Мне очень повезло, что я нашел эту лунную базу и отдал реставрации многие годы своей жизни. Теперь заполнен пробел в истории человечества. Найдены ответы на вопросы, над которыми не одно столетие ломали головы ученые. И даже для вас нашлось место на модели станции, да еще там есть голографическая диорама вашего детства.
Кейси снова поинтересовался, почему мы не можем слетать и побывать там.
— Потому что ваше место здесь. — В голосе Сандора прозвучала нотка нетерпения. — И еще так записано в уставе, в соответствии с которым мне позволили производить раскопки базы. Мы согласились воссоздать станцию до такого состояния, какой она была до падения метеорита, не оставляя за собой следов. Станция будет опечатана и поставлена под охрану от каких-нибудь незаконных визитеров.
* * *
На всех нас нахлынуло тоскливое чувство утраты в тот день, когда Сандор сообщил нам, что его работа на площадке завершена. В качестве прощального подарка он прокатил нас по двое по орбите Луны. Мы с Кейси сидели позади Сандора в его крохотном слайдере. Всю жизнь мы смотрели в космос и на Землю из купола обсерватории, и этот полет стал захватывающим приключением.
Зеркальная оболочка корабля была практически невидимой изнутри, и казалось, будто мы парим в открытом космосе. Мы поднялись, и сумрачное запустение Луны раскинулось шире и тут же съежилось, превратившись в яркий пузырек, плывущий в проливе тьмы. И хотя Сандор не прикасался ни к каким видимым рычагам, нашему взору представали сменяющие друг друга картины.
Внезапно звезды полыхнули ярче, Млечный Путь стал широким поясом роскошных драгоценных бусинок, раскинувшимся по всему небу. Солнце потускнело и теперь сильно увеличилось, так что мы видели даже темные пятна на его поверхности. Вдруг я испугался, что мы падаем в него, и крепко вцепился в края своего сиденья. Сандор ни к чему не прикасался, и движения я не ощутил. Но теперь перед нами расширялась Австралия. Пустыни исчезли. Продолговатое новое море в форме полумесяца, ярко-ярко синее, пролегло по самому центру континента.
— Мемориал. — Сандор указал на широкую полосу зелени, впечатавшуюся в полумесяц. — Если когда-нибудь попадете на Землю, что маловероятно, то сможете встретиться со своими двойниками на выставке Тихо.
Кейси поинтересовался:
— А Мона тоже там будет?
— Спроси у компьютера, — ответил Сандор. — Образцы ее тканей все еще хранятся в криостате.
— Если я был достоин жить, — молвил Кейси, — то Мона — как никто.
В его смягчившемся голосе сквозила нежность:
— Когда-нибудь и ее клонируют.
— Nunca, — улыбнулся ему Сандор, вновь поддразнивая Пепа, и все же nunса значило «никогда».
* * *
На прощание Сандор собрал нас всех в куполе станции. Казалось, он счастлив, что уезжает, хотя и не объяснил почему. Мы поблагодарили его за тот волнующий короткий миг, когда мы взглянули на далекую Землю, за космические скафандры и за все его подарки. И еще за то, что вернул нас к жизни.
Сандор ответил, что это всего лишь пустячная компенсация за все то, что он обнаружил на станции. Он пожал нам, мальчишкам, руки, поцеловал на прощание Таню и Диану и забрался в свой серебристый скафандр. Мы проводили его до воздушного шлюза. Видимо, Таня любила его сильнее, чем я думал. Она разревелась и убежала в свою комнату, пока все остальные наблюдали, как корабль дядюшки яркой слезинкой уплывает к Земле.
— Мы заселили их на Земле, — пробормотал Кейси. — У нас есть право посмотреть, что там теперь делается.
