Нервы Юби не выдержали.
Он резко повернулся и вышел. Максим, почувствовав, что в поведении хозяина что-то не так, понесся по коридору, его белый пушистый хвост развевался, как флаг. Юби остановился и задумался, куда пойти. Взглянув на руки, он увидел, что его ногти оставили глубокие борозды на ладонях.
Он никогда еще не оставался один. Не больше, чем на несколько часов.
Юби подумал, как только Возлюбленная могла выдержать это, месяцами оставаясь в одиночестве, в компании своих биологических роботов.
Он спустился по трапу в нижний холл, и вызвал на экран компьютера список файлов. Один из них назывался «Паско» и занимал очень много места в памяти компьютера. Юби удивился, как Паско удавалось прятать его.
Он взял себя в руки и запустил файл.
Появился отец и рассказал, как провел день.
После отключения терминала Марии Марко распорядился перезагрузить системное ядро программного обеспечения компьютера. Следующий прыжок можно было считать успешным только по отношению к предыдущим: «Абразо» продвинулся на три световых года в нужном направлении. Затем Марко принял единственно возможное решение: приказал выполнить длинную серию прыжков, следовавших непрерывно один за другим, и каждым из них управлял другой пилот.
На это ушло много часов, и в результате они приблизились к базе Эйнджел на десять световых лет. Мария была рада, что ей не приходится выполнять более сложную задачу — для контроля за подпространством ей нужна была стимулирующая антенна, а для того, чтобы сбивать корабль с курса, хватало наркотика. К концу серии прыжков Девятый Красный довел ее почти до безумия. Она разговаривала сама с собой, металась по каюте, непрерывно смеялась и вскрикивала, безуспешно пытаясь расчесать свои спутанные волосы. Кит не мог выдержать этого и через несколько часов ушел, возвращаясь лишь с едой для Марии.
После окончания серии прыжков Седьмой Голубой погрузил ее в пятнадцатичасовой сон, во время которого микромир все же полностью не отпустил ее, и сверкающие кружащиеся частицы ткали в ее дремлющем мозгу свой причудливый узор… Микромир же и разбудил ее — изменившиеся узоры сигнализировали Марии, что опять запущена программа управления подпространственным прыжком. Не открывая глаз, она свесила руку с кровати и взяла флакон с Девятым Красным.
Новая серия прыжков оказалась тяжелее предыдущей. Прекрасная Мария провела несколько последних часов в туалете. В ее мозгу пылали видения микромира, а тело дрожало от повторяющихся доз наркотика.
Потом она заснула, и микромир продолжал сиять у нее в мозгу. Через некоторое время она встала, нашла брошенный поднос с едой, доела все остатки и снова легла.
Если так будет продолжаться, то «Абразо» может достигнуть системы Анжелики после двух серий прыжков.
— Сегодня мы получили прибыль, — сказал Паско, обращаясь к пустому углу кают-компании. — Она почти покроет убытки от трех последних рейсов.
Он вздохнул.
— Чтобы заплатить налоги на Трушасе, мне пришлось заключить не очень выгодный контракт, — Паско покачал головой. — Я думал, что он будет выгоднее, чем оказалось на самом деле.
Юби смотрел на отца и размышлял, почему Паско казался ему другим. Несмотря на то, что голограмма находилась всего на расстоянии нескольких футов, фигура отца выглядела уменьшенной и менее значительной — какой-то далекой, как будто смотришь в перевернутый бинокль.
Внезапно Юби понял, что ушла боль. Вот в чем была разница — скорбь больше не пронзала его, подобно острому клинку. Осталась только грусть, и та была какой-то отстраненной.
«Наверное, это сделало время», — подумал Юби. Паско не появлялся и не бередил его раны уже несколько месяцев.
— У меня есть план, — произнес Паско. Его пухлые пальцы были сцеплены на груди. — Если мне удастся получить кредит, то я смогу перекупить груз из растущих на Декатуре хвойных деревьев, чьи корни аккумулируют азот. Я знаю, что они нужны в новых поселениях на Тринчерасе и Маскараде. Мы получим неплохую прибыль, когда продадим их по своей цене.
Удивление Юби усиливалось по мере того, как в его памяти всплывали подробности. Он вспомнил, к чему привел план Паско. Когда они прилетели на Тринчерас, то обнаружили, что поселенцы научились выращивать свои собственные почвообразующие деревья. На Маскараде, куда они прибыли потом, дела обстояли так же плохо. Хвойные деревья были списаны на убытки.
