После часа пребывания в заточении стали появляться первые приступы боли. Он позвал охранника и вежливым, но достаточно твердым голосом потребовал, чтобы ему были возвращены его лекарства, поскольку их химический состав был уже проверен. Но его требование не возымело никакого действия. И когда он снова в ожидании уселся на койку, на смену кипящему гневу пришел страх. Через короткий промежуток времени он совершенно утратит способность действовать, а когда это случится, он и в самом деле попадет в полную зависимость от Рея.
После трех часов, проведенных в камере, его обостренный за счет усилителей слух уловил раздавшийся со стороны двери тихий щелчок. Он повернул голову, мышцы его напряглись, но дверь не открылась. Вместо этого возле двери у самого пола повернулась небольшая полусфера, оставив в камере поднос с едой.
В окошке для наблюдения показалось лицо охранника.
– Спасибо, – сказал Джонни, приподнимаясь с койки и поднимая поднос.
Его ноздри уловили знакомый запах. Старая, добрая пища Адирондака. Он поставил поднос возле себя и снова сел.
– Не стоит, – ответил охранник, но не ушел, а в нерешительности остался стоять. – Ты и в самом деле один из тех Кобр, которые освободили Адирондак от Трофтов?
Ложка с едой, которую Джонни поднес было ко рту, замерла в воздухе.
– Да, – признался он. – А ты из местных? Охранник кивнул.
– Я родился и вырос здесь, в Дэнниморе. А где ты тогда размещался?
– В Кранахе, – решетка на окошке мешала ему хорошенько разглядеть лицо стражника, но все же можно было определить, что ему было немногим больше тридцати. – Ты, наверное, был еще мал, чтобы запомнить войну хорошо?
– Нет, я хорошо ее помню. У нас в Париже, когда он был разрушен, оставались родственники, – при этих воспоминаниях губы его превратились в одну узкую линию. – И в Кранахе у меня тоже был дядя. А ты не знал Рода Делано?
– Нет, – на него нахлынули воспоминания о тех людях, которых он знал тогда, а с ними пришла и идея. – Скажи-ка мне, насколько изолированным от людей я должен быть?
– Ты имеешь в виду посетителей или что-то еще?
– Возможно, телефонные звонки. Должно быть, где-то здесь еще живут люди, которых я знал и думал, что никогда больше их не увижу. Раз уж я застрял здесь, может быть, я смог бы хотя бы перекинуться словами приветствия с некоторыми из них.
– Ладно… может быть, позже это и станет возможным.
– Ты не мог бы мне принести телефонный справочник, чтобы я посмотрел, не живет ли кто-нибудь в этом районе, – попросил Джонни. – В конце концов, эта одиночка – не наказание, а лишь подготовка к глубокому тестированию. Мне не должны запрещать читать.
При этих словах охранник нахмурился и пожал плечами.
– Я не уверен, что этот справочник подпадает под определение материалов для чтения, но я спрошу у капитана.
– И не забудь сказать ему, что я являюсь высоким чином Доминиона, – мягко добавил Джонни.
– Слушаюсь, сэр, – и стражник исчез.
Джонни снова принялся за обед, стараясь не показывать радости от появившейся искорки надежды. Он еще не знал точно, что может получиться от ознакомления с телефонным справочником и что даст ему контакт с бывшими союзниками. Но все же это была хоть какая-то зацепка. А если это не поможет, то хотя бы он будет знать, что за тучи сгустились над ним.
Он уже покончил с едой, возвратил поднос на место у двери и собирался лечь, когда снова появился охранник.
– Капитана я не нашел, – послышался его голос, когда поднос исчез, а вместо его появился маленький компьютерный пульт. – Но поскольку вы официальное лицо Доминиона и все такое, я решил, что поступаю правильно.
Его лицо появилось в окошечке, и он посмотрел, как Джонни взял прибор к себе.
– Я очень тебе благодарен, – сказал Джонни.
– Здесь есть телефонный справочник?
– Да, он включает Кранах, Дэннимор и еще около десятка больших и малых городов в округе, – он помолчал. – Судя по тому, что я читал о вас, Кобрах, вы здорово помогли нам.
Что-то в его тоне привлекло внимание Джонни.
– Мы сделали все, что в наших силах. Но, несомненно, мы вряд ли чего-нибудь добились бы без поддержки гражданского населения.
