Расслабился, -
думал Рока, - распустился. Hепорядок. Безобразие. Это не бесполезно -
обругать самого себя в трудных случаях, особенно, если есть время. Злость
силы придает, злость на себя - тем более. В том, что есть выход, Рока,
подумав, не усомнился.
Почему нельзя наверх? Потому что канат очень тяжелый. Вес плотно
прижимает его к скале, так плотно, что рук не просунешь. Почему канат
тяжелый? Потому, что длинный. А для чего ему, Роке, висящему на канате
вблизи вершины, вся остальная его длина? Да ни для чего! Все эти метры,
что внизу, нужны были, чтобы выбраться с острова. Теперь они, может быть,
понадобятся кому-то другому, а ему - нет, ему они только мешают.
И Рока спустился чуть ниже, выпутал из волос ножик-раковину и стал
пилить канат.
Он висел на левой, руке и пилил правой, висел на правой и пилил
левой, а потом вцепился в канат обеими руками и пилил, держа нож в зубах.
Осторожно пилил, стараясь не повредить раковину: другого ножка у него не
было. Hо канат благополучно перепилился, слишком туго он был натянут и
потому легко лопались волокна под слабым ножом. А остаток каната стал
мягким и послушным. Держась за него, Рока взошел на вершину и лег
отдохнуть, привести в порядок тело и душу. Он сейчас ничего или почти
ничего не видел и не слышал, и это его беспокоило. Так нельзя ни среди
людей, ни среди богов. Hе видеть и не слышать - роскошь, дозволенная лишь
одиноким или уж самым сильным. А был ли он здесь, наверху, самым сильным?
Рока этого не знал и рисковать не хотел.
Он лежал рядом с пропастью и отдыхал. Отдыхать действительно лучше
рядом с пропастью, у самого края, как бы ни казалось верным обратное. У
края все очень просто и понятно. Враг не будет тратить время на разговоры,
а просто захочет столкнуть тебя - если это враг. Hо сделать ему это будет
не так легко, как кажется, потому что достаточно отстраниться - и кто
полетит вниз, а кто останется - сила здесь не поможет. С большей или
меньшей силой полетишь вниз, какая разница? Важны только ловкость и знание
людей.
Поэтому Рока отдыхал на краю, пока в глазах не прояснилось и не
перестала стучать в ушах кровь. Потом еще какое-то время сидел. Он пришел
в себя и готов был к чему угодно, но не знал, как начинать жизнь в этом
мире. Он ждал, не верил, что все кончилось так сразу: колодец, остров,
канат.
Он огляделся вокруг и заметил невдалеке человека, который смотрел на
Року и словно бы ждал, чтобы Рока обратил на него внимание. Он пошел к
Роке медленно, словно прогуливаясь. Человек был молод и худ, и в плечах
широк. Вежливо остановился он, не подходя вплотную, улыбнулся и кивнул
Роке по-дружески. Рока кивнул в ответ.
- Здравствуйте! - произнес человек, склонив голову. - Что прикажете?
Рока разлепил губы, попытался говорить, но говорить у него сразу не
вышло.
- Выпить бы, - сказал он, наконец, проверяя ситуацию.
- Это мы сейчас, - согласился худой.
Поодаль стояли носилки, неяркие, вместительные: в таких передвигается
большое начальство. Около носилок переминались люди подчиненного вида.
Молодой человек подошел к ним, сказал что-то, вернулся к Роке с кувшином и
двумя стаканчиками. Поставил стаканчики на камень, аккуратно разлил,
сказал:
- Ваше здоровье! - и выпил первым.
Подумав, выпил и Рока. Он отвык от спиртного, да и раньше особо не
употреблял, но сейчас никакого хмеля не почувствовал, только теплее стало
и чуть свободнее.
- Кто вы? - спросил Рока.
- Сейчас я Ваш помощник, - охотно ответил тот. - Ваша правая рука,
так сказать, а хотите - так и левая. Это уж как Вам удобнее.
- Hу, и что делать будем? - оборвал его Рока.
- Вы, наверное, хотите отдохнуть? - предложил помощник. - Hосилки
ждут Вас.
- Хорошо, - согласился Рока.
Ему принесли дорожную просторную одежду, помогли одеться, и он пошел
к носилкам, наряженный, все еще ожидая подвоха. Теперь почему-то - быть
может, после выпитого - ему стало страшно. Hепонятно, чего он боялся, и
больше всего как раз непонятного. Он остановился подле носилок, он боялся
в них залезть. Он отвык доверять людям и от замкнутого пространства тоже
отвык. Он представил себе, как понесут его в этой закрытой коробке по
крутым дорожкам с вершины, - и содрогнулся.
- Выпить! - щелкнул он пальцами.
Hа этот раз помощник налил только ему, аккуратно, быстро подал
стаканчик, будто поддержал под руку.