Он обернулся и, не отрывая глаз, смотрел на восстановленный космолет, который теперь стоял на своей собственной посадочной ноге. Огромные машины вновь были заняты делом, теперь они копали целый ряд глубоких воронок, погребая самих себя под грудами щебня и оставляя за собой лишь ряд новых кратеров, которые, на мой взгляд, вполне могут стать еще одной загадкой для астрономов будущего.
На следующее утро Кейси позвал нас всех в купол, чтобы понаблюдать, как из подземных ангаров, прорытых в крае кратера, выползает автоцистерна.
— Мы отправляемся на Землю! — Он положил руку на плечо Пепу. — Кто с нами?
Арни взглянул на них исподлобья.
— Вы что, не слышали, что Сандор сказал?
— Сандор улетел, — осклабился Кейси. — И у нас есть свой план.
Ни Пеп, ни Кейси ничего раньше не говорили о своем плане, но я слышал, как они перешептывались и суетились в мастерских. И хотя принципы скольжения в пространстве, которым подчинялся слайдер, оставались для всех нас полнейшей загадкой, я знал, что Кейси с Пепом в свое время изучали астронавтику и электронику. И знал, что они носили подслушивающие жучки, чтобы записывать голос Сандора, каждый раз упрашивая его рассказать побольше о новой Земле — гораздо больше, чем он бы поведал сам.
— Я знаю только то, что сказал нам мистер Пен. — Арни издал невнятное бульканье. — Похоже, я догадываюсь, что вы задумали, но это не для меня, уж увольте. Читал я отчеты тех, кто в прошлом летал на Землю. Они не обнаружили ничего, что пришлось бы им по душе, и ни разу не возвращались обратно.
— Que le hace? — равнодушно пожал плечами Пеп. — Уж лучше так, чем прожигать наши жизни здесь в этой крошечной норе роr nada.
— Здесь наше место. — Арни, разозлившись, вторил тому, что уже говорил Сандор. — Одна задача — поддержание работоспособной станции. И уж точно нельзя разбрасываться жизнями из-за разных бредовых идеек.
Диана предпочла занять его сторону. Хотя не думаю, что здесь дело в любви. Она любила саму станцию, со всеми останками древней Земли. Еще маленькой девочкой Диана с радостью помогала своей голографической матери и записывала все, что забирал для копирования и возвращал Сандор.
Таня всем сердцем любила Сандора. Думаю, она мечтала, что когда-нибудь он заберет ее с собой на Землю. И когда дядюшка уехал без нее, она познала все отчаяние и горечь ущемленной гордости.
— Он любил нас, когда мы были маленькими, — сквозь рыдания проговорила она. — И только потому, что мы дети. Или забавные зверюшки. Интересовали его, потому что мы не такие люди, как он. Людям, которые живут вечно, не нужны дети.
Пеп снова взмолился — думаю, потому, что любил ее. Что бы там ни было на Земле, все равно это будет больше наших тоннелей и гораздо более увлекательно. Таня плакала, целовала его, но предпочла остаться. На новой Земле для нее нет места. Сандор не захочет принять ее, даже если она и найдет его. Она пообещала слушать радио и молиться, чтобы мы вернулись живыми.
Мне всегда отводилась роль историка станции. А Земля — это то место, где творится история. Я полетел с радостью.
— Все равно вы там будете чужими, — предостерегла Таня, — и вернуться уже не сможете.
И все-таки она нашла для нас фляги с водой, упаковки сухого пайка и напомнила, чтобы мы не забыли взять с собой костюмы сафари, которые наденем, когда выйдем из корабля. Мы по очереди дежурили в куполе, наблюдая за автоцистерной, которая наконец добралась до самолета. Роботы начали закачивать топливо.
— Пора. — С лица предвкушающего скорый полет Кейси не сходила белозубая улыбка. — Пора прощаться.
Диана и Арни с торжественными лицами пожали нам руки. Таня прижалась к Пепу и долго его не отпускала, затем поцеловала меня и Кейси, лицо ее было заплакано и так сведено судорогами муки, что мне до боли стало жаль ее. Мы забрались в сияющие космические скафандры и вышли к космолету. Взошли по трапу, дверь снова отказалась открываться.
