Один из них ловко метал охотничий нож в грязь. Другой прислонился к дверному косяку, сложив руки на груди, и наблюдал за зеленой машиной; его рубашка была расстегнута до пояса, открывая свежий красный шрам от правой ключицы до нижнего края левой грудной мышцы – примета уличного забияки. Что-то знакомое почудилось Сандерсу в этом парне; он попытался вспомнить, но не смог.
– Ты выйдешь спокойно, – предупредил Рональд. – Никаких штучек, или они продырявят тебя. – Он качнул головой в направлении парней возле двери, затем вышел из машины и придержал заднюю дверь для Гейл.
Сандерс открыл переднюю дверь и ступил в грязь. Бриз продувал гавань, приятно холодя вспотевшее лицо.
– Внутрь, – сказал Рональд. Он последовал за ними через дверь, спросив человека со шрамом: – Что слышно?
– Ждем тебя, парень.
Именно интонация, с которой было произнесено слово “парень”, позволила Сандерсу вспомнить обладателя шрама: это был Слэйк, официант из “Апельсиновой рощи”. Сандерс обернулся, чтобы убедиться в этом, но его втолкнули вперед, в лавку.
Вступив в темное помещение, Дэвид не смог ничего рассмотреть. Казалось, по обе стороны прохода громоздились полки с товарами. Постепенно, по мере того как его зрачки приспосабливались к темноте, он заметил слабый свет, исходивший из-под двери в задней части лавки.
– Куда идти?
Рональд прошел мимо него.
– Следуй за мной.
Дойдя до двери, он стукнул один раз, потом дважды.
Голос изнутри сказал:
– Войдите.
Рональд открыл дверь и впустил Давида и Гейл. Он вошел вслед за ними, закрыл дверь и привалился к ней.
В дальнем конце комнаты стоял стол, за ним сидел молодой человек, лет около тридцати или чуть более, как показалось Сандерсу. На его лбу блестел пот, отчего черная кожа казалась сияющей. На нем были очки в золотой оправе и накрахмаленная белая сорочка. Он не носил ювелирных украшений на руках, но его шею обвивала тонкая золотая цепочка с подвешенным золотым пером длиной в дюйм. Двое крепких мужчин, постарше, чем те, которые встретили их снаружи, встали симметрично по обеим сторонам письменного стола, сложив руки на груди. Комната была загромождена картонными коробками, ящиками, папками с документами и пахла рыбой, пылью и перезревшими фруктами. Две голые электрические лампочки свисали с потолка.
Человек, сидевший за столом, встал.
– Мистер и миссис Сандерс, – сказал он, улыбаясь. – Я рад, что вы согласились зайти.
Сандерс распознал акцент говорившего: он слыхал его в Гваделупе; то был акцент людей, родным языком которых был французский карибский, а английский они учили в церковных школах.
– Было бы неточно назвать это приглашением, – возразил Сандерс.
– Да. Но я рад, что вы решили не сопротивляться. Я – Анри Клоше. – Он повременил, ожидая, что на Сандерсов произведет впечатление его имя. Когда никакой реакции не последовало, он продолжил: – Имя вам ничего не говорит? Ну что ж, тем лучше. – Он взглянул на Гейл. – Простите меня, мадам. Не хотите ли присесть?
– Нет. – Гейл глядела прямо на Клоше, надеясь, что он не заметит ее испуга. – Зачем мы здесь?
– Ах да, – сказал Клоше и протянул руку: – Ампула.
– У нас ее нет, – сказал Сандерс.
Клоше глядел то на Дэвида, то на Гейл, улыбаясь и протягивая руку. Наконец он щелкнул пальцами.
Сандерс почувствовал, как сильные руки сжали его запястья и завернули локти за спину. Один из мужчин, стоявший у стола, шагнул к нему, схватил за воротник рубашки и оторвал его, рассыпая по полу пуговицы. Руки позади него стащили рубашку со спины.
Другой мужчина двинулся было к Гейл, но Клоше остановил его движением руки.
– Снимите с себя всю одежду, – сказал он. – Вы оба. Сейчас же.
Гейл заставила себя не сводить взгляда с Клоше. Она медленно расстегнула пуговицы блузки и бросила ее на пол. Один из людей Клоше поднял ее и осмотрел, прощупывая швы, сгибая встроенные в углы воротничка косточки. Она расстегнула свою короткую юбку. Человек протянул руки, чтобы взять юбку, но она бросила ее на пол ему под ноги. Все еще глядя на Клоше, не отрывая глаз от его лица, она расстегнула бюстгальтер и бросила его на пол. Мужчина поймал его на лету и прощупал чашечки, проверяя тонкую подкладку.
