Черт. Я не пара даже Бете! Каолин и Махарал просто из другой лиги.
Ладно. Время стать гражданином. Пусть так и будет.
Мысленно приготовившись к долгому и неизбежному допросу, я потянулся к позаимствованной чадре и медленно повернулся…
…но тут же попятился — из тени выступила и надвинулась на меня высоченная фигура!
Оно появилось из-за угла ближайшей автопечи, существо гуманоидной формы и увеличенных раза в полтора по сравнению с нормальным человеком размеров.
На визоре шлема вспыхнули какие-то тревожные диаграммы, покрывшие силуэт голема яркой аурой и странными символами, наверное, понятными обученному солдату. Меня же этот внезапный поток информации только смутил. Я поднял визор…
…и тут же ощутил сильный запах. Запах свежеиспеченной глины. С кисловатым привкусом. Этот резкий запах мог бы насторожить меня, если бы я так не полагался на армейскую экипировку, а больше доверял собственным чувствам.
— Стой! — сказал я, выпуская из рук чадру, которая зацепилась за рукоятку оружия.
Вытащив наконец лазер, я лихорадочно искал предохранитель. Мешало все — большой палец и перчатки.
— Не подходи ближе — буду стрелять!
Голем продолжал надвигаться, испуская стоны. Что-то было не так — возможно, неудачный импринтинг или несоблюдение режима запекания. Так или иначе, он не остановился и даже не замедлил шаг. Рассчитывать на рациональную дискуссию не приходилось.
Передо мной встала дилемма.
Спрячься. Или стреляй. Только не пытайся совместить одно с другим.
Предохранитель щелкнул. Я почувствовал пульсирующую силу оружия и сделал выбор.
Горячий луч прорезал голема, рука упала на пол…
Он отреагировал оглушающим ревом и рванулся вперед. Я вскинул руку, и в тот же миг тяжелая фигура сжала меня.
Неверный выбор.
Глава 41
О НЕТ, МИСТЕР ХЭНДС!
…или как Красный и Зеленый перестают понимать, кто есть кто…
— А знали ли вы, Альберт, что первая форма жизни была, возможно, создана из глины?
Этот проклятый призрак, похоже, никогда не замолчит. Болтает и болтает, а тем временем пытка становится все невыносимее. Как бы я хотел замазать его серый спектр, изгнать его в тот мир, откуда он пришел. Отправить к преданному и убитому им создателю.
Конечно, моя злость — это то, что ему и надо! Дать мне какой-то фокус. Боль — центр, вокруг которого я вращаюсь, тогда как все остальное рушится.
— Почти сто лет назад ко мне пришел один шотландец. У него была идея… весьма хитрая.
К тому времени биологи сошлись на том, что вскоре после охлаждения планеты и появления океанов на Земле сформировался как бы густой суп из органических смесей. Но что произошло потом? Как все эти скопления аминокислот и прочего организовались в крошечные, самовоспроизводящиеся соединения? Клетки, содержащие ДНК и механизм репродукции, не могли появиться просто так! Что-то же дало им толчок!
Этим «чем-то» могло быть дно океана, полупористая глина, защищавшая растущие молекулярные скопления. Глина давала матрицы, шаблоны для первых, самых ранних организмов. Из нее некоторые из них вышли на дорогу к величию.
Серый призрак Махарала с гордостью похлопывает себя по груди.
— И только теперь дорога замкнулась в круг, и мы возвращаемся к нашей оригинальной форме! Уже не органической! Нынешние существа вылеплены из минеральной плоти Матери-Земли! Разве это не интересно?
Интересно? Ха. Меня интересует, как выбраться отсюда. И этот интерес особенно усиливается в моменты, когда пыточная машина посылает в меня очередную волну боли. Тогда я напрягаю силы, рвусь из оков и хочу лишь одного — свернуть шею дитЙосилу. Я бы так перемолол его кости, чтобы составляющие их атомы уже никогда не нашли бы друг друга!