Кейси отступил и сказал что-то в микрофон своего шлема.
— Срочное донесение от директора Сандора Пена. — Потрескивающий голос почти в точности напоминал голос Сандора. — Особое распоряжение для восстановленного корабля SP2469.
Дверь ответила дробью слов, которые были для меня совсем чужими.
— Приказ вступает в действие незамедлительно, — отрывисто скомандовал Кейси. — Персонал станции Тихо в лице Келла, Педро Наварро и Дункана Яра уполномочены ступить на борт для немедленной доставки на Землю.
Дверь беззвучно отворилась.
Я ожидал обнаружить за пультом управления робота, но мы оказались совершено одни в носовом корпусе, и кресло пилота было не занято. С трепетным ужасом осознавая, во что превратился космолет, мы наблюдали, как он действует совершенно самостоятельно. Дверь затворилась. Зашипели воздушные шлюзы. Двигатели фыркнули и взревели. Корабль содрогнулся, и мы взмыли с поверхности Луны.
Оглядываясь на оставшуюся далеко внизу станцию Тихо, я обнаружил лишь купол — яркий глазик, пристально глядящий в космос из-за зазубренных серых пиков жерла кратера. Он уменьшался и в конце концов вовсе затерялся в огромном озере чернильной тьмы, заполняющей кратер, и яркого черного пика в самом его центре. Луна уменьшалась в размерах и наконец стала укладываться в наше поле зрения целиком, серая, помятая ударом, она осталась позади, рухнув в черную бездонную яму.
Полет на слайдере Сандора может длиться всего миг. На старом же ракетном корабле у нас было столько времени, что мы наблюдали три полных оборота медленно распухающей впереди планеты. Большую часть полета двигатели молчали, лишь иногда пошептывая во время корректировки курса. Мы парили в невесомости, стараясь не удариться о панель управления. По очереди пристегивались к креслам и старались заснуть, но удавалось это редко. В основном мы занимали время, рассматривая Землю в бинокль, выискивая признаки цивилизации.
— Ничего, — то и дело бормотал Кейси. — Ничего похожего на города, железную дорогу, на канал или дамбу. Одна только зелень, лес, джунгли, луга. Они что, вернули планету природе?
— Tal vez , — пожал плечами Пеп. — Si о nо. Мы пока слишком высоко, не разобрать.
Наконец двигатели ожили, опуская нас на орбиту. Два оборота вокруг загадочной планеты — и перед нашими взорами внезапно возникла Австралия. Грянули двигатели. Мы снова начали падать, снижаясь над широкой полосой зелени, окаймленной узкими выступами продолговатого полумесяца озера.
29
Выглянув в иллюминатор, мы обнаружили, что корабль наш стоит на приподнятой площадке в центре продолговатого прямоугольника, украшенного стрижеными газонами, кустарником и бордюрами с какими-то сверкающими, точно бриллианты, цветами. Вокруг площадки располагались широкие проспекты, вдоль которых стенами возвышались здания, которые потрясали и очаровывали.
— Мемориал Тихо, созданный Сандором. — Пеп подтолкнул меня локтем. — А вон древний памятник, тот, что стоял в столице Америки. Я видел его на кассетах Дианы.
— История древнего мира. — Кейси пожал плечами, будто это его мало интересовало. — Ну-ка где тут история нынешняя?
Пеп отворил дверь. Мы вышли в костюмах сафари на посадочную лестницу, чтобы получше осмотреться. Дверь захлопнулась. Я услышал, как она зашипела — задраились клапаны. Пеп снова обернулся и стал осматриваться. Монумент стоял в самом конце прямоугольника, возвышаясь над своим отражением в длинном зеркальном бассейне, который с одной стороны соседствовал с сияющим серебряным Стоунхенджем. По другую руку посреди песчаной насыпи застыл сфинкс с восстановленным носом.
