Третья стенка была пуста, только наверху в углу располагался большой люк, крышку которого можно было как выталкивать наружу, так и втаскивать внутрь. Над крышкой люка имелся зазор шириной шесть дюймов, в который проникал свежий воздух, теперь, после захода солнца, ставший холодным. Можно было не сомневаться, что это устройство представляет собой систему вентиляции. Мэрчисон подобралась к четвертой стене, в которой была прорезана дверь, охраняемая пауком. У двери стояла плошка со светильником и бочонки с водой и песком, предназначенные для тушения пожара. Намереваясь получше рассмотреть устройство светильника и попытаться добиться того, чтобы он светил поярче, Мэрчисон потянулась к нему.
Ее пальцы находились в футе от светильника, когда она была вынуждена отдернуть руку и вскрикнуть от боли - паук ощутимо заехал ей по руке своей прочной, как палка, лапой.
- Какого черта? За что? - воскликнула Мэрчисон, зажав ушибленную руку другой рукой и морщась от боли.
Паук сжал в лапах лук и выпустил стрелу, которая вонзилась в пол прямо перед светильником, затем отошел от двери и с явным трудом выдернул стрелу из пола, после чего снова зарядил лук и вернулся на свой пост.
Мэрчисон получила ответ на заданный вопрос. Можно было не сомневаться, он прозвучал недвусмысленно: "Руки прочь от светильника".
До сих пор паук не предпринимал никаких попыток причинить ей боль и, видимо, не собирался делать этого в дальнейшем, если она не стала бы нарушать правил, принятых на борту корабля. Мэрчисон задумалась о том, а как бы на месте паука повела себя она. Здесь, где со всех сторон было дерево, неосторожное обращение с огнем могло привести к трагическим последствиям.
К примеру, пилот из-за такой беспечности мог лишиться сложного, по здешним меркам, летательного аппарата, изготовленного частично из материала, выработанного внутри его собственного тела. Но разрушение такого крупного общественного объекта, каковым являлся корабль, который бы в случае неосторожности мог превратиться в плавучий пожар, стало бы настоящей катастрофой для всех. Поэтому Мэрчисон следовало повиноваться правилам поведения на корабле и не получать по рукам. А еще лучше было бы попытаться пообщаться с теми, кто захватил ее в плен, и постараться их понять, чтобы избежать подобных наказаний.
Поговорить надо было бы прямо сейчас, но и тело, и разум Мэрчисон настолько изнемогли от усталости, что она не решилась бы приступить к долгому, сложному и поначалу наверняка неудачному процессу обмена знаками и звуками. Она сейчас была способна на немногое, но все же решила сделать это немногое.
Она вернулась к стене с вентиляционными решетками, указала на отверстие, шумно выдохнула, нарочито поежилась и вернулась туда, где на полу лежала сетка. Затем она растянулась на сетке и укрылась второй ее половиной до подбородка.
Сетка была грубая, но теплая. Подложив одну руку под голову, она взглянула на своего стража.
- Спокойной ночи, - тихо проговорила она.
Паук ответил ей негромким стрекотом.
Мэрчисон не знала, что из ее пантомимы уразумел паук, но надеялась, что сумела донести до его разума то, что она намеренно приняла неподвижное положение и не собирается нарушать никакие правила. Она лежала и смотрела на паука, а паук смотрел на нее. Палуба была жесткая, и Мэрчисон никак не думала, что сумеет заснуть.
* * *
Проснувшись, она обнаружила, что светильник погашен, а вентиляционная решетка открыта. В отверстие проникало солнце и свежий воздух. Кроме того, на ночь ее, оказывается; укрыли еще одним большим квадратом сетчатой ткани. Мэрчисон отлежала все части тела, какие только можно было отлежать, но обрадовалась, поскольку у нее было такое ощущение, что процесс общения все же начался. Приподнявшись и опершись на локоть, она негромко кашлянула. Паук-страж - без сомнения, тот же самый - открыл глаза.
Потянувшись и растерев затекшие мышцы, Мэрчисон подняла крышку "туалета" и бросила взгляд на паука. Тот попятился к дверному проему и скрылся из глаз.
