Наклонившись к девушке, он позвал:
— Айса, Айса из Золотой Земли, я должен кое-что тебе сказать. Сейчас, потому что мне может больше не представиться такой возможности. Ты очень красивая… и храбрая.
Девушка рассмеялась:
— Нас никогда не поймают. Перед нами вся пустыня. Они псы, вздумавшие охотиться на орлов!
А потом позади взревел мотор танка, залязгали гусеницы, подал голос танковый пулемет.
Неужели канзасец присоединился к погоне? Конечно нет! Сэм Сорроуз сделал единственное, что могло помочь беглецам спастись.
— Спасибо тебе, старина Сэм, — прошептал Прайс — Пусть у них станет проблемой больше!
Арабы, Прайс это знал, все еще до дрожи боялись танка. Устремившееся якобы в погоню железное чудовище наверняка распугает преследователей. Что же касается белых, то никто из них еще не ездил так хорошо, чтобы представлять серьезную опасность для Прайса и Айсы.
К тому времени, когда беглецы выбрались на верх второго бархана, гул двигателей, крики людей и звуки выстрелов остались далеко позади. За третьим барханом все смолкло, и остался лишь шорох песка под копытами дромадеров.
Первые лучи восходящего аравийского солнца нашли Прайса и Айсу все так же едущими бок о бок. Усталые верблюды медленно брели по мертвой равнине солончаков, хрустящих под копытами, словно снег в мороз.
Впереди лежала новая гряда ржавых барханов, казавшихся в алых лучах поднимающегося над горизонтом светила кроваво-красными.
Кругом — только пустыня. Пески, выходы черного гранита, словно обломки древнего скелета, стертого временем в порошок, белесые солончаки…
Солнце еще только-только взошло, а горизонт уже подернулся жарким маревом, и серебристые озера утреннего миража, обещая прохладу и покой, замелькали над адской равниной пустыни.
Лагерь лежал далеко позади, и, подгоняемые утренним ветром, вечно текущие пески успели уже замести следы беглецов. Пропала и караванная тропа, отмеченная зловеще скалящимися человеческими черепами. Прайс и Айса остались вдвоем, один на один с непобедимыми просторами Пустого места.
— Ла сива ху, — пробормотал Прайс одно из имен, которым арабы называли пустыню. В переводе оно означало «Там, где нет никого, кроме Него».
Глава девятая
ГОРОД ПЕСКОВ
Вечером третьего дня беглецы все еще пробирались по бескрайнему океану красно-желтых песков. Запасы воды подошли к концу. Бурдюки опустели. Верблюды едва держались на ногах. А Прайс и Айса все ехали и ехали в поисках древнего Энза. Во рту у них пересохло.
Они почти не разговаривали — при каждом вдохе воздух раскаленным песком обжигал горло. Однако Прайс частенько поглядывал на девушку, измученную, но не сдающуюся.
Ее нежное лицо под белой накидкой было покрыто волдырями. Полные губы потрескались и кровоточили, иссушенные безжалостным солнцем и едкой пылью. Голубые глаза покраснели от ослепительного сияния и блеска песков. И тем не менее Айса оставалась красивой, и для Прайса у нее всегда находилась улыбка.
Да, эти три дня были нелегкими. Можно даже сказать, жестокими. И все-таки Прайс не променял бы их ни на какие другие. Он испытывал странное удовлетворение. От былой хандры не осталось и следа.
Общество Айсы стало для него бесценным даром, только ради которого уже стоило жить.
Она была проводником, находя дорогу по известным ей из легенд ориентирам. На закате Айса повернулась к Прайсу.
— Мы должны были бы уже увидеть Энз, — озабоченно сказала девушка. — Еще с предыдущего гребня.
— Не волнуйся, детка! — Прайс старался говорить весело и небрежно, но голос его прозвучал глухо и неестественно. — Мы его найдем.
— Энз должен стоять тут, — настаивала Айса. — Мой отец перед смертью объяснил мне все ориентиры. Так же, как когда-то их ему передал его отец. Город должен быть здесь.
Возможно, думал Прайс, Энз и в самом деле здесь. Судя по рассказам Айсы, местные жители не видели его уже добрую тысячу лет. Быть может, город, погребенный под песками пустыни, лежит сейчас прямо под ногами!.. Эту безрадостную мысль Прайс решил оставить при себе.
— Поедем дальше, — предложил он.
С деланным удивлением Прайс обнаружил в бурдюке несколько капель воды — его собственная доля, которую он не стал пить в прошлый раз. Он предложил бурдюк Айсе, но, заподозрив, в чем дело, девушка едва смочила губы и больше пить не стала.