Сандерс раздевался менее размеренно, стряхивая с себя одежду и позволяя стоящим за его спиной снимать с него вещи. Только оставшись совсем нагим, он заметил, как Гейл смотрит на Клоше. Ее большие пальцы были спрятаны под резинкой трусиков. Сандерс пытался не смотреть на нее, но физическое возбуждение оцепеневших мужчин было столь заразительным, что он почувствовал, как тепло хлынуло ему в пах. Он закрыл глаза, пытаясь побороть неуместное чувство.
Клоше не сводил глаз с лица Гейл.
– Ничего, – сказал мужчина, стоявший за спиной Сандерса.
Это слово прорвало оцепенение, и Клоше отвел глаза от тела Гейл.
– Оденьтесь, – бросил он.
Гейл нагнулась, чтобы собрать одежду с пола.
– Я мог бы произвести настоящий осмотр вас обоих, – едко заметил Клоше, – но не стоит тратить на это время. Предполагаю, что ампула находится у Ромера Триса. Одна ампула не делает погоды.
– Тогда зачем вся эта комедия плаща и шпаги? – спросил Сандерс, надевая брюки.
– Вы знаете Бермуды, мистер Сандерс?
– До некоторой степени.
– Тогда, возможно, вы помните бывшего губернатора – покойного губернатора, вынужден отметить, – который столь нежно любил датских догов.
Сандерс вспомнил. В теплую ночь 1973-го сэр Ричард Шарплс, британский губернатор Бермуд, вышел на ночную прогулку со своим любимым догом. Человек и собака были найдены зверски убитыми в саду Дома правительства.
– Какое отношение имеет эта история к нам? – спросил он.
– Он вмешивался не в свои дела. Отказывался участвовать в бизнесе. Мне не нравится, когда человек, к которому я обращаюсь, отказывается участвовать в бизнесе.
– Бизнес?
– Я хотел увидеть ампулу исключительно для того, чтобы подтвердить мои подозрения на сей счет. Тот факт, что ее у вас не оказалось, что вы доверили ее Ромеру Трису на сохранение, а я полагаю, что именно это вы и сделали, подтверждает эти подозрения совершенно недвусмысленно. Сколько ампул вообще там находится?
– Я не знаю.
– Сколько штук вы нашли?
Сандерс взглянул на Гейл, но ее лицо оставалось все таким же бесстрастным.
– Две.
– Знаете ли вы, что в них содержится?
– Наверняка не знаем.
– Но вам известна легенда или, вернее, история, так как легенда, кажется, становится правдой?
– Да.
– Мистер Сандерс, я намерен получить все эти ампулы. Все до одной.
– Почему?
– Они представляют определенную ценность. Мы нуждаемся в них.
– Для чего?
– Не важно. Это вас не касается.
– Кому вы собрались продавать их? – спросила Гейл.
Клоше засмеялся.
– Как приятно видеть, что в вас наконец пробудился интерес. Но и это тоже вас не касается. Фактически, чем меньше вы будете знать, тем лучше будет для всех.
– Зачем же тогда вы тревожите нас? Мы ведь вам не нужны, – сказал Сандерс.
– Вы ныряете. И вы точно знаете, где они.
– Нет. Мы знаем только, где были две из них. Никто не говорит о том, что там есть еще. Кроме того, есть ныряльщики, которые знают эти места гораздо лучше нас.
– Возможно. Но со стороны британцев весьма предусмотрительно, что очень малый процент из числа этих ныряльщиков составляют темнокожие. А так как их держат подальше от этой профессии, то и ныряльщиков высокого класса среди черных осталось весьма немного. Я мог бы привезти сюда кое-кого, но любой квалифицированный ныряльщик, проходящий таможню, – любой темнокожий ныряльщик, следует подчеркнуть, – попадает под немедленное подозрение. Вы же здесь – туристы, вы белые. Вы вне всяких подозрений.
– Мы не торгуем наркотиками, – сказала Гейл.
– Ах вы не торговцы смертью? Я – тоже. Во-первых, я политик, а политика – это искусство использования средств для достижения целей. В данном случае – для очень благородных целей. Кроме того, я бизнесмен и уверен, что, если имеешь дело с людьми, не знакомыми с твоими идеями или не симпатизирующими им, то должен учитывать самые разные запросы и желания. Поэтому я готов иметь дело с вами. – Он помолчал и взглянул на Сандерса. – Вы должны выяснить, сколько ампул там есть. Если всего несколько штук, если легенда и впрямь всего лишь легенда – вы расскажете об этом мне, и только мне. В награду вы останетесь здоровыми и продолжите беззаботный отдых на Бермудах. Если, напротив, там осталось множество ампул, вы достанете их со дна. Мы, в свою очередь, обеспечим вас любой помощью, какая вам понадобится, – Клоше повернулся к Гейл. – Как только ампулы окажутся в наших руках, вы уедете отсюда. Вы поедете в Нью-Йорк и позвоните по телефону, номер которого я сообщу вам. По этому телефону вы оставите инструкции, в каком месте мира через шесть месяцев после даты разговора вы хотели бы получить миллион долларов в валюте по вашему выбору.
