Каору трясло от холода. Скоро наступит рассвет. Тогда температура хоть немного поднимется и уйдет страх темноты.
Абсолютная тьма была источником дичайших фантазий. Вскоре Каору почувствовал чье-то присутствие. Это был не прежний индеец, а кто-то по-настоящему живой, чей запах вскоре дошел до Каору. До него долетали обрывки разговора, но слов разобрать он не мог, невозможно было даже понять, мужские это или женские голоса... Похоже, несколько человек скрывались в темноте, тени шептались между собой.
— Эй, кто здесь?! — словно злой дух, страшным голосом заорал Каору, пытаясь перекричать дождь.
Но тени не пропали. Две, три, четыре, пять — они с шумом обступили его. Как ни старался Каору, он не смог разобрать, на каком языке они говорили. В их интонациях ему слышалось то сочувствие, то насмешка. Быть может, они насмехались над ним?
Каору продолжал слушать их голоса до самого рассвета. Когда они стали исчезать, начал слабеть и дождь, постепенно проступали очертания предметов. Пока все вокруг было серым. Красно-коричневая скала, похожая на идола, сейчас казалась черной тенью. И все же контуры пейзажа постепенно прорисовывались.
Это приободрило Каору. Дождь заканчивался.
Но у Каору был жар, его мутило. Он замерз, и силы оставили его. Каору, только постигавший азы врачебной науки, не мог еще толком объяснить, что произошло сейчас в его теле.
Ему хотелось думать, что это обычная простуда. Из легких наружу вырвался хрип.
Никак воспаление!
Еще никогда при простуде у него не было таких симптомов, и он не мог понять, что с ним происходит. Он потрогал лоб, грудь, запястья, пытаясь измерить температуру. Похоже, она была довольно высокой. Дождь прекратился. Но Каору не находил в себе сил подняться.
Он лежал, скрючившись, в луже. Двигаясь, как креветка, он пополз туда, где не было воды.
Теперь Каору жаждал солнечного света. Он хотел пронизывающих насквозь лучей. Под солнцем он сможет как следует обсохнуть. Каору стянул с себя одежду и отжал ее. Это оказалось непросто. Силы покинули его. Когда ветер касался обнаженной кожи, все тело пронизывал страшный холод, и Каору валился с ног. Собрав все силы, он все-таки выжал воду, и одежда сразу стала легче.
Спасаясь от ветра, дующего со стороны лощины, он втиснулся между скалами и сел отдыхать. Растрачивать энергию попусту было нельзя, и он решил отсидеться здесь, пока не потеплеет.
А мир вокруг менялся. Монотонный пейзаж окрашивался в различные цвета, все вокруг обретало светотеневую контрастность.
Наблюдая перемены в пейзаже, Каору ждал, когда рассеются облака.
Так прошло несколько часов. Каору несколько раз засыпал. В полудреме он замечал движения облаков, но яркого солнца все не было.
Очнулся он от страшного гула. От страха, что сейчас снова пойдет дождь, такой же, как мучивший его ночью, Каору подскочил.
Он увидел, что в небе плавает какой-то предмет. Отчасти он закрывал солнце. На фоне яркого света это рассекавшее небо чудовище сияло черным блеском. Сощурившись, Каору глядел на небо, на сверкающий черный фюзеляж.
Его появление не оправдывало ожиданий Каору. Он рассчитывал найти здесь что-нибудь вроде древних развалин или сообщество таинственных людей, а вместо этого увидел в небе сделанный по последнему слову науки и техники вертолет с надстроенными реактивными двигателями. Более того, свою носовую антенну вертолет направил прямо на Каору, как недавно индеец направлял на него стрелу.
До Каору долетел ветер от вращавшихся лопастей. Все происходило так, будто его появления здесь ожидали. Застыв на секунду в небе, вертолет взревел, качнул брюхом, развернулся и взмыл ввысь.
Там, где он пронесся, в облаке образовался проем. Оттуда на Каору полился свет, и ему показалось, что он видит свет в последний раз в своей жизни.

В пространстве под землей
1
Первое, что увидел Каору, очнувшись, — это белый потолок. Он несколько раз пробежал глазами по окружавшим его четырем стенам.
Закрытая комната без окон. На потолке с краю — решетка прямоугольной формы, скорее всего, вентиляционное отверстие. Температуру в комнате, по-видимому, поддерживал кондиционер.