Кровавый зрачок небесного светила опустился за горизонт, а Прайс с Айсой, подгоняя полумертвых верблюдов, все ехали и ехали вперед. А потом они шли пешком, ведя верблюдов в поводу. Шли по волшебному миру, залитому бледным лунным светом. Шли, пока не рухнули, обессилев от жажды и отчаяния.
А на рассвете, проснувшись, они увидели перед собой Энз.
Черные стены из гигантских базальтовых блоков высились в полумиле от того места, где остановились Прайс и Айса. За долгие столетия песчаные бури оставили на них неизгладимые следы. Тут и там каменные бастионы рухнули, словно волнорезы, подточенные желто-красным океаном. Барханы накатывались на развалины волнами прибоя, местами перехлестывая внутрь города. А за городскими стенами в первых лучах восходящего солнца таинственно чернели руины жилых домов, мрачные и унылые, полные ночных теней и туманов долгих веков.
Разбудив Айсу, Прайс показал ей на неожиданно близкий город.
— Значит, я не заблудилась! — воспрянув духом, воскликнула девушка. — Пойдем скорее внутрь!
Заставив верблюдов подняться, они побрели к Энзу.
Но вскоре первая радость сменилась разочарованием. Всеми забытый, похороненный песками Энз поистине стал городом мертвых. Немного было шансов найти в этом угрюмом некрополе воду, без которой несчастных беглецов ждала неминуемая и скорая смерть.
Неприступные черные стены, как могли, отражали напор непобедимых песков. Массивные ворота из подернутой зеленью патины бронзы были наглухо закрыты. Красный песок засыпал их, и даже тысяча человек не смогли бы сдвинуть с места высокие створки.
Поднявшись по огромному бархану, перехлестнувшему через городскую стену, путники наконец увидели весь Энз от края до края. Странный это был город. Город-сон. Мертвый город. Город, наполовину зарытый в песок.
Тут разрушенная, покосившаяся башня торчала из песка, словно кусок расколотой кости. Там, будто выбеленный временем череп, лежал разбитый купол из белого мрамора. Все в этом осажденном пустыней городе дышало стариной.
Однако на какое-то мгновение Прайс увидел Энз таким, каким он когда-то был. Перед его мысленным взором встали широкие чистые улицы, величественные проспекты, заполненные давным-давно мертвыми толпами. Прайс видел Энз в расцвете его былой славы — задолго до того, как на берегу Евфрата поднялся легендарный Вавилон, до того, как первые фараоны воздвигли себе вечные мавзолеи на берегу Нила.
Какой-то миг Прайс видел Энз живым, а потом в прах поверженный песками город вновь предстал перед ним в своем мертвом, разоренном обличье.
— Значит, пророчество не сбудется, — безнадежно вздохнула Айса. — Энз воистину мертв. Иру не может ждать здесь пробуждения. Это город песков!
— Возможно, нам все-таки удастся найти воду, — попытался обнадежить ее Прайс. — Должны же быть какие-нибудь источники или бассейны…
Ведя верблюдов в поводу, они спустились по склону бархана в город. И начались долгие и, как казалось, бесполезные поиски в каменных джунглях разрушенных стен.
Время близилось к полудню, когда путники подошли к громадной куче расколотого мрамора, лежавшей на огромной платформе из необъятных базальтовых глыб. Сюда песок еще не успел добраться. Замученные верблюды наотрез отказались подниматься наверх, и, оставив дромадеров, Прайс и Айса пошли на разведку.
Позже Прайс не раз проклинал себя за неосмотрительность. Как мог он не взять с собой ни ружья, ни револьвера, висевшего в кобуре на луке седла? Но в тот миг он и так едва держался на ногах. Да и какие живые враги могли оказаться здесь, в городе мертвых?
Поднявшись на платформу, они подошли к рухнувшей колоннаде.
— Это же дворец Иру! — воскликнула Айса, внимательно рассмотрев полустертую надпись.
Обходя поваленные колонны, путники через уцелевшую арку прошли во внутренний двор. Прайс не верил своим глазам.
Во дворике, окруженном высокими стенами, взорам путешественников предстала невероятная, буйная, освежающая одним своим видом зелень. Здесь в небольшой котловине посреди руин и запустения спрятался крохотный оазис, поразительный тропический сад.
Из обрамленного полированным камнем фонтана со сладким журчанием била кристально чистая вода, тонкими ручейками растекаясь по зарослям финиковых пальм, гранатовых деревьев и кустов с большими ароматными цветами, переплетенных тонкой сетью малахитовых лиан.
