Но тот вроде записался на прием к зубному врачу. Надеюсь, что он вышел не один.
— Хотите, поедем посмотрим? До сумерек у нас есть по крайней мере часа два.
— А как ты думаешь туда добраться?
— Попрошу катер у Чикеринга. У него «Аква-спорт», двигатель в восемнадцать лошадиных сил. Быстро домчимся.
Броди почувствовал, как от страха у него мурашки по спине побежали. Плавал он неважно, и одна мысль о том, что он окажется в воде или, не дай бог, под водой, вызывала у него, как обычно говорила мать, «невротряску»: ладони у него потели, он все время делал глотательные движения, желудок начинал болеть — некоторые люди испытывают точно такие же ощущения при полете. Броди часто снилось, как скользкие хищные твари поднимаются к нему из глубины и рвут его тело на куски, а водяные при этом стонут и гогочут.
— Хорошо, — сказал он. — У нас нет выбора. Возможно, пока мы доберемся до порта, Гарднер уже будет там. Если нет — подготовь катер. А я загляну в участок и позвоню его жене... Узнаю, не сообщал ли он что-нибудь по радио.
Порт города Эмити был маленьким: всего мест двадцать для стоянки судов, нефтезаправочный причал и деревянный павильон, где продавались горячие сосиски и жареные моллюски на бумажных тарелочках. Причалы располагались в маленькой бухте, защищенной от открытого моря каменным молом, тянувшимся до середины бухты. Хендрикс стоял на катере, двигатель уже был запущен, а сам он болтал с каким-то мужчиной с двадцатипятифутовой прогулочной яхты, пришвартованной у соседнего причала. Броди прошел по деревянному пирсу и спустился по короткому трапу на катер.
— Что она сказала? — спросил Хендрикс.
— От него ни слова. Она пыталась связаться с ним в течение получаса, но он, как она считает, по-видимому, выключил радио.
— Он там один?
— Да, она так сказала. У его напарника заболел зуб мудрости, и его должны удалять сегодня.
— С вашего позволения, я бы сказал, что это весьма странно, — вмешался мужчина на яхте.
— Что именно?
— Выключить радио, когда ты один в море. Такого никто не делает.
— Не знаю. Бен говорил, что все эти радиопереговоры между лодками ему только мешают, когда он рыбачит. Может, ему надоело и он его выключил.
— Может быть.
— Поехали, Леонард, — сказал Броди. — Ты хоть умеешь управлять этой штуковиной?
Хендрикс отдал носовой швартов, прошел на корму, отвязал линь и бросил его на палубу. Потом он подошел к пульту управления и двинул рукоятку вперед. Катер дернулся, запыхтел. Хендрикс передвинул рукоятку еще дальше, и двигатель заработал более ритмично. Корма осела, нос поднялся. Когда они обогнули мол, Хендрикс до отказа выжал ручку вперед, и нос опустился на воду.
— Высший класс, — сказал он.
Броди ухватился за металлическую скобу пульта.
— Есть спасательные жилеты? — спросил он.
— Только подушки, — ответил Хендрикс. — Они выдержали бы вас, конечно, будь вы восьмилетним мальчиком.
— Благодарю.
Бриз стих, на море была легкая зыбь. Но небольшие волны все же били в борта катера, и он резко накренялся то в одну, то в другую сторону. Это нервировало Броди.
— Твоя посудина развалится на части, если ты не сбавишь скорость, — сказал он.
Хендрикс улыбнулся, наслаждаясь своей временной властью над шефом.
— Не беспокойтесь, шеф. Если я.
Снижу скорость, нас будет болтать на волнах. К Гарднеру мы тогда доберемся только через неделю, а в желудке вашем будет твориться такое, словно там белки резвятся.
Судно Гарднера находилось примерно в трех-четырех милях от берега. Когда они подошли ближе, Броди увидел, что оно мягко покачивается на волнах. Он даже мог прочесть черные буквы на транце — «Флика».
— Оно стоит на якоре, — удивился Хендрикс. — Хотя здесь не та глубина, чтобы бросать якорь. Надо полагать, больше сотни футов.