– Иди наоборот. Вы знаете, что в следующей войне мы бы не хотели иметь Кобр?
Джонни поморщился.
– Нет, не знаю, но догадываюсь об этом и не вижу ничего удивительного. А что, армия в случае войны собирается организовать нормальные партизанские отряды?
– Не в случае, а когда, – поправил тот. – Да, сейчас наша планета наводнена рейнджерами и силами Альфы. Уже организуются отряды гражданского сопротивления.
Джонни кивнул, и ему стал ясен тон охранника.
– Что, страшно? Война всегда страшна. Но этой войны быть не должно.
– Да, я слышал, что ребята из внутренних войск говорили об этом. А еще они говорили, что если Кобру подвергнуть гипнозу, он взорвется.
– Нет. Триггеры самоуничтожения были извлечены сразу после войны. Но меня никогда не подвергали гипнозу, ни Трофты, никто другой.
– Этот человек из Комитета, похоже, считает по другому.
Джонни горько улыбнулся.
– Рей – это близорукий идиот, который носится со своей уязвленной гордостью. На Авентайне мне практически силой пришлось заставить взять меня с собой. Кроме того, на «Менссане» я сохранил его регалии, когда Трофты захватили звездолет. Он просто пытается поставить меня на место.
– А вы можете знать наверняка, что в ваше сознание не было вмешательства извне?
– Да, конечно. Для этого объект должен быть введен в бессознательное или полубессознательное состояние. А я обладаю датчиками, которые бы предупредили меня о любых попытках химического, оптического или звукового воздействия с этой целью.
Охранник медленно кивнул.
– А Рей знает об этом?
– У меня не было возможности сказать ему об этом.
– Понятно. Что ж, теперь мне лучше вернуться к моим обязанностям. Позже я приду за компьютером.
– Еще раз спасибо, – сказал Джонни, но его собеседника уже и след простыл.
Интересно, что бы это все могло значить? Им нужна была информация? Или успокоение? Или же все это проделывалось для того, чтобы проверить его выдержку и посмотреть, как много он скажет? А может быть, Рей решил помедлить несколько часов, чтобы избавить себя от волнений переправки его на Эсгард? Если это так, то можно быть уверенным, что ждать придется еще долго.
Установив компьютерную панель на коленях, Джонни принялся искать нужную ему информацию.
Вайссман, Дейн, Нунки и десятки других имен, у обладателей которых он когда-то жил, и еще больше имен, с кем ему доводилось работать. Имена и лица Кобр, живых и погибших – все это с легкостью всплыло в памяти, словно и не было этой пропасти величиной в двадцать шесть лет.
Почти полтора часа просматривал он справочник во всех направлениях с той скоростью, на какую только были способны его пальцы. Следующий час он работал медленнее, потому что поток имен превратился в тонкую струйку и, наконец, полностью иссяк.
Ни одного имени он не нашел.
Он уставился на экран дисплея и отказывался верить своим глазам. Адирондак по-прежнему считался пограничным миром. Да, конечно, в нем быстро развивались новые районы, но как могло случиться, что все, кого он знал, сменили место жительства?
Он все еще пытался осмыслить случившееся, когда его внимание привлекло движение за дверью камеры. Раздалось щелканье многочисленных запоров. Едва он успел сунуть компьютерный пульт под подушку, дверь открылась и впустила молодую женщину. – Губернатор Моро?
– спросила она.
– Да, – кивнул Джонни. – А вы, как я полагаю, представляете местную власть?
По ее лицу промелькнула какая-то тень, но она была столь мимолетной, что Джонни не понял ее значения.
– Едва ли, – она повернулась к охраннику, который оказался совсем не тем, с кем общался Джонни.
– Благодарю вас. Когда я закончу, позову вас.
– Хорошо, доктор, – дверь за ней захлопнулась.
– Ну что ж, губернатор, ваши лекарства были проверены, – она расстегнула сумочку, висевшую на поясе, и извлекла из нее два флакончика, которые были конфискованы у Джонни при задержании. – Я решила, что вы захотите принять их прежде, чем начнется обследование.
Джонни нахмурился.
– Обследование?
– Да, самое заурядное. Пожалуйста, примите ваши лекарства.
Он повиновался, а она села рядом с ним на кровать. – Я сниму некоторые показания, – она извлекла из сумочки небольшой цилиндр. – Сидите смирно и не разговаривайте.
