— Чем я могу вам помочь, принц Алтир? — Руди решил не фамильярничать и, заметив это, Тир тут же расслабился.
«Я понимаю, что ты больше не хочешь быть моим другом, и уважаю твой выбор», — мысленно произнес Руди, глядя в глаза мальчику, которого любил, как собственного сына.
Напряженным голосом Тир произнес:
— Руди, вот что я нашел сегодня в одной из крысоловок. Я подумал, что тебе нужно на это взглянуть.
И он положил сверток на просмотровый стол, а затем взобрался на стул, чтобы развернуть его. Глядя на то, как аккуратно движутся маленькие пальчики, Руди догадался, что Тир не хочет прикасаться к тому, что находится внутри.
— Ох, черт! — невольно он даже отпрянул. — Что за?..
Тир серьезно взирал на него своими серыми глазами. «Это глаза короля, — подумал Руди. — Короля, который видит, что его народ в опасности и идет за советом к местному магу. Несмотря на то, что этот маг повинен в гибели его друзей».
Крыса была величиной с небольшого терьера и совершенно деформированной, — ничего подобного Руди прежде не видел. Он вспомнил, как Джил демонстрировала ему липкие изуродованные кости. Как Ледяной Сокол в лесу показывал на следы вокруг сланча.
— Вот проклятье, — прошептал он.
Тир посмотрел на него и в свете этой общей внезапно свалившейся на них ответственности ледяная стена, разделявшая их, внезапно исчезла. По испуганному лицу мальчика Руди понял, что тот уже обо всем догадался, но очень надеялся, что ошибается. Однако, он был прав.
И с абсолютной уверенностью Руди объявил:
— В убежище появился сланч.
Глава седьмая
Его нашли две девочки с пятого северного яруса: в пустующей комнатенке, у задней стены. Сланч покрыл там уже почти всю свободную поверхность, включая потолок. Янус тут же приказал гвардейцам счистить эту дрянь лопатами, а Руди с интересом отметил, что сланч прилепляется лишь к дереву и штукатурке, но не может расти на камнях, из которых Убежище было сложено изначально.
— Обрушить потолок, — велел Янус, с прищуром глядя на грубые балки, указывавшие, что наверху имеются дополнительные хранилища. — Эти стены также придется снести. Биггар, пусть твои ребята сбегают вниз за бочонками.
— С вашего позволения, — торопливо заявил глава клана Биггаров, — я не потерплю, чтобы затем этот ворюга Энас вздумал брать плату за бочонки с меня.
— Иди с ним, Сейя, — велел Янус, который уже чудовищно устал от всех этих мелких дрязг. — Скажи Энасу, что это я просил, и у нас разрешение от ее величества. Устраивает? — саркастически осведомился он, и Представитель пятого северного яруса гордо распрямил плечи.
— Не нужно грубить, — пробормотал Биггар. — Я просто хотел, чтобы все было ясно с самого начала.
— Сдирайте всю эту дрянь, — Янус повернулся к своим гвардейцам. — И обрушьте все, что можно. Руди, что теперь делать? Сжечь?
Молодой маг поднялся на ноги. До этого, опустившись на колени, он разглядывал крысиный помет на полу. Размеры катышков внушали тревогу, и он невольно задумался, сколько же этих тварей снует сейчас по всему Убежищу.
— У Ингольда достаточно серы, так что мы можем сделать кислоту.
Гвардейцы тем временем обрушили центральную потолочную балку, и на пол обрушился целый дождь из крысиных скелетиков, полусгнивших корзин, циновок, старых тарелок и перин, в которых грызуны проели дыры и свили гнезда. Руди обнаружил сланч и на верхней стороне фальшивого потолка.
— Черт возьми, какая гадость!
Гвардейцы с факелами и световыми кристаллами прошли по всему пятому и четвертому уровню вместе с телохранителями и слугами лорда Анкреса и Скета. Руди это не понравилось, поскольку в душе его зародились некоторые подозрения, но когда он потребовал, чтобы обыск проводили одни лишь гвардейцы, лорд Скет возразил:
— Что, желаете теперь править Убежищем в одиночку, господин маг?
И, чтобы не подвергать Альду новым волнениям, Руди пришлось отступить.
Чуть позже он поговорил с ней об этом, глядя, как гвардейцы поливают кислотой яму, доверху заполненную сланчем. Там же до сих пор шевелились рассеченные на множество частей остатки одного габугу, которого Блокис Хант сумел загнать в угол и прикончить в одном из задних коридоров пятого уровня.
— Помнишь, все эти шепотки и шорохи за закрытыми дверями на пятом ярусе? — спросил он негромко, отворачиваясь, чтобы не дышать едким дымом, поднимавшимся от ямы. — И о том, что говорила Джил по поводу цвета одежд этого чертового Святого Изобилия?