— Черт бы тебя побрал, — сказал Броди. — Именно это мне сейчас и хотелось от тебя услышать.
Когда они были от «Флики» уже в ярдах пятидесяти, Хендрикс сбавил скорость, и катер медленно подошел к борту «Флики». Броди поднялся на ходовой мостик. Он все еще никого не видел. И спиннингов в кронштейнах не было.
— Эй, Бен! — крикнул он. Ответа не последовало.
— Может, он внизу, — сказал Хендрикс.
Броди позвал снова:
— Эй, Бен!
Нос «Аква-спорта» находился всего в нескольких футах от кормы «Флики». Хендрикс перевел ручку на нейтраль, затем подал назад. «Аква-спорт» остановился и при следующей волне ткнулся в планшир «Флики». Броди ухватился за планшир.
— Эй, Бен!
Хендрикс взял конец линя, прошел вперед и привязал его к кнехту на носу «Аква-спорт». После этого перекинул линь через леер другого катера и завязал его грубым узлом.
— Вы хотите подняться на борт? — спросил он.
„ Да. — Броди перебрался на судно. Хендрикс последовал за ним, в кубрике они остановились. Хендрикс сунул голову в передний люк.
— Ты здесь, Бен? — Он огляделся, повертел головой, высунулся из люка и сказал: — Здесь его нет.
— Его вообще нет на борту, — сказал Броди.
— А что там? — сказал Хендрикс, указывая на бадью в углу на корме.
Броди подошел к бадье, наклонился. В нос ударил зловонный запах рыбы и рыбьего жира. Ведро было наполнено рыбьими потрохами и кровью.
— Должно быть, привада, — сказал он. — Рыбьи потроха и прочая дрянь. Их бросают в воду, чтобы привлечь акул. Он совсем ее не использовал. Бадья почти полная.
Внезапный шум заставил Броди вздрогнуть. «Виски, зебра, эхо, пять, девятка, — прозвучал голос сквозь треск радио. — Это „Красотка“. Алло, Джейк?»
— Наша версия не верна, — сказал Броди, — радио он не выключал.
— Не понимаю, шеф. Где же спиннинги? Шлюпки у него не было, значит, он не мог переправиться на ней. Он плавает, как рыба, так что если бы он упал за борт, тут же вскарабкался бы обратно.
— Гарпуна нигде не заметил?
— Как он выглядит?
— Не знаю. Как гарпун. А бочонки? Кажется, их используют в качестве поплавков.
— Ничего этого здесь нет.
Броди стоял у планшира правого борта, недоуменно глядя перед собой на воду. Лодку слегка качнуло, и он ухватился правой рукой за борт. Что-то насторожило его, он глянул вниз и увидел четыре рваных углубления от шурупов, где когда-то находилась крепительная утка. Шурупы явно не были вывинчены отверткой: деревянная обшивка вокруг отверстий была повреждена.
— Взгляни-ка, Леонард.
Хендрикс провел рукой по отверстиям. Потом посмотрел на левый борт, где десятидюймовая стальная утка крепко держалась на дереве.
— Вы думаете, что на правом была такая же здоровенная? — спросил он. — Бог мой, какая же нужна силища, чтобы ее вырвать?
— Посмотри сюда, Леонард. — Броди провел указательным пальцем по внешнему краю планшира. На планшире виднелась царапина длиной около восьми дюймов, краска была содрана, дерево оголилось. — Как будто кто-то провел по дереву рашпилем.
— Или протащил тут туго натянутый металлический трос.
Броди обошел рубку и пошел вдоль левого борта, ощупывая внешний край планшира.
— Царапина только здесь, — сказал он. Дойдя до кормы, он облокотился на планшир и уставился в воду.
С минуту он отсутствующим взглядом смотрел на транец. Картина начала постепенно проясняться: вмятины, глубокие лунки в дереве транца, образующие неровный полукруг более трех футов в поперечнике. Рядом еще один такой же. А в самом низу почти на уровне воды три небольших пятна крови. Боже милостивый, подумал Броди, неужели еще одна жертва?
— Поди сюда, Леонард, — позвал он.
Хендрикс прошел на корму и посмотрел вниз.