Она щелчком включила инструмент, и мерное всепроникающее жужжание наполнило комнату.
– А ты очень изменился, – едва различимо из-за шума сказала она. – Я даже не была уверена, что это ты, пока ты не заговорил.
– Что?
– Пожалуйста, говори, не шевеля губами, – она поднесла инструмент ближе к его груди, не спуская с его глаз.
Джонни почувствовал, как лоб его покрылся холодным потом. И снова промелькнула мысль, что это тоже входит в программу тестирования. Если так, то ставки возросли до невероятных размеров. Но даже пассивная кооперация с этой женщиной могла что-то дать.
– Кто вы?
– проговорил он, стараясь, по мере возможности, не шевелить губами.
Ее глаза в первый раз встретились с его глазами, и странная плутовская улыбка тронула уголки ее губ.
– Ты не помнишь свою блестящую ученицу по геометрии?
– Геометрии? Дэнис? Дэнис Толан? Ее улыбка стала чуточку шире.
– Я подозревала, что не слишком изменилась, – но внезапно она снова стала серьезной. – Послушай, но что ты делаешь в тюрьме Доминиона?
– Официально я нахожусь здесь потому, что говорил с Трофтами о возможностях мира, поэтому теперь считается, что представляю угрозу для безопасности Доминиона. А фактически я здесь потому, что немного ущемил гордость одного маленького человечка.
– Мир, – произнесла Дэнис так, словно чувствовала вкус этого слова. – Получилось что-нибудь толковое из тех переговоров?
– Формально это не были официальные переговоры. Но я твердо могу дать положительный ответ. Думаю, что я смогу предотвратить войну. Но для этого как можно быстрее нужно связаться с Центральным Комитетом.
– Что сделать отсюда практически невозможно, – по ее глазам ничего нельзя было прочитать. – Как долго они собираются тебя держать здесь?
– Рей сказал, что на три-пять дней, а может быть, и больше. Но он уже улетел на Эсгард, и теперь неизвестно, что предпримет Комитет, когда он сообщит, что наш корабль был задержан Трофтами и что они были у него на борту.
– Ты думаешь, что в таком случае они могут немедленно объявить о начале военных действий?
– Лучше ты скажи мне. Ты же больше осведомлена о политике Центрального Комитета последних дней, чем я.
Дэнис слегка закусила губу. В течение минуты в камере не раздавалось ни звука, кроме жужжания зонда. Дважды она порывалась включить инструмент снова, и Джонни заметил, что ее лицо приобрело обеспокоенное выражение.
– Хорошо, – внезапно пробормотала она. – Мы сделаем это сейчас. Я выявила возможную аневризму в печеночной артерии. Это позволит нам совершить поездку в ближайшую больницу для проведения более детального обследования. Попробуй использовать это в своих интересах.
Не дожидаясь ответа, она выключила инструмент и позвала капитана охраны.
Капитан не проявил особого энтузиазма, услышав о необходимости доставить заключенного в больницу. По его тону и беспокойному взгляду было ясно, что Кобру он считал особо важным пленником. Но прошло не многим более пятнадцати минут, когда Джонни и Дэнис, сопровождаемые усиленной охраной, в сгущающихся сумерках двинулись по направлению самой новой, оснащенной самым лучшим оборудованием больницы города.
Последний раз полное медицинское обследование Джонни проходил перед отправкой на Авентайн. И теперь на него сильное впечатление произвела та мудреная, мощная техника, которой была оснащена современная медицина. Она позволяла получить голографические срезы его тела любого уровня в реальном времени. Можно было также добиться их увеличения в пятнадцать-двадцать тысяч раз с выделением любых биохимических или анатомических структур.
Дэнис владела оборудованием с непревзойденным мастерством. Она локализовала и выделила аневризму так, что даже Джонни различил ее на голограмме.
– Придется сделать операцию, – сказала Дэнис, поворачиваясь к старшему охраннику, который сопровождал их. – Я предлагаю вам связаться с вашим командованием для получения дальнейших инструкций. Узнайте, может быть, они захотят, чтобы операцию проводил другой хирург и все такое. Тем временем я дам ему успокоительное и вазодепрессанты, чтобы снизить давление в аневризме.