При ближайшем рассмотрении планы Паско относительно хвойных деревьев были очень похожи на расчеты Юби при покупке горного оборудования для Дига Энджела. Почему-то Юби не подумал об этом раньше. Почему же он не вспомнил о Паско? Он, Юби, который никогда ничего не забывал?
Паско продолжал говорить, рассуждая о том, как хорошо Юби и Мария справились со своими первыми подпространственными прыжками, и что они обещают стать отличными пилотами. Отец казался Юби нереальным, как будто это была искусно сделанная кукла.
Юби смотрел на Паско, не слушая. Почему же он забыл?
По телу юноши пробежала холодная дрожь. Он подумал, что что-то мешало ему вспомнить, толкало на повторение ошибок отца.
Протянув руку к клавиатуре, Юби отключил звук, прервав Паско на полуслове. Голографическое изображение продолжало висеть в воздухе.
Юби взглянул на название файла, мерцавшее на экране компьютера. «Паско». Дневник человека, никогда не доводившего дело до конца. Он что-то планировал, начинал действовать, а затем терял интерес, никогда не заканчивая начатого и никогда не добиваясь успеха. И он все это сохранил в памяти компьютера, превратив себя в привидение, так, чтобы его дети могли видеть все это снова и снова.
«Запрограммировал», — подумал Юби. Сердце его болезненно сжалось, на глаза навернулись слезы.
Юби все время терпел неудачи. Сначала повторил ошибку Паско, заключив контракт с Дигом Энджелом, затем бросился в авантюру с «Монте-Карло», не проведя необходимой подготовки, потом попал в тюрьму и сбежал, отправившись за границы исследованной людьми области пространства… По счастливой случайности он нашел то, что должно было решить все его проблемы, и тоже потерпел неудачу, отдав все Марко. Еще один приступ непонятной забывчивости, когда он не вспомнил, что компьютер автоматически сохраняет его навигационные расчеты.
Марко считал Юби неудачником и все время говорил об этом. И он был прав.
Изображение Паско светилось в воздухе — уменьшенная картинка, сверкавшая сквозь неожиданные слезы Юби. У него перехватило дыхание, и он отвернулся. Он оплакивал Паско, подражая ему, и ошибка следовала за ошибкой, неудача за неудачей. Отец научил его только этому.
Юби встал, прошел сквозь изображение Паско и вышел.
«Пришла пора, — подумал он, — научиться чему-нибудь еще».
Громкие ритмы Возлюбленной заполнили пустые коридоры «Беглеца». Пальцы Юби перебирали струны аудолины, и из динамиков неслись металлические удары и вопли, от которых у Юби шевелились волосы на шее.
В его мозгу возникло изображение раскрывающихся лепестков анализатора Возлюбленной. Пальцы Юби осторожно усилили натяжение одной из струн.
«Вот так, — подумал он, — так будет точнее».
Юби деталь за деталью воссоздавал в своем сознании образ Возлюбленной. Он занимался этим уже несколько дней.
Юби часами слушал музыку, и вся она напоминала ему о Возлюбленной. Он звал ее сюда, к Монтойе-81, заполняя ею свое сознание, свои мысли.
Ему необходимо было вспомнить все, что он знал о Возлюбленной, о ее мышлении, о способах ведения дел.
Он хотел учиться от нее.
Возлюбленная была одинока долгие годы, может даже столетия. Она переживала полосу неудач, иначе не забралась бы так далеко в поисках сингулярностей. Хотя их цивилизация была знакома с сингулярной механикой, но их способы перемещения в подпространстве были не такими эффективными, как у людей. Способность управлять своими биохимическими процессами направила их развитие по другому пути, и они не достигли высокого уровня развития машинной технологии, что сослужило им плохую службу, когда их цивилизация вышла в космос. Из-за этого их межзвездная экономика должна быть более хрупкой, торговля не такой развитой. Новые колонии должны быть более самостоятельными, чем у людей, поскольку регулярная доставка грузов не представлялась возможной.
Но Возлюбленная была не просто самостоятельной, а могла с легкостью, не доступной людям, создавать сложные формы жизни, а вместе со своим кораблем она представляла собой химическую фабрику, которая превращала сырье в сложные химические и органические соединения… вероятно, так она могла жить на протяжении десятилетий.
Почему же она попала в беду?
