Они уже присели для последнего прыжка, но прыгать не стали, а вместо этого повалились на бок и застыли в неподвижности. Голик спокойно прошел мимо лежащих тварей.
– Аркан, вернитесь, вы не сможете покинуть планету! – отчаянно крикнул Комов.
– Вряд ли он вас слышит, – насмешливо заметил Кондратьев. – Или вы снабдили его радиобраслетом?
Президент КОМКОНа-1 только вздохнул и отрицательно покачал головой. Между тем на голограмме «подкидыш» добрался до входа в бункер, защищенного массивным бронированным диском, набрал восемь цифр на клавиатуре замка и шагнул в раскрывшийся проем.
Марта тихо сказала:
– Вот так же он открыл дверь бокса. Хотя не мог знать код замка… Значит, все-таки заработала программа. Он уже не человек.
– Но и не Странник, – уточнил Максим. – Он – усовершенствованный человек. Homo Super.
Они продолжали вызывать Голика, но тот ни разу не ответил. Вскоре раскрылись лепестки верхнего люка, и из бункера выпорхнул звездолет. Все передатчики базы заголосили, требуя от «подкидыша» вернуться или хотя бы сообщить о своих намерениях, однако «призрак», сохраняя молчание, вышел за пределы атмосферы и скрылся в подпространстве.
Три работника Галбеза в этой суматохе участия не принимали, поскольку Этернал увел их в бункер. Следовало проверить, действительно ли Голик улетел на стартовавшем корабле. Этернал не исключал, что «подкидыш» мог запустить звездолет в беспилотном режиме, имитируя свой побег, а сам тем временем затаится на Моргане для выполнения неведомого задания.
Увы, Голик все-таки бежал. Проверив показания приборов, они установили, что обладатель знака «омега» невероятным образом сумел разблокировать эпсилон-Д-привод. Потом вернулся вездеход, который привез свежие трупы псевдодемонов. Вскрытие установило смерть по причине отключения центральной нервной системы. А еще через полчаса Этернала вызвали в рубку связи. После непродолжительного разговора с Землей, шеф приказал Максиму отправляться на «Полумесяц», а сам с невыразимым наслаждением сказал Комову:
– Можете радоваться, убийца. Ваш авантюризм и некомпетентность привели к гибели еще одного человека.
Пока звездолет готовился к старту, Этернал сообщил последние новости. Голик задал похищенному «призраку» курс на Гараж. На предупредительные сигналы не реагировал, а разрешения на вход в систему у него не имелось. В таких случаях самозапускается комплекс ближней обороны, отключить который может только начальник управления "Ф" с разрешения Мирового Совета.
– Его расстреляли? – переспросил Максим.
– Гиперонные пушки, – неохотно подтвердил Этернал. – Насколько мне известно, любой не имеющий допуска объект, уничтожается в открытом космосе не ближе миллиона километров от Гаража.
Потрясенный Максим с большим трудом сумел взять себя в руки. Он не мог представить причину, вынудившую принимать столь жесткие меры безопасности. Убивать только за попытку приблизиться – подобный режим существовал разве что в зоне атомных арсеналов Саракша. Или на подступах к лагерям особого режима… Хотя нет, был еще один очень похожий пример. Когда-то ужасно давно Странники оставили возле Ковчега спутник-убийцу с заданием расстреливать каждый корабль, приближавшийся к планете.
– Что же так манит Странников на этой планете? – пробормотал он наконец. – И почему мы так яростно ее защищаем?
– Наверное, тебе можно об этом знать, – сказал Этернал. – Лет двести назад планету Гараж превратили в могильник активных артефактов. Там хранятся особо опасные реликты Первого Посещения. Слышал, наверное…
Разумеется, Максим знал эту давнюю, почти забытую историю. На рубеже ХХ и XXI веков какие-то беззаботные пришельцы вывалили на Землю шесть куч нечистот и с любопытством наблюдали, как мы копаемся в этой мерзости. Иногда диким аборигенам удавалось даже извлечь из груды навоза съедобное зернышко или блестящую бусинку. Сначала исследователи Зон Посещения считали, что пришельцы улетели, забыв свое барахло. Но потом стало ясно, что они наблюдали за действиями людей всю первую четверть XXI столетия…
13. Земля. Сентябрь 2026 года.