Гейл чуть не задохнулась от волнения.
Клоше улыбнулся, затем взглянул на Сандерса, который ответил ему взглядом, полным безразличия.
– Нет, – сказал Сандерс.
– Не торопитесь, мистер Сандерс. Я вижу по вашим губам, что вы любите принимать поспешные решения.
Сандерс провел языком по нижней губе. На ней красовался волдырь, а слюна вызывала жжение.
– Подумайте об этом, – продолжал Клоше. – Подумайте о свободе, о той свободе, которую вы сможете купить... за свой миллион долларов. – Он обратился к Рональду: – Где их мопеды?
Рональд сделал движение, имитирующее бросок.
– В кустах.
Клоше сказал Сандерсу:
– Их вернут вам утром. И окончательное слово: не ошибитесь, пожалуйста, если вы все еще намерены быть... поспешными. Вы обнаружите, что официально я не существую. А если вы захотите увернуться от этого дела и уехать с Бермуд, то узнаете, что на самом деле я существую везде. – Он выпрямился. – Для вас не останется спасительного рая, – Он обернулся к Рональду: – Отвезите их домой.
* * *
Во время получасовой поездки до клуба “Апельсиновая роща” все молчали. Рональд сидел впереди с водителем, а Дэвид и Гейл – сзади. Как только они выехали на главную дорогу, Сандерс опустил стекло на своем окне. Рональд не возразил, и Гейл сделала то же самое.
Единственными звуками на пустой дороге, кроме ветра и шума двигателя, были пение древесных лягушек и стрекотание цикад. Водитель остановил машину при въезде в “Апельсиновую рощу”. Он не предложил подвезти их к занимаемому ими коттеджу, да они его и не просили об этом. Они молча шли по подъездной дороге и остановились там, где тропинка, ведущая к их коттеджу, поворачивала направо.
– Ты голодна? – спросил Сандерс.
– Нет, пожалуй.
– Мы можем заказать сандвичи в комнату. А я уж точно не отказался бы от выпивки.
Внутри коттеджа Сандерс бросил ключ на гардероб и прошел к ванной комнате, где стоял холодильник.
– Скотч? – спросил он.
– Прекрасно.
Сандерс вошел в ванную, открыл холодильник, выбил несколько кубиков из старомодного контейнера для льда и разложил их в два стакана из ванной комнаты. Он услышал, как Гейл сняла телефонную трубку, и заявил:
– Я бы хотел индейку на белом хлебе с латуком и майонезом.
Гейл не ответила.
Наливая виски в стаканы, он услышал, как Гейл сказала:
– Соедините меня с полицией, пожалуйста. Последовала пауза.
– Да, это так. Нет, ничего плохого не случилось. – Ее голос казался раздражительным. – Просто соедините с полицией.
Сандерс поставил бутылку с виски на раковину и поспешил в спальню.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Почему так странно звучит телефон? – Она говорила в трубку. – Почему мой комнатный телефон должен быть связан еще с кем-то? Я полагаю, это местный звонок.
– Повесь трубку, – сказал Сандерс, – давай поговорим об этом.
– О чем еще говорить? Нас похитили, боже мой! Нам угрожали!
– Повесь трубку! – приказал Сандерс. – Или я сам это сделаю за тебя.
Он поднес указательный палец к рычагу телефона. Гейл взглянула на него.
– Я не шучу. Повесь трубку!
Гейл помедлила секунду, затем сказала в трубку:
– Все в порядке, оператор. Я позвоню снова позже. – Она повесила трубку. – Ладно. Давай, говори.
– Успокойся, – сказал Сандерс, кладя руку ей на плечо.
Она сбросила ее с раздражением.
– Я не собираюсь успокаиваться. Неужели ты не понимаешь, чего они от нас хотят?
– Конечно, понимаю! – сказал Сандерс, проходя в ванную комнату за стаканами. Он протянул один ей. – Но звонить копам – это не выход из положения. Что они смогут сделать?
– Арестовать его.
– За что? Как мы можем доказать что-нибудь? Ты слышала, что он сказал: он не существует. По крайней мере, официально. Ты не видела разве, как коп махнул рукой водителю? Он, наверное, имеет всю эту проклятую полицию у себя в кармане.
– Тогда давай позвоним в правительственную организацию. Уверена, что уж правительство Британии не сидит у него в кармане.
– И что мы им скажем?
– Нас похитили. Это...
– На один час. Похитило привидение. Мы потратим уйму времени, чтобы представить это дело для судебного разбирательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35