За исключением немногих рас, таких, как кантен или тимбрими, остальной Галактике присущ именно такой менталитет. В любой проблеме Библиотека – первый и последний источник знаний и решений. То, что в этих древних текстах почти всегда имеется что-то полезное, не делало такую перспективу приемлемой для многих землян, включая Тома, Джиллиан и их старого учителя Джакоба Демва.
Представители Земли были убеждены, что даже в этот поздний период развития галактики возможны и необходимы новации. Так им казалось. Раса, выросшая без покровительства, раса волчат, отличается болезненной гордостью.
У сирот кроме нее часто ничего нет.
Но вот перед ними предвестник Золотого века. Все на корабле говорит об утонченности. Даже разрушенный, он кажется удивительно простым по конструкции и в то же время прекрасным. Глаз не видит никаких швов. Распорки и стойки многофункциональны. Вот эта поддерживает гребень стасиса и одновременно служит радиатором для сброса избыточного вероятностного излучения. Орли казалось, что он видит и другие совмещения, тонкости, которые достигаются только веками усовершенствований древнего образца.
Во всем чувствовались показуха, упадочнический дух, хвастовство, которое казалось не просто чуждым, но высокомерным и причудливым.
Одна из главных задач Тома на борту «Стремительного» – оценка неизвестных механизмов, особенно военных. Это не лучшее, чем располагает галактика, но он все равно ощущал себя в роли охотника за головами с Новой Гвинеи, гордый своим только что приобретенным мушкетом, правда, сознающим, что существуют и пулеметы.
Том посмотрел наверх. Его группа собралась. Он включил свой гидрофон.
– Все готово? Хорошо. Подгруппа два, проверьте, как далеко уходит этот каньон. Он намного сокращает нам обратную дорогу к «Стремительному».
Он услышал ответный свист Караччи-джефа, командира второй подгруппы. Хорошо. Это надежный фин.
– Будьте осторожней, – добавил он, когда они отплывали. Потом поманил остальных за собой в корпус сквозь выжженную дыру.
Они оказались в темных коридорах на удивление знакомых очертаний. Повсюду признаки общей галактической культуры, со следами стилей чуждой расы. Световые панели такие же, как на сотнях других кораблей, но между ними причудливые и яркие теннанинские иероглифы.
Орли старался увидеть все сразу. Но прежде всего он искал символ, который может быть повсюду в пяти объединенных галактиках, – спираль с лучами.
«Мне скажут, если ее найдут, – напомнил себе Том. – Фины знают, что я ею интересуюсь».
«Надеюсь, однако, они не догадываются, насколько важно мне увидеть этот иероглиф».
18. ДЖИЛЛИАН
– То есть как это зачем? А? Вы не очень-то хотите мне помочь. Я прошу только минуту на разговор с Брукидой. Разве это много?
Джиллиан Баскин чувствовала усталость и раздражение. На нее смотрело голографическое изображение планетолога шимпа Чарлза Дарта. Конечно, нетрудно разбранить Чарли и заставить его отвязаться. Но он, вероятно, пожалуется Игнасио Метцу, а Метц прочтет ей лекцию о том, что «нельзя так относиться к разумным, потому что они клиенты».
Вздор. Джиллиан ни от одного человека не потерпела бы того, что выносит от этого важничающего маленького неошимпа!
Она отбросила упавшую на лоб прядь темных волос.
– Чарли, в последний раз. Брукида спит. Он получил ваше сообщение и свяжется с вами, когда Маканай решит, что он достаточно отдохнул. Тем временем я хочу получить от вас список избыточных изотопов всех трансжелезных элементов на Китрупе. Только что кончилась четырехчасовая операция Сатимы, и нам нужна эта последовательность для лечения. Мне нужно как можно быстрее убрать из ее тела все следы тяжелых металлов. Если я прошу слишком много и вы переработали, решая свои маленькие геологические загадки, я свяжусь с капитаном или с Такката-Джимом и попрошу, чтобы они дали кого-нибудь вам в помощь!
Ученый-шимп скорчил гримасу. Губы его раздвинулись, обнажив внушительные ряды больших желтоватых зубов. В этот момент, несмотря на увеличенный объем черепа, выступающую челюсть и противопоставленные пальцы, он больше походил на разгневанную обезьяну, чем на ученого.
– Ну ладно. – Его раздирали эмоции, руки заметались, голос дрожал. – Но... но это важно! Понимаете? Я считаю, что на Китрупе обитали разумные технологические существа не позднее тридцати тысяч лет назад! А в Галактическом Институте Миграции эта планета числится невозделанной и нетронутой уже сто миллионов лет!