Охранник кивнул и набрал на портативном телефоне номер. Внутрь вкатили стол, который с его свешивающейся до пола белой простыней производил неприятное впечатление смертного одра. Джонни поместили на него и привязали ремнями. Из выдвижного ящика стола Дэнис извлекла гипноспрей и два флакона. Содержимое флаконов она ввела в руку Джонни, затем наложила ему на лицо кислородную маску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
После трех часов, проведенных в камере, его обостренный за счет усилителей слух уловил раздавшийся со стороны двери тихий щелчок. Он повернул голову, мышцы его напряглись, но дверь не открылась. Вместо этого возле двери у самого пола повернулась небольшая полусфера, оставив в камере поднос с едой.
В окошке для наблюдения показалось лицо охранника.
– Спасибо, – сказал Джонни, приподнимаясь с койки и поднимая поднос.
Его ноздри уловили знакомый запах. Старая, добрая пища Адирондака. Он поставил поднос возле себя и снова сел.
– Не стоит, – ответил охранник, но не ушел, а в нерешительности остался стоять. – Ты и в самом деле один из тех Кобр, которые освободили Адирондак от Трофтов?
Ложка с едой, которую Джонни поднес было ко рту, замерла в воздухе.
– Да, – признался он. – А ты из местных? Охранник кивнул.
– Я родился и вырос здесь, в Дэнниморе. А где ты тогда размещался?
– В Кранахе, – решетка на окошке мешала ему хорошенько разглядеть лицо стражника, но все же можно было определить, что ему было немногим больше тридцати. – Ты, наверное, был еще мал, чтобы запомнить войну хорошо?
– Нет, я хорошо ее помню. У нас в Париже, когда он был разрушен, оставались родственники, – при этих воспоминаниях губы его превратились в одну узкую линию. – И в Кранахе у меня тоже был дядя. А ты не знал Рода Делано?
– Нет, – на него нахлынули воспоминания о тех людях, которых он знал тогда, а с ними пришла и идея. – Скажи-ка мне, насколько изолированным от людей я должен быть?
– Ты имеешь в виду посетителей или что-то еще?
– Возможно, телефонные звонки. Должно быть, где-то здесь еще живут люди, которых я знал и думал, что никогда больше их не увижу. Раз уж я застрял здесь, может быть, я смог бы хотя бы перекинуться словами приветствия с некоторыми из них.
– Ладно… может быть, позже это и станет возможным.
– Ты не мог бы мне принести телефонный справочник, чтобы я посмотрел, не живет ли кто-нибудь в этом районе, – попросил Джонни. – В конце концов, эта одиночка – не наказание, а лишь подготовка к глубокому тестированию. Мне не должны запрещать читать.
При этих словах охранник нахмурился и пожал плечами.
– Я не уверен, что этот справочник подпадает под определение материалов для чтения, но я спрошу у капитана.
– И не забудь сказать ему, что я являюсь высоким чином Доминиона, – мягко добавил Джонни.
– Слушаюсь, сэр, – и стражник исчез.
Джонни снова принялся за обед, стараясь не показывать радости от появившейся искорки надежды. Он еще не знал точно, что может получиться от ознакомления с телефонным справочником и что даст ему контакт с бывшими союзниками. Но все же это была хоть какая-то зацепка. А если это не поможет, то хотя бы он будет знать, что за тучи сгустились над ним.
Он уже покончил с едой, возвратил поднос на место у двери и собирался лечь, когда снова появился охранник.
– Капитана я не нашел, – послышался его голос, когда поднос исчез, а вместо его появился маленький компьютерный пульт. – Но поскольку вы официальное лицо Доминиона и все такое, я решил, что поступаю правильно.
Его лицо появилось в окошечке, и он посмотрел, как Джонни взял прибор к себе.
– Я очень тебе благодарен, – сказал Джонни.
– Здесь есть телефонный справочник?
– Да, он включает Кранах, Дэннимор и еще около десятка больших и малых городов в округе, – он помолчал. – Судя по тому, что я читал о вас, Кобрах, вы здорово помогли нам.
Что-то в его тоне привлекло внимание Джонни.
– Мы сделали все, что в наших силах. Но, несомненно, мы вряд ли чего-нибудь добились бы без поддержки гражданского населения.
– Иди наоборот. Вы знаете, что в следующей войне мы бы не хотели иметь Кобр?
Джонни поморщился.
– Нет, не знаю, но догадываюсь об этом и не вижу ничего удивительного. А что, армия в случае войны собирается организовать нормальные партизанские отряды?
