послышался глухой удар, глаза человека закатились, остались только белые щелки, и он упал на палубу.
Рядом стоял Сандерс с отверткой в правой руке. Он нанес удар острой частью отвертки, и теперь инструмент был в крови и в пучках прилипших окровавленных волос.
– С тобой все в порядке? – спросил Сандерс.
– Да, – ответила Гейл. Она видела, что он держит левую руку поперек груди, как будто на перевязи. – Ты ранен.
Сандерс дотронулся до своей руки.
– Не думаю, что рана слишком серьезная.
Они услышали, как Трис взбирается на лодку.
– Он пытался встать? – спросил Трис, заметив, что тело лежит по-другому.
– Да. Я недостаточно быстро действовал.
– Ну, похоже, что вы с ним разделались. – Трис нагнулся и прощупал пульс на шее мужчины. – Чистая работа.
– Он мертв? – спросил Сандерс.
– Думаю, да.
Трис пошел вниз. Сандерс все еще держал в руке отвертку. Он взглянул на нее, затем на тело на палубе. Всего мгновение назад это был живой человек; теперь это был труп. Один удар рукой – и жизнь обратилась в смерть. Убийство не должно быть таким легким.
Сандерс услышал, как Трис спросил:
– Где ружье?
Он поглядел вверх и увидел, как Трис освещает море фонарем, отыскивая вторую лодку.
– В воде, – ответил Сандерс. – Простите меня.
– У вас что, был приступ милосердия? Это может оказаться фатальным.
– Нет. Я пытался застрелить его, но курок не сработал.
– Вы – счастливчик.
Трис подал ему фонарь, нырнул за борт, доплыл до второй лодки, влез в нее, нашел кусок веревки и привязал ее к носу. Затем он спрыгнул с носа, держа свободный конец веревки, и отбуксировал вторую лодку к “Корсару”.
Он положил мертвого на планшир и привязал веревку к его шее.
– Что вы делаете? – спросила Гейл.
Трис взглянул на нее, но промолчал. Он нашел нож, взрезал живот трупа и, прежде чем внутренности начали вываливаться на палубу, перевалил тело через борт.
– Что вы делаете? – снова спросила Гейл.
– Кормлю акул.
– Но почему?
– Предупреждение. Клоше начиняет этих скотов каким-то горючим дерьмом и направляет их на цель, как камикадзе. Это просто бродяги, но он кормит подобных пташек галлюциногенными препаратами, а затем набивает им головы разной ерундой, и вот уже перед вами настоящий маньяк. Верит, что служит какому-то сумасшедшему богу, и когда просыпается утром, ему кажется, что он в Валгалле или другом подобном месте. Если люди Клоше найдут то, что осталось от парня, свисающего с носовой веревки, они дважды подумают, прежде чем снова отважиться на такой фокус.
Силуэт второй лодки четко вырисовывался в лунном свете. Голова трупа подпрыгивала на волнах, дергаясь на веревке, затем снова исчезала под водой.
Гейл не выдержала, отвернулась и произнесла:
– Боже мой!
– Не тратьте на него свое сострадание, – сказал Трис, – он абсолютно ничего не чувствует.
Вдруг раздался глухой удар о подветренную часть корпуса “Корсара”, за ним последовало ворчание и новый удар.
– Что такое? – спросил Сандерс, обеспокоенный, что каким-то образом их атакует оставшаяся часть ныряльщиков Клоше. Он поглядел через борт и увидел белую пену, кипящую возле борта лодки.
Трис посветил фонарем на воду, затем быстро выключил его и сказал:
– В следующий раз они съедят лодку.
Он пошел вперед.