— Я спрашивала про Святое Изобилие у Майи, — сказала Альда. — Он сказал, что в канонах такого святого нет. Но в небольших селениях имеются свои собственные местные святые, о которых никто никогда больше не слышал.
— Может, и так, — хмуро кивнул Руди. Он хотел привалиться плечом к одному из двух железных столбов, венчавших холм, но в последний момент отпрянул. Именно к ним его приковали однажды холодной зимней ночью и оставили на поживу даркам, — воспоминание об этом было еще живо в его памяти. — Но я еще разок взглянул на эти изображения, и теперь понял, что не понравилось Джил в цвете одежд Святого Изобилия. Они того же цвета, что и сланч. А то, на чем он сидит? Мы еще смеялись, что это спагетти или свиные кишки... Но ведь это тоже похоже на сланч.
Он торопливо обернулся по сторонам, — нет ли рядом посторонних, а затем, взяв Минальду за руку, повел ее с холма по узкой тропинке, что вела мимо южной стены Убежища к яблоневой роще и могилам пастушат.
— Мне кажется, что в Убежище есть люди, которые выращивают сланч и едят его.
Альда отпрянула, вскрикнув от отвращения.
— Да как же...
Она осеклась. За те пять лет, что Джил с Ингольдом странствовали по разрушенным городам королевства, они рассказывали и куда более пугающие истории. Помолчав, она промолвила:
— Янус и гвардейцы все обыскали.
— Не только гвардейцы, но также парни Анкреса и Скета, и еще целая толпа народа, включая старика Гатсона и Энаса Баррелстейва, у которого по всему Убежищу разбросаны тайники с зерном и мясом. Держу пари, что вокруг покоев лорда Скета осталось полным-полно неосмотренных комнат и коридоров. Там, где обитает Баррелстейв — то же самое. Там может прятаться все, что угодно.
Альда поплотнее запахнула плащ на худых плечах.
— Знаешь, они начали требовать назначения Регентского Совета, — промолвила она чуть слышно. — Лорд Анкрес и лорд Скет... То есть, на самом деле, леди Скет... И даже Майя. В Убежище неспокойно. Они говорят, что тебя нельзя близко подпускать к принцу Тиру.
Руди почувствовал, как волосы становятся дыбом у него на голове.
— Будь они прокляты! Если хотят схлестнуться с колдуном, то я им устрою...
— Все не так просто, — возразила Альда. Она отпустила руку Руди и теперь шагала вперед, обнимая себя за плечи. — Мне нужен Анкрес, и мне нужен Скет... Я нуждаюсь в их сторонниках и их влиянии. И мне нужно доброе расположение всех жителей Убежища. К тому же ты говоришь не всерьез о том, чтобы использовать магию против обычных людей. И вот еще что, Руди... Ты не можешь бодрствовать постоянно, а кое у кого здесь имеются яды, способные лишить мага силы...
Он молчал, и лишь пар от тяжелого дыхания белыми облачками срывался с губ. Руди понимал, что если начнется свара, то пострадавшей окажется Альда. Она потеряет Тира. А если раскол произойдет и среди гвардейцев, то будет потеряно и Убежище. Приближаясь к гибнущей роще и кладбищу, где погребальные стелы торчали из земли, словно тощие пальцы, он услышал голос Варкиса Хогширера:
— Не тревожьтесь, госпожа. Моя девочка быстро учится, и сила ее растет. Очень скоро она сможет сделать все, чего вы захотите...
Среди деревьев мелькнуло темно-красное платье и многоцветные вуали леди Скет.
Он медленно произнес:
— Так что же нам делать? Выжидать? Позволить этой дряни расти в Убежище? Клянусь, именно в этом причина, что я не способен связаться с Ингольдом, — мне мешает сланч. А чему он помешает затем? Проникнет в системы вентиляции? Или в водяные насосы?
Ему вспомнилась Лысая Дама, шагавшая по подземельям Убежища, мимо сверкающей паутины хрустальных колонн и переливчатого сияния. Магия окутывала ее. «Мы потерпели поражение...» Сидя на стеклянном черном возвышении среди незаконченных построек, она смотрела в глаза длинноволосому воину. «Мне очень жаль».
Но она ошибалась.
Она в слезах шла по залам Убежища, спускалась в подземелье все глубже и глубже, а слезы бежали у нее по щекам... «Все это исчезнет».
Но она ошибалась.