Ватага почти обогнула Гнилую Топь, когда в роще затрещали деревья, и Старшой, крикнув сдавленным шепотом: «Ложитесь, козлы! Хозяин пожаловал, Дядя Вася!» – повалился ничком, где стоял. Остальные, не мешкая, последовали его примеру, распластались в жиже, не подсохшей опосля вчерашней моросьбы. Четверо человек – не мертвы, не живы – изо всех сил вжимались в жирную грязь, раскинув крестами руки-ноги. Словно диагноз сифилиса в медицинской карточке.
Дядя Вася, промеж тем, подходил ближе и ближе, слышались гулкие удары шагов, невидимые ступни расплескивали булькающие брызги, оставляя на мокрой земле и поверхности трясины громадные, в метр длиной, отпечатки то ли подошв, то ли копыт. Бестелесное чудище шагало с передыхами – два-три шлепка, потом тяжелое натужное сипенье и снова звуки шагов.
Пронесло, однако. Дядя Вася, не заинтересовался четверкой сталкеров, мимо направился. Когда грохот шагов начал удаляться, людишки-крестики приподняли головы, вглядываясь вдогон жуткому капризу неведомых создателей Зоны. Цепочка шагов медленно, как бы неохотно, удлинялась – прозрачный Хозяин, колыхая воздушную рябь, топал ножищами аккурат на Желтый Дом, что стоял целехонький на горбе холма в двух с гаком верстах отсель. Но возле Поющего Оврага пунктир метровых вмятин вдруг оборвался, и стихли пугающие звуки.
– Ушел, родимый.
Старшой выпрямился, упираясь откинутым прикладом, и взялся счищать с гидрокостюма размокший чернозем, перемешанный с жухлой хвоей, листьями и прочими экскрементами осенней природы. Ватага тоже встала в полный рост, умело матерясь по всем адресам сразу. Толканув плечом Толяна, Одноглазый сказал, плотоядно подмигивая располосованной шрамами рожей:
– Понял, сопля, для чего резину надевать велено? А то каждая салажатина с дипломом юмор свой кажет: вы, мол, че, аквалангисты, али сталкера… Будешь теперь до завтрего мокрый шлендрать – авось поумнеешь, не станешь другой раз насмехаться.
– Не станет, – уверенно подтвердил Старшой, словно бы со смыслом. – Другой раз – не станет. Ну, пошли, мужики, мало осталось.
Тропа каким-то чудом даже не увлажнилась, хотя зарядивший со вчерашнего утра дождь становился сильнее, и все вокруг прямо-таки бурлило и хлюпало. Ох, не зря прозвали старики эту дорожку – Засушная Авеню.
Ватага привычно перестроилась в колонну по-одному, с интервалом в полдюжины шагов. Одноглазый шел первым и время от времени пускал веером щедрые очереди из пейнтбольного автомата. Шарики ложились аккуратными дугами с радиусом в полтора-два десятка метров. Только у последнего поворота дорожки очередь дала сбой. Две ампулы, брызнув краской, упали недолетом, остановленные на полупути всплеском подземной тяжести. Одноглазый пальнул повторно, потом еще. Сказал, не оборачиваясь:
– Комариная плешь сдвинулась, однако. Обход искать надо.
Обход нашли, потыкавшись по топями и утопив рюкзак с провиантом. После, как вернулись на Засушную Авеню, присмиревший было Толян решился подать голос:
– Слышь, Старшой, а что в Желтом Доме? Вроде, на чистом месте стоит…
Покосившись на дипломированного покойничка, Старшой поведал ласковым говорком:
– Там, родимый, Огненный Треножник обосновался. Бродил, понимаешь, и стрелял лучом по каждому, кто близко сунется… Видишь, вокруг горки кучи металла посверкивают?
