- Да, господа, дело обстоит именно так: пока Гриссем не выплывет на
поверхность, я исполняю обязанности президента нашего синдиката. - Он
обвел всех присутствующих грозным испытующим взглядом. Пока никто не
торопился выказать свое недовольство по поводу его решения, во всяком
случае, открыто. - И я считаю, - продолжил Джокер, - что, начиная с этого
праздника, мы сровняем этот город с землей!
Последняя фраза вызвала в гангстерском сообществе некоторое
замешательство. Большинство были уверены, что это заявление - не что иное,
как метафора. Есть ли смысл ровнять с землей город и без того давным-давно
отдавшийся на милость победителя?
Готэм принадлежал им, спокойно давая раздевать себя до нитки и
запугивать - чего еще не хватало этому Непьюру? Разве что припугнуть
нового прокурора - в этом плане его заявление еще имело какой-то смысл.
Впрочем, так думали не все. По крайней мере, двое - толстый Хелди и
худощавый Тодди переглянулись между собой и напряглись. Они знали задатки
Непьюра и поэтому угадывали, что тот мог захотеть уничтожить город в
буквальном смысле - в нем всегда чувствовалась болезненная тяга к
Геростратовой славе.
"Что задумал этот сумасшедший?" - думал Хелди, глядя на густые брови
Тодди.
"Боюсь, Джокер совсем сдвинулся... И кто это позволил ему исполнять
обязанности Гриссема?" - телепатировал в ответ Тодди.
Джек усмехался.
- А почему Гриссем сам этого не сказал? - не выдержал Тодди.
Джокер хмыкнул.
- Да, - поддержал его толстяк Хелди, - и что значит эта твоя дурацкая
усмешка?
- Жизнь была "добра" ко мне, - слегка паясничая, развел руками
Непьюр.
Итак, двое противников ясны... Что ж, он проучит сейчас одного -
остальным сразу станет неповадно.
И снова почти всех одновременно посетила одна и та же мысль: "Что это
за клоунада?"
Тодди не выдержал первым. Его прямые лохматые брови приподнялись
вверх, глаза прищурились...
- А что, если мы скажем - "нет"? - спросил он, в упор глядя на
Джокера.
"Ну-ну", - усмехнулся тот про себя.
Два взгляда встретились, но гром при этом не раздался, и молния не
ударила.
Несколько секунд противники молча обменивались взглядами. Потом десны
Джокера обнажились еще сильней. Похоже, он пришел к какому-то решению (на
самом деле Джокер решил для себя все гораздо раньше и просто выдерживал
паузу для усиления драматического эффекта).
- Никому не нужна война, - с артистической простотой проговорил он. -
Если вы не хотите иметь со мной дела, мы просто пожмем друг другу руки - и
все.
"Неужели он умнее, чем кажется с первого взгляда?" - подумал Хелди.
На лице Тодди возникло недоверчивое выражение. Он ждал бури,
возмущения, угроз, но не приветливого голоса.
Или здесь скрывался подвох?
- Да? - переспросил Тодди, стараясь придать своему голосу максимум
иронии.
- Да, - сдержанно отозвался Джек.
Зрители недоумевали. Или претендент на "президентское" место был
мягкотелым слабаком, или он все же лгал.
Так или иначе, свои правила игры он навязал - Тодди знал, что не
сможет отвергнуть протянутую руку. Пусть потом, сразу за дверями, будет
ждать наемный убийца, сейчас комедию надо было доиграть до конца, чего бы
это ни стоило.
В том, что ни один из боссов синдиката такую наглость не простил бы,
можно было не сомневаться: даже сдержанный обычно Гриссем мог устроить
перед всеми сцену.
"Значит - убийца... Ну-ну, посмотрим еще, кто кого", - подумал Тодди,
вставая и делая роковой шаг навстречу Джокеру.
Их руки встретились.
В первую секунду никто не понял, почему раздался странный нервный
смех. Но Джокер захохотал.
Несколько секунд со стороны можно было видеть только одно - двое
стояли, пожимая друг другу руки, один из них хохотал, а второй странно
дергался.
