– А я думала... Я думаю, что ты просто избегаешь меня.
Их разговор прервал доктор Хендрикс, вернувшийся к себе в каюту.
– Привет Джонс. Доброе утро, мисс Кобурн, – приветствовал он.
– Послушай, Элли, – с отчаянием произнес Макс. – Я должен идти.
Повернувшись, он постучал в дверь.
Доктор Хендрикс ни словом не обмолвился, что видел их с Элли.
– Садись, Джонс. Забавное представление ты устроил. Любопытно, насколько далеко простирается твой талант. Или это касается только цифр?
– Думаю, что не только, сэр?
– Ты долго тренировался?
– Нет, сэр.
– Хм, давай попробуем что-нибудь другое. Ты читал пьесы Шекспира?
– В школе мы изучали «Гамлета» и «Как вам это понравится», еще я читал «Зимнюю сказку», но она мне не понравилась, – честно признался он.
– В таком случае, полагаю, что ты не перечитывал ее. Помнишь что-нибудь оттуда?
– Конечно, сэр.
Доктор Хендрикс достал пухлый том.
– Посмотрим. Второй акт, сцена третья. Говорит Леонтий: «Ни днем, ни ночью нет покоя...»
Макс продолжил монолог и декламировал пока доктор Хендрикс не остановил его.
– Достаточно. Эта пьеса мне и самому не нравится. Даже у бессмертного Уилла были неудачные дни. Но как случилось, что ты прочитал книгу с таблицами? Самый скучный Шекспир намного веселее. Я никогда не читал их, то что мы называем «чтением».
– Дядя Чет, сэр, после отставки хранил свои книги дома, и мы много разговаривали с ним. Так я и прочитал их.
– Я понял так, что ты запомнил всю профессиональную библиотеку астрогатора?
Макс глубоко вздохнул.
– Да, сэр, я прочитал их.
Доктор Хендрикс снял с полки свои собственные навигационные книги. Двоичные таблицы он отложил сразу: Макс уже справился с ними. Просмотрев другие, он задал Максу несколько вопросов, в основном ограничиваясь номерами страниц.
– Ух, – моргая, произнес он. – Я знал, что в истории психологии зарегистрировано несколько таких случаев, но признаюсь, что такая встреча впечатляет. – Он улыбнулся. – Интересно, что бы об этом подумал брат Уизерспун?
– Сэр?
– Наш Верховный секретарь. Боюсь, он будет в шоке; у него довольно консервативные взгляды по поводу «секретов» нашей профессии.
– У меня будут неприятности, сэр? – испуганно спросил Макс. – Я не знал, что не имел права читать дядины книги.
– Что? Чепуха, никаких секретов нет. Ты пользуешься этими книгами на вахте, как и каждый член «беспокойной команды». Астрогация не представляет из себя тайны, это просто чертовски трудная профессия. Лишь немногие наделены способностями точно выполнить математический расчет... скажем параметров прыжка. Но это устраивает заправил союза, делающих его столь престижным. Джонс, я хочу, чтобы ты понял меня. Келли полагает, что ты подходишь.
– Ух, как прекрасно, сэр.
– Но не воображай, что ты знаешь больше него лишь потому, что ты зазубрил эти книги.
– О, нет, сэр!
– По совести твой талант не нужен в отсеке управления. Там нужны качества, которыми вполне обладает Келли – неусыпное внимание, прекрасное знание приборов, верность работе, экипажу и кораблю. Я не хочу обижать тебя, но вынужден добавить следующее. Иногда странные таланты сочетаются с ординарностью, и даже с умственной неполноценностью. Психологи называют это «ученый идиотизм». Извини, конечно же, ты не идиот, но ты не обязательно можешь быть гением даже если выучишь на память всю Имперскую энциклопедию. Я придерживаюсь следующей точки зрения: мне больше нужны твой здравый смысл и отношение к работе, чем феноменальная память.
– Я постараюсь, сэр.
– Думаю, что со временем из тебя выйдет неплохой картограф.
Доктор Хендрикс показал, что разговор окончен; Макс направился к двери.
– И еще...
– Да, сэр?
– Существует ряд причин почему члены экипажа не контактируют с пассажирами.
– Я знаю, сэр.
– Подумай об этом. Члены моей команды довольно строги в этом к себе, хотя иногда это и трудно.
Макс был разочарован. Он шел сюда, предвкушая какую-нибудь награду: может быть ему дадут шанс пробиться в астрогаторы. Теперь же у него было чувство, что его окатили холодной водой.
10
Планета Гарсона
За все эти недели Макс ни разу не виделся с Сэмом: жесткий график не оставлял времени для визитов. Но Сэм процветал.