— Мы не можем бросить Убежище на произвол судьбы, Альда, — сказал он негромко. — Неважно, что там говорит Баррелстейв и его прихлебатели насчет переезда в Алкетч. — И пусть болван Фнак зовет их за собой... Хотя, возможно, сейчас он уже отправился с посланием к Праотцам Белых Всадников... Здесь — ответ, здесь — пища. Убежище было создано как приют и защита для людей вовеки веков, это наша единственная надежда, если только мы сможем разобраться... с тем, с чем необходимо разобраться.
Они снова поднялись на холм, откуда шла прямая дорога к леднику. На. западе высилась махина Убежища с черными гладкими стенами, закрывавшая перевал Сарда. Руди вновь вспомнил, как стоял прикованным на холме, в ночь, когда дарки проносились над миром безмолвной неумолимой чернильной рекой. В ту ночь Джил убила брата Альды на залитом лунным светом снегу. У него до сих пор бежали по коже мурашки при мысли о том, чтобы ночью оказаться одному под открытым небом.
И теперь он думал об этих столбах, о холме и о том, как выходит Убежище прямо на перевал...
«Для строительства у них была огромная площадь ниже по равнине. Зачем возводить его именно здесь?»
* * *
Образы пришли почти мгновенно. Как и прежде, Руди казалось, что он стал совсем крохотным и поместился внутри Цилиндра, а не просто держал его в руках, стоя на коленях у черных столбов.
Он видел ночь и растущую луну, похожую на кусочек меренги над ледниками, — в ту пору узкими, как лента, на горных хребтах. Густая трава под ногами поблескивала от росы. Ночь была теплой, и ароматы трав, воды, сосновых деревьев пьянили, как наркотик.
Все вокруг было иным. В долине звенели ручьи, переливавшиеся в лунном свете. На том месте, где сейчас было распахано поле, виднелись речушки и пруды, усаженные ивами и диким виноградом.
На том месте, где позже возникнет Холм Казни, сейчас была ровная площадка со скошенной выжженной травой, рассыпанной в смеси с песком по широкому кругу. На границе окружности мелькали колдовские огоньки, указывая на наличие ограждающих чар. Также в песке был какой-то рисунок, — три длинных линии, сложным образом переплетенных между собой. В древнейших книгах их называли Путями. На местах пересечения линий горели огни.
Он видел все это также ясно, как и сегодняшнюю реальность, — даже трудно было отличить одно от другого.
В защитном круге на коленях стояла Лысая Дама. Судя по пассам, которые она творила, Руди понял, что она творит ритуал очищения, символизирующий конец обряда. На ней было тонкое платье-футляр, как и в прежних видениях, а поверх него — накидка без рукавов. Когда она поднялась с колен в окружении угасающих огней, Руди увидел, что она очень молода.
Даже моложе, чем он сейчас.
Она обернулась, словно внимание ее привлек какой-то шум в глубине леса, и неощутимый для Руди ветерок принялся трепать ее мерцающую вуаль. Прямые темные брови озадаченно приподнялись и, взглянув в ту же сторону, Руди увидел какую-то бледную призрачную фигуру среди деревьев.
Сперва он подумал, что это дуик. Но затем понял, что существо обликом своим напоминает человека, — обнаженного, безволосого, с крохотными, несформировавшимися ручонками, закрывающими от лунного света огромные глаза. Существо уже хотело убежать, но тут Лысая Дама протянула к нему руки, посылая призрак в ночную тьму... Безопасность. Мир. Добро. Чары были столь мягкими и сильными, что если бы Руди мог, он и сам устремился бы к ней сквозь Цилиндр.
Подобрав юбки, женщина двинулась по лугу к незваному пришельцу.
Продолжая плести свои чары, — полная уверенности в собственных силах и в своей власти, — она протянула руку к жалкому бледному созданию. Но когда тот оказался перед ней, — с исцарапанными, окровавленными руками, открытым крохотным ртом и беспомощно моргающими огромными глазами, — Руди понял, кто перед ним.
Это был один из людей-скотов, существо человеческого происхождения, которых дарки выращивали в своих подземных пещерах на протяжении тысячелетий ради пищи.
Долгое время Руди сидел у черных столбов на холме, раздумывая над теми картинами, которые явил Цилиндр. «Наших сил оказалось недостаточно, — так она сказала. — Все это исчезнет».
Он вспомнил ее лицо, старое и усталое до предела. Вспомнил слезы на ее лице, и то, что даже в слезах она держалась, как королева.
Ее тайна по-прежнему хранилась здесь, какой бы она ни была, — запертая в недрах Убежища.
Когда Руди поднял глаза, ночная тьма видений сменилась дневным светом, и он увидел Скелу, возможную преемницу Лысой Дамы, которая, взмокнув от пота, карабкалась на холм с видом человека, оскорбленного в лучших чувствах и влачащего непосильное бремя ради всеобщего блага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46