Мэрчисон подумала о том, как это странно, что всем без исключения цивилизованным видам в Федерации свойственна неприязнь к освобождению от органических шлаков на глазах у других существ, равно как и неприязнь к наблюдению за тем, как это проделывают другие существа. Умывшись и поев - она была так голодна, что была готова забыть о вкусе здешней еды, - она размял кусочек ворсистой картофелины в чашке, подлила туда воды и с помощью полученной смеси, обмакнув в нее уголок салфетки, нарисовала на залитой солнцем стенке каморки две простых фигуры. Затем она высунула голову из каморки и поманила паука, приглашая его вернуться.
Пора было начать разговор.
Но у ее стража были на этот счет другие соображения. Он аккуратненько плюнул на узел на дальнем конце веревки, которой была привязана Мэрчисон, и намотал часть веревки на лапу. Другой лапой он указал на лук и стрелу, после чего осторожно потянул за веревку.
Мэрчисон было вежливо дано понять, что она должна следовать за пауком, а не то получит.
Как выяснилось, тревожиться было не о чем. Паук повел ее на ознакомительную экскурсию по кораблю, давая при этом возможность сотне с лишним матросов возможность поглазеть на пленницу. Пауки тыкали в ее сторону лапами, размахивали ими и возбужденно стрекотали - словом, всеми способами выражали сильнейшее любопытство. Но негромкие пощелкивания, которые издавал сопровождавший Мэрчисон паук, заставляли матросов держаться на расстоянии. Патофизиолог догадалась: видимо, ее страж был на этом корабле кем-то вроде старшего офицера и теперь, демонстрируя своим подчиненным приобретенную диковинку, старался оградить ее от посягательств. С тем, что ее водят на веревочке, Мэрчисон была готова смириться, тем более что устройство корабля оказалось странным и интересным.
При ситуации первого контакта любопытство, достаточно сильное для того, чтобы вступившие в контакт существа перестали друг друга бояться, было очень хорошим признаком.
Снаружи корабль выглядел еще более крупным, чем изнутри. К его обтекаемому корпусу была присоединена конструкция, являвшая собой подлинный лабиринт. Мэрчисон на глаз определила длину корабля и решила, что она составляет около восьмидесяти метров, а ширина - около шестидесяти.
Высота этой черепахоподобной посудины равнялась метрам тридцати, и состояла она, судя по всему, из пяти-шести надстроек, покрытых сегментированным панцирем, который мог открываться в любом месте и превращаться в паруса, которыми можно было управлять по мере необходимости. Видимо, все материалы, из которых был изготовлен корабль, были очень легкими, поскольку, несмотря на громоздкий и неуклюжий внешний вид, судно имело очень небольшую осадку.
Мэрчисон нисколько не удивилась тому, что две палубы, одна из которых находилась ниже ватерлинии, а другая - непосредственно над ней, были лишены каких-либо отверстий для вентиляции и естественного освещения. Помещения, расположенные на этих палубах, были наполнены мотками веревки, сетями и грудами живности, похожей на угрей. Живность вяло шевелилась, а пахло от нее рыбой. Мэрчисон очень обрадовалась, когда ее страж снова повел ее наверх.
Однако, как она поняла, здесь ее не должны были порадовать солнце и свежий воздух, о которых она мечтала, пока паук водил ее по трюмам. Ее страж вежливо оттеснил ее в сторону кормы и знаками дал понять, чтобы она держалась здесь и никому не мешала, поскольку вся команда сновала по палубе туда и обратно. Пауки в спешном порядке втягивали внутрь корпуса все паруса и запечатывали корпус. Как раз перед тем, как совсем рядом с Мэрчисон захлопнулся люк, она успела понять возможную причину аврала.
Солнце затянуло темно-серыми тучами. Того и гляди должна была начаться гроза.
По пути к своей каморке Мэрчисон успела поразмыслить о многом. Видимо, и этот корабль, и два других, которые она успела заметить, являлись частью рыболовецкой флотилии пауков. Рыбакам на пути к косякам рыбы требовались данные воздушной разведки, которую и осуществляли пауки-планеристы. В случае шторма и даже легкого дождя паруса превращались в средство укрытия. Следовательно, с физиологической точки зрения, паукам было опасно намокать, как, к примеру, кельгианам и еще целому ряду существ, тело которых было покрыто шерстью или ворсинками.
Мэрчисон решила, что этими кораблями управляют очень и очень отважные моряки.
У нее в каморке вентиляционный люк был закрыт и пропускал только узкую полоску света. Пока стука дождя по обшивке слышно не было. Паук указал на полку, которая до того была пуста. За время их отсутствия кто-то, по-видимому, исполнив указания стража Мэрчисон, положил на эту полку небольшую стопку широких бледно-желтых высушенных листьев, тонкую кисточку с короткой рукояткой и небольшой деревянный сосуд, в котором находилось нечто вроде чернил.