– Не в случае, а когда, – поправил тот. – Да, сейчас наша планета наводнена рейнджерами и силами Альфы. Уже организуются отряды гражданского сопротивления.
Джонни кивнул, и ему стал ясен тон охранника.
– Что, страшно? Война всегда страшна. Но этой войны быть не должно.
– Да, я слышал, что ребята из внутренних войск говорили об этом. А еще они говорили, что если Кобру подвергнуть гипнозу, он взорвется.
– Нет. Триггеры самоуничтожения были извлечены сразу после войны. Но меня никогда не подвергали гипнозу, ни Трофты, никто другой.
– Этот человек из Комитета, похоже, считает по другому.
Джонни горько улыбнулся.
– Рей – это близорукий идиот, который носится со своей уязвленной гордостью. На Авентайне мне практически силой пришлось заставить взять меня с собой. Кроме того, на «Менссане» я сохранил его регалии, когда Трофты захватили звездолет. Он просто пытается поставить меня на место.
– А вы можете знать наверняка, что в ваше сознание не было вмешательства извне?
– Да, конечно. Для этого объект должен быть введен в бессознательное или полубессознательное состояние. А я обладаю датчиками, которые бы предупредили меня о любых попытках химического, оптического или звукового воздействия с этой целью.
Охранник медленно кивнул.
– А Рей знает об этом?
– У меня не было возможности сказать ему об этом.
– Понятно. Что ж, теперь мне лучше вернуться к моим обязанностям. Позже я приду за компьютером.
– Еще раз спасибо, – сказал Джонни, но его собеседника уже и след простыл.
Интересно, что бы это все могло значить? Им нужна была информация? Или успокоение? Или же все это проделывалось для того, чтобы проверить его выдержку и посмотреть, как много он скажет? А может быть, Рей решил помедлить несколько часов, чтобы избавить себя от волнений переправки его на Эсгард? Если это так, то можно быть уверенным, что ждать придется еще долго.
Установив компьютерную панель на коленях, Джонни принялся искать нужную ему информацию.
Вайссман, Дейн, Нунки и десятки других имен, у обладателей которых он когда-то жил, и еще больше имен, с кем ему доводилось работать. Имена и лица Кобр, живых и погибших – все это с легкостью всплыло в памяти, словно и не было этой пропасти величиной в двадцать шесть лет.
Почти полтора часа просматривал он справочник во всех направлениях с той скоростью, на какую только были способны его пальцы. Следующий час он работал медленнее, потому что поток имен превратился в тонкую струйку и, наконец, полностью иссяк.
Ни одного имени он не нашел.
Он уставился на экран дисплея и отказывался верить своим глазам. Адирондак по-прежнему считался пограничным миром. Да, конечно, в нем быстро развивались новые районы, но как могло случиться, что все, кого он знал, сменили место жительства?
Он все еще пытался осмыслить случившееся, когда его внимание привлекло движение за дверью камеры. Раздалось щелканье многочисленных запоров. Едва он успел сунуть компьютерный пульт под подушку, дверь открылась и впустила молодую женщину. – Губернатор Моро?
– спросила она.
– Да, – кивнул Джонни. – А вы, как я полагаю, представляете местную власть?
По ее лицу промелькнула какая-то тень, но она была столь мимолетной, что Джонни не понял ее значения.
– Едва ли, – она повернулась к охраннику, который оказался совсем не тем, с кем общался Джонни.
– Благодарю вас. Когда я закончу, позову вас.
– Хорошо, доктор, – дверь за ней захлопнулась.
– Ну что ж, губернатор, ваши лекарства были проверены, – она расстегнула сумочку, висевшую на поясе, и извлекла из нее два флакончика, которые были конфискованы у Джонни при задержании. – Я решила, что вы захотите принять их прежде, чем начнется обследование.
Джонни нахмурился.
– Обследование?
– Да, самое заурядное. Пожалуйста, примите ваши лекарства.
Он повиновался, а она села рядом с ним на кровать. – Я сниму некоторые показания, – она извлекла из сумочки небольшой цилиндр. – Сидите смирно и не разговаривайте.
Она щелчком включила инструмент, и мерное всепроникающее жужжание наполнило комнату.
– А ты очень изменился, – едва различимо из-за шума сказала она. – Я даже не была уверена, что это ты, пока ты не заговорил.
– Что?