Сандерс почувствовал, что к горлу подступает тошнота. За те несколько секунд, пока горел свет, в его мозгу отпечаталась кошмарная картина. То, что ударялось о борт, оказалось телом, но не того человека, который был привязан к носу второй лодки, а того, которого убил Трис, не дав ему дышать. А то, что толкало тело к борту лодки, оказалось широкой, плоской головой акулы. Голова эта была такого размера, что в нее мог войти человек целиком. На ее носу раздувались огромные ноздри, челюсти щелкали; толчками хвоста она продвигалась вперед, загоняя все больше и больше резины и человеческой плоти себе в пасть. Глаза ее напоминали спящее зло, две трети глаза покрывала белая пленка. Пока Сандерс наблюдал это чудовищное зрелище, голова свирепо моталась из стороны в сторону, и двухфутовый серповидный кусок плоти начал отрываться от тела.
Теперь, в темноте, Сандерс все еще видел белую пену и слышал хлопки хвоста и хруст зубов, расправляющихся с костями и мышцами.
– Что это? – спросила Гейл.
Сандерс покачал головой, борясь со рвотой.
Гейл следила за исчезающим силуэтом другой лодки.
– Так тихо, – сказала она.
– Да, – согласился Трис, стоя у руля. – Смерть всегда такова.
Он завел стартер.
* * *
Обратное путешествие в Сент-Дэвидс было не столь продолжительным, так как ночь была спокойная, а луна ярко светила.
Они были уже в нескольких сотнях ярдов от берега, когда бриз, дувший с берега, донес до них резкие сигналы такси.
Глава 11
Загнав лодку в док, Трис выключил двигатель. На фоне тихого шепота ветра они слышали отдаленное гудение клаксонов нескольких такси, которые, очевидно, расположились вокруг острова на равном расстоянии друг от друга. Сигналы звучали как взрывные стаккато, без всякого определенного ритма.
Трис нахмурился:
– Какого черта ему нужно теперь?
– Ему? – спросил Сандерс. – Это Клоше? Те такси?
– Да. На Сент-Дэвидсе нет такси. Он снова морочит всем голову.
Дрожь прошла по позвоночнику Сандерса:
– Надеюсь, он не собирается устроить что-нибудь еще сегодня.
– Если попытается, не думайте, что он объявит об этом заранее. Кроме того, чего он хочет добиться этим новым визитом? Он ничего не знает о пещере и не настолько глуп, чтобы верить, что может заставить нас рассказать о ней.
– Тогда почему?..
– Не знаю. Определенно он хочет этим что-то сказать. Если мне позволительно строить догадки, он пугает островитян, велит им не покидать дома вечером – в общем, всякая ерунда. Но вы правы: если он и задумал что-то, так это, кажется, визит к нам.
Трис щелкнул пальцами собаке и указал на тропинку:
– Ну, как бы то ни было, я пойду возьму у Кевина пару пушек и устрою ему королевский прием. Очень плохо, что мы потеряли то ружье. Это был прекрасный людоед.
В голосе Триса не слышалось упрека, поэтому Сандерс произнес только:
– Ага.
Трис пошел по тропинке за собакой, за ними последовали Сандерсы.
– Любое оружие хорошо настолько, насколько хорошо его использует человек, – сказал Трис, – а хороший стрелок может превратить в хорошее оружие почти все. Когда-нибудь убивали человека ножом?
– Я? – спросил Сандерс. – Нет.
– Есть правильные способы и есть неправильные способы. Большинство ножей можно оценивать по трем элементам: кончик, острая сторона и тупая сторона. В зависимости от того, что вы хотите сделать с этим парнем...
Идя последней, Гейл старалась не слушать беседу спутников. Это все становилось нереальным, бесчеловечным... ужасающим. Казалось, что теперь с ними говорит какой-то новый Трис – не раненый человек, не сострадательный и не чувствительный, а убийца. Но, возможно, в этом не было ничего нового, возможно, это просто говорил человек, который живет по собственным правилам, и когда эти правила требуют убийства – он убивает. Что испугало ее больше всего, так это то, что человек, с которым беседовал Трис, объясняя ему все эти тонкости, – ее собственный муж. Она расслышала, как Сандерс сказал:
– Да, но он все же может...
– Нет, если вы пройдете достаточно глубоко, – убеждал Трис. – Вы прорвете спинной мозг, как нитку, и он превратится в желе.
– Прекратите!
Голос Гейл прозвучал так громко, что она сама испугалась.