Учитывая, какая сейчас неприятная для пауков погода снаружи, Мэрчисон решила, что самое время начать разговор.
Глава 25
Включив на полную мощность гравилучи вместо посадочных двигателей, "Ргабвар" сумел совершить посадку бесшумно. После того как Приликла и троланнцы были благополучно доставлены в медпункт, "Ргабвар" отправился восвояси - то бишь на орбиту, откуда капитан мог наблюдать за паучьим флотом при том, что сами пауки звездолета не видели, а если видели, то уж никак не могли догадаться, что с новой звездочки на их родном небосклоне за ними кто-то наблюдает.
- Вижу три плавсредства, - сообщил капитан одновременно и для тех, кто слушал его в медпункте, и на ожидавшем сообщении курьерском звездолете. - Все три корабля в данный момент стоят у берега, их носовые части лежат на песке.
На небольшой высоте над ними парят планеры - так низко, что со стороны медпункта их не видно. Часть команды кораблей некоторое время передвигалась по берегу и неподалеку от ближайших деревьев, но пауков там было слишком мало для того, чтобы заподозрить их в подготовке нападения. Как бы то ни было, сходившие на берег матросы и планеры вернулись на борт кораблей около десяти минут назад, после чего наблюдаемый район закрыла грозовая туча.
Доктор, - поинтересовался Флетчер, - у вас есть какие-либо сообщения медицинского или какого-либо иного характера, которые вы желали бы передать на курьерский корабль?
- Нет, друг Флетчер. Сообщений нет, - ответил Приликла.
- Нет? - несколько удивился капитан. - А что с пропавшим патофизиологом? Что предпринимает мимикрист для того, чтобы разыскать ее? В связи с тем, что пациентов у вас стало больше, я так думаю, ее присутствие вам сейчас бы совсем не помешало.
- Это верно... - начал было Приликла, но Найдрад, которая помогала ему в обработке ран Кит, решила ответить на этот вопрос за него, причем по обыкновению пустила побоку тактичность и проигнорировала тот факт, что пациентка снабжена транслятором.
- "Не помешало" - это мягко сказано, капитан, - буркнула кельгианка. - Ее присутствие срочно необходимо. С физиологической точки зрения, троланнцы необычайно сложны. Женская особь выживет, а вот ее супруг почти наверняка нет, если в самом скором времени к нам не вернется Мэрчисон, крупная специалистка в области многовидовой патофизиологии. Мы все переживаем и за ее жизнь, и за то, что можем лишиться такого опытного сотрудника.
В отличие от кельгианки, которая иначе как прямолинейно высказываться просто не умела, капитан постарался говорить более обтекаемо.
- У вас в бригаде недостает сразу двоих сотрудников, - мягко проговорил он, - и на мой взгляд, от Данальты было бы намного больше пользы, если бы он вернулся на рабочее место, чем сейчас, когда он торчит на наблюдательном посту.
Я хочу сказать, что может и так случиться, что патофизиолог Мэрчисон к вам не вернется. Разве это так уж невероятно?
Приликлу охватила дрожь - почему, Найдрад бы поняла, а Кит навряд ли. Он с трудом совладал со своими чувствами и унял дрожь.
- Это вероятно, друг Флетчер, - ответил он, - но я надеюсь, что это маловероятно. Данальта утратил связь с патофизиологом Мэрчисон вскоре после ее похищения. С этого момента мимикрист пытается обнаружить корабль, на который забрали друга Мэрчисон, и то место на этом корабле, где ее содержат. Пока его старания успехом не увенчались.
Я не стану отзывать его и прерывать поиски, - продолжал он, - потому что знаю патофизиолога Мэрчисон много лет. Я знаю ее характер, доброту, сострадательность, юмор, сентиментальность и силу чувств, которые она испытывает к своему супругу, и еще много ее качеств, которые не поддаются словесному описанию. А самое главное - я знаю ее эмоциональный автограф почти так же хорошо, как свой собственный.
Паучьи корабли сейчас находятся на экстремальном расстоянии для моих эмпатических способностей, - сказал он в завершение начатой мысли, - и я не могу со всей откровенностью признаться в том, что в данный момент я ощущаю эмоциональное излучение друга Мэрчисон, но уверен в том, что если бы ей грозила гибель, я бы это сразу почувствовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46