Таблетки…
— До сих пор они не подводили, — растерянно согласился Хоуэллс.
Обессилевший Коули сел на землю.
— Ты можешь привести его в норму, Ник? — прозвучал голос Мортона.
Хоуэллс уже копался в вещмешке, доставая лекарства.
— Если это и впрямь малярия, сомневаюсь. Чертовски коварная штука.
— Но это же не смертельно?!
— Нет… Малярия не убивает, но открывает ворота другим тропическим инфекциям. Я сделаю ему укол атербина, дам таблетки с хинином. Если все обойдется более или менее благополучно, дня через два-три он сможет идти…
— Два дня?! О дьявол!
Пока Хоуэллс возился с Коули, Флетчер и Мортон устроили импровизированный военный совет. Собственно говоря, решение подразумевалось только одно, которое они и приняли, — двигаться дальше и нести Коули на носилках. Это ослабляло группу на три ствола, но попытка вызвать вертолет и отправить больного на базу могла погубить операцию. Да и стрелять пока было не в кого…
Линде и О'Тулл срубили прочные упругие прямые ветви для носилок, приспособили к ним брезентовое полотнище. Мортон сел на корточки возле Коули:
— Как ты, Джек?
Коули благодарно улыбнулся в ответ:
— Спасибо, командир. Со мной все будет в порядке. Если налетят желтые, я сумею всадить им пару пуль… Обузой в бою я не стану, сэр.
Он замолчал, задыхаясь, — казалось, эти несколько слов отняли у него последние силы. Хмуро наблюдавший за ним Лон отозвал капитана Флетчера в сторону.
— Я видел сотни, если не тысячи случаев заболевания малярией, — сказал он. — От появления первых симптомов до приступа проходит, как правило, несколько часов. А ваш человек свалился как подкошенный. Если это и малярия, то какая-то очень странная малярия, сэр.
Капитан Флетчер пристально посмотрел на вьетнамца:
— Вы лучше знаете местные болезни, Лон. На что это похоже?
— На малярию, — невозмутимо ответил проводник. — Быструю, как пуля. Флетчер помолчал:
— Ладно. Держите ваши наблюдения пока при себе. Но с Хоуэллсом — с ним одним — поделитесь.
Коули погрузили на носилки, и отряд тронулся в путь. Через час Коули стало значительно хуже. Он то впадал в забытье, то широко открывал глаза и пытался встать. Шедший рядом Хоуэллс снова укладывал больного на носилки.
— Нельзя ли дать ему что-то… успокаивающее, что ли? — обратился к Хоуэллсу капитан.
— Можно, да толку от этого не будет. Против малярии действенных лекарств нет. Хинин, покой, длительное лечение — вот и все, что пока придумано.
— Ник, — позвал Коули с носилок, приподняв голову. — Мои ноги, Ник!
— Что такое?!
— Я не могу двигать ногами. Я не чувствую их! Ник, мои ноги отнялись!
— Стой! — скомандовал Хоуэллс несшим носилки Линдсу и О'Туллу. — Опустите его.
Брезент носилок лег на толстый мягкий слой листвы. Хоуэллс отогнал здоровенную сколопендру, снял с Коули сапоги, ощупал его ноги.
— Попробуй пошевелить пальцами, Джек. На лбу Коули выступил пот.
— Я… я не могу, Ник. Я их не чувствую. Хоуэллс вытащил стерилизованную иглу для шприца и вонзил ее в икру Коули. Тот не отреагировал.
— Ты не ощущаешь боли, Джек?
— Никакой боли.
Хоуэллс уколол выше. Боли не было. Только укол в бедро дал ответную реакцию.
— Паралич обеих ног с полной потерей тактильной чувствительности, — сообщил Хоуэллс Флетчеру шепотом, чтобы не услышал больной.
— Это характерно для малярии?
— Нет, сэр.
— Может быть, его ужалила какая-нибудь ядовитая тварь?
— Я это предусмотрел и с самого начала ввел антидот. Не может быть и речи о том, чтобы идти. Ему необходим абсолютный покой.
