Он верный и преданный человек. Все
свое состояние я потратила на поиски, и вот теперь, когда от него почти
ничего не осталось, ты найден.
- Значит, как только у вас кончились деньги, и он понял, что их
больше нет, он сразу же нашел меня? - саркастически спросил священник. -
Хорошо, что он все-таки не зря получал деньги. Могло бы случиться, что он
бросил бы вас, после двадцати девяти лет хорошо оплачиваемой и легкой
работы. О, это действительно верный и преданный человек.
- Заткнуть ему пасть, миссис Фратт? - спросил Абду.
- Нет, пусть говорит. Слова не изменят моего намерения.
- Миссис Фратт, после того, как я покинул эту планету, найти меня
было совсем просто. Полиция и Церковь знали о моем месте пребывания. Абду
просто надувал вас.
- Ты очень скользкий тип, - ответила она. - Тебе удалось скрываться.
Но теперь кончено.
Кэрмоди, несмотря на холод, царивший в комнате, покрылся липким
потом.
- Миссис Фратт, - сказал он, стараясь не показать овладевшего им
отчаяния, - я могу понять, почему вы хотите отомстить мне, хотя за эти
годы я раскаялся и стал другим. Но я не могу понять, почему вы убили
невинного человека, мою жену.
Она стиснула ручки кресла:
- Что? О чем ты говоришь?
- Вы знаете, черт подери, о чем я говорю! - хрипло сказал он. - Ты
убила мою Анну! И теперь ты мало отличаешься от меня. Ты запачкана той
грязью и кровью, что и я. Ты в том же грехе, что и я, и поэтому не надо
говорить о справедливости и возмездии.
- О чем ты говоришь? - прошептала она, поворачивая свою слепую голову
к Абду. - Причем здесь твоя жена? Я даже не знала, что ты женат! Ты
сказал, что она убита? Убита?
Заговорил Абду:
- Я говорил вам, мэм, что с ним надо быть очень внимательным. Вот и
сейчас он хочет своими россказнями привести вас в смущение. С его женой
все о'кей. Она провожала его в порту. Я сам это видел.
Лицо женщины вспыхнуло яростью.
- Ты лжец, Кэрмоди! Что ты еще скажешь, чтобы спасти свою шкуру?
- Я сказал правду. Моя жена убита бомбой. И сразу после ее смерти мне
позвонил человек в маске. Он сказал, что это ты ответственна за ее смерть.
- Ты лжешь!
- Тогда, может быть, ты мне объяснишь другое? Если ты хотела
захватить меня живым, зачем твои люди пытались убить меня и моего друга
здесь, вчера?
Она стала бледной, как стена.
- В своей ненависти ты убила не только мою жену, ты повинна в смерти
водителя такси. Его убило еще одной бомбой, которая предназначалась мне.
- Он опять лжет, - прорычал Абду. - Он скажет что угодно, лишь бы
отсрочить наказание. А у нас осталось десять часов до отлета последнего
корабля, надо спешить.
- О, я сделала ошибку, когда отказалась восстановить зрение. Я хочу
видеть его мучения.
- Ничего, мэм. Вы их услышите.
Кэрмоди молчал. Он смирился с неизбежным и решил умереть достойно.
- Помоги мне, Рафаэль, - сказала миссис Фратт. Она встала и
направилась к Кэрмоди. Абду сорвал ткань со стола. Сталь сверкнула в лучах
света. Длинные ножи, пила, крючки... Несколько дубинок, пара бритв,
молоток, клещи...
Женщина слепо ощупала лицо Кэрмоди.
- Скальпель, Рафаэль.
Абду вложил сталь в ее протянутую руку. Она коснулась пальцами лба
Кэрмоди, отдернула руку. Затем коснулась подбородка, Джон схватил зубами
ее руку. Она вскрикнула, попыталась ее выдернуть, но не смогла. Кэрмоди
поднял ноги и ударил ее в живот. Согнувшись вдвое, она полетела на Абду.
Затем выпрямилась и упала на пол. Абду посмотрел на скальпель в своей
руке. Он был в крови, кровь лилась из раны в спине миссис Фратт. Он
выронил скальпель и склонился над ее телом.
- Это ты убил ее своим ударом, ублюдок, - прошипел Абду.
- Я не хотел этого, - ахнул Кэрмоди. - Но, черт побери, не мог же я
сидеть и ждать, пока она прирежет меня, как барана.
- Этот трюк не пройдет у тебя второй раз, - сказал Абду и зашел
сбоку.
- Зачем тебе это, Абду? Ты хорошо пожил за ее счет. Разве этого мало?
- Да, это так. Но я любил эту женщину. И, кроме того, мне всегда было
интересно знать, из чего сделан ты. - Он обхватил сзади шею священника и
нанес порез на его щеке.