Как и на других больших кораблях, «Асгард» располагал небольшими полицейскими силами, действующими от имени первого офицера. Обладая талантом политика и имея на руках фальшивое удостоверение помощника стюарда первого класса, Сэм умудрился устроиться на должность полицейского в хозяйстве казначея. Работал он неплохо: не шпионил, закрывал глаза на нарушения давно вошедшие в традицию, но настаивал на выполнении правил санитарии, экономии и дисциплины, так необходимых для поддержания порядка на корабле. Однако, он не считал нужным препровождать нарушителя к первому офицеру для назначения наказания, что устраивало и мистера Уолтера, и экипаж. Когда служащий склада Магиннис принялся слишком смело поглощать запасы продовольствия мистера Джи, свалив всю вину на своих товарищей, Сэм отвел его на камбуз, где устроил тому небольшую взбучку, не оставляющую следов на теле, но глубокие шрамы в душе. В своем туманном прошлом Сэм обучился искусству драки, которое превращает невооруженного человека в машину для убийства.
Сэм обошелся со своей жертвой весьма осторожно. Предай он дело гласности, Магиннис бы начал ненавидеть его и вредить везде, где только можно. С другой стороны – будь наказание более жестоким, это бы усложнило поддержание дисциплины на корабле. Нынешнее же положение вещей превратило Магинниса в преданнейшего сторонника и проводника его идей, поскольку странная, но не единственная в своем роде гордость Магинниса требовала от него считать Сэма «горячей штучкой», настоящим мужчиной.
Таким образом, Сэм оградил себя от необходимости повторения подобного урока.
Старший помощник инженера являлся шефом сил правопорядка и непосредственным начальником Сэма; они и составляли полицию своего маленького городка. Когда же помощника вернули в двигательный отсек, а на его место назначили помощника инженера третьего класса, то вполне логично Уолтер назначил Сэма шефом полиции.
Именно такой оказалась ситуация к моменту прибытия «Асгарда» на Планету Гарсона.
Нам она бы показалась кучей мусора, оставшейся от строительства вселенной. Гравитация на ней была на четверть больше земной, что слишком много для комфорта; она была холодна, как сердце кредитора, а метан делал ее атмосферу непригодной для дыхания гуманоидов. На нее никогда бы и не обратили внимания, если бы она не являлась незаменимой «узловой станцией». Единственная аномалия Хорста рядом с Землей, позволяющая совершить прыжок к Тета Кентавра, находится в районе Планеты Гарсона.
Однако, к Тета Кентавра можно прыгнуть и из полдюжины других аномалий, разбросанных по всей Галактике, что делает Планету Гарсона важнейшим торговым перекрестком Солнечного Союза.
Макс сошел с корабля всего лишь раз, но и этого оказалось достаточно. Помещения космического порта были закрыты куполом, часть их располагалась над поверхностью планеты, что напоминало лунные города. Максу же это оказалось в диковинку: на Луне он не был ни разу. С корабля он сошел вместе с Сэмом одевшись во все самое лучшее, преисполненный любопытства.
Пройдя по герметичной переходной трубе, Сэм тут же устремился к нижним уровням города, что вызвало у Макса чувство протеста;
– Сэм, давай поднимемся наверх, осмотрим все там.
– Но там нет ничего интересного. Отель, несколько шикарных магазинов и забегаловок для выкачивания денег из пассажиров. Ты же не хочешь отдать свой месячное жалованье за кусок мяса?
– Нет, но я хочу увидеть это. Я впервые на незнакомой планете. Когда мы садились, из отсека управления я ничего толком не рассмотрел, а здесь я не увидел ничего, кроме переходной трубы и стен коридора.
– А ты ничего и не увидишь кроме густого желтого тумана, который никогда не рассеивается. Хуже, чем на Венере. Но успокойся, у меня есть дела, а ты можешь погулять один.
Макс решил последовать за Сэмом. Они вышли в большой светлый коридор, напоминающий улицу в Эртпорте, где они сидели в ресторане Перси. Только здесь над головой располагался купол. Здесь были те же самые бары, пошловатые зазывалы, даже портновское ателье с вечной вывеской «закрыто» на дверях. Однако, другие магазины были открыты, и вокруг них бурлила толпа. Сэм огляделся.
– Теперь поищем место, где можно спокойно выпить и поболтать.
– Как насчет этого? – спросил Макс, указывая на вывеску «Лучшая нора». – Довольно мило и чисто.
Сэм оттащил его от дверей.
– Может и так, – согласился он, – но не для нас.
– Почему?
– Ты заметил кто там сидит? Это Имперские военно-космические силы.
– И что из того? Против военных я ничего не имею.