Флетчер стиснул кулаки:
— Вы медик, Хоуэллс. Вам решать. Если вы считаете, что нужно вызвать вертолет, я сделаю это и наплюю на последствия.
— А сколько времени потребуется вертолету, чтобы найти нас?
— Несколько часов. Хоуэллс немного подумал:
— Тогда подождем. Судя по темпу развития болезни, этих нескольких часов у нас нет. За это время либо кризис минует и ему станет лучше, либо…
— Да, ясно, — произнес капитан с непроницаемым лицом. — Делайте, что можете, Ник.
Коули находился в полном сознании, но уже через двадцать минут паралич распространился на правую руку и охватил всю правую сторону тела.
— Похоже на восходящий паралич Ландри, — бормотал Хоуэллс. — Но, бог мой, эта скорость! Я не понимаю…
Он попытался дать Коули воды, потом коньяка, но тот не смог проглотить жидкость.
Еще через десять минут отнялась и левая рука. Тело Коули сотрясала дрожь, но то была лишь агония отмирающих нервов.
Неожиданно взгляд Коули прояснился. Он не мигая посмотрел в глаза Хоуэллса и спокойно спросил:
— Мне конец, Ник?
— Ну что ты… Ты ведь не захочешь огорчить девчонок в Сайгоне?
— Мне конец, — тихо и уверенно проговорил Коули. Конец наступил четверть часа спустя и был так ужасен, что закаленные парни Мортона отводили взгляд.
— Ник! — закричал Коули в смертельном страхе. — Я ничего не вижу, Ник!
Его открытые глаза слепо таращились в небо. Белки их стремительно краснели, словно внутри лопалось все больше и больше кровеносных сосудов. Коули издал пронзительный вопль. Кровь хлынула из носа и ушей, но что было страшнее всего, кровь лилась из глаз, выпучившихся наподобие двух красных полушарий, будто голову Коули поместили в безвоздушное пространство. Руки и ноги дергались в диком танце, пот смешивался с кровью. Коули кричал не переставая и умолк внезапно, на самой высокой ноте. Хоуэллс прижал пальцы к сонной артерии Коули.
— Кончено, — сказал он.
— Будь все проклято, — прошептал Дэллон.
— А у нас больше нет даже флага, чтобы его похоронить, — негромко посетовал Джайлз.
Пока рыли могилу, капитан Флетчер собрал вокруг себя Мортона, Хоуэллса и Лона.
— Теперь перед вами полная картина, док, — с печалью констатировал он. — Ваше заключение?
— Что бы это ни было, оно убило его за неполных три часа, — ответил Хоуэллс. — Сначала я был уверен, что мы имеем дело с инфекцией, некоей нетипичной малярией, а теперь склонен думать, что это результат действия какого-то яда.
— Лон? — Капитан повернул голову.
— Не знаю. — Проводник обескураженно хлопнул ресницами. — Впервые вижу такое. Но плато Тайнгуен так мало изучено, вокруг столько всякой ядовитой гадости…
— Главным образом меня интересует, заразно ли это, — ограничил рамки проблемы капитан. — Если да, то нам лучше немедленно возвращаться, пока этот кошмар не убил кого-то еще. А если это всего лишь один ядовитый укус, то что ж… Лотерея. Мы знали, куда шли. И он знал.
— Мое мнение — укус, — отринул колебания Хоуэллс. — Если мы оказались в очаге необычной инфекции, трудно понять, почему заболел только Коули. Конечно, я обследую тело, поищу проколы на поверхности кожи. Не исключено, что прячущийся в кустах вьетнамец вогнал ему в шею крохотный отравленный шип из духовой трубки.
— Так займитесь этим скорее, — нетерпеливо приказал капитан.
Осмотр тела Коули ничего не дал. Хоуэллс не обнаружил видимых нарушений целостности кожного покрова, что чрезвычайно встревожило его. Однако у него не было возможности провести настоящие квалифицированные исследования в полевых условиях, а тем более делать вскрытие. Он подробнейшим образом описал в блокноте симптомы и течение убившего Коули недуга и вернулся к Флетчеру и Мортону.