— Что там?
— Если я подержу тебя за ноги, ты сможешь перегнуться и осмотреть эти вмятины там, внизу? Хорошо бы определить, как они там появились?
— А что вы думаете по этому поводу?
— Пока ничего. Но какая-то причина должна быть, и я хочу знать, какая. Если же нам не удастся ничего выяснить, мы выбросим все это из головы и поедем домой. Идет?
— Идет. — Хендрикс лег на планшир. — Держите крепче, пожалуйста, шеф...
Броди нагнулся, взял Хендрикса за щиколотки.
— Не беспокойся, — сказал он, крепко зажал ноги Хендрикса под мышками и медленно выпрямился. Хендрикс перегнулся. — Достанешь? — спросил Броди.
— Опустите чуть пониже. Чуть-чуть я просил, а вы окунули меня с головой.
— Извини. Как сейчас?
— Нормально, в самый раз. — Хендрикс начал обследовать лунки. — А что если сейчас появится акула? — спросил он. — Она выхватит меня прямо из ваших рук.
— Не думай об этом. Осматривай вмятины.
— Осматриваю. — Прошло несколько минут. — Вот стерва, — выругался Хендрикс. — Подумать только. Эй, тяните меня обратно. Мне нужен нож.
— Что там? — спросил Броди, когда Хендрикс снова оказался на палубе. Хендрикс раскрыл свой перочинный нож.
— Не знаю, — сказал он. — Какой-то белый осколок застрял в одной дырке.
Броди, зажав ноги Хендрикса под мышками, снова опустил его за борт. Хендриксу нелегко было работать ножом, тело его дрожало от напряжения.
— Порядок. Достал, — наконец сказал он. — Тащите.
Броди, отступив назад, стал тащить Хендрикса через транец, пока ноги его не коснулись палубы.
— Смотрите, — сказал он и положил в протянутую ладонь Броди сверкающий белизной треугольный зуб. Он был не больше двух дюймов. Грани его были острыми, как пилы. Броди провел зубом по планширу, на дереве остался надрез. — О господи, — произнес он, покачал головой и уставился на воду.
— Это зуб, верно? — спросил Хендрикс. — Боже всемогущий. Вы думаете, Бен достался акуле?
— А что еще можно предположить? — Броди снова посмотрел на зуб и положил его в карман. — Поехали! Больше нам тут делать нечего.
— Ну а как с катером Бона?
— Оставим здесь до завтра. Завтра кто-нибудь пригонит его в порт.
— Я могу сейчас пригнать, если хотите.
— И предоставишь мне вести другой? Об этом и не думай.
— Один мы могли бы взять на буксир.
— Нет. Скоро стемнеет, и зачем это нужно в такой темноте входить в порт сразу на двух катерах. За ночь с судном ничего не случится. Только проверь, хорошо ли закреплен якорь. И давай отчаливать. До завтра этот катер никому не понадобится... в том числе и Вену Гарднеру.
Они вошли в порт, когда уже начало темнеть. Гарри Медоуз и еще какой-то мужчина, которого Броди не знал, уже поджидали их.
— У тебя действительно хорошее чутье, Гарри, — сказал Броди, поднимаясь по трапу на пирс.
Медоуз улыбнулся, польщенный.
— Такова моя профессия, Мартин. — Он сделал жест в сторону стоявшего рядом мужчины. — Мэт Хупер, шеф полиции Броди. — Хупер и Броди пожали друг другу руки.
— Вы тот самый малый из Вудс-Хода? — спросил Броди, пытаясь хорошенько разглядеть его в сгущающихся сумерках, он молод, лет двадцать пять, подумал Броди, и красив: лицо загорелое, волосы светлые, выгоревшие на солнце. Он был одного роста с Броди — шесть футов один дюйм, но гораздо стройнее. Фунтов сто, семьдесят, решил Броди, тогда как у него все двести. Он вдруг почувствовал, что Хупер чем-то опасен для него. И тут же сказал себе, понимая, что, возможно, просто тешит свое самолюбие: если когда-нибудь у них дойдет дело до стычки, Хупера он одолеет. Скажется разница в опыте.