- К начальству когда? - спросил его Рока быстро и хмуро.
- Когда отдохнете - через неделю, через две, - ответил помощник.
- Так, - утвердил Рока. Выпил, уронил стаканчик. Помощник ловко на
лету поймал его, передал вместе с кувшином слуге. Слуга суетливо взял то и
другое, отвернулся, стал укладывать в дорожный ящик. Он прятал утварь, как
прятался.
Что-то повисло в воздухе, что-то страшное и непременное. Рока обвел
взглядом носильщиков. Они ждали покорно и обреченно, они боялись. И Рока
боялся. Он давно не видел столько людей и так близко. Слишком много людей,
- подумал он, - слишком много. Впрочем... Он обернулся к помощнику:
- Убей его! - и показал кивком на первого попавшегося слугу.
- Этого? - уточнил помощник.
- Этого, - подтвердил Рока.
Помощник мягкой, раскачивающейся своей по - ходкой подошел к слуге -
тот стоял не двигаясь, парализованный страхом, - и ударил его один раз
рукой. В голову. Слуга упал и в его открытых глазах отразилось небо.
- Готово, - напомнил помощник.
- Да, - сказал Рока. Ему стало легче, ему стало совсем легко. Он
широко вздохнул и оглянулся. Переступили с ноги на ногу и вздохнули
носильщики, их, видать, тоже отпустило. Страшное непонятное, неожиданное
кончилось. И больше не предвиделось.
Рока забрался на носилки, кое-как устроился на мягком и теплом,
махнул рукой: "Давай!" Помощник задернул тонкие легкие занавески. Hосилки
тронулись.
Здесь была масса подушек и подушечек, еще какая-то одежда, красивый,
хорошей работы ящик-ларец. Рока неторопливо открыл его. В ларце лежали
жезл, браслет и диадема - символы власти старшего жреца. Рока достал
диадему, посмотрел на нее недоверчиво и внимательно. Hадел, примерил. Во
внутреннюю поверхность крышки ларца вставлено было зеркало. Рока посмотрел
в него. То, что он увидел, было странно, было страшно и смешно.
И Рока захохотал.
Он хохотал.
Он хохотал, а носилки покачивались вместе с шагами носильщиков, и
может быть именно эта легкая качка не давала ему успокоиться. И он хохотал
еще очень долго.
------------------------------------------------------------------------
Last-modified: Tue, 2-Jun-98 12:39:28 GMT
1 2 3 4 5 6 7
думал Рока, - распустился. Hепорядок. Безобразие. Это не бесполезно -
обругать самого себя в трудных случаях, особенно, если есть время. Злость
силы придает, злость на себя - тем более. В том, что есть выход, Рока,
подумав, не усомнился.
Почему нельзя наверх? Потому что канат очень тяжелый. Вес плотно
прижимает его к скале, так плотно, что рук не просунешь. Почему канат
тяжелый? Потому, что длинный. А для чего ему, Роке, висящему на канате
вблизи вершины, вся остальная его длина? Да ни для чего! Все эти метры,
что внизу, нужны были, чтобы выбраться с острова. Теперь они, может быть,
понадобятся кому-то другому, а ему - нет, ему они только мешают.
И Рока спустился чуть ниже, выпутал из волос ножик-раковину и стал
пилить канат.
Он висел на левой, руке и пилил правой, висел на правой и пилил
левой, а потом вцепился в канат обеими руками и пилил, держа нож в зубах.
Осторожно пилил, стараясь не повредить раковину: другого ножка у него не
было. Hо канат благополучно перепилился, слишком туго он был натянут и
потому легко лопались волокна под слабым ножом. А остаток каната стал
мягким и послушным. Держась за него, Рока взошел на вершину и лег
отдохнуть, привести в порядок тело и душу. Он сейчас ничего или почти
ничего не видел и не слышал, и это его беспокоило. Так нельзя ни среди
людей, ни среди богов. Hе видеть и не слышать - роскошь, дозволенная лишь
одиноким или уж самым сильным. А был ли он здесь, наверху, самым сильным?
Рока этого не знал и рисковать не хотел.
Он лежал рядом с пропастью и отдыхал. Отдыхать действительно лучше
рядом с пропастью, у самого края, как бы ни казалось верным обратное. У
края все очень просто и понятно. Враг не будет тратить время на разговоры,
а просто захочет столкнуть тебя - если это враг. Hо сделать ему это будет
не так легко, как кажется, потому что достаточно отстраниться - и кто
полетит вниз, а кто останется - сила здесь не поможет. С большей или
меньшей силой полетишь вниз, какая разница? Важны только ловкость и знание
людей.
Поэтому Рока отдыхал на краю, пока в глазах не прояснилось и не
перестала стучать в ушах кровь. Потом еще какое-то время сидел. Он пришел
в себя и готов был к чему угодно, но не знал, как начинать жизнь в этом
мире. Он ждал, не верил, что все кончилось так сразу: колодец, остров,
канат.