— Я ничего не нашел и все же стою за отравление, — заявил он.
— Трудно будет объяснить полковнику, — заметил Мор-тон, — почему мы отменили операцию и вернулись, когда один из нас погиб от укуса змеи…
— Только не змеи, — вставил Хоуэллс.
— …или неизвестного насекомого, — закончил лейтенант.
— Операция продолжается, — подытожил Флетчер. — Но на всякий случай, Ник, раздайте людям двойную дозу профилактических таблеток. И внимательно следить за всем, что здесь прыгает, летает и ползает!
Коули похоронили завернутым в брезент, служивший ему носилками. Второй раз за два дня в джунглях звучал американский гимн.
Ношу Коули поровну распределили между Брауном, Джайлзом и Кейсиди.
6
17 июня 1968 года
16 часов 50 минут
Остановившись как вкопанный, Лон уставился куда-то под толстый шершавый ствол пальмы.
— Что там? — бросил Флетчер.
Вместо ответа Лон подошел к дереву, опустился на колени, провел пальцем по опавшей листве и поднес руку к самому лицу капитана. Флетчер ощутил запах, исходивший от неопределенного цвета пятен на подушечках пальцев проводника.
— Масло! — воскликнул он. — Вертолет где-то поблизости!
Слова капитана внесли оживление в приунывшую, подавленную смертью Коули группу, хотя Мортон не преминул добавить каплю скептицизма:
— Если у них всего-навсего протекал маслопровод, они с таким же успехом могут оказаться в пяти милях отсюда. Или в десяти.
— Нет, — произнес Лон. — Посмотрите на верхушку пальмы — листья сорваны, словно ураганом.
— Да, они снизились здесь. — Прищурившись, Флетчер разглядывал дерево. — А зачем бы это делать, если не заходить на посадку?..
— Сюда! — позвал ушедший вперед Дэллон. Остальные подтянулись к нему и увидели вырубленный участок густолистого кустарника.
Открытие поубавило сомнений. Если кустарник рубили, чтобы замаскировать листьями вертолет, само место посадки должно быть совсем рядом.
На поляну наткнулся сержант Линде. Вертолет стоял там. его тусклая черная туша вздымалась возле стволов пальм — пилот совершил весьма рискованную посадку. Сверху и сбоку машину прикрывали громадные листья тех самых кустарников, но бортовой номер был виден отлично — тот номер, который сообщил Нортону и Флетчеру полковник Данбэр.
Мортон открыл дверцу и забрался в кресло пилота. Спустя пару минут он проинформировал капитана:
— Машина в полном порядке, сэр. Хоть сейчас запускай двигатель и лети. И топлива хватает…
— Вот как? — нахмурился Флетчер.
Вряд ли что-то могло обрадовать его меньше. Приказов о боевой готовности он не отдавал, парни и без них держались в состоянии натянутой струны. Стволы штурмовых винтовок беспрерывно зондировали окружающие поляну джунгли, реагируя на любой шорох или треск с чувствительностью магнитных стрелок.
Капитан присоединился к Нортону в пилотской кабине.
— Да, на первый взгляд, все в норме, — пробурчал он, оглядывая шкалы приборов. — Но нужно проверить машину досконально. В маслопроводе, по крайней мере, есть течь, и если она серьезна…
Течь в маслопроводе нашли быстро — довольно незначительную. Любой пилот исправил бы неполадку за три минуты, но и с ней машина дотянула бы до базы. На причину вынужденной посадки это не походило.
— Идите сюда, сэр! — крикнул снова вернувшийся в кабину лейтенант.
Он показал Флетчеру снятую только что панель, прикрывающую бортовую радиостанцию. Внутри топорщился клубок спутанных проводов и покореженных радиодеталей, которые можно было без труда использовать в любом качестве, но только не по прямому назначению.
— А вот еще, сэр.
На темной кожаной обивке кресла второго пилота выделялось еще более темное пятно. Мортон послюнил палец, потер пятно и перевернул ладонь. Палец лейтенанта окрасился в бурый цвет.