— Совершенно верно, — ответил Хупер.
— Ваши познания Гарри уже использовал, прибегнув к помощи междугородного телефона, — сказал Броди. — А теперь вы и сами здесь?
— Я вызвал его, — ответил Медоуз. — Может, он сумеет разобраться в том, что здесь происходит.
— Гарри, тебе просто надо было спросить об этом меня, — заметил Броди. — Я бы тебе рассказал. Понимаешь, плавает там эта рыбина и...
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Броди чувствовал, как в нем закипает раздражение. Приезд Хупера, его компетентность принесут только новые осложнения, повлекут за собой разделение власти. Но он быстро поборол себя, подавил в себе раздражение.
— Конечно, Гарри, — сказал он. — Все нормально. Просто я намаялся за день.
— Ну а что там на катере? — спросил Медоуз.
Броди полез было в карман за зубом, но передумал. Ему не хотелось рассказывать обо всем, стоя в темноте на пирсе.
— Едем в участок, — сказал он. — Там все и расскажу.
— Бон остался на катере на всю ночь?
— Похоже на то, Гарри. — Броди повернулся к Хендриксу, который привязывал катер. — Ты домой, Леонард?
— Да, хочу привести себя в порядок, прежде чем заступить на дежурство.
Броди приехал в полицейский участок раньше Медоуза и Хупера. Было почти восемь вечера. Ему предстояло позвонить Эллени узнать, осталось ли что-нибудь от ужина или ему надо по дороге домой заскочить в магазин. И еще ему предстояло позвонить Салли Гарднер — этого звонка он страшился. Сначала Броди позвонил Эллен. Тушеная говядина, оказывается, осталась, ее можно подогреть, она, наверное, будет, как подошва, но все же хоть что-то горячее. Потом нашел в телефонной книге номер Гарднера.
— Салли? Это Мартин Броди, — и тут же пожалел, что набрал номер сразу, не подумав, что будет говорить. Все ли он должен сказать ей? Пожалуй, нет, не все. Прежде ему следует посоветоваться с Хупером. Как тот отнесется к его предложению?
— Где Бен, Мартин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Хотите, поедем посмотрим? До сумерек у нас есть по крайней мере часа два.
— А как ты думаешь туда добраться?
— Попрошу катер у Чикеринга. У него «Аква-спорт», двигатель в восемнадцать лошадиных сил. Быстро домчимся.
Броди почувствовал, как от страха у него мурашки по спине побежали. Плавал он неважно, и одна мысль о том, что он окажется в воде или, не дай бог, под водой, вызывала у него, как обычно говорила мать, «невротряску»: ладони у него потели, он все время делал глотательные движения, желудок начинал болеть — некоторые люди испытывают точно такие же ощущения при полете. Броди часто снилось, как скользкие хищные твари поднимаются к нему из глубины и рвут его тело на куски, а водяные при этом стонут и гогочут.
— Хорошо, — сказал он. — У нас нет выбора. Возможно, пока мы доберемся до порта, Гарднер уже будет там. Если нет — подготовь катер. А я загляну в участок и позвоню его жене... Узнаю, не сообщал ли он что-нибудь по радио.
Порт города Эмити был маленьким: всего мест двадцать для стоянки судов, нефтезаправочный причал и деревянный павильон, где продавались горячие сосиски и жареные моллюски на бумажных тарелочках. Причалы располагались в маленькой бухте, защищенной от открытого моря каменным молом, тянувшимся до середины бухты. Хендрикс стоял на катере, двигатель уже был запущен, а сам он болтал с каким-то мужчиной с двадцатипятифутовой прогулочной яхты, пришвартованной у соседнего причала. Броди прошел по деревянному пирсу и спустился по короткому трапу на катер.
— Что она сказала? — спросил Хендрикс.
— От него ни слова. Она пыталась связаться с ним в течение получаса, но он, как она считает, по-видимому, выключил радио.
— Он там один?
— Да, она так сказала. У его напарника заболел зуб мудрости, и его должны удалять сегодня.
— С вашего позволения, я бы сказал, что это весьма странно, — вмешался мужчина на яхте.
— Что именно?