– Тихо, девочка! Боже, вы разбудили всех мертвых. Порез на руке Сандерса перестал кровоточить; запекшаяся полоска коричневато-красного цвета виднелась через отверстие в водолазном костюме.
Трис протянул ему бутылку, полную темно-коричневой вязкой жидкости.
– Вот. Тщательно промойте руку и смажьте порез этой мазью. Я собираюсь замуровать сокровища в стене.
– Что это?
– Средство моей бабушки. Проклятые химики отказываются проводить химические анализы. Туда входит какое-то производное от манго, вишневый сок и что-то, что вроде бы получается из коры таволги. Остальное – сплошная тайна. Но оно действует.
Когда Гейл услыхала, что ноги Триса ступают по полу подвала, она сказала Дэвиду:
– Мне страшно.
– Я тебя вполне понимаю.
– Не за себя. За тебя. Трис думает, что это война.
– Это просто болтовня.
– Болтовня? Мы убили троих.
– У нас было не из чего выбирать. – Сандерс закончил втирать лекарство в рану. – Они пытались убить нас.
Гейл услышала, как в гостиной захлопнулась крышка подвала и как проскрежетал по полу стул, переставляемый на крышку.
– Это зашло слишком далеко, – прошептала она, – я больше не вынесу.
Трис вошел в кухню. Из шкафчика он вынул что-то похожее на брусок пластилина, нижнюю половину бутылки из-под шампанского, немного провода в пластиковой изоляции, крошечный прямоугольный магнит, песочные часы и маленькую картонную коробочку. Он сложил все эти сокровища на столе и налил себе выпить.
– Похоже на мастерскую, – сказал Сандерс.
– Что? – Трис уселся за стол.
– Класс для занятий трудом. В средней школе. Знаете: моделирование, вырезание, изготовление подарков для мамочки.
– Да. – Трис засмеялся. – Но если вы придете из школы со всеми этими сокровищами, ваша мамочка запрыгает, как кролик. – Трис стал отрывать куски серого вязкого вещества от бруска и запихивать их на дно бутылки из-под шампанского. – Когда-нибудь пользовался таким веществом?
– А что это? – спросила Гейл.
– Оно называется С-4. Пластиковая взрывчатка. Прекрасная вещь.
– Для чего вы ее используете?
– Обычно для спасательных работ. Очистка гавани от разрушающихся пирсов, расчистка районов старых кораблекрушений, пробивание ворот в рифах, чтобы могли проходить корабли. Но на сей раз мы собираемся использовать все, что осталось, для хорошего дела.
– Слава богу, – сказала Гейл.
– Как? Вот это все? – спросил Сандерс.
– Не только это. – Трис доверху заполнил битую бутылку. Он открыл картонную коробочку, ловко снял взрывной капсюль и поместил его в толщу взрывчатки. Затем начал подсоединять изолированный провод к крышке. – Но соедините эту взрывчатку с порцией другого взрывчатого вещества – скажем, с действующими боеприпасами – и получите достаточно, чтобы превратить Бермуды в собственный Большой Каньон. Военное название для этой операции – кумулятивный заряд. Эти бутылки из-под шампанского вдавливаются в дно; кусок кладется внутрь бутылки. Налепи С-4 вокруг бутылки, и, когда все готово, этот кусок вроде как направляет силу взрыва в нужную вам сторону. – Трис наклонил бутылку набок. – Вы кладете ее вот так рядом с артиллерийским снарядом. – Он положил руку рядом со взрывателем. – Вся мощность теперь направлена на снаряд. Бум!
– А как вы выбираетесь из района взрыва? Трис держал в руках песочные часы.
– Вот для такой цели и применяется эта штука. Я ныряю вниз, соединяю проводом заряд с таймером и настраиваю его, скажем, на пять минут. Это даст мне время добраться до поверхности и убраться оттуда к черту. Не хотел бы я быть ближе чем на несколько сот ярдов, когда это рванет. Взрывчатка превратит любой корабль, оказавшийся вблизи, в груду развалин.
– Когда вы собираетесь это сделать? – спросила Гейл.