— Кровь? — покачал головой Флетчер. — Похоже, Хар-гретт действительно был убит здесь?
— Убит и сброшен вниз, сэр. На это указывает и то, где мы его нашли, — как раз на отрезке прямой между пунктом, где прервалась связь, и этой точкой, мы ведь так и двигались. Они выбросили Харгретта и продолжали полет.
— Но тогда командир экипажа… Сержант Эйерс…
— Кто бы его ни убил, это был не Эйерс, сэр, — прервал лейтенант. — Горло Харгретта перерезали от уха до уха. В тесной кабине невозможно нанести такую рану. Это был кто-то, кто стоял за спиной второго пилота… Кто-то из пассажиров, сэр.
Помимо воли в памяти Мортона вспыхнул свет, озаривший фотографию «профессора Андерсона из клиники Хардинга в Лондоне». Да, такого человека нетрудно представить в роли убийцы… Но как удобно было бы вычислять преступников по выражению лица! Хотя, с другой стороны… Это просто гадание.
Четверо парней по распоряжению Мортона обыскивали салон вертолета. Пока они не нашли ничего, достойного особого упоминания.
Мортон и Флетчер спрыгнули на траву.
— То, что мы не натолкнулись на тело Эйерса, еще ни о чем не говорит, — закуривая, сказал Флетчер. — Чудо, что мы и Харгретта обнаружили в этих джунглях. Они могли уничтожить обоих, а вертолет посадил кто-то из пассажиров. Или могли принудить Эйерса посадить машину, а потом убить. Или Эйерс с ними…
— Мне не дает покоя рация, — признался Мортон. — Зачем они вывели из строя рацию? Если все они — сообщники в каком-то неизвестном нам деле, чего они опасались?
Явно не того, что вертолет найдут. Ведь любая рейдовая группа — наша, вьетконговская или русская — располагает своими средствами связи.
— Загадка, — согласился капитан. — А как вы это себе представляете?
— Примерно так, — начал излагать Мортон. — Целью этих англичан — промежуточной целью я имею в виду — было посадить машину в определенном месте… То есть здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— До сих пор они не подводили, — растерянно согласился Хоуэллс.
Обессилевший Коули сел на землю.
— Ты можешь привести его в норму, Ник? — прозвучал голос Мортона.
Хоуэллс уже копался в вещмешке, доставая лекарства.
— Если это и впрямь малярия, сомневаюсь. Чертовски коварная штука.
— Но это же не смертельно?!
— Нет… Малярия не убивает, но открывает ворота другим тропическим инфекциям. Я сделаю ему укол атербина, дам таблетки с хинином. Если все обойдется более или менее благополучно, дня через два-три он сможет идти…
— Два дня?! О дьявол!
Пока Хоуэллс возился с Коули, Флетчер и Мортон устроили импровизированный военный совет. Собственно говоря, решение подразумевалось только одно, которое они и приняли, — двигаться дальше и нести Коули на носилках. Это ослабляло группу на три ствола, но попытка вызвать вертолет и отправить больного на базу могла погубить операцию. Да и стрелять пока было не в кого…
Линде и О'Тулл срубили прочные упругие прямые ветви для носилок, приспособили к ним брезентовое полотнище. Мортон сел на корточки возле Коули:
— Как ты, Джек?
Коули благодарно улыбнулся в ответ:
— Спасибо, командир. Со мной все будет в порядке. Если налетят желтые, я сумею всадить им пару пуль… Обузой в бою я не стану, сэр.
Он замолчал, задыхаясь, — казалось, эти несколько слов отняли у него последние силы. Хмуро наблюдавший за ним Лон отозвал капитана Флетчера в сторону.
— Я видел сотни, если не тысячи случаев заболевания малярией, — сказал он. — От появления первых симптомов до приступа проходит, как правило, несколько часов. А ваш человек свалился как подкошенный. Если это и малярия, то какая-то очень странная малярия, сэр.
Капитан Флетчер пристально посмотрел на вьетнамца:
— Вы лучше знаете местные болезни, Лон. На что это похоже?