Сад был дикий, запущенный. Вот уже тысячу лет, если верить легендам, сюда не ступала нога человека. Прайсу сперва даже показалось, будто он видит мираж. Это казалось невозможным! Посреди мертвых песков и руин — пение воды и волшебная зелень пальм!
Затем с хриплым криком он схватил Айсу за руку, и они вместе побежали вниз по крошащимся каменным ступеням. Вместе упали на колени возле фонтана, смыли горькую пыль пустыни с потрескавшихся губ, сделали первый глоток сладкой холодной воды…
Следующий час прошел для Прайса словно во сне. Буйство чарующих ощущений — возможность пить живительную, волшебно прохладную влагу, смыть, с иссушенного тела грязь долгого и трудного пути, восхитительные фрукты, отдых в зеленой тени рядом со счастливой, смеющейся Айсой.
А потом Прайс вспомнил о верблюдах, и они с Айсой вернулись ко входу во дворец, чтобы привести своих верных дромадеров в этот рай посреди пустыни.
Они поднялись на платформу… и Прайс невольно вскрикнул.
Верблюды лежали там, где их оставили. Но вьюки были выпотрошены, вещи и припасы разбросаны по песку. Ружье и револьвер, которые Прайс оставил висящими на луке седла, исчезли без следа.
Прайс мог бы много чего сказать по этому поводу, но сдержался. Какой смысл? Теперь уже что ни делай, все без толку. Оставался последний бой, отчаянный и безнадежный. Бой не с людьми, а с не знающей жалости пустыней.
Глава десятая
В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ ЭНЗА
Разворошенные вьюки оставались загадкой. Сколько Прайс ни осматривал мертвый город, он не заметил в нем никаких признаков жизни. Кругом царила тишина. Зловещая, гнетущая… Ничего не происходило.
Стараясь не думать об опасности, Прайс и Айса занялись верблюдами. Не без труда, по одному затащили их на платформу. Айса тянула за повод, а Прайс, как мог, подталкивал животных сзади. Дальше было уже легче, и вскоре дромадеры вволю напились из спрятанного в глубине дворца источника.
Взяв золотой кинжал Айсы, единственное оставшееся у них оружие, Прайс вырезал в саду увесистую дубинку.
Еще раз осмотрев дворец и не найдя ничего подозрительного, путники решили отдохнуть у фонтана и провалялись до вечера. На закате, подгоняемые страхом, они отправились в засыпанный песком город и после долгих поисков так и не сумели обнаружить ни жителей, ни вообще какого-либо пригодного для жилья места.
Однако оружие исчезло. С этим спорить не приходилось.
Уже темнело, когда Прайс и Айса возвращались ко дворцу. И вдруг, тихо вскрикнув, девушка схватила спутника за плечо.
Совсем близко, между рухнувших колонн у входа, показался высокий и худой, как бедуин, мужчина. Он был одет в развевающееся, напоминающее бурнус одеяние синего цвета. Быстро подбежав к краю платформы, мужчина спрыгнул на песок. За плечами у него Прайс увидел свое ружье.
Но тут незнакомец помедлил, обернувшись назад. На лбу у него Прайс заметил блестящее золотое клеймо — желтую, свившуюся кольцами змею. В следующее мгновение он скрылся за полуразрушенной стеной.
— Раб змея, — прошептала Айса, и в голосе ее явственно слышался страх.
— Кто-кто? — переспросил Прайс.
Взяв девушку за руку, он заглянул ей в глаза.
— Раб змея и слуга Маликара. Золотые люди, видимо, знали о пророчестве. Знали, что женщина по имени Айса должна разбудить великого Иру. Когда я сбежала, Маликар, наверное, догадался, что я отправлюсь в Энз. Вот он и послал сюда одного из своих жрецов. Чтобы меня поймать.
Прайс смотрел на девушку с искренним удивлением. Испуганная Айса — это было что-то новое. Даже будучи беспомощной пленницей в грязных лапах де Кастро, она не выказывала ни малейшего страха. Теперь же ее лицо побелело как полотно, губы дрожали, а в глазах застыл беспросветный ужас.
Что касается Прайса, то сам он не считал ситуацию такой уж безнадежной. Его, разумеется, не радовала потеря огнестрельного оружия, но, похоже, пока опасность им с Айсой не грозила. В конце концов, это жрец бежал от них, а не наоборот.
— Возьми себя в руки, малышка, — сказал он. — Все не так уж плохо. Даже когда дела идут неважно, мы еще можем рассчитывать на удачу Дюранов.
Девушка чуть придвинулась к нему, и Прайс нежно обнял ее за плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25