психиатра как таковой. Он уже почти решил бросить это дело и найти место судового врача или, может, необременительную практику в американской колонии в Танжере, Афинах, Риме, Бейруте… общая терапия… возможно, какие-нибудь нетрадиционные методы. Может выйти совсем неплохо. Доктор был молодой, изящный, хорошенький и голубее некуда.
Послать подальше работу с пациентами, которых направили другие врачи, послать поездки в Нью-Йорк и практику с рекламными и издательскими шишками с Мэдисон-авеню. Настанет день, когда он скажет: "Знаете что, мистер Гранфилд? Единственная ваша проблема — самопотворство и воспаленное эго. Вы думаете, что наебать МЕНЯ — самая важная вещь во вселенной. Ну, так поверьте мне: это невероятно скучно. К тому же вы — злобный дурак. И меня от вас тошнит".
Так что, решил доктор Фишер, взглянув на часы, сейчас будет его последний психотерапевтический сеанс — с убийцей, сомнений нет, — причем убийцей, намеренным убить его. В блокноте и на скрытом магнитофоне все записано. Ну ладно: чему бывать, того не миновать.
Звонок в дверь. Он открыл. Прохвост тут как тут, невредимый, руки в карманах куртки, мерзкая улыбочка. Пистолета в кармане не видно — скорее всего, заткнул за пояс.
— Привет, Гай. Входи. Я тебя ждал.
Парень вошел. Надменно посмотрел на доктора, и тот ответил ему каменным взглядом.
— Проходи.
Он открыл дверь в приемную. (Секретарша уволилась на прошлой неделе: "Знаете, доктор: по правде сказать, ваша практика — это анекдот. А анекдот не может быть бесконечным").
Парень вошел и повернулся. Он жевал жвачку.
— Садись, Гай.
Парень сел, вытянул ноги.
— Ну и как наше здоровье?
Парень удивился. Доктор никогда так прежде не говорил. Психиатр подался вперед с плотоядной ухмылкой.
— Снилось ли нам что-нибудь интересное?
— Да, по правде сказать, кое-что снилось. Мне снились вы, доктор Фишер.
— Чудно! И что же именно?
— А вот что, — парень стиснул рукоятку пистолета.
Надо дать ему время, чтобы остались отпечатки пальцев, — подумал доктор. Парень вытащил пистолет. Град пуль отбросил его назад на стул, кровь хлынула изо рта. Ошеломленное выражение на его лице, он рухнул со стула, мертвый. Доктор потянулся к телефону…
Пули совпали. Доктор даже стал местным героем — но не для руководства клиники. Перестрелка, как на Диком Западе, в его приемной… убил пациента… немыслимо. Они были счастливы, что он подал в отставку.
Доктор Фишер чувствовал себя превосходно.
зловонный тупик
— Я должен предупредить вас, доктор. Понимаете, они что-то в нем вырастили. Это живое, это…
— Да полно вздор молоть. Где его палатка? Подождите-ка снаружи.
Через несколько секунд доктор выбрался с таким видом, точно его ударили по яйцам.
— Ну что, посмотрели?
Дрожа, он кивнул.
— Что-то между сороконожкой и растением, растет у него во внутренностях, выпуская корни.
— Может, отравить? Вколоть ему чего-нибудь?
— Хреновое дело. Эта штука проникла Джерри в кровеносную систему… бедный парень. Ну, либо так, либо…
Мы понимающе переглянулись. К счастью, у нас оказался ротенон. Доктор наполнил шприц, и мы вошли. Вонь просто сбивала с ног, проникала в глотку, легкие, не давала дышать.
О Боже, теперь видно, как она шевелится у него под кожей. Мы даем ему лошадиную дозу морфия и ларгактила.
Быстрый надрез и рывок плоскогубцами, жуткая красная голова — существо крутилось и извивалось, корни и головы торчали повсюду. Доктор воткнул шприц и надавил на поршень, но игла вырвалась у него из рук, и он отпрянул.
— Бежим отсюда, оно яйцами плюется!
И личинками тоже; Реджи уже потерял всякое сходство с человеком, — головы и корни торчат из каждого дюйма его тела, извергая личинки с прозрачными острыми зубками.
Я задержался только, чтобы выстрелить Реджи в голову. Мы понеслись со всей прытью, но было уже поздно: нас облепили личинки, они забирались все глубже в глаза, нос, во все дыры, проедали путь в….
Но мы выжили. Мы искупались в керосине, который по счастливой случайности оказался под рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19