– Ну…
– Антилопа-гну… Это ооновские гниды роботов за Треножником посылали. Цельный месяц, однако, осаду держали, чуть не сотню машин положили.
Одноглазый, сплюнув, добавил:
– На той неделе взяли трехножку. Мы с Бульдогом вона откуда всю разборку видели, как в кино. Стрельнули чем-то, он и заглохни. Запихнули в ящик – и на космодром… А какие бабки нам за него деловые отвалить обещали!
Он явно не мог успокоиться, да и Бульдога всего передернуло. Понятное дело, за такие деньжищи вся ватага не меньше месяца ужиралась бы лучшими плодами цивилизации. Печально вздохнув, Старшой приказал сталкерам идти вперед, и вскоре вывел их на голую макушку очередного бугра. Здесь он шумно сбросил рюкзак и велел разлить по маленькой.
– Пришли, – объявил вожак, согревая перчаткой граненный стакан. – Толяныч у нас по первому разу в серьезном деле – пусть первым судьбу свою попытает. За тебя, паря. Будь!
Они выпили-закусили, посля чего Толян намылился, как есть, сигануть со склона в рытвину, однако Одноглазый удержал сопляка, напомнив: до Кубика положено ходить без оружия. Толян быстро-быстро, путаясь в антабках, скинул автомат, ремень с кобурой, вещмешок и, не попрощавшись, побежал вниз.
Бульдог быстро обвел окрестности лазерным биноклем-сканером фирмы «Сони» и, ни слова не говоря, кивнул Старшому. Сигнал этот означал: на шухере спокойно, в радиусе мили, а это побольше полутора километров, никого постороннего не обнаружено. Трое перекрестились, как всегда поступали в таких случаях, и Старшой, вскинув свою Light Rifle-400, приложился к телескопическому окуляру.
Выстрелил он профессионально – точно и расчетливо. Срезанный экономной, всего в две пули, очередью Толян, не пикнув, ткнулся носом в траву. Всего-то каких-нибудь пару-тройку шагов до Кубика не добежал.
– Я ж говорил, не станет он в другой раз насмехаться, – степенно изрек Старшой. – Шевелись, братва. Торопиться нам особо некуда, но и мешкать не стоит.
Спустившись в котлован, они первым делом оттащили труп, сбросив в овраг, где за четверть века набралось порядком таких неудачников. Потом окружили Черный Куб, нетерпеливо вглядываясь в матовую беспросветность обращенной к гостям грани.
Свершилось. Куб засиял, открывая принесшим жертву их будущее. Только непривычно смотрелось это самое будущее: скромный холм свежей земли, насыпанный в чистом поле.
– Не иначе, показывает нам место, куда пойтить надо, – предположил Одноглазый. – Видать, большие ценности там закопаны.
– Ценнее некуда, рожа кретинская! – прошипел Старшой, остервенело тыча во все стороны переключенной на автоматический огонь LR-400. – В таких могилах ооновцы нашего брата хоронят!
В них стреляли издалека, много дальше мили. Потому и лазерный сканер не помог. Вся троица легла быстро и безболезненно, так и не поняв, откуда пришла смерть.
Засаду в Желтом Доме оставили еще неделю назад, как только вывезли Огненный Треножник. Региональная штаб-квартира безошибочно рассчитала, что сталкеры обязательно попрутся к Черному Кубу, едва в этом квадрате станет чуток поспокойнее. И дождались – сам Старшой явился со своими душегубами. Огромные снайперские винтовки успокоили безжалостного ветерана сибирских сталкеров и всю его ватагу одним залпом. Впрочем, для порядка Ахмедбек, Иван и Хамфри сделали по одному контрольному выстрелу, хотя любому ясно – реактивные пули 75-го калибра гарантируют стопроцентную летальность, даже если имеешь дело со слоном.