Мы, выпучив глаза, разглядывали старинный американский Капитолий на противоположном конце исторического парка, палаты Британского Парламента справа, вместе с отбивающим час Биг-Беном. К ним примыкал Кремль — позолоченные луковицы куполов светились над мрачными кирпично-красными стенами. Позади, на скалистой возвышенности, стоял крытый и непривычно новый Парфенон.
По ту сторону прямоугольника я увидел роскошные купола Тадж-Махала, базилику Святого Петра и Святую Софию из древнего Стамбула. Чуть поодаль на возвышении стояло знакомое здание Крайслера из прежнего Нью-Йорка, парижская Эйфелева башня, китайская пагода и Великие Пирамиды, вновь облаченные в отшлифованный до блеска белый мрамор. Подальше возвышался серый горный хребет, изображающий знакомый изгиб кратера Тихо, поверх которого сияла наша родная обсерватория.
— Ну, вот и добрались! — Пеп в порыве ликования хлопнул Кейси по плечу. — Чем займемся?
— Земляне перед нами в долгу. — Кейси, осматриваясь, вертел головой. — Мы их сюда доставили, не важно, когда это было. Они должны помнить обо всем, что мы им дали.
— Если только это их интересует. — Пеп обернулся к двери. — Давай попробуем связаться с Сандором.
— Объект закрыт, — раздался сухой механический голос двери, — в доступе отказано по распоряжению руководства Тихо.
— Впусти нас! — прокричал Кейси. — Там наши вещи. Одежда, рюкзаки, фляги. Открывай дверь, мы только заберем свое.
— В доступе отказано.
Кейси ударил дверь кулаком и поднес к губам разбитые костяшки.
— В доступе отказано.
— Ну ладно, мы все равно уже добрались.
Пеп пожал плечами и начал спускаться по трапу. Он остановился, услышав странное мычание, которое рикошетом отлетало от окружающих нас стен. Через миг мы поняли, что оно исходит от паровоза, который медленно, с пыхтением, пробирается мимо памятника Вашингтону, выбрасывая клубы белого дыма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Кейси снова поинтересовался, почему мы не можем слетать и побывать там.
— Потому что ваше место здесь. — В голосе Сандора прозвучала нотка нетерпения. — И еще так записано в уставе, в соответствии с которым мне позволили производить раскопки базы. Мы согласились воссоздать станцию до такого состояния, какой она была до падения метеорита, не оставляя за собой следов. Станция будет опечатана и поставлена под охрану от каких-нибудь незаконных визитеров.
* * *
На всех нас нахлынуло тоскливое чувство утраты в тот день, когда Сандор сообщил нам, что его работа на площадке завершена. В качестве прощального подарка он прокатил нас по двое по орбите Луны. Мы с Кейси сидели позади Сандора в его крохотном слайдере. Всю жизнь мы смотрели в космос и на Землю из купола обсерватории, и этот полет стал захватывающим приключением.
Зеркальная оболочка корабля была практически невидимой изнутри, и казалось, будто мы парим в открытом космосе. Мы поднялись, и сумрачное запустение Луны раскинулось шире и тут же съежилось, превратившись в яркий пузырек, плывущий в проливе тьмы. И хотя Сандор не прикасался ни к каким видимым рычагам, нашему взору представали сменяющие друг друга картины.
Внезапно звезды полыхнули ярче, Млечный Путь стал широким поясом роскошных драгоценных бусинок, раскинувшимся по всему небу. Солнце потускнело и теперь сильно увеличилось, так что мы видели даже темные пятна на его поверхности. Вдруг я испугался, что мы падаем в него, и крепко вцепился в края своего сиденья. Сандор ни к чему не прикасался, и движения я не ощутил. Но теперь перед нами расширялась Австралия. Пустыни исчезли. Продолговатое новое море в форме полумесяца, ярко-ярко синее, пролегло по самому центру континента.