– Завтра утром, после того как мы оглядим там все в последний раз. Затем мы вернемся и уничтожим все ампулы, которые у нас есть. – Трис закончил подсоединение заряда и встал. – Я собираюсь сбегать вниз к Кевину и одолжить у него ружье или два. Шарлотту оставлю здесь. Она даст вам знать, если где-нибудь рядом окажется какой-нибудь подглядывающий гражданин.
Собака дважды тявкнула и вспрыгнула на подоконник. Трис выглянул из окна:
– Ничего. – Он погладил собаку по голове, – Она становится беспокойной, точно... – Тут он и сам что-то услышал, наклонил голову набок и прислушался. – Черт побери.
– Что это? – спросил Сандерс.
– Там ниже – лодка.
Трис открыл ящик и порылся в груде кухонных ножей. Он вынул длинный, с тонким лезвием филейный нож и передал его Сандерсу.
– Помните, что я сказал вам: этот нож снимет кожу с аллигатора.
Он снял большой мясницкий нож с крюка на стене и передал его Гейл.
Она отшатнулась, отказываясь взять его:
– Что я буду делать с этим, как вы думаете?
– Пусть он просто будет у вас. – Он вложил нож ей в руку. – Вы не знаете себе цены. Уже показали, на что способны.
– Что вы хотите, чтобы я делала?
– Пойдемте со мной. – Он выбрал себе нож, режущий край лезвия которого за время долгой службы истончился и принял форму дуги, и закрыл ящик. Затем закрыл окно. – Оставайся в доме, Шарлотта. Нет нужды, чтобы ты поднимала тревогу не вовремя.
По пути к кухонной двери Трис остановился у шкафчика и нашел там водонепроницаемый фонарик.
Они вышли в пустой двор. Лунный свет сиял на гладких листьях кустарника на краю скалы. Трис знаком попросил Дэвида и Гейл вести себя тихо, и они побежали, согнувшись, на тропу, ведущую к доку.
Глядя вниз, они могли разглядеть у входа в пещеру лодку, едва раскачивающуюся на волнах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Рядом стоял Сандерс с отверткой в правой руке. Он нанес удар острой частью отвертки, и теперь инструмент был в крови и в пучках прилипших окровавленных волос.
– С тобой все в порядке? – спросил Сандерс.
– Да, – ответила Гейл. Она видела, что он держит левую руку поперек груди, как будто на перевязи. – Ты ранен.
Сандерс дотронулся до своей руки.
– Не думаю, что рана слишком серьезная.
Они услышали, как Трис взбирается на лодку.
– Он пытался встать? – спросил Трис, заметив, что тело лежит по-другому.
– Да. Я недостаточно быстро действовал.
– Ну, похоже, что вы с ним разделались. – Трис нагнулся и прощупал пульс на шее мужчины. – Чистая работа.
– Он мертв? – спросил Сандерс.
– Думаю, да.
Трис пошел вниз. Сандерс все еще держал в руке отвертку. Он взглянул на нее, затем на тело на палубе. Всего мгновение назад это был живой человек; теперь это был труп. Один удар рукой – и жизнь обратилась в смерть. Убийство не должно быть таким легким.
Сандерс услышал, как Трис спросил:
– Где ружье?
Он поглядел вверх и увидел, как Трис освещает море фонарем, отыскивая вторую лодку.
– В воде, – ответил Сандерс. – Простите меня.
– У вас что, был приступ милосердия? Это может оказаться фатальным.
– Нет. Я пытался застрелить его, но курок не сработал.
– Вы – счастливчик.
Трис подал ему фонарь, нырнул за борт, доплыл до второй лодки, влез в нее, нашел кусок веревки и привязал ее к носу. Затем он спрыгнул с носа, держа свободный конец веревки, и отбуксировал вторую лодку к “Корсару”.
Он положил мертвого на планшир и привязал веревку к его шее.
– Что вы делаете? – спросила Гейл.
Трис взглянул на нее, но промолчал. Он нашел нож, взрезал живот трупа и, прежде чем внутренности начали вываливаться на палубу, перевалил тело через борт.