Откуда-то… совсем близко… приходит резонансный ответ.
— Аминь, брат.
Этот голос не фикция. Не плод больного воображения. Я знаю. Это маленький оранжево-красный голем. Моя копия, импринтированная несколько часов назад. Его мысли потоком устремляются ко мне, затапливают мой мозг и растекаются, смешиваясь с моими. Должно быть, это и есть часть эксперимента, потому что Махарал выглядит очень довольным. Теперь, когда связующее звено существует, следующая фаза — тест памяти. Насколько хорошо я помню то, чего никогда не знал.
Мановением руки он направляет ко мне сотню «пузырей», содержащих самые разнообразные образы, от лунного ландшафта до последнего робохоккейного матча. Мой взгляд перебегает с одной картинки на другую, невольно фокусируясь на тех немногих, что кажутся знакомыми. Некоторые «пузыри» оживают…
…греческая амфора времен Перикла…
…грудастая женская фигурка эпохи палеолита…
…терракотовая статуя китайского солдата, подаренная Йосилу благодарным Сыном Неба…
Я не только узнаю эти образы, я помню, что видел оригиналы в частном музее Махарала. Малыш Красный передает мне свои воспоминания… без сифтера. Без толстого криокабеля! Мы обмениваемся информацией, хотя и разделены двумя сотнями метров пространства и толстой стеклянной перегородкой.
Значит, дело не в желании освоить процесс копирования копий. Махарал не собирается начинать новое производство на «Всемирных печах». Он готовит настоящий прорыв!
Серый призрак явно возбужден. Даже забывает о своем намерении дочитать мне лекцию об эволюции глиняных существ. Я стараюсь не воспринимать его голос. Подавить раздражение и злость. Очевидно, он хочет отвлечь меня ненавистью — такое эмоциональное состояние легко смоделировать и контролировать. Ему требуется нечто чистое, чтобы передать от одного тела к другому.
Нужно сопротивляться. Но как же трудно не ненавидеть. Через каждые несколько минут его отвратительная машина царапает псевдонервные окончания моего эрзац-тела, вызывая «рефлекс лосося», неодолимое желание вернуться домой. К оригиналу. К тому, кого он уничтожил ракетой ночью во вторник.
Так Махарал сказал малышу Красному. Сказал, что убил меня. Ради успеха эксперимента он устранил якорь в лице моего органического «я», надеясь, что это заставит обе копии стремиться друг к другу.
Ясно. Его цель — передача Постоянной Волны через открытое пространство. Да, это великое свершение. То же самое, что заставить электрон заполнить целую комнату квантовым полем. Но зачем? Чего ради?
Нобелевская премия ему не нужна. Из-за нее он не пошел бы на убийство и самоубийство. Неужели Махарал настолько безумен, что надеется сохранить свой секрет навечно? В наше время секреты похожи на снежинки — встречаются редко, а хранить их трудно.
Нет, ставка — нечто большее. Нечто, плодами чего он планирует воспользоваться в самое ближайшее время.
Я чувствую, что малыш Красный согласен со мной. Каждый раз, когда машина пульсирует, мы ощущаем сближение. Словно превращаемся в единое существо. В личность из двух воссоединившихся половинок. И все же…
…есть что-то еще. Что-то, находящееся вне нас. Что-то одновременно знакомое и чужое. Я воспринимаю это «что-то» как эхо… как отблески водных гладей. Это тоже часть плана Махарала?
Может быть, и нет.
Надеюсь, что нет.
— Очень хорошо, Альберт, — приговаривает Серый, вглядываясь в показания приборов. — Профили статуса наблюдателя просто отличные.
Он склоняется надо мной, стараясь поймать мой взгляд.
— Я выполнял этот эксперимент множество раз, пытаясь создать самоподдерживающийся резонанс между душами двух почти идентичных дитто. С моими копиями ничего не получалось — что-то с эго-полем. Слишком большое недоверие к самому себе. Боюсь, наследственный изъян. С гениями такое часто случается.