— Выключить радио, когда ты один в море. Такого никто не делает.
— Не знаю. Бен говорил, что все эти радиопереговоры между лодками ему только мешают, когда он рыбачит. Может, ему надоело и он его выключил.
— Может быть.
— Поехали, Леонард, — сказал Броди. — Ты хоть умеешь управлять этой штуковиной?
Хендрикс отдал носовой швартов, прошел на корму, отвязал линь и бросил его на палубу. Потом он подошел к пульту управления и двинул рукоятку вперед. Катер дернулся, запыхтел. Хендрикс передвинул рукоятку еще дальше, и двигатель заработал более ритмично. Корма осела, нос поднялся. Когда они обогнули мол, Хендрикс до отказа выжал ручку вперед, и нос опустился на воду.
— Высший класс, — сказал он.
Броди ухватился за металлическую скобу пульта.
— Есть спасательные жилеты? — спросил он.
— Только подушки, — ответил Хендрикс. — Они выдержали бы вас, конечно, будь вы восьмилетним мальчиком.
— Благодарю.
Бриз стих, на море была легкая зыбь. Но небольшие волны все же били в борта катера, и он резко накренялся то в одну, то в другую сторону. Это нервировало Броди.
— Твоя посудина развалится на части, если ты не сбавишь скорость, — сказал он.
Хендрикс улыбнулся, наслаждаясь своей временной властью над шефом.
— Не беспокойтесь, шеф. Если я.
Снижу скорость, нас будет болтать на волнах. К Гарднеру мы тогда доберемся только через неделю, а в желудке вашем будет твориться такое, словно там белки резвятся.
Судно Гарднера находилось примерно в трех-четырех милях от берега. Когда они подошли ближе, Броди увидел, что оно мягко покачивается на волнах. Он даже мог прочесть черные буквы на транце — «Флика».
— Оно стоит на якоре, — удивился Хендрикс. — Хотя здесь не та глубина, чтобы бросать якорь. Надо полагать, больше сотни футов.
— Черт бы тебя побрал, — сказал Броди. — Именно это мне сейчас и хотелось от тебя услышать.
Когда они были от «Флики» уже в ярдах пятидесяти, Хендрикс сбавил скорость, и катер медленно подошел к борту «Флики». Броди поднялся на ходовой мостик. Он все еще никого не видел. И спиннингов в кронштейнах не было.
— Эй, Бен! — крикнул он. Ответа не последовало.
— Может, он внизу, — сказал Хендрикс.
Броди позвал снова:
— Эй, Бен!
Нос «Аква-спорта» находился всего в нескольких футах от кормы «Флики». Хендрикс перевел ручку на нейтраль, затем подал назад. «Аква-спорт» остановился и при следующей волне ткнулся в планшир «Флики». Броди ухватился за планшир.
— Эй, Бен!
Хендрикс взял конец линя, прошел вперед и привязал его к кнехту на носу «Аква-спорт». После этого перекинул линь через леер другого катера и завязал его грубым узлом.
— Вы хотите подняться на борт? — спросил он.
„ Да. — Броди перебрался на судно. Хендрикс последовал за ним, в кубрике они остановились. Хендрикс сунул голову в передний люк.
— Ты здесь, Бен? — Он огляделся, повертел головой, высунулся из люка и сказал: — Здесь его нет.
— Его вообще нет на борту, — сказал Броди.
— А что там? — сказал Хендрикс, указывая на бадью в углу на корме.
Броди подошел к бадье, наклонился. В нос ударил зловонный запах рыбы и рыбьего жира. Ведро было наполнено рыбьими потрохами и кровью.
— Должно быть, привада, — сказал он. — Рыбьи потроха и прочая дрянь. Их бросают в воду, чтобы привлечь акул. Он совсем ее не использовал. Бадья почти полная.
Внезапный шум заставил Броди вздрогнуть. «Виски, зебра, эхо, пять, девятка, — прозвучал голос сквозь треск радио. — Это „Красотка“. Алло, Джейк?»
— Наша версия не верна, — сказал Броди, — радио он не выключал.