– Но эти ребята крепко держатся друг за друга и имеют несносную привычку выражать неудовольствие гражданским посетившим оккупированный ими кабак.. Хочешь чтобы тебе пересчитали ребра?
– Но этого не случится, если я не буду приставать к ним...
– Возможно. Предположим, посетительница решит, что ты «милашка», а ее горячий кавалер пожелает разобраться с тобой. Так что, чтобы избежать неприятностей, держись от них подальше.
Пройдя еще около сотни ярдов, Сэм сказал:
– Вот мы и пришли, если, конечно, Липпи все еще хозяйничает здесь.
На вывеске было написано «Мягкая посадка»; заведение было больше «Лучшей норы», но менее привлекательно.
– Кто это Липпи?
– Вероятно ты не увидишь его. – Войдя в помещение, Сэм занял один из столиков.
Макс оглянулся. Заведение напоминало третьеразрядный бар.
– Смогу я заказать здесь содовую с земляничным сиропом? Я не пил ее уже целое столетие; раньше по субботам, когда я выезжал в Клайдс-Корнерз...
– Попробуй, попытка – не пытка.
– Сэм, помнишь ты рассказывал историю о своем друге из Имперских сил? Сержант Робертс?
– Кто?
– Или Ричардс, не помню точно.
– Никогда не слышал об этом парне.
– Но...
– Вот и официант.
Однако официант, гуманоид с Сириуса, никогда не слышал о земляничном сиропе. Не имея лицевых мускулов, все свое пренебрежение он выражал складками кожи на спине. Макс остановился на «Старом Гейдельберге», хотя в радиусе пятидесяти световых лет никакой Германии не было и в помине. Его вкус напомнил Максу холодную мыльную пену, но поскольку Сэм заплатил за него, собравшись с силами, Макс осилил напиток.
Сэм почти тут же поднялся.
– Сиди, малыш. Я скоро вернусь.
Он переговорил с барменом и удалился через служебный проход. К столу Макса подошла молодая женщина.
– Ты один, герой космоса?
– Не совсем.
– А я одна. Не возражаешь, если я присяду?
Она юркнула в кресло, только что оставленное Сэмом.
– Устраивайся. Но мой друг скоро вернется.
Она не ответила, но сделала знак официанту.
– Коричневый специальный, Джигглс.
Макс отчаянно затряс головой:
– Нет!
– Что случилось, дорогой?
– Послушай, – ответил он, заливаясь краской. – Может я и выгляжу зеленым юнцом, но я не покупаю водичку по ценам этого заведения.
Она встревожилась.
– Но ты должен заказать что-нибудь, иначе я не могу посидеть с тобой.
– Что ж... – он бросил взгляд на меню. – Полагаю, сэндвич будет мне по карману.
Она снова повернулась к официанту.
– Отставить специальный, Джигглс. Сыр и ржаной хлеб, да побольше горчицы. – Она повернулась к Максу. – Как тебя зовут, милый?
– Макс.
– А меня Долорес. Откуда ты?
– Озаркс, это на Земле.
– Вот это совпадение! Я из Виннипега, мы соседи!
На таком расстоянии от Земли это можно назвать соседством, решил про себя Макс. Однако, из дальнейшего разговора он понял, что Долорес не имеет ни малейшего понятия о местоположении ни Озаркса, ни Виннипега, и что, скорее всего, никогда не была на Земле.
К моменту возвращения Сэма она уже успела доесть свой сэндвич, попутно сообщив Максу, как она обожает астронавтов и какие они все романтичные.
– Насколько ты его растрясла? – осведомился Сэм.
– Здесь не о чем говорить! – возмутилась Долорес. – Мистер Липски не позволяет...
– Успокойся, крошка, – мягко прервал ее Сэм. – Ты не знала, что мой приятель гость Липпи. Поняла? Никаких «специальных», никаких «заплати за меня» – ты просто тратишь время. Итак, насколько?
– Все в порядке, Сэм, – вмешался Макс. – Я купил ей лишь один сэндвич.
– Ну ладно, прости сестричка. Может быть, позднее...
Она пожала плечами и поднялась из кресла.
– Спасибо Макс.
– Пустяки, Долорес. Я передам привет твоим родным в Виннипеге.
– Сделай это.
– Сынок, – обратился к нему Сэм. – Я должен отлучиться.
– Идет, – произнес Макс, поднимаясь, но Сэм остановил его. – Нет, я пойду один. Подожди меня здесь. А если будут приставать, то обратись к Липпи.
– Все будет в порядке.
– Надеюсь, – Сэм выглядел озадаченным. – Не знаю в чем причина, но что-то вызывает у меня материнские чувства по отношению к твоей персоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30