— Вы очень скромны, — отвечаю я, но Йосил пропускает реплику мимо ушей.
— Нет, мои големы не годятся. Первое, что мне требовалось, это человек, у которого копирование идет чисто, вот почему я начал похищать ваши копии. Не так-то это было и легко, особенно поначалу. Несколько раз мне пришлось уничтожать ваших Серых, чтобы не позволить им уйти. Вы заставили меня многому научиться, Альберт. Всяким хитрым штучкам. Но в конце концов нам все же удалось приступить к серьезной работе.
— И мы добились значительного прогресса, не так ли?
Он похлопывает меня по щеке, и мне едва удается не поддаться гневу.
— Вы, конечно, этого не помните, Альберт. Но под моим руководством вам довелось осваивать новую духовную территорию. Похоже, нам двоим суждено делать историю. Вместе.
Но тут мы наткнулись на препятствие! «Эффект наблюдателя», помните. Я рассказывал? Ваш оригинал беспрестанно оказывал влияние на поле души своих копий, удерживая их в этой плоскости реальности, мешая созданию парного резонанса. После долгих раздумий я понял, что нужно сделать, чтобы решить проблему. Необходимо уничтожить органического Альберта Морриса!
ДитЙосил сокрушенно качает головой.
— Но я не мог! Этому препятствовали совесть, сочувствие, этические принципы: все то, что являлось неотъемлемой частью сознания моего органического мозга. В нем же гнездился и страх. Страх быть пойманным. Меня это ужасно огорчало. Я ненавидел себя! Владеть всем — инструментами, знаниями, опытом для выполнения работы — и не иметь воли!
— Мои искренние сочувствия…
— Спасибо. Но и это еще не самое худшее. Мой партнер и друг, Эней Каолин, стал оказывать на меня давление. Ему требовались результаты. Начались угрозы. Эней использовал мою естественную предрасположенность к паранойе и пессимизму. И не слушайте того, кто утверждает, что признание существования таких чувств означает их автоматическое исчезновение. Они никуда не уходят! Они разъедают вас изнутри.
А потом у меня начались сны. Сны о том, как можно обойти эту дилемму. Сны о смерти и воскрешении. Они пугали и возбуждали меня! Я спрашивал себя — что пытается сказать мне подсознание?
И вот в прошлое воскресенье я вдруг понял, что означают эти сны. Меня осенило, когда я импринтировал новую копию… эту копию, Альберт. — Махарал снова хлопает себя по груди. — Передо мной предстала вся картина, в полном ее величии. Я осознал, я увидел выход.
Скрипя зубами, я все же цежу в ответ:
— Выход увидел и реальный Йосил. В тот же миг. Серый смеется.
— Верно, Альберт. Должно быть, он пришел в ужас, потому что после этого держался на расстоянии, избегал меня. Даже когда мы работали вместе в лаборатории. Затем, найдя повод, он поехал в горы. Но я знал, что у него на уме. Как я мог не знать?
Я чувствовал, что мой создатель готовится сбежать.
Постоянная Волна словно вплескивается, отдаваясь болью во мне и в Красном. Я/мы подозревали о чем-то подобном, но услышать откровенное подтверждение… В этом было нечто жуткое.
Бедный реальный Йосил! Одно дело знать, что тебе угрожает смерть от руки того, кто тебя создал. В конце концов, это часть эпической традиции человечества. Эдип и его отец. Доктор Франкенштейн и его чудовище. Уильям Генри Гейтс и «Windows».
Но осознать, что твой убийца ты сам… существо, имеющее общую с тобой память, понимающее все твои мотивы, согласное с тобой во всем, кроме одного.
И все же в глине проявилось что-то такое, что никогда не могло в полной мере развиться в органической плоти. Нечто безжалостное, невообразимо жестокое.