– Пожалуйста, говори, не шевеля губами, – она поднесла инструмент ближе к его груди, не спуская с его глаз.
Джонни почувствовал, как лоб его покрылся холодным потом. И снова промелькнула мысль, что это тоже входит в программу тестирования. Если так, то ставки возросли до невероятных размеров. Но даже пассивная кооперация с этой женщиной могла что-то дать.
– Кто вы?
– проговорил он, стараясь, по мере возможности, не шевелить губами.
Ее глаза в первый раз встретились с его глазами, и странная плутовская улыбка тронула уголки ее губ.
– Ты не помнишь свою блестящую ученицу по геометрии?
– Геометрии? Дэнис? Дэнис Толан? Ее улыбка стала чуточку шире.
– Я подозревала, что не слишком изменилась, – но внезапно она снова стала серьезной. – Послушай, но что ты делаешь в тюрьме Доминиона?
– Официально я нахожусь здесь потому, что говорил с Трофтами о возможностях мира, поэтому теперь считается, что представляю угрозу для безопасности Доминиона. А фактически я здесь потому, что немного ущемил гордость одного маленького человечка.
– Мир, – произнесла Дэнис так, словно чувствовала вкус этого слова. – Получилось что-нибудь толковое из тех переговоров?
– Формально это не были официальные переговоры. Но я твердо могу дать положительный ответ. Думаю, что я смогу предотвратить войну. Но для этого как можно быстрее нужно связаться с Центральным Комитетом.
– Что сделать отсюда практически невозможно, – по ее глазам ничего нельзя было прочитать. – Как долго они собираются тебя держать здесь?
– Рей сказал, что на три-пять дней, а может быть, и больше. Но он уже улетел на Эсгард, и теперь неизвестно, что предпримет Комитет, когда он сообщит, что наш корабль был задержан Трофтами и что они были у него на борту.
– Ты думаешь, что в таком случае они могут немедленно объявить о начале военных действий?
– Лучше ты скажи мне. Ты же больше осведомлена о политике Центрального Комитета последних дней, чем я.
Дэнис слегка закусила губу. В течение минуты в камере не раздавалось ни звука, кроме жужжания зонда. Дважды она порывалась включить инструмент снова, и Джонни заметил, что ее лицо приобрело обеспокоенное выражение.
– Хорошо, – внезапно пробормотала она. – Мы сделаем это сейчас. Я выявила возможную аневризму в печеночной артерии. Это позволит нам совершить поездку в ближайшую больницу для проведения более детального обследования. Попробуй использовать это в своих интересах.
Не дожидаясь ответа, она выключила инструмент и позвала капитана охраны.
Капитан не проявил особого энтузиазма, услышав о необходимости доставить заключенного в больницу. По его тону и беспокойному взгляду было ясно, что Кобру он считал особо важным пленником. Но прошло не многим более пятнадцати минут, когда Джонни и Дэнис, сопровождаемые усиленной охраной, в сгущающихся сумерках двинулись по направлению самой новой, оснащенной самым лучшим оборудованием больницы города.
Последний раз полное медицинское обследование Джонни проходил перед отправкой на Авентайн. И теперь на него сильное впечатление произвела та мудреная, мощная техника, которой была оснащена современная медицина. Она позволяла получить голографические срезы его тела любого уровня в реальном времени. Можно было также добиться их увеличения в пятнадцать-двадцать тысяч раз с выделением любых биохимических или анатомических структур.
Дэнис владела оборудованием с непревзойденным мастерством. Она локализовала и выделила аневризму так, что даже Джонни различил ее на голограмме.
– Придется сделать операцию, – сказала Дэнис, поворачиваясь к старшему охраннику, который сопровождал их. – Я предлагаю вам связаться с вашим командованием для получения дальнейших инструкций. Узнайте, может быть, они захотят, чтобы операцию проводил другой хирург и все такое. Тем временем я дам ему успокоительное и вазодепрессанты, чтобы снизить давление в аневризме.
Охранник кивнул и набрал на портативном телефоне номер. Внутрь вкатили стол, который с его свешивающейся до пола белой простыней производил неприятное впечатление смертного одра. Джонни поместили на него и привязали ремнями. Из выдвижного ящика стола Дэнис извлекла гипноспрей и два флакона. Содержимое флаконов она ввела в руку Джонни, затем наложила ему на лицо кислородную маску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49