Смычок Юби скользил по струнам, и перед глазами его вспыхивали разноцветные пятна. Корабль Возлюбленной, как и «Беглец», был транспортом, но перевозить грузы в сфере влияния цивилизации Возлюбленной было делом более рискованным и менее прибыльным. Возможно, бизнес Возлюбленной пришел в упадок, задушенный конкурентами. Наверное, Клан Ластр не мог в одиночку соперничать с более крупными и лучше организованными кланами.
Юби очень хорошо знал, как это бывает.
Он задумался на мгновение, а затем взял новый аккорд. Юби не мог винить Клан Ластр. Все должно было быть по-другому. Он сам во всем виноват.
Возможно, они воевали. На корабле Возлюбленной находились готовые к бою солдаты, и это говорило о жестокой конкуренции кланов. На борту «Беглеца» напротив, не было даже ружья, а межзвездный флот состоял, в основном, из исследовательских и спасательных подразделений. На планетах иногда происходили конфликты, но сражений в космосе не случалось уже более двухсот лет. Стабильность поддерживалась при помощи флота и свода межзвездных законов, а кроме того, всякое противостояние было бессмысленным. Поселения людей были настолько разделены в пространстве и во времени, что звездные войны оказывались совершенно бесполезными. Из-за чего воевать таким далеким друг от друга людям?
Из-за войны или по какой-то другой причине Возлюбленная настолько нуждалась в людях и их технологии, что не побоялась опасности заражения, о которой предупреждал Двенадцатый. Возможно, человечество было последней надеждой Возлюбленной в борьбе с конкурентами.
Что она готова сделать для этого? Во что она может поверить?
Он должен во всем разобраться. Так, аккорд за аккордом, Юби выстраивал ее образ в своем мозгу. Окружал себя Возлюбленной, ее ритмами.
Когда придет время, он сам станет похожим на нее.
— Я думал об удаче, младший брат, — пара тяжелых рук опустилась на плечи Кита.
Кит задумался. Следует ли ему удвоить ставку или спасовать?
Он спасовал, как до него это сделали Рэнди и Фидель. Юан — единственный, кто не вышел из игры — скупо улыбнулся и подсчитал выигрыш.
— Удача, младший брат. Помнишь? — пальцы Риджа впились в плечи Кита. Кит стиснул зубы. Он ощущал исходивший от Риджа запах пива.
— О какой удаче ты говоришь? — спросил Кит.
— Интересно, — заметил Ридж, — почему это тебе везет, а остальные проигрывают?
— Только что я проиграл.
— Возможно, это хороший признак.
Ридж обогнул стол, размахивая бутылкой пива. Он так много проиграл, что Марко запретил ему подходить к столу следующие несколько рейсов. Ему оставалось лишь смотреть видеофильмы и пить пиво.
— Младшему брату везет, а все остальные проигрывают, — сказал Ридж. — Младшему брату повезло с женщиной, и вдруг все наши прыжки становятся неудачными.
Кит посмотрел на Юана.
— Еще партию?
— Давай. У меня удачный день.
На поляризованной поверхности стола появилась новая раскладка. Киту выпало две пары. Он бросил младшую, надеясь, что придет что-нибудь лучшее.
Ридж закончил обход стола, и его рука легла на плечо Кита.
— Кажется, мы разговариваем, младший брат.
— Это ты разговариваешь. Я играю.
— Думаю, ты обязан как-то объяснить эти совпадения, — не унимался Ридж. — Расскажи, как сделать так, чтобы везло?
— Человек сам хозяин своей судьбы.
Ридж скрипнул зубами.
— Твоя женщина дурачит нас, — сказал он. — Я спрашиваю, ты собираешься что-нибудь предпринять или мне самому заняться этим?
Ненависть пронзила мозг Кита, как струя плазменных двигателей.
— Ты ничего не сделаешь, Ридж. Если ты прикоснешься к чужой женщине, то Марко заставит тебя чистить нужники все следующие пятьдесят лет.
— Лучше предупреди ее, младший брат. Иначе я сам нанесу ей визит.
— Эй! — вступил в разговор Фидель. — Играем мы, или нет?
— Да, — Кит повернулся спиной к Риджу. — Да, я играю.
— Мне три, — сказал Юан.
— Бери.
— Играют, — голос Риджа заполнил помещение. — Эти болваны играют, а какая-то сука издевается над нами.
Послышался сигнал остановки центрифуги.
— Только я начал выигрывать… — зарычал Юан.
— Давай доиграем, — сказал Фидель.
— Ха, — усмехнулся Юан. — Готов поспорить, у Фиделя хорошая карта.