— Не понимаю, шеф. Где же спиннинги? Шлюпки у него не было, значит, он не мог переправиться на ней. Он плавает, как рыба, так что если бы он упал за борт, тут же вскарабкался бы обратно.
— Гарпуна нигде не заметил?
— Как он выглядит?
— Не знаю. Как гарпун. А бочонки? Кажется, их используют в качестве поплавков.
— Ничего этого здесь нет.
Броди стоял у планшира правого борта, недоуменно глядя перед собой на воду. Лодку слегка качнуло, и он ухватился правой рукой за борт. Что-то насторожило его, он глянул вниз и увидел четыре рваных углубления от шурупов, где когда-то находилась крепительная утка. Шурупы явно не были вывинчены отверткой: деревянная обшивка вокруг отверстий была повреждена.
— Взгляни-ка, Леонард.
Хендрикс провел рукой по отверстиям. Потом посмотрел на левый борт, где десятидюймовая стальная утка крепко держалась на дереве.
— Вы думаете, что на правом была такая же здоровенная? — спросил он. — Бог мой, какая же нужна силища, чтобы ее вырвать?
— Посмотри сюда, Леонард. — Броди провел указательным пальцем по внешнему краю планшира. На планшире виднелась царапина длиной около восьми дюймов, краска была содрана, дерево оголилось. — Как будто кто-то провел по дереву рашпилем.
— Или протащил тут туго натянутый металлический трос.
Броди обошел рубку и пошел вдоль левого борта, ощупывая внешний край планшира.
— Царапина только здесь, — сказал он. Дойдя до кормы, он облокотился на планшир и уставился в воду.
С минуту он отсутствующим взглядом смотрел на транец. Картина начала постепенно проясняться: вмятины, глубокие лунки в дереве транца, образующие неровный полукруг более трех футов в поперечнике. Рядом еще один такой же. А в самом низу почти на уровне воды три небольших пятна крови. Боже милостивый, подумал Броди, неужели еще одна жертва?
— Поди сюда, Леонард, — позвал он.
Хендрикс прошел на корму и посмотрел вниз.
— Что там?
— Если я подержу тебя за ноги, ты сможешь перегнуться и осмотреть эти вмятины там, внизу? Хорошо бы определить, как они там появились?
— А что вы думаете по этому поводу?
— Пока ничего. Но какая-то причина должна быть, и я хочу знать, какая. Если же нам не удастся ничего выяснить, мы выбросим все это из головы и поедем домой. Идет?
— Идет. — Хендрикс лег на планшир. — Держите крепче, пожалуйста, шеф...
Броди нагнулся, взял Хендрикса за щиколотки.
— Не беспокойся, — сказал он, крепко зажал ноги Хендрикса под мышками и медленно выпрямился. Хендрикс перегнулся. — Достанешь? — спросил Броди.
— Опустите чуть пониже. Чуть-чуть я просил, а вы окунули меня с головой.
— Извини. Как сейчас?
— Нормально, в самый раз. — Хендрикс начал обследовать лунки. — А что если сейчас появится акула? — спросил он. — Она выхватит меня прямо из ваших рук.
— Не думай об этом. Осматривай вмятины.
— Осматриваю. — Прошло несколько минут. — Вот стерва, — выругался Хендрикс. — Подумать только. Эй, тяните меня обратно. Мне нужен нож.
— Что там? — спросил Броди, когда Хендрикс снова оказался на палубе. Хендрикс раскрыл свой перочинный нож.
— Не знаю, — сказал он. — Какой-то белый осколок застрял в одной дырке.
Броди, зажав ноги Хендрикса под мышками, снова опустил его за борт. Хендриксу нелегко было работать ножом, тело его дрожало от напряжения.
— Порядок. Достал, — наконец сказал он. — Тащите.
Броди, отступив назад, стал тащить Хендрикса через транец, пока ноги его не коснулись палубы.
— Смотрите, — сказал он и положил в протянутую ладонь Броди сверкающий белизной треугольный зуб. Он был не больше двух дюймов. Грани его были острыми, как пилы. Броди провел зубом по планширу, на дереве остался надрез. — О господи, — произнес он, покачал головой и уставился на воду.