— Вы и впрямь… безумец, — хриплю я. — Вам необходима помощь.
В ответ серый призрак почти дружески кивает:
— Угу. Наверное, вы правы. По крайней мере по стандартам общества. Только результаты могут оправдать предпринятые мной крайние меры.
Вот что я скажу вам, Альберт. Если мой эксперимент провалится, я сам попрошусь пройти курс принудительной терапии. Справедливо? — Он смеется. — А пока давайте исходить из предположения, что я знаю, что делаю, ладно?
Прежде чем я успеваю ответить, меня пронзает сильнейший импульс.
Но и при том, что я корчусь от боли, часть меня остается спокойной и как бы наблюдает за происходящим со стороны. Судя по всему, дитЙосил подготавливает следующий этап эксперимента. Прежде всего он убирает стеклянную перегородку, заменяя ее на свисающую с потолка платформу. Тщательно устанавливает платформу между мной и моим «альтер эго», малышом Красным. Она раскачивается наподобие маятника, рассекая комнату пополам.
Через несколько секунд боль стихает, и я задаю не выходящий у меня из головы вопрос.
— Че… чего вы… хотите достичь?
Махарал отходит наконец от платформы. Удовлетворенно кивает и лишь затем поворачивается ко мне. На его лице задумчивое выражение, а голос звучит почти искренне. И даже взволнованно.
— Чего я хочу достичь? Хм, моя цель очевидна. Завершить работу, которой я посвятил всю свою жизнь. Я хочу создать совершенную копировальную машину.
Глава 42
НА КРАЮ
…или как Зеленый ищет и находит…
Над городом уже сгущались сумерки, когда я выскочил на крышу дома, преследуемый толпой раскрашенных в карамельные цвета «восковых». Завывая от злости, они обещали разнести меня на мелкие кусочки. Добежав до двери, я повернулся и разрядил полмагазина в преследователей. Помимо бандитов, пострадали деревянные ступеньки лестницы, перила и стена, от которой отвалился изрядный кусок штукатурки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Ладно. Время стать гражданином. Пусть так и будет.
Мысленно приготовившись к долгому и неизбежному допросу, я потянулся к позаимствованной чадре и медленно повернулся…
…но тут же попятился — из тени выступила и надвинулась на меня высоченная фигура!
Оно появилось из-за угла ближайшей автопечи, существо гуманоидной формы и увеличенных раза в полтора по сравнению с нормальным человеком размеров.
На визоре шлема вспыхнули какие-то тревожные диаграммы, покрывшие силуэт голема яркой аурой и странными символами, наверное, понятными обученному солдату. Меня же этот внезапный поток информации только смутил. Я поднял визор…
…и тут же ощутил сильный запах. Запах свежеиспеченной глины. С кисловатым привкусом. Этот резкий запах мог бы насторожить меня, если бы я так не полагался на армейскую экипировку, а больше доверял собственным чувствам.
— Стой! — сказал я, выпуская из рук чадру, которая зацепилась за рукоятку оружия.
Вытащив наконец лазер, я лихорадочно искал предохранитель. Мешало все — большой палец и перчатки.
— Не подходи ближе — буду стрелять!
Голем продолжал надвигаться, испуская стоны. Что-то было не так — возможно, неудачный импринтинг или несоблюдение режима запекания. Так или иначе, он не остановился и даже не замедлил шаг. Рассчитывать на рациональную дискуссию не приходилось.
Передо мной встала дилемма.
Спрячься. Или стреляй. Только не пытайся совместить одно с другим.
Предохранитель щелкнул. Я почувствовал пульсирующую силу оружия и сделал выбор.
Горячий луч прорезал голема, рука упала на пол…
Он отреагировал оглушающим ревом и рванулся вперед. Я вскинул руку, и в тот же миг тяжелая фигура сжала меня.
Неверный выбор.
Глава 41
О НЕТ, МИСТЕР ХЭНДС!