— На малярию, — невозмутимо ответил проводник. — Быструю, как пуля. Флетчер помолчал:
— Ладно. Держите ваши наблюдения пока при себе. Но с Хоуэллсом — с ним одним — поделитесь.
Коули погрузили на носилки, и отряд тронулся в путь. Через час Коули стало значительно хуже. Он то впадал в забытье, то широко открывал глаза и пытался встать. Шедший рядом Хоуэллс снова укладывал больного на носилки.
— Нельзя ли дать ему что-то… успокаивающее, что ли? — обратился к Хоуэллсу капитан.
— Можно, да толку от этого не будет. Против малярии действенных лекарств нет. Хинин, покой, длительное лечение — вот и все, что пока придумано.
— Ник, — позвал Коули с носилок, приподняв голову. — Мои ноги, Ник!
— Что такое?!
— Я не могу двигать ногами. Я не чувствую их! Ник, мои ноги отнялись!
— Стой! — скомандовал Хоуэллс несшим носилки Линдсу и О'Туллу. — Опустите его.
Брезент носилок лег на толстый мягкий слой листвы. Хоуэллс отогнал здоровенную сколопендру, снял с Коули сапоги, ощупал его ноги.
— Попробуй пошевелить пальцами, Джек. На лбу Коули выступил пот.
— Я… я не могу, Ник. Я их не чувствую. Хоуэллс вытащил стерилизованную иглу для шприца и вонзил ее в икру Коули. Тот не отреагировал.
— Ты не ощущаешь боли, Джек?
— Никакой боли.
Хоуэллс уколол выше. Боли не было. Только укол в бедро дал ответную реакцию.
— Паралич обеих ног с полной потерей тактильной чувствительности, — сообщил Хоуэллс Флетчеру шепотом, чтобы не услышал больной.
— Это характерно для малярии?
— Нет, сэр.
— Может быть, его ужалила какая-нибудь ядовитая тварь?
— Я это предусмотрел и с самого начала ввел антидот. Не может быть и речи о том, чтобы идти. Ему необходим абсолютный покой.
Флетчер стиснул кулаки:
— Вы медик, Хоуэллс. Вам решать. Если вы считаете, что нужно вызвать вертолет, я сделаю это и наплюю на последствия.
— А сколько времени потребуется вертолету, чтобы найти нас?
— Несколько часов. Хоуэллс немного подумал:
— Тогда подождем. Судя по темпу развития болезни, этих нескольких часов у нас нет. За это время либо кризис минует и ему станет лучше, либо…
— Да, ясно, — произнес капитан с непроницаемым лицом. — Делайте, что можете, Ник.
Коули находился в полном сознании, но уже через двадцать минут паралич распространился на правую руку и охватил всю правую сторону тела.
— Похоже на восходящий паралич Ландри, — бормотал Хоуэллс. — Но, бог мой, эта скорость! Я не понимаю…
Он попытался дать Коули воды, потом коньяка, но тот не смог проглотить жидкость.
Еще через десять минут отнялась и левая рука. Тело Коули сотрясала дрожь, но то была лишь агония отмирающих нервов.
Неожиданно взгляд Коули прояснился. Он не мигая посмотрел в глаза Хоуэллса и спокойно спросил:
— Мне конец, Ник?
— Ну что ты… Ты ведь не захочешь огорчить девчонок в Сайгоне?
— Мне конец, — тихо и уверенно проговорил Коули. Конец наступил четверть часа спустя и был так ужасен, что закаленные парни Мортона отводили взгляд.
— Ник! — закричал Коули в смертельном страхе. — Я ничего не вижу, Ник!
Его открытые глаза слепо таращились в небо. Белки их стремительно краснели, словно внутри лопалось все больше и больше кровеносных сосудов. Коули издал пронзительный вопль. Кровь хлынула из носа и ушей, но что было страшнее всего, кровь лилась из глаз, выпучившихся наподобие двух красных полушарий, будто голову Коули поместили в безвоздушное пространство. Руки и ноги дергались в диком танце, пот смешивался с кровью. Коули кричал не переставая и умолк внезапно, на самой высокой ноте. Хоуэллс прижал пальцы к сонной артерии Коули.