На стенах Каору заметил два очерченных участка прямоугольной формы — вероятно, двери. Одна из них, с большой ручкой, наверное, вела в коридор, другая, с маленькой ручкой, похоже, не могла быть заперта на ключ ни изнутри, ни снаружи. Возможно, она вела в ванную комнату.
Стены были обиты кожей. Поначалу Каору показалось, что они белого цвета, но, когда его глаза окончательно привыкли к обстановке, он понял, что цвет светло-бежевый.
Осматриваясь, Каору понял наконец, что он пришел в себя. Все-таки он еще жив.
Лежа лицом вверх, Каору зажмурился и стал проверять на работоспособность все части своего тела. Он напряг грудь, живот, пошевелил пальцами рук и ног. Они слушались его.
Горизонтальное положение тела объяснялось просто. Его уложили на кровать в этой маленькой, обитой кожей комнате. Вот, собственно, и все. Кроме Каору, в комнате никого не было.
Вполне естественно было предположить, что он в больнице. Но в какой именно и где? Этого он не знал.
Каору даже не мог понять, было ли его путешествие в Америку и поездка в пустыню на мотоцикле реальностью или плодом его воображения. Он вполне поверил бы, скажи ему кто-нибудь, что он уснул, находясь в той же больнице, где лежит отец.
Когда Каору шел по гребню ущелья в поисках грота, скрывающего огромное селение долгожителей, то набрел на камень, покрытый древними рисунками. Установленный перед входом в крохотную пещерку, он наводил на мысль о таящемся в ней подземном мире. Потом Каору самым постыдным образом до смерти испугался сильного ливня.
Голоса, которые он слышал на рассвете, незадолго до восхода солнца, до сих пор звучали у него в ушах. Вспомнил Каору и то, как над ним с громким ревом летало какое-то несимметричное тело. Сверкнув металлическим корпусом, вертолет взмыл в небо. В этот момент Каору потерял сознание.
Постепенно память восстанавливалась. Но Каору не мог бы с уверенностью сказать, что события, которые он вспоминал, происходили в действительности. Он не понимал, что реально, а что нет. При такой неразберихе невозможно не подвергать сомнению какое бы ни было воспоминание.
Каору оставалось только ждать, когда кто-нибудь появится и разрешит его сомнения. Однако он уже час как проснулся, но все еще оставался один.
Может, стоит попробовать встать и выйти?.. Каору начал медленно приподниматься на кровати. Боли не было. Но по тому, с каким трудом ему давался этот подъем, Каору понял, что сил у него почти нет. Глубоко дыша, он восстанавливал дыхание.
Приподняться на кровати ему удалось, но передвигаться в таком состоянии он не мог. Посмотрев вниз, Каору увидел, что рядом с кроватью стоят сандалии. Не его сандалии. Кто-то специально поставил их сюда. Большие сандалии, как раз ему по ноге.
Напрягая последние силы, Каору свесил ноги с края кровати и попытался вдеть их в сандалии.
Как он и думал, они отлично подошли ему.
Обувшись, Каору медленно прошелся по комнате, подошел к двери.
Мало того, что ноги у него одеревенели, так еще и сандалии были чересчур тяжелыми. Каору скинул их. Из распахнутого белого халата высунулось бедро. Каору только теперь понял, что на нем нет нижнего белья. Халат был накинут на голое тело.
Каору стоял перед дверью. Он понятия не имел, куда пойдет, открыв ее. Сейчас ему просто хотелось узнать, где он находится. Мотив у него был самый простой — желание узнать, что это за место. Ему хотелось посмотреть, как здесь все выглядит, а если удастся кого-нибудь встретить — то поговорить с этим человеком.
Он коснулся ручки. Прежде ему даже в голову не приходило, что дверь может оказаться запертой. Но в тот момент, когда он сжал ручку, именно это он и заподозрил. Как он ни крутил и ни дергал ручку, дверь не поддавалась.
Каору стал обдумывать создавшееся положение. Похоже, он здесь в заключении.
Стоять на месте бесполезно, выйти невозможно, остается только снова лечь. Каору медленно поплелся назад.
Тут ему показалось, что за дверью кто-то появился. Он остановился и напряг слух. Вскоре раздался звук открываемого замка. Каору следил за медленно открывавшейся дверью, готовый увидеть кого угодно. Возникни в дверях какой-нибудь марсианин или другой фантастический персонаж, он, наверное, не удивился бы.
Дверь тихо распахнулась. Каору думал, что за дверью кто-то стоял, но он ошибся. Этот человек сидел. Прямо на Каору смотрел старик на инвалидном кресле.
— Вы уже проснулись? — спросил он по-английски.