…или как Красный и Зеленый перестают понимать, кто есть кто…
— А знали ли вы, Альберт, что первая форма жизни была, возможно, создана из глины?
Этот проклятый призрак, похоже, никогда не замолчит. Болтает и болтает, а тем временем пытка становится все невыносимее. Как бы я хотел замазать его серый спектр, изгнать его в тот мир, откуда он пришел. Отправить к преданному и убитому им создателю.
Конечно, моя злость — это то, что ему и надо! Дать мне какой-то фокус. Боль — центр, вокруг которого я вращаюсь, тогда как все остальное рушится.
— Почти сто лет назад ко мне пришел один шотландец. У него была идея… весьма хитрая.
К тому времени биологи сошлись на том, что вскоре после охлаждения планеты и появления океанов на Земле сформировался как бы густой суп из органических смесей. Но что произошло потом? Как все эти скопления аминокислот и прочего организовались в крошечные, самовоспроизводящиеся соединения? Клетки, содержащие ДНК и механизм репродукции, не могли появиться просто так! Что-то же дало им толчок!
Этим «чем-то» могло быть дно океана, полупористая глина, защищавшая растущие молекулярные скопления. Глина давала матрицы, шаблоны для первых, самых ранних организмов. Из нее некоторые из них вышли на дорогу к величию.
Серый призрак Махарала с гордостью похлопывает себя по груди.
— И только теперь дорога замкнулась в круг, и мы возвращаемся к нашей оригинальной форме! Уже не органической! Нынешние существа вылеплены из минеральной плоти Матери-Земли! Разве это не интересно?
Интересно? Ха. Меня интересует, как выбраться отсюда. И этот интерес особенно усиливается в моменты, когда пыточная машина посылает в меня очередную волну боли. Тогда я напрягаю силы, рвусь из оков и хочу лишь одного — свернуть шею дитЙосилу. Я бы так перемолол его кости, чтобы составляющие их атомы уже никогда не нашли бы друг друга!
Откуда-то… совсем близко… приходит резонансный ответ.
— Аминь, брат.
Этот голос не фикция. Не плод больного воображения. Я знаю. Это маленький оранжево-красный голем. Моя копия, импринтированная несколько часов назад. Его мысли потоком устремляются ко мне, затапливают мой мозг и растекаются, смешиваясь с моими. Должно быть, это и есть часть эксперимента, потому что Махарал выглядит очень довольным. Теперь, когда связующее звено существует, следующая фаза — тест памяти. Насколько хорошо я помню то, чего никогда не знал.
Мановением руки он направляет ко мне сотню «пузырей», содержащих самые разнообразные образы, от лунного ландшафта до последнего робохоккейного матча. Мой взгляд перебегает с одной картинки на другую, невольно фокусируясь на тех немногих, что кажутся знакомыми. Некоторые «пузыри» оживают…
…греческая амфора времен Перикла…
…грудастая женская фигурка эпохи палеолита…
…терракотовая статуя китайского солдата, подаренная Йосилу благодарным Сыном Неба…
Я не только узнаю эти образы, я помню, что видел оригиналы в частном музее Махарала. Малыш Красный передает мне свои воспоминания… без сифтера. Без толстого криокабеля! Мы обмениваемся информацией, хотя и разделены двумя сотнями метров пространства и толстой стеклянной перегородкой.
Значит, дело не в желании освоить процесс копирования копий. Махарал не собирается начинать новое производство на «Всемирных печах». Он готовит настоящий прорыв!
Серый призрак явно возбужден. Даже забывает о своем намерении дочитать мне лекцию об эволюции глиняных существ. Я стараюсь не воспринимать его голос. Подавить раздражение и злость. Очевидно, он хочет отвлечь меня ненавистью — такое эмоциональное состояние легко смоделировать и контролировать. Ему требуется нечто чистое, чтобы передать от одного тела к другому.