— Болваны, — повторил Ридж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Он резко повернулся и вышел. Максим, почувствовав, что в поведении хозяина что-то не так, понесся по коридору, его белый пушистый хвост развевался, как флаг. Юби остановился и задумался, куда пойти. Взглянув на руки, он увидел, что его ногти оставили глубокие борозды на ладонях.
Он никогда еще не оставался один. Не больше, чем на несколько часов.
Юби подумал, как только Возлюбленная могла выдержать это, месяцами оставаясь в одиночестве, в компании своих биологических роботов.
Он спустился по трапу в нижний холл, и вызвал на экран компьютера список файлов. Один из них назывался «Паско» и занимал очень много места в памяти компьютера. Юби удивился, как Паско удавалось прятать его.
Он взял себя в руки и запустил файл.
Появился отец и рассказал, как провел день.
После отключения терминала Марии Марко распорядился перезагрузить системное ядро программного обеспечения компьютера. Следующий прыжок можно было считать успешным только по отношению к предыдущим: «Абразо» продвинулся на три световых года в нужном направлении. Затем Марко принял единственно возможное решение: приказал выполнить длинную серию прыжков, следовавших непрерывно один за другим, и каждым из них управлял другой пилот.
На это ушло много часов, и в результате они приблизились к базе Эйнджел на десять световых лет. Мария была рада, что ей не приходится выполнять более сложную задачу — для контроля за подпространством ей нужна была стимулирующая антенна, а для того, чтобы сбивать корабль с курса, хватало наркотика. К концу серии прыжков Девятый Красный довел ее почти до безумия. Она разговаривала сама с собой, металась по каюте, непрерывно смеялась и вскрикивала, безуспешно пытаясь расчесать свои спутанные волосы. Кит не мог выдержать этого и через несколько часов ушел, возвращаясь лишь с едой для Марии.
После окончания серии прыжков Седьмой Голубой погрузил ее в пятнадцатичасовой сон, во время которого микромир все же полностью не отпустил ее, и сверкающие кружащиеся частицы ткали в ее дремлющем мозгу свой причудливый узор… Микромир же и разбудил ее — изменившиеся узоры сигнализировали Марии, что опять запущена программа управления подпространственным прыжком. Не открывая глаз, она свесила руку с кровати и взяла флакон с Девятым Красным.
Новая серия прыжков оказалась тяжелее предыдущей. Прекрасная Мария провела несколько последних часов в туалете. В ее мозгу пылали видения микромира, а тело дрожало от повторяющихся доз наркотика.
Потом она заснула, и микромир продолжал сиять у нее в мозгу. Через некоторое время она встала, нашла брошенный поднос с едой, доела все остатки и снова легла.
Если так будет продолжаться, то «Абразо» может достигнуть системы Анжелики после двух серий прыжков.
— Сегодня мы получили прибыль, — сказал Паско, обращаясь к пустому углу кают-компании. — Она почти покроет убытки от трех последних рейсов.
Он вздохнул.
— Чтобы заплатить налоги на Трушасе, мне пришлось заключить не очень выгодный контракт, — Паско покачал головой. — Я думал, что он будет выгоднее, чем оказалось на самом деле.
Юби смотрел на отца и размышлял, почему Паско казался ему другим. Несмотря на то, что голограмма находилась всего на расстоянии нескольких футов, фигура отца выглядела уменьшенной и менее значительной — какой-то далекой, как будто смотришь в перевернутый бинокль.
Внезапно Юби понял, что ушла боль. Вот в чем была разница — скорбь больше не пронзала его, подобно острому клинку. Осталась только грусть, и та была какой-то отстраненной.
«Наверное, это сделало время», — подумал Юби. Паско не появлялся и не бередил его раны уже несколько месяцев.
— У меня есть план, — произнес Паско. Его пухлые пальцы были сцеплены на груди. — Если мне удастся получить кредит, то я смогу перекупить груз из растущих на Декатуре хвойных деревьев, чьи корни аккумулируют азот. Я знаю, что они нужны в новых поселениях на Тринчерасе и Маскараде. Мы получим неплохую прибыль, когда продадим их по своей цене.
Удивление Юби усиливалось по мере того, как в его памяти всплывали подробности. Он вспомнил, к чему привел план Паско. Когда они прилетели на Тринчерас, то обнаружили, что поселенцы научились выращивать свои собственные почвообразующие деревья. На Маскараде, куда они прибыли потом, дела обстояли так же плохо. Хвойные деревья были списаны на убытки.