— Мемориал. — Сандор указал на широкую полосу зелени, впечатавшуюся в полумесяц. — Если когда-нибудь попадете на Землю, что маловероятно, то сможете встретиться со своими двойниками на выставке Тихо.
Кейси поинтересовался:
— А Мона тоже там будет?
— Спроси у компьютера, — ответил Сандор. — Образцы ее тканей все еще хранятся в криостате.
— Если я был достоин жить, — молвил Кейси, — то Мона — как никто.
В его смягчившемся голосе сквозила нежность:
— Когда-нибудь и ее клонируют.
— Nunca, — улыбнулся ему Сандор, вновь поддразнивая Пепа, и все же nunса значило «никогда».
* * *
На прощание Сандор собрал нас всех в куполе станции. Казалось, он счастлив, что уезжает, хотя и не объяснил почему. Мы поблагодарили его за тот волнующий короткий миг, когда мы взглянули на далекую Землю, за космические скафандры и за все его подарки. И еще за то, что вернул нас к жизни.
Сандор ответил, что это всего лишь пустячная компенсация за все то, что он обнаружил на станции. Он пожал нам, мальчишкам, руки, поцеловал на прощание Таню и Диану и забрался в свой серебристый скафандр. Мы проводили его до воздушного шлюза. Видимо, Таня любила его сильнее, чем я думал. Она разревелась и убежала в свою комнату, пока все остальные наблюдали, как корабль дядюшки яркой слезинкой уплывает к Земле.
— Мы заселили их на Земле, — пробормотал Кейси. — У нас есть право посмотреть, что там теперь делается.
Он обернулся и, не отрывая глаз, смотрел на восстановленный космолет, который теперь стоял на своей собственной посадочной ноге. Огромные машины вновь были заняты делом, теперь они копали целый ряд глубоких воронок, погребая самих себя под грудами щебня и оставляя за собой лишь ряд новых кратеров, которые, на мой взгляд, вполне могут стать еще одной загадкой для астрономов будущего.
На следующее утро Кейси позвал нас всех в купол, чтобы понаблюдать, как из подземных ангаров, прорытых в крае кратера, выползает автоцистерна.
— Мы отправляемся на Землю! — Он положил руку на плечо Пепу. — Кто с нами?
Арни взглянул на них исподлобья.
— Вы что, не слышали, что Сандор сказал?
— Сандор улетел, — осклабился Кейси. — И у нас есть свой план.
Ни Пеп, ни Кейси ничего раньше не говорили о своем плане, но я слышал, как они перешептывались и суетились в мастерских. И хотя принципы скольжения в пространстве, которым подчинялся слайдер, оставались для всех нас полнейшей загадкой, я знал, что Кейси с Пепом в свое время изучали астронавтику и электронику. И знал, что они носили подслушивающие жучки, чтобы записывать голос Сандора, каждый раз упрашивая его рассказать побольше о новой Земле — гораздо больше, чем он бы поведал сам.
— Я знаю только то, что сказал нам мистер Пен. — Арни издал невнятное бульканье. — Похоже, я догадываюсь, что вы задумали, но это не для меня, уж увольте. Читал я отчеты тех, кто в прошлом летал на Землю. Они не обнаружили ничего, что пришлось бы им по душе, и ни разу не возвращались обратно.
— Que le hace? — равнодушно пожал плечами Пеп. — Уж лучше так, чем прожигать наши жизни здесь в этой крошечной норе роr nada.
— Здесь наше место. — Арни, разозлившись, вторил тому, что уже говорил Сандор. — Одна задача — поддержание работоспособной станции. И уж точно нельзя разбрасываться жизнями из-за разных бредовых идеек.
Диана предпочла занять его сторону. Хотя не думаю, что здесь дело в любви. Она любила саму станцию, со всеми останками древней Земли. Еще маленькой девочкой Диана с радостью помогала своей голографической матери и записывала все, что забирал для копирования и возвращал Сандор.