Нужно сопротивляться. Но как же трудно не ненавидеть. Через каждые несколько минут его отвратительная машина царапает псевдонервные окончания моего эрзац-тела, вызывая «рефлекс лосося», неодолимое желание вернуться домой. К оригиналу. К тому, кого он уничтожил ракетой ночью во вторник.
Так Махарал сказал малышу Красному. Сказал, что убил меня. Ради успеха эксперимента он устранил якорь в лице моего органического «я», надеясь, что это заставит обе копии стремиться друг к другу.
Ясно. Его цель — передача Постоянной Волны через открытое пространство. Да, это великое свершение. То же самое, что заставить электрон заполнить целую комнату квантовым полем. Но зачем? Чего ради?
Нобелевская премия ему не нужна. Из-за нее он не пошел бы на убийство и самоубийство. Неужели Махарал настолько безумен, что надеется сохранить свой секрет навечно? В наше время секреты похожи на снежинки — встречаются редко, а хранить их трудно.
Нет, ставка — нечто большее. Нечто, плодами чего он планирует воспользоваться в самое ближайшее время.
Я чувствую, что малыш Красный согласен со мной. Каждый раз, когда машина пульсирует, мы ощущаем сближение. Словно превращаемся в единое существо. В личность из двух воссоединившихся половинок. И все же…
…есть что-то еще. Что-то, находящееся вне нас. Что-то одновременно знакомое и чужое. Я воспринимаю это «что-то» как эхо… как отблески водных гладей. Это тоже часть плана Махарала?
Может быть, и нет.
Надеюсь, что нет.
— Очень хорошо, Альберт, — приговаривает Серый, вглядываясь в показания приборов. — Профили статуса наблюдателя просто отличные.
Он склоняется надо мной, стараясь поймать мой взгляд.
— Я выполнял этот эксперимент множество раз, пытаясь создать самоподдерживающийся резонанс между душами двух почти идентичных дитто. С моими копиями ничего не получалось — что-то с эго-полем. Слишком большое недоверие к самому себе. Боюсь, наследственный изъян. С гениями такое часто случается.
— Вы очень скромны, — отвечаю я, но Йосил пропускает реплику мимо ушей.
— Нет, мои големы не годятся. Первое, что мне требовалось, это человек, у которого копирование идет чисто, вот почему я начал похищать ваши копии. Не так-то это было и легко, особенно поначалу. Несколько раз мне пришлось уничтожать ваших Серых, чтобы не позволить им уйти. Вы заставили меня многому научиться, Альберт. Всяким хитрым штучкам. Но в конце концов нам все же удалось приступить к серьезной работе.
— И мы добились значительного прогресса, не так ли?
Он похлопывает меня по щеке, и мне едва удается не поддаться гневу.
— Вы, конечно, этого не помните, Альберт. Но под моим руководством вам довелось осваивать новую духовную территорию. Похоже, нам двоим суждено делать историю. Вместе.
Но тут мы наткнулись на препятствие! «Эффект наблюдателя», помните. Я рассказывал? Ваш оригинал беспрестанно оказывал влияние на поле души своих копий, удерживая их в этой плоскости реальности, мешая созданию парного резонанса. После долгих раздумий я понял, что нужно сделать, чтобы решить проблему. Необходимо уничтожить органического Альберта Морриса!
ДитЙосил сокрушенно качает головой.
— Но я не мог! Этому препятствовали совесть, сочувствие, этические принципы: все то, что являлось неотъемлемой частью сознания моего органического мозга. В нем же гнездился и страх. Страх быть пойманным. Меня это ужасно огорчало. Я ненавидел себя! Владеть всем — инструментами, знаниями, опытом для выполнения работы — и не иметь воли!
— Мои искренние сочувствия…
— Спасибо. Но и это еще не самое худшее. Мой партнер и друг, Эней Каолин, стал оказывать на меня давление. Ему требовались результаты. Начались угрозы. Эней использовал мою естественную предрасположенность к паранойе и пессимизму. И не слушайте того, кто утверждает, что признание существования таких чувств означает их автоматическое исчезновение. Они никуда не уходят! Они разъедают вас изнутри.