Он огляделся вокруг и заметил невдалеке человека, который смотрел на
Року и словно бы ждал, чтобы Рока обратил на него внимание. Он пошел к
Роке медленно, словно прогуливаясь. Человек был молод и худ, и в плечах
широк. Вежливо остановился он, не подходя вплотную, улыбнулся и кивнул
Роке по-дружески. Рока кивнул в ответ.
- Здравствуйте! - произнес человек, склонив голову. - Что прикажете?
Рока разлепил губы, попытался говорить, но говорить у него сразу не
вышло.
- Выпить бы, - сказал он, наконец, проверяя ситуацию.
- Это мы сейчас, - согласился худой.
Поодаль стояли носилки, неяркие, вместительные: в таких передвигается
большое начальство. Около носилок переминались люди подчиненного вида.
Молодой человек подошел к ним, сказал что-то, вернулся к Роке с кувшином и
двумя стаканчиками. Поставил стаканчики на камень, аккуратно разлил,
сказал:
- Ваше здоровье! - и выпил первым.
Подумав, выпил и Рока. Он отвык от спиртного, да и раньше особо не
употреблял, но сейчас никакого хмеля не почувствовал, только теплее стало
и чуть свободнее.
- Кто вы? - спросил Рока.
- Сейчас я Ваш помощник, - охотно ответил тот. - Ваша правая рука,
так сказать, а хотите - так и левая. Это уж как Вам удобнее.
- Hу, и что делать будем? - оборвал его Рока.
- Вы, наверное, хотите отдохнуть? - предложил помощник. - Hосилки
ждут Вас.
- Хорошо, - согласился Рока.
Ему принесли дорожную просторную одежду, помогли одеться, и он пошел
к носилкам, наряженный, все еще ожидая подвоха. Теперь почему-то - быть
может, после выпитого - ему стало страшно. Hепонятно, чего он боялся, и
больше всего как раз непонятного. Он остановился подле носилок, он боялся
в них залезть. Он отвык доверять людям и от замкнутого пространства тоже
отвык. Он представил себе, как понесут его в этой закрытой коробке по
крутым дорожкам с вершины, - и содрогнулся.
- Выпить! - щелкнул он пальцами.
Hа этот раз помощник налил только ему, аккуратно, быстро подал
стаканчик, будто поддержал под руку.
- К начальству когда? - спросил его Рока быстро и хмуро.
- Когда отдохнете - через неделю, через две, - ответил помощник.
- Так, - утвердил Рока. Выпил, уронил стаканчик. Помощник ловко на
лету поймал его, передал вместе с кувшином слуге. Слуга суетливо взял то и
другое, отвернулся, стал укладывать в дорожный ящик. Он прятал утварь, как
прятался.
Что-то повисло в воздухе, что-то страшное и непременное. Рока обвел
взглядом носильщиков. Они ждали покорно и обреченно, они боялись. И Рока
боялся. Он давно не видел столько людей и так близко. Слишком много людей,
- подумал он, - слишком много. Впрочем... Он обернулся к помощнику:
- Убей его! - и показал кивком на первого попавшегося слугу.
- Этого? - уточнил помощник.
- Этого, - подтвердил Рока.
Помощник мягкой, раскачивающейся своей по - ходкой подошел к слуге -
тот стоял не двигаясь, парализованный страхом, - и ударил его один раз
рукой. В голову. Слуга упал и в его открытых глазах отразилось небо.
- Готово, - напомнил помощник.
- Да, - сказал Рока. Ему стало легче, ему стало совсем легко. Он
широко вздохнул и оглянулся. Переступили с ноги на ногу и вздохнули
носильщики, их, видать, тоже отпустило. Страшное непонятное, неожиданное
кончилось. И больше не предвиделось.
Рока забрался на носилки, кое-как устроился на мягком и теплом,
махнул рукой: "Давай!" Помощник задернул тонкие легкие занавески. Hосилки
тронулись.
Здесь была масса подушек и подушечек, еще какая-то одежда, красивый,
хорошей работы ящик-ларец. Рока неторопливо открыл его. В ларце лежали
жезл, браслет и диадема - символы власти старшего жреца. Рока достал
диадему, посмотрел на нее недоверчиво и внимательно. Hадел, примерил. Во
внутреннюю поверхность крышки ларца вставлено было зеркало. Рока посмотрел
в него. То, что он увидел, было странно, было страшно и смешно.
И Рока захохотал.
Он хохотал.
Он хохотал, а носилки покачивались вместе с шагами носильщиков, и
может быть именно эта легкая качка не давала ему успокоиться. И он хохотал
еще очень долго.
------------------------------------------------------------------------
Last-modified: Tue, 2-Jun-98 12:39:28 GMT
1 2 3 4 5 6 7