— Кончено, — сказал он.
— Будь все проклято, — прошептал Дэллон.
— А у нас больше нет даже флага, чтобы его похоронить, — негромко посетовал Джайлз.
Пока рыли могилу, капитан Флетчер собрал вокруг себя Мортона, Хоуэллса и Лона.
— Теперь перед вами полная картина, док, — с печалью констатировал он. — Ваше заключение?
— Что бы это ни было, оно убило его за неполных три часа, — ответил Хоуэллс. — Сначала я был уверен, что мы имеем дело с инфекцией, некоей нетипичной малярией, а теперь склонен думать, что это результат действия какого-то яда.
— Лон? — Капитан повернул голову.
— Не знаю. — Проводник обескураженно хлопнул ресницами. — Впервые вижу такое. Но плато Тайнгуен так мало изучено, вокруг столько всякой ядовитой гадости…
— Главным образом меня интересует, заразно ли это, — ограничил рамки проблемы капитан. — Если да, то нам лучше немедленно возвращаться, пока этот кошмар не убил кого-то еще. А если это всего лишь один ядовитый укус, то что ж… Лотерея. Мы знали, куда шли. И он знал.
— Мое мнение — укус, — отринул колебания Хоуэллс. — Если мы оказались в очаге необычной инфекции, трудно понять, почему заболел только Коули. Конечно, я обследую тело, поищу проколы на поверхности кожи. Не исключено, что прячущийся в кустах вьетнамец вогнал ему в шею крохотный отравленный шип из духовой трубки.
— Так займитесь этим скорее, — нетерпеливо приказал капитан.
Осмотр тела Коули ничего не дал. Хоуэллс не обнаружил видимых нарушений целостности кожного покрова, что чрезвычайно встревожило его. Однако у него не было возможности провести настоящие квалифицированные исследования в полевых условиях, а тем более делать вскрытие. Он подробнейшим образом описал в блокноте симптомы и течение убившего Коули недуга и вернулся к Флетчеру и Мортону.
— Я ничего не нашел и все же стою за отравление, — заявил он.
— Трудно будет объяснить полковнику, — заметил Мор-тон, — почему мы отменили операцию и вернулись, когда один из нас погиб от укуса змеи…
— Только не змеи, — вставил Хоуэллс.
— …или неизвестного насекомого, — закончил лейтенант.
— Операция продолжается, — подытожил Флетчер. — Но на всякий случай, Ник, раздайте людям двойную дозу профилактических таблеток. И внимательно следить за всем, что здесь прыгает, летает и ползает!
Коули похоронили завернутым в брезент, служивший ему носилками. Второй раз за два дня в джунглях звучал американский гимн.
Ношу Коули поровну распределили между Брауном, Джайлзом и Кейсиди.
6
17 июня 1968 года
16 часов 50 минут
Остановившись как вкопанный, Лон уставился куда-то под толстый шершавый ствол пальмы.
— Что там? — бросил Флетчер.
Вместо ответа Лон подошел к дереву, опустился на колени, провел пальцем по опавшей листве и поднес руку к самому лицу капитана. Флетчер ощутил запах, исходивший от неопределенного цвета пятен на подушечках пальцев проводника.
— Масло! — воскликнул он. — Вертолет где-то поблизости!
Слова капитана внесли оживление в приунывшую, подавленную смертью Коули группу, хотя Мортон не преминул добавить каплю скептицизма:
— Если у них всего-навсего протекал маслопровод, они с таким же успехом могут оказаться в пяти милях отсюда. Или в десяти.
— Нет, — произнес Лон. — Посмотрите на верхушку пальмы — листья сорваны, словно ураганом.
— Да, они снизились здесь. — Прищурившись, Флетчер разглядывал дерево. — А зачем бы это делать, если не заходить на посадку?..
— Сюда! — позвал ушедший вперед Дэллон. Остальные подтянулись к нему и увидели вырубленный участок густолистого кустарника.
Открытие поубавило сомнений. Если кустарник рубили, чтобы замаскировать листьями вертолет, само место посадки должно быть совсем рядом.