Таня всем сердцем любила Сандора. Думаю, она мечтала, что когда-нибудь он заберет ее с собой на Землю. И когда дядюшка уехал без нее, она познала все отчаяние и горечь ущемленной гордости.
— Он любил нас, когда мы были маленькими, — сквозь рыдания проговорила она. — И только потому, что мы дети. Или забавные зверюшки. Интересовали его, потому что мы не такие люди, как он. Людям, которые живут вечно, не нужны дети.
Пеп снова взмолился — думаю, потому, что любил ее. Что бы там ни было на Земле, все равно это будет больше наших тоннелей и гораздо более увлекательно. Таня плакала, целовала его, но предпочла остаться. На новой Земле для нее нет места. Сандор не захочет принять ее, даже если она и найдет его. Она пообещала слушать радио и молиться, чтобы мы вернулись живыми.
Мне всегда отводилась роль историка станции. А Земля — это то место, где творится история. Я полетел с радостью.
— Все равно вы там будете чужими, — предостерегла Таня, — и вернуться уже не сможете.
И все-таки она нашла для нас фляги с водой, упаковки сухого пайка и напомнила, чтобы мы не забыли взять с собой костюмы сафари, которые наденем, когда выйдем из корабля. Мы по очереди дежурили в куполе, наблюдая за автоцистерной, которая наконец добралась до самолета. Роботы начали закачивать топливо.
— Пора. — С лица предвкушающего скорый полет Кейси не сходила белозубая улыбка. — Пора прощаться.
Диана и Арни с торжественными лицами пожали нам руки. Таня прижалась к Пепу и долго его не отпускала, затем поцеловала меня и Кейси, лицо ее было заплакано и так сведено судорогами муки, что мне до боли стало жаль ее. Мы забрались в сияющие космические скафандры и вышли к космолету. Взошли по трапу, дверь снова отказалась открываться.
Кейси отступил и сказал что-то в микрофон своего шлема.
— Срочное донесение от директора Сандора Пена. — Потрескивающий голос почти в точности напоминал голос Сандора. — Особое распоряжение для восстановленного корабля SP2469.
Дверь ответила дробью слов, которые были для меня совсем чужими.
— Приказ вступает в действие незамедлительно, — отрывисто скомандовал Кейси. — Персонал станции Тихо в лице Келла, Педро Наварро и Дункана Яра уполномочены ступить на борт для немедленной доставки на Землю.
Дверь беззвучно отворилась.
Я ожидал обнаружить за пультом управления робота, но мы оказались совершено одни в носовом корпусе, и кресло пилота было не занято. С трепетным ужасом осознавая, во что превратился космолет, мы наблюдали, как он действует совершенно самостоятельно. Дверь затворилась. Зашипели воздушные шлюзы. Двигатели фыркнули и взревели. Корабль содрогнулся, и мы взмыли с поверхности Луны.
Оглядываясь на оставшуюся далеко внизу станцию Тихо, я обнаружил лишь купол — яркий глазик, пристально глядящий в космос из-за зазубренных серых пиков жерла кратера. Он уменьшался и в конце концов вовсе затерялся в огромном озере чернильной тьмы, заполняющей кратер, и яркого черного пика в самом его центре. Луна уменьшалась в размерах и наконец стала укладываться в наше поле зрения целиком, серая, помятая ударом, она осталась позади, рухнув в черную бездонную яму.
Полет на слайдере Сандора может длиться всего миг. На старом же ракетном корабле у нас было столько времени, что мы наблюдали три полных оборота медленно распухающей впереди планеты. Большую часть полета двигатели молчали, лишь иногда пошептывая во время корректировки курса. Мы парили в невесомости, стараясь не удариться о панель управления. По очереди пристегивались к креслам и старались заснуть, но удавалось это редко. В основном мы занимали время, рассматривая Землю в бинокль, выискивая признаки цивилизации.