Ассоциативная память порой играет диковинные шутки. Пока роботы маршировали к Черному Кубу, перед внутренним взором Жилина промелькнули яркие картины давней охоты на марсианских пиявок. Тогда у него была такая же винтовка «Уриэль», только с укороченным стволом…
– Есть, зацепили, – удовлетворенно ухнул Касуга.
Жилин лениво заглянул в стереотрубу. Двухсоткратное увеличение показало, как роботы аккуратно подхватывают манипуляторами коварное изделие чужого разума. Прежде чем скрыться в контейнере, облицованном изнутри тончайшим слоем «абсолютного отражателя», Черный Куб успел изобразить не то заводской цех, не то лабораторию – много разных приборов, машин, конвейерные линии. Вероятно, это было предприятие, куда роботов отправят для ремонта. Или на демонтаж. Так уж работал этот подарочек космических гостей: если убить рядом человека, то следующему зрителю Черный Куб покажет самую острую ситуацию, в которой означенный зритель окажется в ближайшие три-четыре месяца…
– Алла акбар, братишки, – Ахмедбек широко улыбался. – Можно сказать, эту Зону мы очистили.
– Курочка Ряба осталась, – напомнил пессимист Хамфри. – Такую махину голыми манипуляторами не скрутишь.
– Без нас возьмут, – отмахнулся Касуга. – Мы свою смену отработали по высшему разряду.
Лавируя между гравитационными провалами масконов, к месту работ приблизился тяжелый грузовой вертолет. Пилотов в кабине, само собой, быть не могло – одна автоматика. Умная машина с математической точностью зависла над копошившимися в котловане роботами, медленно снизилась, едва не касаясь грунта колесами. Похожие на многоногих пауков роботы проворно забросили контейнер в грузовой отсек, намертво закрепив, чтобы не шевельнулся. Вертолет снова набрал высоту и медленно направился к юго-востоку, строго выдерживая заданный курс.
Через час с командного пункта сообщили, что груз благополучно прибыл на аэродром, и спецгруппа окончательно избавилась от нервного напряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Аркан, вернитесь, вы не сможете покинуть планету! – отчаянно крикнул Комов.
– Вряд ли он вас слышит, – насмешливо заметил Кондратьев. – Или вы снабдили его радиобраслетом?
Президент КОМКОНа-1 только вздохнул и отрицательно покачал головой. Между тем на голограмме «подкидыш» добрался до входа в бункер, защищенного массивным бронированным диском, набрал восемь цифр на клавиатуре замка и шагнул в раскрывшийся проем.
Марта тихо сказала:
– Вот так же он открыл дверь бокса. Хотя не мог знать код замка… Значит, все-таки заработала программа. Он уже не человек.
– Но и не Странник, – уточнил Максим. – Он – усовершенствованный человек. Homo Super.
Они продолжали вызывать Голика, но тот ни разу не ответил. Вскоре раскрылись лепестки верхнего люка, и из бункера выпорхнул звездолет. Все передатчики базы заголосили, требуя от «подкидыша» вернуться или хотя бы сообщить о своих намерениях, однако «призрак», сохраняя молчание, вышел за пределы атмосферы и скрылся в подпространстве.
Три работника Галбеза в этой суматохе участия не принимали, поскольку Этернал увел их в бункер. Следовало проверить, действительно ли Голик улетел на стартовавшем корабле. Этернал не исключал, что «подкидыш» мог запустить звездолет в беспилотном режиме, имитируя свой побег, а сам тем временем затаится на Моргане для выполнения неведомого задания.
Увы, Голик все-таки бежал. Проверив показания приборов, они установили, что обладатель знака «омега» невероятным образом сумел разблокировать эпсилон-Д-привод. Потом вернулся вездеход, который привез свежие трупы псевдодемонов. Вскрытие установило смерть по причине отключения центральной нервной системы. А еще через полчаса Этернала вызвали в рубку связи. После непродолжительного разговора с Землей, шеф приказал Максиму отправляться на «Полумесяц», а сам с невыразимым наслаждением сказал Комову:
– Можете радоваться, убийца. Ваш авантюризм и некомпетентность привели к гибели еще одного человека.