– Что вы делаете? – снова спросила Гейл.
– Кормлю акул.
– Но почему?
– Предупреждение. Клоше начиняет этих скотов каким-то горючим дерьмом и направляет их на цель, как камикадзе. Это просто бродяги, но он кормит подобных пташек галлюциногенными препаратами, а затем набивает им головы разной ерундой, и вот уже перед вами настоящий маньяк. Верит, что служит какому-то сумасшедшему богу, и когда просыпается утром, ему кажется, что он в Валгалле или другом подобном месте. Если люди Клоше найдут то, что осталось от парня, свисающего с носовой веревки, они дважды подумают, прежде чем снова отважиться на такой фокус.
Силуэт второй лодки четко вырисовывался в лунном свете. Голова трупа подпрыгивала на волнах, дергаясь на веревке, затем снова исчезала под водой.
Гейл не выдержала, отвернулась и произнесла:
– Боже мой!
– Не тратьте на него свое сострадание, – сказал Трис, – он абсолютно ничего не чувствует.
Вдруг раздался глухой удар о подветренную часть корпуса “Корсара”, за ним последовало ворчание и новый удар.
– Что такое? – спросил Сандерс, обеспокоенный, что каким-то образом их атакует оставшаяся часть ныряльщиков Клоше. Он поглядел через борт и увидел белую пену, кипящую возле борта лодки.
Трис посветил фонарем на воду, затем быстро выключил его и сказал:
– В следующий раз они съедят лодку.
Он пошел вперед.
Сандерс почувствовал, что к горлу подступает тошнота. За те несколько секунд, пока горел свет, в его мозгу отпечаталась кошмарная картина. То, что ударялось о борт, оказалось телом, но не того человека, который был привязан к носу второй лодки, а того, которого убил Трис, не дав ему дышать. А то, что толкало тело к борту лодки, оказалось широкой, плоской головой акулы. Голова эта была такого размера, что в нее мог войти человек целиком. На ее носу раздувались огромные ноздри, челюсти щелкали; толчками хвоста она продвигалась вперед, загоняя все больше и больше резины и человеческой плоти себе в пасть. Глаза ее напоминали спящее зло, две трети глаза покрывала белая пленка. Пока Сандерс наблюдал это чудовищное зрелище, голова свирепо моталась из стороны в сторону, и двухфутовый серповидный кусок плоти начал отрываться от тела.
Теперь, в темноте, Сандерс все еще видел белую пену и слышал хлопки хвоста и хруст зубов, расправляющихся с костями и мышцами.
– Что это? – спросила Гейл.
Сандерс покачал головой, борясь со рвотой.
Гейл следила за исчезающим силуэтом другой лодки.
– Так тихо, – сказала она.
– Да, – согласился Трис, стоя у руля. – Смерть всегда такова.
Он завел стартер.
* * *
Обратное путешествие в Сент-Дэвидс было не столь продолжительным, так как ночь была спокойная, а луна ярко светила.
Они были уже в нескольких сотнях ярдов от берега, когда бриз, дувший с берега, донес до них резкие сигналы такси.
Глава 11
Загнав лодку в док, Трис выключил двигатель. На фоне тихого шепота ветра они слышали отдаленное гудение клаксонов нескольких такси, которые, очевидно, расположились вокруг острова на равном расстоянии друг от друга. Сигналы звучали как взрывные стаккато, без всякого определенного ритма.
Трис нахмурился:
– Какого черта ему нужно теперь?
– Ему? – спросил Сандерс. – Это Клоше? Те такси?
– Да. На Сент-Дэвидсе нет такси. Он снова морочит всем голову.
Дрожь прошла по позвоночнику Сандерса:
– Надеюсь, он не собирается устроить что-нибудь еще сегодня.
– Если попытается, не думайте, что он объявит об этом заранее. Кроме того, чего он хочет добиться этим новым визитом? Он ничего не знает о пещере и не настолько глуп, чтобы верить, что может заставить нас рассказать о ней.
– Тогда почему?..