Джиллиан подавила желание спросить: «Ну и что?» В истории пяти галактик гораздо больше погибших и забытых рас, чем может подсчитать Библиотека.
Чарли, должно быть, разгадал выражение ее лица.
– Это незаконно! – закричал он. Голос его звучал хрипло. – Если это верно, следует сообщить в Институт Миграции! Он будет благодарен; может быть, даже уберет от нас этих сумасшедших фанатиков сверху!
Джиллиан удивленно подняла бровь. Что это? Чарли Дарт задумался над чем-то, кроме своей работы? Значит, даже он время от времени думает о выживании. Его рассуждения насчет законов миграции наивны, учитывая, что часто эти законы искажались и нарушались могущественными кланами. Но все же он до чего-то додумался.
– Хорошо. Неплохая мысль, Чарли, – кивнула она. – Я обедаю с капитаном. И расскажу ему об этом. И попрошу Маканай разбудить Брукиду пораньше. Хорошо?
Чарли подозрительно посмотрел на нее. Потом, неспособный долго удерживать такое тонкое выражение, широко улыбнулся.
– Хорошо! – проворчал он. – Факс будет у вас в руках через четыре минуты. Доброго здоровья.
– Здоровья, – негромко ответила Джиллиан, и голограмма погасла.
Джиллиан долго смотрела на пустой экран коммуникатора. Поставив локти на стол, она уткнулась лицом в ладони.
«Ифни! Надо было мягче урезонить сердитого шимпа. Что со мной случилось?»
Джиллиан слегка потерла глаза.
«Ну, во-первых, я не спала уже тридцать шесть часов».
Не очень помог и долгий бесплодный спор о семантике с проклятой саркастической машиной Тома – Ниссом. Ей нужна была помощь только в толковании нескольких смутных упоминаний в Библиотеке. Машина знает, что ей необходимо, чтобы разгадать загадку Херби, древнего трупа, лежащего под стеклом в ее личной лаборатории. Но она меняет тему, спрашивает мнение Джиллиан о множестве несущественных проблем, например, о сексуальных обычаях человека. Когда разговор закончился, Джиллиан хотелось голыми руками разобрать эту машину.
Том, наверно, не одобрит этого, поэтому пришлось отказаться.
Она уже собиралась ложиться спать, когда поступил срочный вызов от шлюза. И ей пришлось помогать Маканай и автоврачам заботиться о выживших из исследовательского отряда. Беспокойство о Хикахи и Сатиме прогнало весь сон, пока операции не кончились.
Теперь, когда они вне опасности, Джиллиан больше не может пользоваться адреналином, чтобы заполнить пустоту сегодняшнего дня.
«Не время наслаждаться одиночеством», – подумала она. Подняла голову и посмотрела на свое отражение в темном экране. Глаза ее покраснели. Конечно, от работы, но и от беспокойства.
Джиллиан хорошо знала, как с этим справиться, но решение было бы искусственно. А инстинкт требует тепла, удовлетворения физического желания. Хочется, чтобы кто-то прижал ее к себе.
Она подумала, испытывает ли сейчас то же самое Том. Конечно, испытывает; между ними телепатическая связь, и Джиллиан его очень хорошо знает. Он того же типа.
Но иногда Джиллиан кажется, что с ним у планировщиков получилось удачнее, чем с нею. Ее все считают исключительно компетентной, но перед Томом просто преклоняются. В такие минуты, как сейчас, эйдетическое восприятие мира казалось скорее проклятием, чем благословением. Джиллиан думала, так ли уж она не подвержена неврозам, как гарантируют планировщики-изготовители.
Принтер факса у нее на столе выдал листок с текстом. «Распределение изотопов, обещанное Чарли, появилось на минуту раньше», – отметила Джиллиан. Хорошо. Почти никаких отклонений от архивного отчета о Китрупе в Библиотеке. Она их и не ожидала, но проверить никогда не мешает.
Краткое примечание поясняло, что оценки относятся только к поверхностным частям коры, для глубин более двух километров они неточны.
Джиллиан улыбнулась. Когда-нибудь дотошность Чарли спасет их всех.
Она вышла из своего кабинета на парапет, обрамляющий большое открытое помещение. Центральную часть помещения заполняла вода. Они заканчивалась в двух метрах под парапетом. Из воды торчали громоздкие машины. Верхняя часть помещения, включая кабинет Джиллиан, была недоступна для дельфинов – разве что в «пауке» или в «ходоке».