— Это зуб, верно? — спросил Хендрикс. — Боже всемогущий. Вы думаете, Бен достался акуле?
— А что еще можно предположить? — Броди снова посмотрел на зуб и положил его в карман. — Поехали! Больше нам тут делать нечего.
— Ну а как с катером Бона?
— Оставим здесь до завтра. Завтра кто-нибудь пригонит его в порт.
— Я могу сейчас пригнать, если хотите.
— И предоставишь мне вести другой? Об этом и не думай.
— Один мы могли бы взять на буксир.
— Нет. Скоро стемнеет, и зачем это нужно в такой темноте входить в порт сразу на двух катерах. За ночь с судном ничего не случится. Только проверь, хорошо ли закреплен якорь. И давай отчаливать. До завтра этот катер никому не понадобится... в том числе и Вену Гарднеру.
Они вошли в порт, когда уже начало темнеть. Гарри Медоуз и еще какой-то мужчина, которого Броди не знал, уже поджидали их.
— У тебя действительно хорошее чутье, Гарри, — сказал Броди, поднимаясь по трапу на пирс.
Медоуз улыбнулся, польщенный.
— Такова моя профессия, Мартин. — Он сделал жест в сторону стоявшего рядом мужчины. — Мэт Хупер, шеф полиции Броди. — Хупер и Броди пожали друг другу руки.
— Вы тот самый малый из Вудс-Хода? — спросил Броди, пытаясь хорошенько разглядеть его в сгущающихся сумерках, он молод, лет двадцать пять, подумал Броди, и красив: лицо загорелое, волосы светлые, выгоревшие на солнце. Он был одного роста с Броди — шесть футов один дюйм, но гораздо стройнее. Фунтов сто, семьдесят, решил Броди, тогда как у него все двести. Он вдруг почувствовал, что Хупер чем-то опасен для него. И тут же сказал себе, понимая, что, возможно, просто тешит свое самолюбие: если когда-нибудь у них дойдет дело до стычки, Хупера он одолеет. Скажется разница в опыте.
— Совершенно верно, — ответил Хупер.
— Ваши познания Гарри уже использовал, прибегнув к помощи междугородного телефона, — сказал Броди. — А теперь вы и сами здесь?
— Я вызвал его, — ответил Медоуз. — Может, он сумеет разобраться в том, что здесь происходит.
— Гарри, тебе просто надо было спросить об этом меня, — заметил Броди. — Я бы тебе рассказал. Понимаешь, плавает там эта рыбина и...
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Броди чувствовал, как в нем закипает раздражение. Приезд Хупера, его компетентность принесут только новые осложнения, повлекут за собой разделение власти. Но он быстро поборол себя, подавил в себе раздражение.
— Конечно, Гарри, — сказал он. — Все нормально. Просто я намаялся за день.
— Ну а что там на катере? — спросил Медоуз.
Броди полез было в карман за зубом, но передумал. Ему не хотелось рассказывать обо всем, стоя в темноте на пирсе.
— Едем в участок, — сказал он. — Там все и расскажу.
— Бон остался на катере на всю ночь?
— Похоже на то, Гарри. — Броди повернулся к Хендриксу, который привязывал катер. — Ты домой, Леонард?
— Да, хочу привести себя в порядок, прежде чем заступить на дежурство.
Броди приехал в полицейский участок раньше Медоуза и Хупера. Было почти восемь вечера. Ему предстояло позвонить Эллени узнать, осталось ли что-нибудь от ужина или ему надо по дороге домой заскочить в магазин. И еще ему предстояло позвонить Салли Гарднер — этого звонка он страшился. Сначала Броди позвонил Эллен. Тушеная говядина, оказывается, осталась, ее можно подогреть, она, наверное, будет, как подошва, но все же хоть что-то горячее. Потом нашел в телефонной книге номер Гарднера.
— Салли? Это Мартин Броди, — и тут же пожалел, что набрал номер сразу, не подумав, что будет говорить. Все ли он должен сказать ей? Пожалуй, нет, не все. Прежде ему следует посоветоваться с Хупером. Как тот отнесется к его предложению?
— Где Бен, Мартин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35