– Не знаю. Определенно он хочет этим что-то сказать. Если мне позволительно строить догадки, он пугает островитян, велит им не покидать дома вечером – в общем, всякая ерунда. Но вы правы: если он и задумал что-то, так это, кажется, визит к нам.
Трис щелкнул пальцами собаке и указал на тропинку:
– Ну, как бы то ни было, я пойду возьму у Кевина пару пушек и устрою ему королевский прием. Очень плохо, что мы потеряли то ружье. Это был прекрасный людоед.
В голосе Триса не слышалось упрека, поэтому Сандерс произнес только:
– Ага.
Трис пошел по тропинке за собакой, за ними последовали Сандерсы.
– Любое оружие хорошо настолько, насколько хорошо его использует человек, – сказал Трис, – а хороший стрелок может превратить в хорошее оружие почти все. Когда-нибудь убивали человека ножом?
– Я? – спросил Сандерс. – Нет.
– Есть правильные способы и есть неправильные способы. Большинство ножей можно оценивать по трем элементам: кончик, острая сторона и тупая сторона. В зависимости от того, что вы хотите сделать с этим парнем...
Идя последней, Гейл старалась не слушать беседу спутников. Это все становилось нереальным, бесчеловечным... ужасающим. Казалось, что теперь с ними говорит какой-то новый Трис – не раненый человек, не сострадательный и не чувствительный, а убийца. Но, возможно, в этом не было ничего нового, возможно, это просто говорил человек, который живет по собственным правилам, и когда эти правила требуют убийства – он убивает. Что испугало ее больше всего, так это то, что человек, с которым беседовал Трис, объясняя ему все эти тонкости, – ее собственный муж. Она расслышала, как Сандерс сказал:
– Да, но он все же может...
– Нет, если вы пройдете достаточно глубоко, – убеждал Трис. – Вы прорвете спинной мозг, как нитку, и он превратится в желе.
– Прекратите!
Голос Гейл прозвучал так громко, что она сама испугалась.
– Тихо, девочка! Боже, вы разбудили всех мертвых. Порез на руке Сандерса перестал кровоточить; запекшаяся полоска коричневато-красного цвета виднелась через отверстие в водолазном костюме.
Трис протянул ему бутылку, полную темно-коричневой вязкой жидкости.
– Вот. Тщательно промойте руку и смажьте порез этой мазью. Я собираюсь замуровать сокровища в стене.
– Что это?
– Средство моей бабушки. Проклятые химики отказываются проводить химические анализы. Туда входит какое-то производное от манго, вишневый сок и что-то, что вроде бы получается из коры таволги. Остальное – сплошная тайна. Но оно действует.
Когда Гейл услыхала, что ноги Триса ступают по полу подвала, она сказала Дэвиду:
– Мне страшно.
– Я тебя вполне понимаю.
– Не за себя. За тебя. Трис думает, что это война.
– Это просто болтовня.
– Болтовня? Мы убили троих.
– У нас было не из чего выбирать. – Сандерс закончил втирать лекарство в рану. – Они пытались убить нас.
Гейл услышала, как в гостиной захлопнулась крышка подвала и как проскрежетал по полу стул, переставляемый на крышку.
– Это зашло слишком далеко, – прошептала она, – я больше не вынесу.
Трис вошел в кухню. Из шкафчика он вынул что-то похожее на брусок пластилина, нижнюю половину бутылки из-под шампанского, немного провода в пластиковой изоляции, крошечный прямоугольный магнит, песочные часы и маленькую картонную коробочку. Он сложил все эти сокровища на столе и налил себе выпить.
– Похоже на мастерскую, – сказал Сандерс.
– Что? – Трис уселся за стол.
– Класс для занятий трудом. В средней школе. Знаете: моделирование, вырезание, изготовление подарков для мамочки.
– Да. – Трис засмеялся. – Но если вы придете из школы со всеми этими сокровищами, ваша мамочка запрыгает, как кролик. – Трис стал отрывать куски серого вязкого вещества от бруска и запихивать их на дно бутылки из-под шампанского. – Когда-нибудь пользовался таким веществом?