А потом у меня начались сны. Сны о том, как можно обойти эту дилемму. Сны о смерти и воскрешении. Они пугали и возбуждали меня! Я спрашивал себя — что пытается сказать мне подсознание?
И вот в прошлое воскресенье я вдруг понял, что означают эти сны. Меня осенило, когда я импринтировал новую копию… эту копию, Альберт. — Махарал снова хлопает себя по груди. — Передо мной предстала вся картина, в полном ее величии. Я осознал, я увидел выход.
Скрипя зубами, я все же цежу в ответ:
— Выход увидел и реальный Йосил. В тот же миг. Серый смеется.
— Верно, Альберт. Должно быть, он пришел в ужас, потому что после этого держался на расстоянии, избегал меня. Даже когда мы работали вместе в лаборатории. Затем, найдя повод, он поехал в горы. Но я знал, что у него на уме. Как я мог не знать?
Я чувствовал, что мой создатель готовится сбежать.
Постоянная Волна словно вплескивается, отдаваясь болью во мне и в Красном. Я/мы подозревали о чем-то подобном, но услышать откровенное подтверждение… В этом было нечто жуткое.
Бедный реальный Йосил! Одно дело знать, что тебе угрожает смерть от руки того, кто тебя создал. В конце концов, это часть эпической традиции человечества. Эдип и его отец. Доктор Франкенштейн и его чудовище. Уильям Генри Гейтс и «Windows».
Но осознать, что твой убийца ты сам… существо, имеющее общую с тобой память, понимающее все твои мотивы, согласное с тобой во всем, кроме одного.
И все же в глине проявилось что-то такое, что никогда не могло в полной мере развиться в органической плоти. Нечто безжалостное, невообразимо жестокое.
— Вы и впрямь… безумец, — хриплю я. — Вам необходима помощь.
В ответ серый призрак почти дружески кивает:
— Угу. Наверное, вы правы. По крайней мере по стандартам общества. Только результаты могут оправдать предпринятые мной крайние меры.
Вот что я скажу вам, Альберт. Если мой эксперимент провалится, я сам попрошусь пройти курс принудительной терапии. Справедливо? — Он смеется. — А пока давайте исходить из предположения, что я знаю, что делаю, ладно?
Прежде чем я успеваю ответить, меня пронзает сильнейший импульс.
Но и при том, что я корчусь от боли, часть меня остается спокойной и как бы наблюдает за происходящим со стороны. Судя по всему, дитЙосил подготавливает следующий этап эксперимента. Прежде всего он убирает стеклянную перегородку, заменяя ее на свисающую с потолка платформу. Тщательно устанавливает платформу между мной и моим «альтер эго», малышом Красным. Она раскачивается наподобие маятника, рассекая комнату пополам.
Через несколько секунд боль стихает, и я задаю не выходящий у меня из головы вопрос.
— Че… чего вы… хотите достичь?
Махарал отходит наконец от платформы. Удовлетворенно кивает и лишь затем поворачивается ко мне. На его лице задумчивое выражение, а голос звучит почти искренне. И даже взволнованно.
— Чего я хочу достичь? Хм, моя цель очевидна. Завершить работу, которой я посвятил всю свою жизнь. Я хочу создать совершенную копировальную машину.
Глава 42
НА КРАЮ
…или как Зеленый ищет и находит…
Над городом уже сгущались сумерки, когда я выскочил на крышу дома, преследуемый толпой раскрашенных в карамельные цвета «восковых». Завывая от злости, они обещали разнести меня на мелкие кусочки. Добежав до двери, я повернулся и разрядил полмагазина в преследователей. Помимо бандитов, пострадали деревянные ступеньки лестницы, перила и стена, от которой отвалился изрядный кусок штукатурки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74