- О, смотрите, какой он живчик, - давясь смехом, проговорил Джокер,
не отпуская руку Тодди. Лишь сейчас гангстеры начали догадываться о смысле
происходящего - от Тодди потянуло паленым. При более внимательном
рассмотрении некоторые заметили и голубые молнии, скачущие вокруг перчатки
Джека. - ...какое горячее рукопожатие, - не унимался Джокер. Было видно,
как меняется на глазах лицо Тодди - задымились волосы, потемнела и начала
лопаться сжигаемая жаром электричества кожа... Постепенно она
сморщивалась, сжималась, начинала опадать коричневой трухой. Через
несколько секунд обнажился покрытый копотью и пеплом череп, чудом
сохранивший остатки человеческих черт. - Ему немножко жарко стало под
галстуком! - объявил Джокер, освобождая останки своей жертвы. Одетый в
костюм скелет мягко опустился в кресло.
В комнате воняло паленым мясом. Череп Тодди слегка дымился. Джокер
снова обвел взглядом лица гангстеров - похоже, желаемого эффекта он
добился. Все сидели ни живы ни мертвы.
Им приходилось видеть десятки и даже сотни убийств. Но никогда они не
совершались так откровенно, и никто не старался превращать это уважаемое в
определенных кругах дело в дешевый балаган.
Смерть Тодди была ужасна не только как таковая - от нее несло
несолидностью, даже неприличием.
Разве так полагается умирать уважающему себя гангстеру?
Да, тут было от чего застыть крови в жилах...
А Джокер все еще хохотал...
- Ты сумасшедший! - выдохнул наконец Хелди. Лицо толстяка выглядело
еще бесцветней обычного.
- Вы что, никогда не слышали о живительной силе смеха? - повернулся к
нему Джокер, и тот замер, ожидая убийственного прикосновения электрической
перчатки или чего-то не более приятного.
Но нет, на уме у Джокера было нечто другое.
Первый акт драмы этого режиссера-любителя был завершен. Пришла
очередь второго.
Никто не видел, как он нажал на вмонтированную в перчатку кнопку,
посылая сигнал своим людям.
Неожиданно все двери в комнате распахнулись, и в нее ввалилась группа
боевиков с автоматами.
Заблестели черные стволы и складки на кожаных куртках.
"Гориллы" действовали слаженно - каждый из собравшихся оказался под
прицелом.
Джек тоже больше не улыбался - смеяться продолжал только его рот.
- А теперь - убирайтесь отсюда! - торжественно произнес он, но через
секунду уже перешел на новый истерический крик: - Слышите? - дула
автоматов угрожающе наклонились, гангстеры проворно вскакивали со своих
мест и спешили к выходу.
- Пошли! Пошли отсюда! - бесновался Джокер, размахивая руками. -
Проваливайте!
Комната быстро опустела. Остались только молодчики с автоматами,
которым он тоже позволил расслабиться и удалиться. Лишь Боб задержался на
секунду.
Присутствие приятеля, похоже, успокоило Джокера. Уже спокойней он
подозвал того рукой поближе и опустился в "президентское" кресло,
предлагая тому занять одно из соседних.
- Да, Боб... - проговорил он. - Теперь - иди в газету "Голос" и
проследи за Ноксом. Возьми свою камеру и выведай все, что он знает о
Бэтмене.
Боб послушно кивнул и встал.
Глядя на него, Джокер ощутил, что в разговоре с ним не хватает
какой-то точки. В самом деле - ведь более верного человека у него пока не
было, значит, можно было сказать ему что-то еще. Но не благодарить же?
- Да, - остановил он Боба. - И еще запомни: ты - мой главный
помощник.
- Да, сэр, - с живостью ответил Боб, и Джокер понял, что угадал.
Великое дело - уметь управлять людскими слабостями. Теперь можно было
не сомневаться - Боб выложится до конца, сделает для него самое
невозможное. Слишком жива еще в нем память о никчемной жизни заурядного
бродяги.
Главный помощник ушел вслед за всеми, но Джокер еще не чувствовал
полного удовлетворения. Спектакль, конечно, удался, но не хватает еще
чего-то. От представления у Джокера только разыгрался аппетит.
Вскоре взгляд его нашел то, что нужно.
Джокер торжественной походкой подошел к обгоревшему трупу Тодди.
- Твои приятели - совсем никудышные люди, правда? - издевательски
спросил у обгоревшего Тодди Джокер. - Может, нам стоит пару дней все
обдумать? Что мне с ними сделать, а? Поджарить, как тебя? Нет? - он
упивался этим разговором с мертвецом. Джокеру мерещилось, что он оказывает
сейчас этому бывшему человеку немалую честь, обсуждая с ним наметки своих
планов. "А смог бы так побеседовать с трупом Бэтмен? - спрашивал он себя.