- Тебе больно, скотина? - ласково спросил Абду.
- М-м-м, - промычал, закусив губы, Джон.
Абду приложил лезвие к яремной вене:
- Один нажим и все будет кончено. Как тебе это нравится?
- Боюсь, что этого мне сейчас хочется больше всего, - простонал
Кэрмоди. - Господь простит меня!
- А теперь мы тебя поджарим, - сказал Абду. Он бросил скальпель на
стол. Снял с левой ноги священника туфель и носок. Достал коробок спичек.
В этот момент в дверь постучали. Мулат выхватил пистолет. Стук не
повторился, но зато затрезвонил телефон. Абду нахмурился, но продолжал
свое мерзкое дело. Он вогнал деревянную иголку под ноготь большого пальца
Кэрмоди и поджег ее. Священника скрутило от боли. Телефон продолжал
звонить. Абду взял ленту, заклеил ему рот и схватил трубку. Кэрмоди
хотелось услышать разговор, но огонь стал припекать кончик пальца, и Джон
не мог ничего слышать от боли, разрывавшей все его существо. Хотя
возможности видеть он не потерял. Стальной засов двери начал дымиться за
спиной Абду, который все еще говорил по телефону. На засове появилась
тоненькая черточка, потек расплавленный металл. Дверь стала
поворачиваться. Абду обернулся на скрип, выругался, выхватил револьвер и
выстрелил. Что-то круглое вкатилось в комнату и взорвалось густым облаком
желтого дыма, окутавшего Абду. Он стал едва виден в клубах газа, но
Кэрмоди различил, как руки его схватились за горло. Абду покачнулся и упал
лицом вперед. Через секунду в комнату ворвались люди в противогазах и в
униформе кэриенских коммандос. Один из них бросился к Кэрмоди и попытался
вытащить деревянную иглу из-под ногтя, но лишь обломал обгоревший кончик.
Он поднялся, махнул рукой второму, который тут же всадил иглу шприца в
предплечье Кэрмоди. Спасительное забвение опустилось на священника.
Он проснулся в постели. Боль в пальце и на лице исчезла. Тэнди
смотрел на него. Он улыбнулся и похлопал по руке Кэрмоди.
- Все хорошо. Ты в полной безопасности, во всяком случае, пока. Мы
вовремя поспели.
- С Абду покончено?
- Нет, он жив. В тюрьме.
- Он сказал что-нибудь о своих связях с Лефтином и Абогом?
- Он рассказал все. Абду руками Лефтина хотел убить тебя. Это люди
Лефтина организовали покушение у дома миссис Кри. Но мы уверены, Лефтин
действовал абсолютно независимо от Абога. Абог не заинтересован в твоей
смерти. Ведь ты один можешь отговорить Иесса от обязательного и всеобщего
очищения... Ты, дружище, влип в самую паутину заговора.
Кэрмоди попробовал пошевелить пальцами ноги:
- Не больно.
- Станет больно, когда кончится действие наркотика. Но ты же можешь
терпеть боль.
Кэрмоди сел на постели. Он чувствовал слабость, головокружение и, как
ни странно, голод.
- Мне хочется есть. Сколько времени?
- Через час встреча с Иессом. Ты сможешь идти?
- Я в полном порядке. Что ты предпримешь относительно премьера и
Абога?
- Решать будет Иесс. Ситуация очень сложная. Не хватает времени.
Кроме того, мы еще не нашли Лефтина.
Кэрмоди встал с постели. Когда он поел, вымылся, он уже был прежним
Кэрмоди.
- Идем, - сказал Тэнди. - Я такого никогда не видел. Вероятно, они
обеспокоены будущим решением Иесса. Сидят по домам и ждут у экранов
телевизоров указа.
Автомобиль объехал огромный замок и остановился у входа. Часовые
приветствовали их, а офицер открыл двери. Тэнди и Кэрмоди вошли в кабину
лифта. Тэнди нажал кнопку пуска.
- Я не пойду с тобой. Представлять тебя не нужно, хоть это и
полагается. Иесс знает тебя по фотографиям. Да и кто еще может войти к
нему из землян, кроме тебя?
Кэрмоди начал нервничать. Кабина остановилась. Тэнди открыл двери, и
они вышли в небольшой холл. Затем Тэнди вставил ключ в замок овальной
двери и повернул его. Такой же ключ он подал Кэрмоди.
- Такой ключ есть у каждого Отца.
Кэрмоди колебался.
- Иди, - сказал Тэнди. - Иесс должен быть в соседней комнате. Я буду
ждать внизу.
Кэрмоди кивнул и шагнул к двери. За ней была большая комната,
освещенная одной лампой. Стены были обтянуты красным штофом, а пол
закрывал толстый, мягкий зеленый ковер. Окон не было, но воздух был свеж и
прохладен. На противоположной стороне зияла открытая дверь.