Пока звездолет готовился к старту, Этернал сообщил последние новости. Голик задал похищенному «призраку» курс на Гараж. На предупредительные сигналы не реагировал, а разрешения на вход в систему у него не имелось. В таких случаях самозапускается комплекс ближней обороны, отключить который может только начальник управления "Ф" с разрешения Мирового Совета.
– Его расстреляли? – переспросил Максим.
– Гиперонные пушки, – неохотно подтвердил Этернал. – Насколько мне известно, любой не имеющий допуска объект, уничтожается в открытом космосе не ближе миллиона километров от Гаража.
Потрясенный Максим с большим трудом сумел взять себя в руки. Он не мог представить причину, вынудившую принимать столь жесткие меры безопасности. Убивать только за попытку приблизиться – подобный режим существовал разве что в зоне атомных арсеналов Саракша. Или на подступах к лагерям особого режима… Хотя нет, был еще один очень похожий пример. Когда-то ужасно давно Странники оставили возле Ковчега спутник-убийцу с заданием расстреливать каждый корабль, приближавшийся к планете.
– Что же так манит Странников на этой планете? – пробормотал он наконец. – И почему мы так яростно ее защищаем?
– Наверное, тебе можно об этом знать, – сказал Этернал. – Лет двести назад планету Гараж превратили в могильник активных артефактов. Там хранятся особо опасные реликты Первого Посещения. Слышал, наверное…
Разумеется, Максим знал эту давнюю, почти забытую историю. На рубеже ХХ и XXI веков какие-то беззаботные пришельцы вывалили на Землю шесть куч нечистот и с любопытством наблюдали, как мы копаемся в этой мерзости. Иногда диким аборигенам удавалось даже извлечь из груды навоза съедобное зернышко или блестящую бусинку. Сначала исследователи Зон Посещения считали, что пришельцы улетели, забыв свое барахло. Но потом стало ясно, что они наблюдали за действиями людей всю первую четверть XXI столетия…
13. Земля. Сентябрь 2026 года.
Ватага почти обогнула Гнилую Топь, когда в роще затрещали деревья, и Старшой, крикнув сдавленным шепотом: «Ложитесь, козлы! Хозяин пожаловал, Дядя Вася!» – повалился ничком, где стоял. Остальные, не мешкая, последовали его примеру, распластались в жиже, не подсохшей опосля вчерашней моросьбы. Четверо человек – не мертвы, не живы – изо всех сил вжимались в жирную грязь, раскинув крестами руки-ноги. Словно диагноз сифилиса в медицинской карточке.
Дядя Вася, промеж тем, подходил ближе и ближе, слышались гулкие удары шагов, невидимые ступни расплескивали булькающие брызги, оставляя на мокрой земле и поверхности трясины громадные, в метр длиной, отпечатки то ли подошв, то ли копыт. Бестелесное чудище шагало с передыхами – два-три шлепка, потом тяжелое натужное сипенье и снова звуки шагов.
Пронесло, однако. Дядя Вася, не заинтересовался четверкой сталкеров, мимо направился. Когда грохот шагов начал удаляться, людишки-крестики приподняли головы, вглядываясь вдогон жуткому капризу неведомых создателей Зоны. Цепочка шагов медленно, как бы неохотно, удлинялась – прозрачный Хозяин, колыхая воздушную рябь, топал ножищами аккурат на Желтый Дом, что стоял целехонький на горбе холма в двух с гаком верстах отсель. Но возле Поющего Оврага пунктир метровых вмятин вдруг оборвался, и стихли пугающие звуки.
– Ушел, родимый.