– А что это? – спросила Гейл.
– Оно называется С-4. Пластиковая взрывчатка. Прекрасная вещь.
– Для чего вы ее используете?
– Обычно для спасательных работ. Очистка гавани от разрушающихся пирсов, расчистка районов старых кораблекрушений, пробивание ворот в рифах, чтобы могли проходить корабли. Но на сей раз мы собираемся использовать все, что осталось, для хорошего дела.
– Слава богу, – сказала Гейл.
– Как? Вот это все? – спросил Сандерс.
– Не только это. – Трис доверху заполнил битую бутылку. Он открыл картонную коробочку, ловко снял взрывной капсюль и поместил его в толщу взрывчатки. Затем начал подсоединять изолированный провод к крышке. – Но соедините эту взрывчатку с порцией другого взрывчатого вещества – скажем, с действующими боеприпасами – и получите достаточно, чтобы превратить Бермуды в собственный Большой Каньон. Военное название для этой операции – кумулятивный заряд. Эти бутылки из-под шампанского вдавливаются в дно; кусок кладется внутрь бутылки. Налепи С-4 вокруг бутылки, и, когда все готово, этот кусок вроде как направляет силу взрыва в нужную вам сторону. – Трис наклонил бутылку набок. – Вы кладете ее вот так рядом с артиллерийским снарядом. – Он положил руку рядом со взрывателем. – Вся мощность теперь направлена на снаряд. Бум!
– А как вы выбираетесь из района взрыва? Трис держал в руках песочные часы.
– Вот для такой цели и применяется эта штука. Я ныряю вниз, соединяю проводом заряд с таймером и настраиваю его, скажем, на пять минут. Это даст мне время добраться до поверхности и убраться оттуда к черту. Не хотел бы я быть ближе чем на несколько сот ярдов, когда это рванет. Взрывчатка превратит любой корабль, оказавшийся вблизи, в груду развалин.
– Когда вы собираетесь это сделать? – спросила Гейл.
– Завтра утром, после того как мы оглядим там все в последний раз. Затем мы вернемся и уничтожим все ампулы, которые у нас есть. – Трис закончил подсоединение заряда и встал. – Я собираюсь сбегать вниз к Кевину и одолжить у него ружье или два. Шарлотту оставлю здесь. Она даст вам знать, если где-нибудь рядом окажется какой-нибудь подглядывающий гражданин.
Собака дважды тявкнула и вспрыгнула на подоконник. Трис выглянул из окна:
– Ничего. – Он погладил собаку по голове, – Она становится беспокойной, точно... – Тут он и сам что-то услышал, наклонил голову набок и прислушался. – Черт побери.
– Что это? – спросил Сандерс.
– Там ниже – лодка.
Трис открыл ящик и порылся в груде кухонных ножей. Он вынул длинный, с тонким лезвием филейный нож и передал его Сандерсу.
– Помните, что я сказал вам: этот нож снимет кожу с аллигатора.
Он снял большой мясницкий нож с крюка на стене и передал его Гейл.
Она отшатнулась, отказываясь взять его:
– Что я буду делать с этим, как вы думаете?
– Пусть он просто будет у вас. – Он вложил нож ей в руку. – Вы не знаете себе цены. Уже показали, на что способны.
– Что вы хотите, чтобы я делала?
– Пойдемте со мной. – Он выбрал себе нож, режущий край лезвия которого за время долгой службы истончился и принял форму дуги, и закрыл ящик. Затем закрыл окно. – Оставайся в доме, Шарлотта. Нет нужды, чтобы ты поднимала тревогу не вовремя.
По пути к кухонной двери Трис остановился у шкафчика и нашел там водонепроницаемый фонарик.
Они вышли в пустой двор. Лунный свет сиял на гладких листьях кустарника на краю скалы. Трис знаком попросил Дэвида и Гейл вести себя тихо, и они побежали, согнувшись, на тропу, ведущую к доку.
Глядя вниз, они могли разглядеть у входа в пещеру лодку, едва раскачивающуюся на волнах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35