- Войди, - услышал он мягкий глубокий баритон.
Кэрмоди вошел в комнату, которая оказалась еще больше. Здесь стены
были задрапированы зеленым. На них висели картины. Мебель была проста:
черный деревянный стол, несколько мягких удобных кресел, кровать. Здесь
был телефон, телевизор, узкий книжный шкаф из черного дерева. На столе
были разбросаны книги и журналы. Иесс стоял у стола. Он был высок, голова
Кэрмоди едва доставала до его плеча. Мускулистое тело было обнажено.
Черные волосы, совсем земные, падали на плечи. Лицо его было красивым,
хотя и кэриенским. У Кэрмоди перехватило горло, когда он увидел в нем
черты Мэри. Уши Иесса были волчьими, но зубы лишь слегка голубыми, а на
руках не четыре, а пять пальцев. Что-то сжало грудь Кэрмоди и выдавило у
него рыдание. Он бросился к Иессу, обнял его. Иесс тоже плакал. Затем он
высвободился из объятий Кэрмоди и усадил его в кресло.
- Я долго ждал этого, - сказал он. - Но я знал, что это будет
нелегко. Мы чужие друг другу. Боюсь, что этот барьер будет существовать
всегда.
Впервые Кэрмоди не нашел, что сказать. Да и что он мог сказать?
- Как видишь, отец, - продолжал Иесс, - я действительно твой сын,
наполовину землянин. И это главный аргумент в пользу того, что религия
великой моей матери должна распространиться на другие миры.
Кэрмоди, придя в себя, улыбнулся:
- У тебя есть одна моя черта - прямота. Есть и другая -
агрессивность. Хотя я не уверен, что это положительное качество.
Иесс улыбнулся и сел в кресло с другой стороны стола.
- У меня другой вопрос. Почему ты, мой отец, исповедуешь другую
религию? Мне казалось, что ты должен быть ярым сторонником моей.
- Мне часто задают этот вопрос, - ответил Кэрмоди. - Но я знаю одно,
что та вера, которую я выбрал, единственная для меня и другой не будет.
- Значит, ты считаешь мою мать фальшивым божеством?
- Совсем нет. Она - воплощение Создателя здесь, на Кэриене. Как
обратная сторона одной медали. Так думаю я. Но моя церковь еще не дошла до
этой мысли. И, я полагаю, не дойдет. Я пришел, чтобы отговорить тебя от
одного действия. Я...
- Я знаю, зачем ты здесь. Твоя Церковь прислала тебя, чтобы ты
добился того, чего хочет мой премьер. Но все мои политики - Алгулисты, а
значит - враги.
- Следовательно, ты уже все решил.
- Еще в прошлом году. Алгулисты падут.
- Но что будет с детьми?
- Жизнь - борьба. Один ее выдерживает, другой - нет. Бунт дает, но
никогда не берет обратно. Она считает: пусть происходит то, что
происходит.
Кэрмоди сидел молча. Он понял, ему не переубедить Иесса.
- После окончания Ночи, когда мы все очистимся, - продолжал Иесс, -
мы начнем интенсивное проникновение на другие планеты. Я намереваюсь сам
посетить их.
- А это не опасно? Ведь тебя может убить какой-нибудь религиозный
фанатик.
- Нет. Появится другой Иесс. Сейчас я пишу Книгу Света. Она будет
скоро закончена. В ней изложены основные принципы нашей религии. Я изложу
в ней будущее мира. И это будут не двусмысленные пророчества, подобные
библейским, это будет четкое и ясное описание грядущего, которое понять
сможет каждый. И когда книгу переведут на языки Галактики, распространят
по всем мирам - это будет величайшая победа нашей религии. Никто не устоит
перед ней.
Кэрмоди почувствовал, как волосы на его голове зашевелились от ужаса.
Иесс рывком поднялся и сказал: - Мы еще увидимся с тобой.
Кэрмоди тоже встал: - Я могу всем сказать о твоем решении?
- Пока не надо. - Иесс стремительно обошел стол, обнял Кэрмоди и
поцеловал его.
- Не печалься, отец. Есть много такого, что ты не в состоянии понять,
это надо принять, так, как ты принял чудеса Ночи.
- Я приму это с радостью. Но я не приемлю страдание и смерть, которые
последуют за твоим решением.
- Они необходимы. Иди, и пусть Бунт будет с тобой.
- Бог с тобой, сын мой.
Тэнди ждал Джона внизу.
- Ну как? Что ты почувствовал?
- Потрясен. И встревожен.
- Ты закончил свою миссию. Почему бы тебе не отправиться домой?
- Не знаю почему, но я не могу. Что-то говорит мне, что мои дела еще
не закончены здесь. Могу сказать тебе, что теория Иесса о всеобщем
спасении мне очень не нравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18