Старшой выпрямился, упираясь откинутым прикладом, и взялся счищать с гидрокостюма размокший чернозем, перемешанный с жухлой хвоей, листьями и прочими экскрементами осенней природы. Ватага тоже встала в полный рост, умело матерясь по всем адресам сразу. Толканув плечом Толяна, Одноглазый сказал, плотоядно подмигивая располосованной шрамами рожей:
– Понял, сопля, для чего резину надевать велено? А то каждая салажатина с дипломом юмор свой кажет: вы, мол, че, аквалангисты, али сталкера… Будешь теперь до завтрего мокрый шлендрать – авось поумнеешь, не станешь другой раз насмехаться.
– Не станет, – уверенно подтвердил Старшой, словно бы со смыслом. – Другой раз – не станет. Ну, пошли, мужики, мало осталось.
Тропа каким-то чудом даже не увлажнилась, хотя зарядивший со вчерашнего утра дождь становился сильнее, и все вокруг прямо-таки бурлило и хлюпало. Ох, не зря прозвали старики эту дорожку – Засушная Авеню.
Ватага привычно перестроилась в колонну по-одному, с интервалом в полдюжины шагов. Одноглазый шел первым и время от времени пускал веером щедрые очереди из пейнтбольного автомата. Шарики ложились аккуратными дугами с радиусом в полтора-два десятка метров. Только у последнего поворота дорожки очередь дала сбой. Две ампулы, брызнув краской, упали недолетом, остановленные на полупути всплеском подземной тяжести. Одноглазый пальнул повторно, потом еще. Сказал, не оборачиваясь:
– Комариная плешь сдвинулась, однако. Обход искать надо.
Обход нашли, потыкавшись по топями и утопив рюкзак с провиантом. После, как вернулись на Засушную Авеню, присмиревший было Толян решился подать голос:
– Слышь, Старшой, а что в Желтом Доме? Вроде, на чистом месте стоит…
Покосившись на дипломированного покойничка, Старшой поведал ласковым говорком:
– Там, родимый, Огненный Треножник обосновался. Бродил, понимаешь, и стрелял лучом по каждому, кто близко сунется… Видишь, вокруг горки кучи металла посверкивают?
– Ну…
– Антилопа-гну… Это ооновские гниды роботов за Треножником посылали. Цельный месяц, однако, осаду держали, чуть не сотню машин положили.
Одноглазый, сплюнув, добавил:
– На той неделе взяли трехножку. Мы с Бульдогом вона откуда всю разборку видели, как в кино. Стрельнули чем-то, он и заглохни. Запихнули в ящик – и на космодром… А какие бабки нам за него деловые отвалить обещали!
Он явно не мог успокоиться, да и Бульдога всего передернуло. Понятное дело, за такие деньжищи вся ватага не меньше месяца ужиралась бы лучшими плодами цивилизации. Печально вздохнув, Старшой приказал сталкерам идти вперед, и вскоре вывел их на голую макушку очередного бугра. Здесь он шумно сбросил рюкзак и велел разлить по маленькой.
– Пришли, – объявил вожак, согревая перчаткой граненный стакан. – Толяныч у нас по первому разу в серьезном деле – пусть первым судьбу свою попытает. За тебя, паря. Будь!
Они выпили-закусили, посля чего Толян намылился, как есть, сигануть со склона в рытвину, однако Одноглазый удержал сопляка, напомнив: до Кубика положено ходить без оружия. Толян быстро-быстро, путаясь в антабках, скинул автомат, ремень с кобурой, вещмешок и, не попрощавшись, побежал вниз.
Бульдог быстро обвел окрестности лазерным биноклем-сканером фирмы «Сони» и, ни слова не говоря, кивнул Старшому. Сигнал этот означал: на шухере спокойно, в радиусе мили, а это побольше полутора километров, никого постороннего не обнаружено. Трое перекрестились, как всегда поступали в таких случаях, и Старшой, вскинув свою Light Rifle-400, приложился к телескопическому окуляру.