При ближайшем рассмотрении планы Паско относительно хвойных деревьев были очень похожи на расчеты Юби при покупке горного оборудования для Дига Энджела. Почему-то Юби не подумал об этом раньше. Почему же он не вспомнил о Паско? Он, Юби, который никогда ничего не забывал?
Паско продолжал говорить, рассуждая о том, как хорошо Юби и Мария справились со своими первыми подпространственными прыжками, и что они обещают стать отличными пилотами. Отец казался Юби нереальным, как будто это была искусно сделанная кукла.
Юби смотрел на Паско, не слушая. Почему же он забыл?
По телу юноши пробежала холодная дрожь. Он подумал, что что-то мешало ему вспомнить, толкало на повторение ошибок отца.
Протянув руку к клавиатуре, Юби отключил звук, прервав Паско на полуслове. Голографическое изображение продолжало висеть в воздухе.
Юби взглянул на название файла, мерцавшее на экране компьютера. «Паско». Дневник человека, никогда не доводившего дело до конца. Он что-то планировал, начинал действовать, а затем терял интерес, никогда не заканчивая начатого и никогда не добиваясь успеха. И он все это сохранил в памяти компьютера, превратив себя в привидение, так, чтобы его дети могли видеть все это снова и снова.
«Запрограммировал», — подумал Юби. Сердце его болезненно сжалось, на глаза навернулись слезы.
Юби все время терпел неудачи. Сначала повторил ошибку Паско, заключив контракт с Дигом Энджелом, затем бросился в авантюру с «Монте-Карло», не проведя необходимой подготовки, потом попал в тюрьму и сбежал, отправившись за границы исследованной людьми области пространства… По счастливой случайности он нашел то, что должно было решить все его проблемы, и тоже потерпел неудачу, отдав все Марко. Еще один приступ непонятной забывчивости, когда он не вспомнил, что компьютер автоматически сохраняет его навигационные расчеты.
Марко считал Юби неудачником и все время говорил об этом. И он был прав.
Изображение Паско светилось в воздухе — уменьшенная картинка, сверкавшая сквозь неожиданные слезы Юби. У него перехватило дыхание, и он отвернулся. Он оплакивал Паско, подражая ему, и ошибка следовала за ошибкой, неудача за неудачей. Отец научил его только этому.
Юби встал, прошел сквозь изображение Паско и вышел.
«Пришла пора, — подумал он, — научиться чему-нибудь еще».
Громкие ритмы Возлюбленной заполнили пустые коридоры «Беглеца». Пальцы Юби перебирали струны аудолины, и из динамиков неслись металлические удары и вопли, от которых у Юби шевелились волосы на шее.
В его мозгу возникло изображение раскрывающихся лепестков анализатора Возлюбленной. Пальцы Юби осторожно усилили натяжение одной из струн.
«Вот так, — подумал он, — так будет точнее».
Юби деталь за деталью воссоздавал в своем сознании образ Возлюбленной. Он занимался этим уже несколько дней.
Юби часами слушал музыку, и вся она напоминала ему о Возлюбленной. Он звал ее сюда, к Монтойе-81, заполняя ею свое сознание, свои мысли.
Ему необходимо было вспомнить все, что он знал о Возлюбленной, о ее мышлении, о способах ведения дел.
Он хотел учиться от нее.
Возлюбленная была одинока долгие годы, может даже столетия. Она переживала полосу неудач, иначе не забралась бы так далеко в поисках сингулярностей. Хотя их цивилизация была знакома с сингулярной механикой, но их способы перемещения в подпространстве были не такими эффективными, как у людей. Способность управлять своими биохимическими процессами направила их развитие по другому пути, и они не достигли высокого уровня развития машинной технологии, что сослужило им плохую службу, когда их цивилизация вышла в космос. Из-за этого их межзвездная экономика должна быть более хрупкой, торговля не такой развитой. Новые колонии должны быть более самостоятельными, чем у людей, поскольку регулярная доставка грузов не представлялась возможной.
Но Возлюбленная была не просто самостоятельной, а могла с легкостью, не доступной людям, создавать сложные формы жизни, а вместе со своим кораблем она представляла собой химическую фабрику, которая превращала сырье в сложные химические и органические соединения… вероятно, так она могла жить на протяжении десятилетий.
Почему же она попала в беду?