На поляну наткнулся сержант Линде. Вертолет стоял там. его тусклая черная туша вздымалась возле стволов пальм — пилот совершил весьма рискованную посадку. Сверху и сбоку машину прикрывали громадные листья тех самых кустарников, но бортовой номер был виден отлично — тот номер, который сообщил Нортону и Флетчеру полковник Данбэр.
Мортон открыл дверцу и забрался в кресло пилота. Спустя пару минут он проинформировал капитана:
— Машина в полном порядке, сэр. Хоть сейчас запускай двигатель и лети. И топлива хватает…
— Вот как? — нахмурился Флетчер.
Вряд ли что-то могло обрадовать его меньше. Приказов о боевой готовности он не отдавал, парни и без них держались в состоянии натянутой струны. Стволы штурмовых винтовок беспрерывно зондировали окружающие поляну джунгли, реагируя на любой шорох или треск с чувствительностью магнитных стрелок.
Капитан присоединился к Нортону в пилотской кабине.
— Да, на первый взгляд, все в норме, — пробурчал он, оглядывая шкалы приборов. — Но нужно проверить машину досконально. В маслопроводе, по крайней мере, есть течь, и если она серьезна…
Течь в маслопроводе нашли быстро — довольно незначительную. Любой пилот исправил бы неполадку за три минуты, но и с ней машина дотянула бы до базы. На причину вынужденной посадки это не походило.
— Идите сюда, сэр! — крикнул снова вернувшийся в кабину лейтенант.
Он показал Флетчеру снятую только что панель, прикрывающую бортовую радиостанцию. Внутри топорщился клубок спутанных проводов и покореженных радиодеталей, которые можно было без труда использовать в любом качестве, но только не по прямому назначению.
— А вот еще, сэр.
На темной кожаной обивке кресла второго пилота выделялось еще более темное пятно. Мортон послюнил палец, потер пятно и перевернул ладонь. Палец лейтенанта окрасился в бурый цвет.
— Кровь? — покачал головой Флетчер. — Похоже, Хар-гретт действительно был убит здесь?
— Убит и сброшен вниз, сэр. На это указывает и то, где мы его нашли, — как раз на отрезке прямой между пунктом, где прервалась связь, и этой точкой, мы ведь так и двигались. Они выбросили Харгретта и продолжали полет.
— Но тогда командир экипажа… Сержант Эйерс…
— Кто бы его ни убил, это был не Эйерс, сэр, — прервал лейтенант. — Горло Харгретта перерезали от уха до уха. В тесной кабине невозможно нанести такую рану. Это был кто-то, кто стоял за спиной второго пилота… Кто-то из пассажиров, сэр.
Помимо воли в памяти Мортона вспыхнул свет, озаривший фотографию «профессора Андерсона из клиники Хардинга в Лондоне». Да, такого человека нетрудно представить в роли убийцы… Но как удобно было бы вычислять преступников по выражению лица! Хотя, с другой стороны… Это просто гадание.
Четверо парней по распоряжению Мортона обыскивали салон вертолета. Пока они не нашли ничего, достойного особого упоминания.
Мортон и Флетчер спрыгнули на траву.
— То, что мы не натолкнулись на тело Эйерса, еще ни о чем не говорит, — закуривая, сказал Флетчер. — Чудо, что мы и Харгретта обнаружили в этих джунглях. Они могли уничтожить обоих, а вертолет посадил кто-то из пассажиров. Или могли принудить Эйерса посадить машину, а потом убить. Или Эйерс с ними…
— Мне не дает покоя рация, — признался Мортон. — Зачем они вывели из строя рацию? Если все они — сообщники в каком-то неизвестном нам деле, чего они опасались?
Явно не того, что вертолет найдут. Ведь любая рейдовая группа — наша, вьетконговская или русская — располагает своими средствами связи.
— Загадка, — согласился капитан. — А как вы это себе представляете?
— Примерно так, — начал излагать Мортон. — Целью этих англичан — промежуточной целью я имею в виду — было посадить машину в определенном месте… То есть здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54