- Нет! Куда уж... слабо ему..." - Ну что, обсудим все прямо сейчас? - при
этих словах Джокеру показалось, что мертвый Тодди оскалил зубы. Выражение
лица трупа было весьма зловещим. - Хорошо... Какой же ты ублюдок,
мстительный... Я рад, что ты мертв, гад! - Он провел полосу по его лбу,
очищая белую кость от гари, потом взял за шею. Последняя фраза понравилась
Джокеру своей неожиданной рифмованностью и он повторил ее: - Я рад, что ты
мертв, гад! - во второй раз ему захотелось смеяться, что он и сделал.
Жизнь казалась ему прекрасной. Хорошо видеть своих врагов вот в таком
жалком состоянии!
Хохоча, Джокер отступил на несколько шагов назад, чтобы полюбоваться
сотворенной картиной.
Мертвый Тодди молча оскалил зубы.
- Я рад, что ты мертв, гад! - торжествующе объявил Джокер в третий
раз. - Это неплохо... Я рад...

Нокс не мог не обратить внимания, как похорошела и расцвела Вики за
один день - на этот раз это не было простой переменой одежды: девушка
словно светилась изнутри.
Так расцветают только когда влюбляются.
И совсем уже обидным ударом оказалась для журналиста брошенная ею
фраза:
- Брюс Вейн, - заявила она, - это то, что мне нужно!
Вот этого Нокс не ожидал. Что же выходило: она шла к нему за
сведениями, а вместо этого... Должна же быть у человека совесть! Или
женская гордость, наконец, - чтобы так откровенно в этом признаваться...
Невольно журналист стиснул зубы. Такой поворот событий был ему, мягко
говоря, неприятен.
- Я теряю к тебе доверие, - выдавил он. - Я думал, мы с тобой
партнеры.
Реакция Нокса поразила девушку: что за муха его укусила? Она нашла и
вошла в доверие к человеку, который, возможно, держит у себя ключи к
страшной тайне человека-Летучей Мыши, и вместо благодарности должна теперь
выслушивать беспричинные оскорбления?
- Для тебя это дело становится слишком личным, - продолжил журналист,
и девушка чуть не расхохоталась: "Так вот в чем дело! Нокс снова ревнует!"
- И не обижайся. Я просто хочу, чтобы ты делала свое дело, как я - свое.
"Ну разве он не чудак?" - развеселилась Вики.
- Я тоже, - ответила она вслух, посмеиваясь над всем мужским полом с
его условностями и ревностью. - И за себя, и за своего партнера.
Уверенность Вики смутила Нокса. Неужели он просто ее недопонял? Но
нет - он имел полное право так говорить.
- У нас нет ничего, - напомнил он. - Ни фотографий, ни личной
истории, ничего!
- Какая разница! - беспечно отозвалась Вики. Уж она-то знала, что так
или иначе все пути приведут ее снова к Брюсу.
Как знать, вдруг Бэтмен - это именно он?
И как же смешно после такого подозрения было ей услышать новую фразу
Нокса:
- Забудь о своем Вейне. Мне нужен Бэтмен!
Ну что она могла противопоставить ему, кроме своей интуиции... и
кроме зарождающейся любви к этому загадочному, но доброму человеку.

Днем шел дождь. Он был сер и ненавязчив - только тротуары незаметно
заблестели, далеко пропуская в себя отражения машин и ближайших домов, да
небо стало серым.
Этот дождь напоминал легкую грусть.
И небу надо иногда плакать.
Вики задумчиво посмотрела на светлое грустное небо. Если тайна
раскроется сегодня, подумалось ей, то окажется она наверняка светлой и
грустной...
Она была одета по-осеннему, в темный берет и неброский жакет. Светлые
прямые волосы, концы которых были спрятаны под воротник, делали ее похожей
на француженку.
Вики ждала Вейна. Нет, не совсем так - она не собиралась
разговаривать с ним - просто хотела увидеть издалека. То, что его мнимый
отъезд был лишь отговоркой, девушка не сомневалась.
Она не ошиблась: прошло совсем немного времени, и он вышел.
Оглянулся, подошел к машине...
Осторожно, чтобы не попасться ему на глаза, Вики перебежала через
дорогу и села в свой автомобиль.
Куда ехал Брюс? Что за странная тоска была написана на его лице?
Не спуская глаз с его машины, Вики включила зажигание.
Следить за Вейном было легко - даже если он и заметил "хвост", что
было крайне сомнительно, то решил, видимо, просто игнорировать это
обстоятельство.
Если бы можно было заподозрить его автомобиль в обладании чисто
человеческими свойствами, Вики сказала бы, что он ехал задумчиво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29