Смычок Юби скользил по струнам, и перед глазами его вспыхивали разноцветные пятна. Корабль Возлюбленной, как и «Беглец», был транспортом, но перевозить грузы в сфере влияния цивилизации Возлюбленной было делом более рискованным и менее прибыльным. Возможно, бизнес Возлюбленной пришел в упадок, задушенный конкурентами. Наверное, Клан Ластр не мог в одиночку соперничать с более крупными и лучше организованными кланами.
Юби очень хорошо знал, как это бывает.
Он задумался на мгновение, а затем взял новый аккорд. Юби не мог винить Клан Ластр. Все должно было быть по-другому. Он сам во всем виноват.
Возможно, они воевали. На корабле Возлюбленной находились готовые к бою солдаты, и это говорило о жестокой конкуренции кланов. На борту «Беглеца» напротив, не было даже ружья, а межзвездный флот состоял, в основном, из исследовательских и спасательных подразделений. На планетах иногда происходили конфликты, но сражений в космосе не случалось уже более двухсот лет. Стабильность поддерживалась при помощи флота и свода межзвездных законов, а кроме того, всякое противостояние было бессмысленным. Поселения людей были настолько разделены в пространстве и во времени, что звездные войны оказывались совершенно бесполезными. Из-за чего воевать таким далеким друг от друга людям?
Из-за войны или по какой-то другой причине Возлюбленная настолько нуждалась в людях и их технологии, что не побоялась опасности заражения, о которой предупреждал Двенадцатый. Возможно, человечество было последней надеждой Возлюбленной в борьбе с конкурентами.
Что она готова сделать для этого? Во что она может поверить?
Он должен во всем разобраться. Так, аккорд за аккордом, Юби выстраивал ее образ в своем мозгу. Окружал себя Возлюбленной, ее ритмами.
Когда придет время, он сам станет похожим на нее.
— Я думал об удаче, младший брат, — пара тяжелых рук опустилась на плечи Кита.
Кит задумался. Следует ли ему удвоить ставку или спасовать?
Он спасовал, как до него это сделали Рэнди и Фидель. Юан — единственный, кто не вышел из игры — скупо улыбнулся и подсчитал выигрыш.
— Удача, младший брат. Помнишь? — пальцы Риджа впились в плечи Кита. Кит стиснул зубы. Он ощущал исходивший от Риджа запах пива.
— О какой удаче ты говоришь? — спросил Кит.
— Интересно, — заметил Ридж, — почему это тебе везет, а остальные проигрывают?
— Только что я проиграл.
— Возможно, это хороший признак.
Ридж обогнул стол, размахивая бутылкой пива. Он так много проиграл, что Марко запретил ему подходить к столу следующие несколько рейсов. Ему оставалось лишь смотреть видеофильмы и пить пиво.
— Младшему брату везет, а все остальные проигрывают, — сказал Ридж. — Младшему брату повезло с женщиной, и вдруг все наши прыжки становятся неудачными.
Кит посмотрел на Юана.
— Еще партию?
— Давай. У меня удачный день.
На поляризованной поверхности стола появилась новая раскладка. Киту выпало две пары. Он бросил младшую, надеясь, что придет что-нибудь лучшее.
Ридж закончил обход стола, и его рука легла на плечо Кита.
— Кажется, мы разговариваем, младший брат.
— Это ты разговариваешь. Я играю.
— Думаю, ты обязан как-то объяснить эти совпадения, — не унимался Ридж. — Расскажи, как сделать так, чтобы везло?
— Человек сам хозяин своей судьбы.
Ридж скрипнул зубами.
— Твоя женщина дурачит нас, — сказал он. — Я спрашиваю, ты собираешься что-нибудь предпринять или мне самому заняться этим?
Ненависть пронзила мозг Кита, как струя плазменных двигателей.
— Ты ничего не сделаешь, Ридж. Если ты прикоснешься к чужой женщине, то Марко заставит тебя чистить нужники все следующие пятьдесят лет.
— Лучше предупреди ее, младший брат. Иначе я сам нанесу ей визит.
— Эй! — вступил в разговор Фидель. — Играем мы, или нет?
— Да, — Кит повернулся спиной к Риджу. — Да, я играю.
— Мне три, — сказал Юан.
— Бери.
— Играют, — голос Риджа заполнил помещение. — Эти болваны играют, а какая-то сука издевается над нами.
Послышался сигнал остановки центрифуги.
— Только я начал выигрывать… — зарычал Юан.
— Давай доиграем, — сказал Фидель.
— Ха, — усмехнулся Юан. — Готов поспорить, у Фиделя хорошая карта.
— Болваны, — повторил Ридж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57