Выстрелил он профессионально – точно и расчетливо. Срезанный экономной, всего в две пули, очередью Толян, не пикнув, ткнулся носом в траву. Всего-то каких-нибудь пару-тройку шагов до Кубика не добежал.
– Я ж говорил, не станет он в другой раз насмехаться, – степенно изрек Старшой. – Шевелись, братва. Торопиться нам особо некуда, но и мешкать не стоит.
Спустившись в котлован, они первым делом оттащили труп, сбросив в овраг, где за четверть века набралось порядком таких неудачников. Потом окружили Черный Куб, нетерпеливо вглядываясь в матовую беспросветность обращенной к гостям грани.
Свершилось. Куб засиял, открывая принесшим жертву их будущее. Только непривычно смотрелось это самое будущее: скромный холм свежей земли, насыпанный в чистом поле.
– Не иначе, показывает нам место, куда пойтить надо, – предположил Одноглазый. – Видать, большие ценности там закопаны.
– Ценнее некуда, рожа кретинская! – прошипел Старшой, остервенело тыча во все стороны переключенной на автоматический огонь LR-400. – В таких могилах ооновцы нашего брата хоронят!
В них стреляли издалека, много дальше мили. Потому и лазерный сканер не помог. Вся троица легла быстро и безболезненно, так и не поняв, откуда пришла смерть.
Засаду в Желтом Доме оставили еще неделю назад, как только вывезли Огненный Треножник. Региональная штаб-квартира безошибочно рассчитала, что сталкеры обязательно попрутся к Черному Кубу, едва в этом квадрате станет чуток поспокойнее. И дождались – сам Старшой явился со своими душегубами. Огромные снайперские винтовки успокоили безжалостного ветерана сибирских сталкеров и всю его ватагу одним залпом. Впрочем, для порядка Ахмедбек, Иван и Хамфри сделали по одному контрольному выстрелу, хотя любому ясно – реактивные пули 75-го калибра гарантируют стопроцентную летальность, даже если имеешь дело со слоном.
Ассоциативная память порой играет диковинные шутки. Пока роботы маршировали к Черному Кубу, перед внутренним взором Жилина промелькнули яркие картины давней охоты на марсианских пиявок. Тогда у него была такая же винтовка «Уриэль», только с укороченным стволом…
– Есть, зацепили, – удовлетворенно ухнул Касуга.
Жилин лениво заглянул в стереотрубу. Двухсоткратное увеличение показало, как роботы аккуратно подхватывают манипуляторами коварное изделие чужого разума. Прежде чем скрыться в контейнере, облицованном изнутри тончайшим слоем «абсолютного отражателя», Черный Куб успел изобразить не то заводской цех, не то лабораторию – много разных приборов, машин, конвейерные линии. Вероятно, это было предприятие, куда роботов отправят для ремонта. Или на демонтаж. Так уж работал этот подарочек космических гостей: если убить рядом человека, то следующему зрителю Черный Куб покажет самую острую ситуацию, в которой означенный зритель окажется в ближайшие три-четыре месяца…
– Алла акбар, братишки, – Ахмедбек широко улыбался. – Можно сказать, эту Зону мы очистили.
– Курочка Ряба осталась, – напомнил пессимист Хамфри. – Такую махину голыми манипуляторами не скрутишь.
– Без нас возьмут, – отмахнулся Касуга. – Мы свою смену отработали по высшему разряду.
Лавируя между гравитационными провалами масконов, к месту работ приблизился тяжелый грузовой вертолет. Пилотов в кабине, само собой, быть не могло – одна автоматика. Умная машина с математической точностью зависла над копошившимися в котловане роботами, медленно снизилась, едва не касаясь грунта колесами. Похожие на многоногих пауков роботы проворно забросили контейнер в грузовой отсек, намертво закрепив, чтобы не шевельнулся. Вертолет снова набрал высоту и медленно направился к юго-востоку, строго выдерживая заданный курс.
Через час с командного пункта сообщили, что груз благополучно прибыл на аэродром, и спецгруппа окончательно избавилась от нервного напряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38