Каору кивнул в ответ.
— Здравствуйте, Каору-кун. Меня зовут Кристоф Эллиот.
Взглянув на протянутую руку, Каору поразился, насколько она огромная.
Огромные руки... Ноги на передней части инвалидного кресла тоже были огромными. Старик сидел, но можно было предположить, какого он роста. Для иностранца рост небольшой. Но руки и ноги слишком непропорциональны для такого маленького тела.
Каору неприятно поразила нескладность Эллиота. Он удивился: «Откуда этот старик знает мое имя?»
Удостоверение личности, карточки — все было потеряно вместе с рюкзаком.
Пожимая ему руку, Каору пристально рассматривал старика.
На голове его не было ни одного волоска, овал лица напоминал гладкое яйцо. Кожа была бледной. Уже одно только состояние кожи выдавало его возраст. С шеи на левую щеку протянулись характерные для стариков черные пятна, они резко контрастировали с цветом лица.
Пожав руку Эллиота и почувствовав его расположение по отношению к себе, Каору задал вопрос, который ему уже давно хотелось задать:
— Что это за место?
Эллиот сощурил глаза, его рот расплылся в улыбке.
— То, куда ты и шел.
Каору шел туда, где внутри большой пещеры спрятано поселение долгожителей.
Сейчас он находился в комнате, обитой светло-бежевой кожей... Это весьма сильно отличалось от того, что он себе представлял.
Заметив его замешательство, Эллиот, подняв вверх огромный указательный палец, задал встречный вопрос:
— Как ты думаешь, что там, наверху?
У Каору не было никаких догадок на этот счет.
Видя, что он не может ответить, Эллиот ответил сам:
— Большой слой воды.
Он сказал не «емкость», а именно «слой».
Однако слова старика ничего не объяснили Каору. Может, подразумевались последствия дождя? Учитывая события последних дней, это было вполне вероятно.
Теперь Эллиот указал пальцем вниз:
— А что там, под тобой?
Что же там, под полом этой комнатки? Определенно там земля. Но Каору не хотелось давать такой простой ответ, и он молчал.
И снова ответил сам Эллиот:
— Там большая пустота.
Итак, Каору сейчас пребывает между пустотой и толстым слоем воды. Это кое-что проясняло.
Если то, что говорит Эллиот, правда, то сила притяжения здесь должна иметь довольно низкий показатель. Показатель был бы высоким, если бы под этим местом залегали тяжелые породы, и, наоборот, низким, если бы там находилось что-нибудь легкое. Наличие же под ногами абсолютно пустого пространства было вполне убедительным объяснением минусового показателя.
Но все же Каору никак не мог в это поверить. Действительно ли он пришел куда хотел? Но если это и в самом деле то место, которое обозначено на карте как точка фантастически низкой магнитной аномалии и в которое он стремился, то нечего и удивляться тому, что Эллиот знает его имя.
«Старик намекает, что здесь притяжение слабее, чем где бы то ни было. Кроме того, он заранее предугадывал все мои действия!» В крайнем смятении Каору оперся рукой о стену, чтобы не упасть.
— Вы, видимо, знали, что я сюда приду? — Вот все, что с трудом смог выдавить из себя Каору. Он дышал тяжело и отрывисто, каждый вздох давался ему с трудом, воздуха не хватало.
Эллиот подхватил своей большой рукой готового рухнуть Каору и с сочувствием в голосе сказал:
— Да, я знал, что ты придешь.
У Каору снова начался жар, все тело пылало.
— Ты только не подгадал с этим жутким дождем...
Каору уже не мог понять, холодно ему или жарко. Жар сменился ознобом. Ноги не держали его. Он уже с трудом разбирал, что говорил ему старик.
Освободившись от руки Эллиота, он попытался добраться до кровати, но свалился по дороге.
2
В следующие три дня основным занятием Каору было восстановление собственных сил. Если бы тогда в пустыне не полил этот треклятый дождь, ему, возможно, не позволили бы столько времени тратить попусту. По крайней мере, он понял это по интонации Эллиота. Он получит ответы на многие свои вопросы, как только восстановит силы.
Наконец за Каору, которому так толком и не объяснили, куда он попал, начали ухаживать.
Временами в комнату заглядывал Эллиот, но постоянно за состоянием здоровья пациента наблюдала медсестра Хана.
Ее имя понравилось Каору. Когда он спросил, как ее зовут по-настоящему, она улыбнулась:
— Зовите меня так.
Хана.
Имя напомнило ему о маленьких цветах, распускавшихся на полях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39