— Ничего, — то и дело бормотал Кейси. — Ничего похожего на города, железную дорогу, на канал или дамбу. Одна только зелень, лес, джунгли, луга. Они что, вернули планету природе?
— Tal vez , — пожал плечами Пеп. — Si о nо. Мы пока слишком высоко, не разобрать.
Наконец двигатели ожили, опуская нас на орбиту. Два оборота вокруг загадочной планеты — и перед нашими взорами внезапно возникла Австралия. Грянули двигатели. Мы снова начали падать, снижаясь над широкой полосой зелени, окаймленной узкими выступами продолговатого полумесяца озера.
29
Выглянув в иллюминатор, мы обнаружили, что корабль наш стоит на приподнятой площадке в центре продолговатого прямоугольника, украшенного стрижеными газонами, кустарником и бордюрами с какими-то сверкающими, точно бриллианты, цветами. Вокруг площадки располагались широкие проспекты, вдоль которых стенами возвышались здания, которые потрясали и очаровывали.
— Мемориал Тихо, созданный Сандором. — Пеп подтолкнул меня локтем. — А вон древний памятник, тот, что стоял в столице Америки. Я видел его на кассетах Дианы.
— История древнего мира. — Кейси пожал плечами, будто это его мало интересовало. — Ну-ка где тут история нынешняя?
Пеп отворил дверь. Мы вышли в костюмах сафари на посадочную лестницу, чтобы получше осмотреться. Дверь захлопнулась. Я услышал, как она зашипела — задраились клапаны. Пеп снова обернулся и стал осматриваться. Монумент стоял в самом конце прямоугольника, возвышаясь над своим отражением в длинном зеркальном бассейне, который с одной стороны соседствовал с сияющим серебряным Стоунхенджем. По другую руку посреди песчаной насыпи застыл сфинкс с восстановленным носом.
Мы, выпучив глаза, разглядывали старинный американский Капитолий на противоположном конце исторического парка, палаты Британского Парламента справа, вместе с отбивающим час Биг-Беном. К ним примыкал Кремль — позолоченные луковицы куполов светились над мрачными кирпично-красными стенами. Позади, на скалистой возвышенности, стоял крытый и непривычно новый Парфенон.
По ту сторону прямоугольника я увидел роскошные купола Тадж-Махала, базилику Святого Петра и Святую Софию из древнего Стамбула. Чуть поодаль на возвышении стояло знакомое здание Крайслера из прежнего Нью-Йорка, парижская Эйфелева башня, китайская пагода и Великие Пирамиды, вновь облаченные в отшлифованный до блеска белый мрамор. Подальше возвышался серый горный хребет, изображающий знакомый изгиб кратера Тихо, поверх которого сияла наша родная обсерватория.
— Ну, вот и добрались! — Пеп в порыве ликования хлопнул Кейси по плечу. — Чем займемся?
— Земляне перед нами в долгу. — Кейси, осматриваясь, вертел головой. — Мы их сюда доставили, не важно, когда это было. Они должны помнить обо всем, что мы им дали.
— Если только это их интересует. — Пеп обернулся к двери. — Давай попробуем связаться с Сандором.
— Объект закрыт, — раздался сухой механический голос двери, — в доступе отказано по распоряжению руководства Тихо.
— Впусти нас! — прокричал Кейси. — Там наши вещи. Одежда, рюкзаки, фляги. Открывай дверь, мы только заберем свое.
— В доступе отказано.
Кейси ударил дверь кулаком и поднес к губам разбитые костяшки.
— В доступе отказано.
— Ну ладно, мы все равно уже добрались.
Пеп пожал плечами и начал спускаться по трапу. Он остановился, услышав странное мычание, которое рикошетом отлетало от окружающих нас стен. Через миг мы поняли, что оно исходит от паровоза, который медленно, с пыхтением, пробирается мимо памятника Вашингтону, выбрасывая клубы белого дыма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51