Джиллиан не стала возиться с маской. Посмотрела вниз и нырнула в промежуток между двумя рядами автоврачей. Большие продолговатые гласситовые контейнеры были тихи и пусты.
Водные пути в лазарете мелкие, чтобы дать возможность дышать открыто и проводить «сухую» хирургию. Джиллиан плыла сильными длинными гребками, держась за угол машины на поворотах, и проплыла в секцию травм.
Она вынырнула, широко раскрыв рот, набрала воздух, потом подплыла к стене из толстого свинцового стекла. В плотно закрытом антигравитационном танке плавали два дельфина.
Один, окруженный множеством шлангов, был, видимо, под наркозом. Второй весело засвистел, увидев Джиллиан.
– Приветствую, Очистительница Жизни! Твои лекарства жгут вены, но сердце астронавта радует невесомость. Спасибо!
– Добро пожаловать, Хикахи! – Джиллиан легко держалась на воде, не хватаясь за перила. – Не слишком привыкай к комфорту. Боюсь, мы с Маканай очень скоро тебя отсюда выпроводим – в наказание за такой железный организм.
– В противоположность висмуту и кадмию? – Хикахи рассмеялась.
Джиллиан тоже.
– Действительно. Твоя выносливость тебе может здорово навредить. Не успеешь оглянуться, предстанешь перед капитаном. Будешь стоять на хвосте и глотать пузыри.
Хикахи улыбнулась легкой улыбкой неофина.
– Ты уверена, что не слишком рискованно было включать этот антигравитационный танк? Не хотела бы я вместе с Сатимой нести ответственность, если нас засекут.
– Успокойся, фем-фин. – Джиллиан покачала головой. – Мы трижды проверили. Буи, проверяющие утечку излучения, ничего не заметили. Отдыхай и не волнуйся.
– Да, я слышала, капитан собирается послать небольшую группу на твой остров, чтобы осмотреть этих предразумных, которых ты нашла. Я подумала, тебе будет интересно. Это значит, что капитана сейчас галакты не очень волнуют. Космическое сражение, возможно, затянется, а мы сможем прятаться бесконечно.
– Но бесконечно оставаться на Китрупе – не так я представляю рай. – Хикахи иронично приоткрыла рот. – Если это хорошая новость, пожалуйста, предупреди меня, когда новости будут дурные.
Джиллиан рассмеялась.
– Хорошо. А теперь тебе нужно поспать. Выключить свет?
– Да, пожалуйста. Джиллиан, спасибо за новости. Я считаю очень важными контакты с аборигенами. Надеюсь, экспедиция закончится успешно.
– Скажи Крайдайки, что не успеет он открыть банку с тунцом, как я вернусь на пост.
– Скажу. Приятных снов, дорогая. – Джиллиан коснулась пластины, и свет постепенно померк. Хикахи мигнула, засыпая.
А Джиллиан направилась в другую часть лазарета, где Маканай принимает обеспокоенных здоровьем членов экипажа. Джиллиан покажет ей распределение изотопов, присланное Чарли, а потом вернется в лабораторию и еще немного поработает.
Хотелось лечь, но она знала, что долго не уснет. В настроении, подобном ее сегодняшнему, ложиться не следует.
Логика – благословение и проклятие ее воспитания. Она знала, где находится Том. Он пытается спасти их всех. И он это знает. Ему пришлось спешно уехать, и не было времени отыскать ее и попрощаться.
Джиллиан понимала и повторяла все это, плывя к себе. Но все равно не могла избавиться от мысли, насколько непривлекательна ее пустая постель.
19. КРАЙДАЙКИ
– Кининк – это наука о взаимоотношениях, – сказал он аудитории. – Это часть нашего дельфиньего наследия. Но кининк – это также умение сравнивать. Эту часть мы заимствуем у своих человеческих патронов. Кининк – это такой же синтез взглядов мировоззрений, как и мы сами.
Перед ним плавали примерно тридцать неодельфинов, из их дыхал поднимались пузыри, слышались щелчки сонаров.
Поскольку людей не было, Крайдайки не нужно было выдерживать четкие согласные и долгие гласные стандартного англика. Но, перенесенные на бумагу, его слова доставили бы удовольствие любому специалисту по английской грамматике.
– Подумайте об отражениях от поверхности океана, где вода встречается с воздухом, – предложил он своим ученикам. – Что говорят нам эти отражения?
Они смотрели удивленно.
– Как вы думаете, что я имею в виду? Говорю ли я об отражениях снизу, из-под воды, или сверху? Более того, я говорю об отражениях света или звука?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58